Алексей Рощин. Аборты и статусные игры

В РФ опять «бешенство матки» – новая волна «борьбы с абортами». На этот раз в борьбу за здоровье эмбрионов предсказуемо включилась РПЦ: в думском комитете по охране здоровья провели «экспертный круглый стол, посвященный вопросам прерывания беременности. На нем представили и обсудили обобщенные предложения РПЦ по внесению изменений в законодательство. В их числе сокращение допустимых сроков проведения аборта и получение обязательного согласия на прерывание беременности от супруга.

Можно было бы отмахнуться, сказав что-то вроде «ну это же Госдума!» – и дело с концом. Да, искать в депутатов ума – наивность; но ведь это поветрие сейчас прокатывается волной по всему миру, даже в США рухнуло решение тамошнего Верховного суда, простоявшее полвека, о «запрете запрещать» женщинам аборты. Да и вообще – в мире явно распространяется новая консервативная волна, а соцсети переполнены крокодиловыми слезами по поводу несчастных нерожденных детушек, как бы умоляющих «спасти их от убийства».

Откуда вдруг на мир накатила такая внезапная сверхчувствительность к страданиям оплодотворенных яйцеклеток в женском организме? Ведь невозможно же всерьез поверить, особенно на фоне почти полного отсутствия антивоенных настроений в нашей стране, что кто-то на самом деле переживает по такому поводу – одновременно как минимум равнодушно, а то и радостно-кровожадно наблюдая за тем, как на смерть идут десятки и сотни тысяч вполне полноценных живых людей, а дроны убивают в прямом эфире?

«Мы не приемлем убийства! Всякая жизнь – священна!» От РПЦ, как и от депутатов, это особенно забавно слышать. Поди ж ты, какие жизнелюбы. Но, кажется, в этот раз нам дали подсказку. Насквозь фальшивое «неприятие убийств» тут, конечно, ни при чем, но вот «согласие супруга» – это уже теплее. Да-да, как же мы сразу не догадались: все эти свистопляски с давно вроде решенным «правом на аборты» имеют причиной банальные статусные половые игры.

Попросту говоря, мужиков все это время уязвляла монополия женщин в данном вопросе – быть ребенку или не быть. Типа «делали-то вместе, а дальше – ей одной решать? Несправедливо!» Вот и всё «жизнелюбие» к «маленьким крошкам». Нам, мужикам, обидно. Статус, ранг. «Я тут что – не главный?» А крайняя жалостливость – удачно подвернувшийся инструмент морального гнобления. По рецепту Остапа Бендера: «Мы просто помогаем детям».

Логики при этом никакой. «Супруг должен дать свое согласие на аборт». То есть в понимании самих же радетелей за рождаемость – тоже «замазаться» в страшном «грехе детоубийства». Или, с точки зрения священнослужителей РПЦ, если в «детоубийстве» участвуют двое, то это уже и не грех никакой? А если аборт – не детоубийство, то к чему вообще вся суета?

Думается, все эти периодически возникающие волны «борьбы с абортами» всегда имели целью одно – борьбу мужчин за право контроля над женщинами по одному из ключевых пунктов: рожать или нет после полового акта. К сожалению для мужчин, у женщин здесь природное преимущество – плод-то находится именно в их организме, и с этим ничего не поделать. И обострения, видимо, случаются в периоды подступающих экономических кризисов – когда мужчины в массе начинают особенно остро чувствовать свою никчемность, то есть когда пространство для мужского самоутверждения резко сужается. В этих условиях терпеть еще и «самоуправство баб»? Вот уж нет!

Причем в этой гнуснейшей риторике насчет «бездушных сук, убивающих безвинных младенцев» всегда ловко обходятся противоположные ситуации – когда, наоборот, мужчина всячески склоняет заберемевшую от него женщину к аборту, например уверяя, что «ребенок нам пока не нужен». Ключевая в уговорах фраза «я дам тебе денег на аборт» вообще уже стала расхожей.

Вопрос: является ли «детоубийцей» счастливый не-отец, уговоривший будущую не-мать сделать аборт? Ответ: конечно, нет! Он ведь всего лишь дал денег! – А кто ж тогда «убийца»? – Баба, вестимо! Это ж она, гадина, под нож легла! Сама! А ведь могла бы отказаться!

В довольно подлое время мы живём. И как всегда бывает, гнусное время сопровождается самым гнусным лицемерием.

UPD: 

Анатолий Несмиян

И снова о теме абортов. Не потому, что она волнует меня, а потому, что она внезапно стала мейнстримной для власти.
 
 Статистика неумолима: в 1990 году в России было произведено 4100 тысяч абортов. В 2000 году - 2140 тысяч, в 2010 году - 1055 тысяч абортов, в 2020 году - 450 тысяч, в 2022 году - 395 тысяч.
 
 При этом особенностью статистики России является то, что в нее включаются и самопроизвольные аборты (иначе говоря - выкидыши).
 
 В удельных показателях наблюдается такое же снижение: на 100 рождений в 1990 году приходилось 206 абортов, в 2000 - 169, в 2010 - 66 абортов.
 
 Где именно Путин видит здесь "острую проблему"? В каком месте?
 
 Россия становится вполне современным обществом, где нежелательная беременность пресекается не медицинским вмешательством, а средствами контрацепции. Как раз это нормальный цивилизованный подход. Современный. А вот традиция, куда нас зовет Путин и Дугин - это бабка-повитуха и кочерга в матку при лучине и грязных тряпках. Вот это и есть острая проблема. Дикость наших правителей. Вот уж проблема так проблема.