Наступление по стандартам НАТО

«Стандарты НАТО» – это пресловутый «филд мануал» (Field Manual 100-5 , далее FM100-5) – настольная книга Армии США с их союзниками, многочисленные переиздания с дополнениями и уточнениями так называемого “Полевого Устава”.

Рождался этот документ в неимоверных муках более сорока лет, формально был принят на вашингтонщине в 1982-м, в Западной Германии (с последующим распространением по всем странам НАТО, за исключением Франции) – в 1985-м. Главный элемент FM 100–5 заключается в концепции «воздушно-наземной операции», когда путем скоординированного применения всех видов и родов войск, разрозненных сил и средств ведется стратегическая операция на всю операционную глубину…

К счастью для человечества, проверить на деле FM 100–5 «по стандартам НАТО» не получилось, с распадом Советского Союза исчезла сама угроза Третьей Мировой и столкновение многомиллионных армий. Удары на всю глубину операционного построения войск (с равным по силе противником), применение ядерного тактического оружия, несколько последовательных стратегических воздушных и наземных наступательных и контрнаступательных операций с целью полностью уничтожить первые и вторые эшелоны (вплоть до резервов) – даже в том же Кувейте и Ираке провести не удалось, основную работу там выполнила авиация. И деньги на подкуп вражеского руководства.

И вот теперь на Украине Полевой Устав FM 100–5 извлекли из-под сукна, по нему ударными темпами готовят ВСУ, а первые результаты глубокого познания «стандартов НАТО» мы наблюдаем последние несколько дней. Кто-то с удивлением, кто-то с недоумением рассматривает странную манеру ломиться раненым кабаном в плавни, двигаться скученными группами, ротными и даже батальонными колоннами по открытой местности и узким дорогам.

Что за глупость, скажут многие. Никакой глупости, всё по Уставу. Даже отсутствие господства в воздухе там предусмотрено, авиацию в таком раскладе обязана заменить «высокоточка» в лице РСЗО, массирования огня крупнокалиберной артиллерии, а в сегодняшних реалиях – ударные беспилотники. В общем, силы и средства, наносящие разящие удары в глубину построения противника по штабам, местам скопления, складам, критически важным элементам инфраструктуры. А чтобы вражеским самолётам было трудно поражать атакующие порядки, FM 100–5 предписывает стремительность действий, максимальное сближение и круглосуточный встречный бой.

Вот и видим сегодня движение колоннами, строго уставные разрывы в четыре-пять километров между головными ударными подразделениями (боевое охранение), основными силами и резервами/арьергардами в построении батальонно-тактических групп (БТГ). За одним критически важным изъятием – в пресловутом «боевом охранении» должна находиться элита батальона, старослужащие с огромным опытом, переизбытком офицерского состава, наблюдателями от других родов войск. Способные точно и детально вскрыть силы и средства противника, его построение, готовность и глубину позиций, наличие заграждений, минных полей, плотность огневых средств поддержки.

Как только «поиском контакта» (встречным боем) все без остатка задачи выполнены, главным силам переданы данные об уязвимостях и брешах в обороне, намечены пути обхода и вызваны инженерные подразделения для разминирования/разграждения, артиллерии назначены выявленные цели – головные подразделения боевого охранения занимают оборону, становятся батальонным резервом. А после массированной артподготовки всего бригадного комплекта, в игру вступают ротные тактические группы основных сил. Кто-то сковывает противника на широком фронте (не вступая в прямой огневой контакт), остальные – атакуют.

Построение выглядит так: вперёд выдвигаются боевые группы из противотанковой роты, их задача выявлять вражескую бронетехнику, наводить точечные удары своей артиллерии, корректировать действия вертолетов/самолётов огневой поддержки (сегодня – ударные беспилотники). Если враг поддается, оставляет передовые позиции – батальон строится в один эшелон, впереди идут танки, следом за ними пехота (удаление 300 метров), за их спинами – бронемашины (удаление 400 метров). БМП обязаны развернуться чуть шире по фронту, чтобы обеспечить фланги или совершить обход в нужный момент.

На всё про всё, по требованиям FM 100–5, у батальонной группы есть двенадцать часов, чтобы прорвать оборону на глубину до пяти километров. Если она в инженерном плане значится, как «долговременная», то на выполнение такой боевой задачи выделяются сутки. А коль не удалось участок изолировать от прибытия резервов противника – 48 часов. Но это всё, крайний срок.

