Импритинг

Психология (и родственная ей этология) оперируют понятием «импритинг» - «запечатление». Это специфическая форма обучения через закрепление в памяти качественных признаков объекта (либо процесса) при формировании поведенческой структуры. Самая простая форма импритинга — только что родившееся животное воспринимает первое попавшееся ему на глаза животное (или движущийся объект) как мать и включает по отношению к ним свои инстинкты готовности к обучению.

Отмечается, что импритинг характерен для ранних этапов жизни в так называемом сенсибильном периоде. Результаты полученного через запечатление обучения отличаются необратимостью и совершаются крайне быстро — буквально по первому впечатлению.

Нюанс в том, что сенсибильный период , хотя и характерен для молодой несформировавшейся в поведенческом плане особи, применительно к людям может быть растянут на неопределенное время в случае, если конкретный индивидуум даже во взрослом состоянии обладает качествами младенца — в первую очередь, неспособностью к критическому восприятию окружающей его действительности. Взрослый человек, в отличие от ребенка, такой способностью обладает, хотя гипертрофированная критичность вполне способна превратиться в свою противоположность — тот же самый инфантилизм.

К чему я это пишу? К тому, что задача власти, ориентированной на контроль, причем контроль тотальный, всегда заключается в том, чтобы создать критическую массу инфантильного населения, которое и будет находиться в постоянном процессе все новых и новых запечатлений, выгодных власти (под властью здесь следует понимать власть в широком смысле этого слова — то есть, тех людей и тех структур, которые стремятся управлять. Ими могут быть политические, административные, корпоративные и любые иные структуры, ориентированные на стратегию подчинения своим интересам). Скажем, корпорации, стремящиеся к прибыли, прямо заинтересованы в воспитании инфантильного идеального потребителя, воспринимающего рекламу товара или услуги «как есть» - то есть, без критической оценки его пользы, безопасности, необходимости и так далее. Совсем дебилы власти не нужны, но и выше определенного уровня образования она тоже не заинтересованы — как продать ненужный товар умному человеку?

Поэтому сформирован определенный стандарт обучения — высокое качество для детей элиты, которые, конечно, тоже станут ею, и средний для всех остальных. Это характерно для всех обществ, хотя стоит отметить, что социальные субъекты, ставящие перед собой задачу быстрого развития, вынуждены повышать средние стандарты и в значительной мере расширять каналы проникновения в элиту для представителей более низких страт. Правда, подобное положение сохраняется недолго — только на этапе быстрого развития и, соответственно, формирования новой элиты. После вступают в силу прежние правила, требующие закрепления результата через жесткий контроль. Повторюсь — это характерно для разных обществ и социумов, так как правящие элиты не умеют управлять сложными и развитыми социальными субъектами с высоким средним уровнем развития. По крайней мере пока ни о каком мире Полдня Стругацких, Эры Великого Кольца Ефремова и им подобных речь идти не может. Свободные умные и системно мыслящие творческие люди слишком сложны для современных практик управления и самих управленцев.

А раз так, то имеем, что имеем. Что это означает в практическом плане?

Означает это возможность для власти манипулировать социумом через искусственное создание кризисов с выдвижением версии произошедшего и последующим закреплением ее в массовом сознании. При этом происходит классический импритинг с присущими ему чертами: мгновенное принятие версии и невозможность изменения принудительно внедренной картины мира вплоть до психического спазма.

Абсолютно классическим примером является история с терактом 911. Законы физики, причинно-следственные связи, да элементарный здравый смысл — все это категорически протестует против выдвинутой и ставшей канонической официальной версии. Но основная масса восприняла официальную картину произошедшего в формате запечатления, и любые сомнения либо отбрасываются, либо оцениваются с позиций веры: «верую ибо абсурдно». А религиозное сознание антагонистично рациональному, и поэтому никакие рациональные доводы в этом случае не воспринимаются.

