Командир казачьей сотни

Жизнь и творчество Михаила Юрьевича Лермонтова тесно связаны с казачеством. В своем дневнике он писал, что в детские годы слышал рассказы о лихих атаманах Степане Разине, Кондратии Булавине и Емельяне Пугачеве. Для него это были народные герои, рыцари духа, люди вольные, сильные телом и умом.

В 1828 году М.Ю. Лермонтов написал свою первую поэму «Черкесы». Черкесами в то время назывались казаки-запорожцы. В 1831 году поэт написал стихотворение “Атаман”. В 1838 году (тогда Лермонтову было 24 года) появляется “Казачья колыбельная песня” со знаменитыми строками:

Спи, младенец мой прекрасный,

Баюшки-баю.

В колыбель твою.

И дальше:

Богатырь ты будешь с виду

И казак душой.

Провожать тебя я выйду -

Ты махнешь рукой...

Мать Лермонтова —  Мария Михайловна, в девичестве Арсеньева (1795 – 24 февраля 1817), умерла, когда сыну было всего три года. Судьба лишила поэта материнской ласки. Тема материнства была для него одной из самых сокровенных. Примечательно, что в его стихотворении колыбельную ребенку поет не просто мать, а казачка.

Предок Лермонтова, Юрий (Георг) Андреевич Лермонт в XVII веке выехал из Шотландии в Польшу. В 1613 году вместе с войском Лжедмитрия попал в Москву. Познакомился, подружился с казаками и остался жить в России. И дальше судьба все время сводила Лермонтовых с казачеством. Михаила Юрьевича горячо интересовали предания о том, будто английский король Артур и его рыцари имели казачье происхождение, будто казаки служили сначала наемниками в Римской империи, а потом попали в Англию, Шотландию. Из них и образовалось местное дворянство. Таким образом, предок Лермонтова вполне мог быть казаком.

Первые встречи с казаками у М. Ю. Лермонтова произошли в 1820 и 1825 годах, когда он вместе с родными ездил на Кавказ в Горячеводск к родственникам  Хастатовым через казачьи земли. Один из маршрутов поездок по Старо-Тифлисскому (Большому Черкасскому) почтовому тракту № 1016 был таким: Тарханы — Тамбов — Козлов — Липецк — Воронеж — Павловск — Новочеркасск — Ставрополь — Пятигорск. Между Москвой и Ставрополем было 1370 верст. Этот путь преодолевался за срок чуть более недели.

В 1800 году Болховитинов писал что через Павловский уезд “пролегает большая почтовая дорога из Воронежа в крепость святого Дмитрия Ростовского и Черкасск и простирается по уезду на сто верст…”

В материалах для военной географии России по Воронежской губернии за 1862 год  сообщается, что Московско-Черкасский тракт соединяет центр России с Кавказом. Протяженность его по губернии 330 верст. Тракт пересекает реки Воронеж, Икорец, Битюг, Осередь, Мамонка, Толучеевка, где устроены постоянные мостовые гати. Имеется 19 ночлегов. Также указывается, что тракт имеет ширину 17 аршин, водосточные канавы на обочинах. В Павловском уезде на тракте было семь станций: Шестаково, Лосево, Павловск, Казинка, Нижний Мамон, Ковылинская и Бычок.

Расстояние между станциями было от 13 до 25 верст. На каждой станции, как правило, имелся постоялый двор, конюшни, сеновалы, каретные сараи, колодцы с водопоем для лошадей, коновязи, баня, часовня и кузница. Окрестное население было обязано чистить тракт от снега, гатить болотистые места и промоины, строить мосты, ремонтировать верстовые столбы. Тракт существовал с 1783 года, когда был подписан Георгиевский договор о дружбе между Россией и Грузией, до 1873 года. За два года до этого, в 1871 году вступила в строй железная дорога Воронеж–Ростов-на-Дону.  Проезжая через Тамбов, Лермонтовы останавливались в гостинице трактира “Московский”. О Тамбове в поэме “Тамбовская казначейша” поэт сказал:

Тамбов на карте генеральной

Кружком означен не всегда;

Он прежде город был опальный,

Теперь же, право, хоть куда.

Сам трактир и его соседа поэт описал так:

Против гостиницы “Московской”,

Притона буйных усачей,

Жил некто господин Бобковский,

Губернский старый казначей...

На месте трактира сейчас стоит Дом милосердия. А на месте дома казначея — облвоенкомат.

Путь по другому почтовому тракту —  Астраханскому —  шел так: Тарханы —  Чембар (теперь Белинский) — Кирсанов — Тамбов  с главной улицей Большой Астраханской  — Сукмановка — Михайловская-на-Хопре – Пятигорск. В древности Астраханский тракт (Астраханка) назывался Ханской сакмой. Почтовые тракты на своих лошадях обслуживали донские, хоперские, волгские, кубанские, гребенские и терские казаки. Подробно об этих и других трактах рассказывается в изданной в 1820 году книге “Почт-словарь Российского государства, описывающий почтовые тракты и большие проезжие дороги, соединяющие между собой все города империи”. Значительная часть жизни поэта прошла именно на этих двух почтовых трактах – Черкасском и Астраханском.

В июне 1832 года Михайла Лермонтов твердо решил избрать военную карьеру. Он без сожаления бросил нравственно-политическое отделение Московского университета, переехал в Санкт-Петербург и  поступил в школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, где верховой езде обучали казаки. 26 ноября 1832 года лошадь расшибла Лермонтову ногу ниже колена до кости, но он перенес травму стоически.

...В 1834 году, по окончании школы, Лермонтов был определен в лейб-гвардии гусарский полк, стоявший в Царском Селе. Полком командовал двоюродный дядя поэта Николай Федорович Плаутин (1794-1866 гг.). Имение генерала Плаутина находилось рядом с казачьим городом Новохоперск. Сейчас это станции Плаутино и Половцево Ю.-В. ж.д. Среди местных жителей сохранилось предание, что Лермонтов не раз бывал здесь. Об этом знал и художник Петров-Водкин, написавший в Половцево в 1912 году картину “Купание красного коня”.

После Плаутина командование гусарским полком принял Михаил Григорьевич Хомутов. После него — Михаил Григорьевич Потапов. М.Г. Хомутов и М. Г. Потапов из Царского Села были переведены на службу в штаб войска Донского. С 1839 М. Г. Хомутов был начальником штаба войска Донского, с 1848 по 1862 год —  наказным атаманом. В Новочеркасске Лермонтов всегда был дорогим гостем. И не только там...

19 марта 1837 года поэт выехал из Санкт-Петербурга в ссылку на Кавказ. Путь лежал через село Конь-Колодезь. Раньше оно называлось Бестужево. Петр I подарил его будущему первому русскому вице-адмиралу Науму Акимовичу Сенявину. Однажды конь спас Сенявина от стаи волков, вывез его к колодцу. Сопровождавший же Сенявина казак при этом погиб в схватке с матерым волком. С тех пор село называется Конь-Колодезь.  Сенявин поставил на тракте памятник — пирамиду с казачьим конем на вершине.

Лермонтов знал, что здесь раньше проезжал Пушкин. Михаил Юрьевич написал на пирамиде стихотворение, посвященное Александру Сергеевичу. Затем он заехал в село Семидубравное у города Землянск — в поместье Александра Львовича Потапова, родственника М.Г. Потапова. Дядей А.Л. Потапова был генерал-лейтенант Алексей Николаевич Потапов (1772–1847).  В Семидубравном жил и однополчанин поэта гусар А.В. Пожанов. В доме Потапова на стенах висели портреты однополчан Лермонтова – М.Г. Хомутова, И.Н. Гончарова (брата жены Пушкина), многих других и самого Лермонтова. Портреты эти были работы художника А.И. Клюндера. Эти картины после революции попали в Воронежский краеведческий музей. Сейчас они хранятся в воронежском музее изобразительных искусств имени художника-казака Ивана Николаевича Крамского. В Семидубравном Михаил Юрьевич сочинил музыку к своему стихотворению «Казачья колыбельная песня». Пир пошел горой. Дошло до того, что местный атаман возил поэта на своей спине. Казаки с удовольствием баловали Лермонтова. Не раз они спасали ему жизнь. Этой темой очень интересовался воронежский писатель-казак Николай Алексеевич Задонский, автор исторического романа о казаках “Донская либерия”.

В сентябре 1837 года Лермонтов был на Тамани. В главе “Тамань” повести «Герой нашего времени» Лермонтов рассказал о людях, населяющих этот казачий край. Чувствуется, что и сама Тамань, и казаки его очень заинтересовали. Сейчас существует Дом-музей Лермонтова в Тамани, который часто посещают кубанские казаки и их дети.

21 октября  1837 года Николай I был в Новочеркасске. Казаки похлопотали перед царем о Лермонтове. И тот простил его за стихотворение “Смерть поэта”. Царь оплатил все долги Пушкина, выделил деньги на издание собрания его сочинений и содержание семьи. К гибели Александра Сергеевича он не имел никакого отношения. Лермонтов узнал об этом позже. В декабре М.Ю. Лермонтов гостил у своего родственника А.А. Хастатова в его казачьем имении в станице Шелковой (Шелковской) на Тереке.

...13 апреля 1840 года император Николай I за дуэль с де Барантом приказал перевести гвардии поручика Михаила Лермонтова в действующую армию на Кавказ. И вновь была поездка по казачьим местам, незабываемые встречи с казаками...