Сама по себе техника запечатления строится на двух базовых постулатах. Берется реальное событие, которое невозможно оспорить, и ему дается требуемая интерпретация. Не вписывающиеся в интерпретацию события, процессы, явления на этапе запечатления отбрасываются либо умалчиваются, а затем, когда импритинг уже произошел, они уже не играют никакой роли — массовая психика уже сформировала картину, изменить которую невозможно ничем. Третьим элементом всегда выступает стигматизация любой иной, не вписывающейся в навязанную картину, точки зрения. Самый простой вариант — она объявляется «конспирологичной», причем интересно здесь то, что в самом общем виде конспирология — это вполне рабочий инструмент любого нормального исследователя, работающего с недостаточным количеством данных. Скажем, каждый следователь — конспиролог. Он всегда работает с дефицитом информации, а потому существуют техники и практики, которые работают и дают результат. Огромное число профессий использует подобного рода схемы при исследовании событий и процессов, для которых нет достаточного объема информации. Любая наука всегда конспирологична, но для примитивного инфантильного сознания это неважно. Конспирология — это некий символ, который объясняет всё, что не вписывается в наведенную извне картину мира. И, безусловно, если использовать этот инструмент неверно, то его очень легко довести до абсурда и именно подобных персонажей с удовольствием представляют широкой публике, демонстрируя, что конспиролог — это всегда сумасшедший фрик, что дополнительно укрепляет веру в ту или иную нужную власти версию.

При этом нужно понимать, что искусственный кризис предпринимается всегда с определенной целью. Задача любого кризиса, особенно проектного — разрушить существующий гомеостаз и создать новую систему, в которую будет вписана новая задача, ради которой, собственно, и создавался кризис.

К примеру, теракт 911 был использован властями США в двух основных направлениях. Внутри страны были резко ограничены права и свободы людей (что для Америки с ее болезненным отношением к свободе вообще вещь ранее немыслимая), вне страны были развязаны две войны, которые послужили поводом для накачивания экономики США огромным по тому времени объемом ликвидности. Сегодня называется сумма от 2 до 3 триллионов долларов. Тем самым США смогли преодолеть кризис, вызванный так называемым «крахом доткомов», острая фаза которого произошла 10 марта 2000 года, а за четыре года после краха примерно 50 процентов компаний-гигантов IT-индустрии ушли с рынка. Для США это был крайне тяжелый удар, который стал первым в череде следующих крахов «пузырей».

Как известно, потом удары пошли один за другим, но в начале нулевых проблему решили чисто по-американски: через войну и заброс в экономику требуемого количества денег. Нужен был повод, и вдруг его предоставили никому не известные ранее террористы, в активе которых было два (прописью — два) примитивных теракта. Исполнение теракта 911 было настолько сложным, что не так просто оценить возможности даже государственных структур для его проведения. К слову сказать, в будущем Аль-Кайеда так никогда не только не повторила равный по сложности теракт, но даже что-то гораздо менее значимое для нее так и осталось за гранью возможностей. 

Однако чем и хорош импритинг: он не оперирует никакими рациональными доводами «после». Главное — создать картину произошедшего в самый первый, шоковый, момент. После чего можно даже не пытаться обращать внимание на любые голоса сомнений и любые доводы рационального характера. В официальной версии есть пункт, где террористы проходили полугодовое обучение на легкомоторных самолетах типа «Сессны», значит: управлять тяжелым «Боингом» - самолетом не просто другого класса, а несколькими классами выше — для них было делом совершенно плевым. Другой баланс масс, другие скорости, инерция — но какая разница, если их учили на курсах? Целых полгода!

Примерно так же создавался повод для второй чеченской войны. Очень вовремя и буквально в нужное время и место для создания соответствующего шока, во время которого и было озвучено решение «мочить в сортирах». Не менее удачно по месту и времени проходил и целый ряд других стол же шоковых терактов, и каждый раз после них принималось очень нужное именно в этот момент решение. И везде ровно та же последовательность: кризис-шоковое состояние общества-официальная версия произошедшего и предлагаемое на основании случившегося решение.

Небезызвестная «пандемия» коронавируса — один-в-один повторение сюжета. Кризис-шок-решение. Итогом решения становится принципиально новая система, которая ранее была немыслима. Пандемийная история не завершилась — она сейчас проходит стадию оформления новой системы взаимоотношений национальных правительств с наднациональными контрольными структурами ВОЗ. Фиксация этой системы, приведение её к гомеостатическому равновесию должны завершиться весной 2024 года подписанием Пандемического соглашения, после которого национальные государства добровольно передадут ВОЗ свой национальный суверенитет в вопросах санитарно-эпидемиологического благополучия и реагирования на чрезвычайные ситуации эмидемического характера.