В июне 1840 года, по дороге в Чечню, М.Ю. Лермонтов три дня гостил в Новочеркасске у генерала М.Г. Хомутова, о чем писал в письме А.А. Лопухину. Много места в письме занимает описание казачьего театра.

Десятого октября 1840 года Лермонтов принял под свое командование сотню казаков. Эта сотня и сам Лермонтов отличились 12 и 15 октября в боях за Шалинским лесом и при переправе через реку Аргун (Аргунь). Приписной сотник Лермонтов не стоял над  схваткой. Он лично водил казаков в бой за матушку Россию, за что был представлен к награждению золотой саблей с надписью «За храбрость» и орденом.

…Кавказская война началась в 1817 году после переноса левого фланга Кавказской казачьей линии с Терека на Сунжу и основания в 1818 году крепости Грозной. Сюда в числе прочих были переселены казаки с Хопра и Дона. Казаки не испытывали ненависти к горцам. Многое в их обычаях было похожим. Казаки понимали своих противников без переводчиков. Герой Кавказской войны казак-богатырь  Яков Бакланов свободно говорил по-чеченски. В сражениях в горных условиях прекрасно показал себя казачий «спецназ» – пластуны. Закончилась война только в 1864 году. 55 лет спустя, когда советская власть полным ходом вела кровавое рассказачивание, командиры горных черкесских полков государств Малой Азии, охотно брали к себе на службу какзаков-эмигрантов. В то время как на самом Кавказе коммунисты сумели натравить горные народы друг на друга.

С 16 по 26 октября 1840 года поэт писал из Чечни А. А. Лопухину:

“Милый Алеша.

Пишу тебе из крепости Грозной, в которую мы, то есть отряд, возвратился после 20-дневной экспедиции в Чечне. Не знаю, что будет дальше, а пока судьба меня не очень обижает: я получил в наследство от Дорохова, которого ранили, отборную команду охотников, состоящую из ста казаков...”

В конце января 1841 года по дороге с Кавказа в Петербург Лермонтов, получивший двухмесячный отпуск, останавливался в Воронеже в гостинице Кобылихина на Конной площади. «Воронежские губернские ведомости» первого февраля 1841 года под рубрикой «О приехавших в г. Воронеж и выехавших из оного с 24 по 30 января» писали, что из Черкасска прибыл поручик Лермонтов.  14 апреля 1841 года поэт отправился из Петербурга в третью ссылку на Кавказ. По пути заехал в Тулу к своим родственникам. Один день провел он у теток в Кропотовке на левом берегу речки Любашевки близ Ельца. Благо Черкасский тракт проходил всего в нескольких верстах отсюда. Рядом село Васильевка, в котором когда-то познакомились родители поэта. В Кропотовке он жил в гостях у отца в 1827 году. После смерти от чахотки Юрия Петровича (1787—1-Х-1831) Михаилу Юрьевичу досталось пятнадцать семей крепостных. В 1837 году он продал их своей тетке Елене Петровне Виолевой. Последний раз посетил поэт могилы отца, дедушки и бабушки в Шипово.

Отец Лермонтова был похоронен под полом церкви села Шипово – как необычайно много сделавший для храма. В 1974 году одному из пензенских чиновников пришла идея перезахоронить прах Ю.П. Лермонтова в Тарханах. Приехал некто. Ему ошибочно показали какой-то склеп. И неизвестно чей прах был перевезен в Тарханы. Прах же отца Лермонтова остался на своем месте.

...В апреле 1841 года по дороге на Кавказ поэт был в Воронеже и останавливался в гостинице Евлаховой на Большой Дворянской. «Воронежские губернские ведомости» третьего мая 1841 года под рубрикой «О приехавших в г.Воронеж и выехавших из оного» сообщает, что из Санкт-Петербурга прибыл поручик Лермонтов.

М.Ю. Лермонтова связывало знакомство с известным композитором своего времени, музыкантом-виртуозом, капельмейстером военного оркестра и (как говорится, из песни слов не выбросишь) жандармским полковником Иваном Васильевичем Романусом, который в 1830-1840-х годах жил в Воронеже. Иван Романус сочинил музыку на стихотворение “Когда печаль слезой невольной...” из драмы “Маскарад”. Романус многим рисковал… Но шел на риск ради дружбы. В 1839 году ноты романса  были  опубликованы в Санкт-Петербурге фирмой “Клевер и Пец”. Сам текст из запрещенной цензурой драмы был напечатан только в 1842 году в посмертном сборнике “Стихотворения М. Лермонтова”.

Въезжая на казачью территорию, Лермонтов написал стихотворение “Прощай, немытая Россия...” Здесь была совсем иная жизнь. Его восхищало зажиточное, вольное, благополучное и добропорядочноe житье казаков.