Из локальных историй с тем же самым механизмом запечатления можно отметить кризис, созданный в украинской Буче. Тот же самый подход: берется абсолютно реальная история, создается ее интерпретация, поднимается эмоциональный градус и накал до состояния общественного шока, после чего проводится решение, ради которого и создавался конкретно этот кризис. Что именно потребовалось изменить через кризис в Буче, сейчас в целом известно: в конце марта были достигнуты Стамбульские договоренности, которые структурно являлись калькой с Минских, на основании этих договоренностей должна была быть зафиксирована новая линия соприкосновения и объявлено некое перемирие. Это было в целом выгодно и Киеву, и Кремлю. Киев снижал риски военного поражения, Кремль, который сделал ставку на блицкриг и не сумел его достичь, был вполне готов разменять территориальные приобретения на перемирие.

Однако внешние игроки не согласились с подобной постановкой вопроса, так как к концу марта был уже очевиден провал исходного замысла Кремля, и было решено запускать «план Б» на его истощение и перевод конфликта в затяжной формат, а затем формат войны на истощение. Естественно, что интересы Украины внешних игроков не беспокоили — разве кого-то интересует мнение инструмента?

Стоит отметить, что даже когда история с Бучей уже вовсю шла в СМИ, Зеленский продолжал настаивать на необходимости следования заключенным мирным соглашениям, однако примерно через неделю после начала кризиса был вынужден полностью изменить свою точку зрения и начать озвучивать то, ради чего кризис и был создан — война до победного конца.

Украинскому населению в режиме запечатления предложили слегка модернизированную версию событий в Буче (подчеркну — сам сюжет сомнений не вызывает), и оно вошло в режим импритинга, категорически не желая видеть причинно-следственные связи вокруг событий, предшествующих и следующих за кризисом. Было предложено простое и бесхитростное объяснение, закрывшее главный вопрос — кому был выгоден именно этот кризис и именно в этот момент.

Российскому населению продали другую версию, но с очень серьезным опозданием, поэтому в России сомнения в этой официальной версии были гораздо более глубокими, чем на Украине, но и в России причинно-следственные связи и события мало кого заинтересовали, так как основным мотивом стало обсуждение «было/не было». Кстати, проигрышная позиция, так как отрицать сам факт гибели гражданского населения было крайне глупо. Но и реальную правду о договоренностях Кремль не мог (да и сейчас, в общем-то не особо может) озвучить во всей полноте, так как это очень сильно разойдется с созданной пропагандой картиной целей всей СВО.

Технология рукотворных кризисов-шоков достаточно проста в замысле, хотя иногда сложна в исполнении. Тот же теракт 911 — это уникальная спецоперация по всем параметрам и показателям. Не действуй организаторы против своих собственных граждан в своей собственной стране, им можно было бы только позавидовать в плане уровня и мастерства (естественно, если отвлечься от гуманитарной части событий).

Единственное, чем можно противостоять подобной технологии — это способностью к критическому и системному мышлению. Отказу от безоговорочной веры «на слово» кому угодно, включая и собственных кумиров (хотя у самодостаточного человека не может быть кумиров). В общем-то, обычно подобного рода кризисы достаточно просты как в замысле, так и в исполнении. Нужно лишь внимательно следить за руками тех, кто пытается продать единственно верную версию событий. Во многих случаях даже этого бывает достаточно, чтобы понять, где подвох. Те же истории с «рязанским сахаром» или с той же Бучей достаточно просты и примитивны, чтобы поверить в официальную трактовку произошедшего.

Однако любая власть делает всё возможное, чтобы под ее контролем и управлением было как можно больше людей, не готовых или не способных к системному мышлению и критическому восприятию происходящего. Для того, собственно, и нужна пропаганда. Тупая пропаганда действует «по площадям», выжигая их напалмом. Умная пропаганда действует более избирательно, но цели у той и другой все равно одни и те же — не только донести официальную точку зрения, но и снивелировать массового потребителя пропаганды, привести его к единому и понятному власти стандарту.

 Читайте также по теме "Хроники СВО"