В дороге поэт простыл, у него обострился ревматизм. Лечился М. Ю. Лермонтов в военном госпитале в Ставрополе, в который прибыл девятого мая 1841 года. В то время начальником штаба Кавказской и Черноморской казачьих линий был родственник Лермонтова генерал Павел Иванович Петров. Так что поэт чувствовал себя в Ставрополе, как в родной семье.

Лермонтов любил все, что связано с казаками: оружие, одежду, язык, традиции, песни... Носил казачью бурку. Однажды историк казак Василий Дмитриевич Сухоруков спросил у Лермонтова, чему же всё-таки верить – чиновничьим грамотам или казачьим песням, рассказывающих об исторических событиях. Поэт сразу же ответил: «Верь казачьим песням! Они не врут…» Казаки тоже  уважали поручика Тенгинского пехотного полка Лермонтова, знали его творчeство. Особенно нравилось им вот это патриотическое стихотворение:

Опять, народные витии,

За дело падшее Литвы,

На славу гордую России,

Опять шумя восстали вы!

Уж вас казнил могучим словом

Поэт, восставший в блеске новом

От продолжительного сна,

И порицания покровом

Одел он ваши имена.

Что это: вызов ли надменный,

На битву бешеный призыв?

Иль голос зависти смущенной,

Бессилья злобного порыв?

Да, хитрой зависти ехидна

Вас пожирает; вам обидно

Величья нашего заря;

Вам солнца Божьего не видно

За солнцем Русского Царя!

Давно привыкшие венцами

И уважением играть,

Вы мните грязными руками

Венец блестящий запятнать.

Вам непонятно, вам несродно

Все, что высоко, благородно;

Не знали вы, что грозный щит

Любви и гордости народной

От вас венец тот сохранит!

Безумцы жалкие! Вы правы,

Мы чужды ложного стыда;

Так нераздельны в деле славы

Народ и Царь его всегда.

Веленьям власти благотворной

Мы повинуемся покорно

И верим нашему Царю,

И будем все стоять упорно

За честь его, как за свою!

Но честь России невредима,

И вам, смеясь, внимает свет!

Так в дни воинственные Рима,

Во дни торжественных побед,

Когда триумфом шел Фабриций

И раздавался по столице

Восторга благодарный клик,

Бежал за светлой колесницей

Один наемный клеветник!

Когда весной 1842 года гроб с телом убитого поэта его денщик Андрей Иванович Соколов (1795–1875), слуга И.А. Соколов и кучер Иван Николаевич Вертюков везли по Астраханскому тракту для перезахоронения в Тарханы, началась непогода. Хопер разлился. Пришлось сделать остановку на неделю в станице Михайловской-на-Хопре. Гроб в железном ящике был поставлен в Сретенской церкви. И казачий священник совершил обряд отпевания. Хоть Лермонтов не был природным  казаком, хоперцы видели в нем родственную душу. Все дни, что гроб с телом Лермонтова стоял в церкви, попрощаться с ним приходили казаки из окрестных хуторов.

Дальше гроб повезли через имение Мартыновых в селе Воробьевка, Кирсанов и Чембар в Тарханы. Рассказ об этом “Почти забытое предание” оставил знаменитый казачий писатель Борис Стeпанович Лащилин. Он родился и жил в Михайловской-на-Хопре. Часто бывал Борис Степанович в соседних Новохоперске и Борисоглебске, расспрашивал казаков-старожилов о разинском и булавинском восстаниях. Отец писателя — станичный атаман Лащилин был лучшим другом отца будущей жены Михаила Александровича Шолохова. Печатался Лащилин кроме прочих и в воронежском журнале “Подъем”.

…Перезахоронение тела Лермонтова состоялось в Тарханах Чембарского уезда Пензенской губернии 23 апреля 1842 года.

Убийца Лермонтова – Мартынов Николай Соломонович (1815-1875) не был казаком, но, не смотря на это, служил в казачьей части. Лермонтова возмущало то, что отставной майор Мартынов, не придерживавшийся казачьих обычаев, гордо носил казачий кинжал. Из-за этого и завязалась ссора, приведшая между 6 и 7 часами вечера 15 (27) июля 1841 года к трагической дуэли. В нарушение всех правил Мартынов стрелял первым. 17 июля поэт был погребен на пятигорском кладбище. Погребение отпето не было.

После убийства поэта никто из казаков не поддерживал с лишенным чина и ордена Мартыновым абсолютно никаких связей. В своем завещании Мартынов написал: “Похоронить меня без всяких почестей на сельском кладбище и никаких надписей не делать на могильном камне, даже имени не ставить, чтобы стер мое имя песок времен”. Пожелание это было неукоснительно выполнено родственниками.