После, перегруппировавшись и восполнив потери перераспределением/сведением сил и средств – наступает фаза развитие успеха, БТГ обязана выполнить «завершающий этап операции»: занять важные объекты, узлы коммуникаций, двинуться по тылам противника, попутно уничтожая пребывающие резервы, пункты обеспечения.

Перестроившись, само собой. Боевой порядок становится более эшелонированным (для противодействия засадам, их мгновенного сбития) построение может быть уступом вправо-влево, углом вперед-назад в зависимости от особенностей местности. Если разведка и боевое охранение сообщают о наличии крупных сил противника – батальон вновь перестраивается в один-два эшелона, таранным ударом ввязывается в бой, не давая врагу создать линии обороны, окопаться и укрепиться.

В случае несоблюдения темпов, бригадный командир обязан (!) отправить застопорившейся БТГ весь свой резерв, обычно это две-три роты на бронетехнике при поддержке танкового взвода и нескольких мобильных батарей миномётов. Либо затребовать общевойсковую поддержку всего соединения, если успех не удаётся развить собственными силами.

Всё нацелено в Полевом Уставе FM 100–5 на стремительность, натиск и маневр. Командир волен выбирать любые тактики наступления на своё усмотрение (просачивание, охват, удар по фронту, изоляция узлов обороны), но… кровь из носу должен следовать за временными показателями.

Вот тут и кроется главный изъян «стандартов НАТО» (хотя попробуй выполни безукоризненно выше перечисленное, ага) – они не предусматривают оперативных пауз для уточнения обстановки, если БТГ поставлена задача вышестоящим штабом пробить оборону противника (и разгромить его) на полосе в 3-5 километров, в глубину 5-7 километров, а то и до десяти – дай конечный результат. Поскольку за спиной уже бьёт копытом бригадный резерв, у которого задача развить успех, есть свои жёсткие нормативы движения и временные горизонты. И тылы бригадные тоже выдвинулись, торчат колоннами где придётся.

А поскольку «стандартами НАТО» предусмотрено беречь своих командиров бригад и выше, предписывается держать штабы на слишком большом расстоянии от линии соприкосновения (до 30 км) – в случае любого системного сбоя начинается лавинообразный процесс неверной оценки обстановки, ошибочных решений. Изъята пресловутая «оперативная пауза» в советском и немецком военном искусстве, когда даже маршалы и фельдмаршалы выезжают в боевые порядки атакующих подразделений, лично оценивают обстановку и приступают к плану «Б», если первоначальный начинает буксовать.

За мгновение до… Камера российского БПЛА-камикадзе зафиксировала последние секунды жизни расчета американской 155-мм гаубицы M777. Втрат немаэ!

О чем успел подумать расчет? Варианты:

— Почему я сейчас не пью каву в Вене? Нам же на майдане обещали.
— Почему я не сбежал из учебного центра в Польше? Собирал бы сейчас клубнику.
— Черт, девять лет было, чтобы свалить из этой Окраины.
— Зато американские олигархи заработают на продаже ещё одной гаубицы, взамен уничтоженной.
— Нас прикопают, скажут, что пропали без вести, и пенсию семье не заплатят.
— У России все БПЛА давно закончились, как и ракеты. Это наш. Сейчас подлежит поближе и разберётся, что мы свои.
— Kurwa!

Выводы накоротке будут такие: FM 100–5 хорош в одной компоненте, прекрасно выстроены несколько тактических схем типа «определения уязвимого фланга», «стыка частей и соединений», массирование ударов путем переброски всех сил и средств в наметившийся прорыв. Неплохие приёмы по блокированию, сковыванию, изоляции и охвату узлов долговременной обороны, такое достигается высокой мобильностью ротных тактических групп. Благодаря хорошей связи, своевременной поддержке высокоточной артиллерии, способной без перерасхода БК хирургически вскрывать любые «опрорники» на очень большую глубину – «стандарты НАТО» кажутся венцом военного искусства. Теоретически.

На практике же, там надеются на высочайшую выучку личного состава, и завышенные требования к офицерскому корпусу нижнего и среднего звена, от действий которого зависит почти всё. Поскольку после первого выстрела в боевом охранении батальона, именно командиры на местах получают всю полноту власти, могут проявлять инициативу и лучиться смекалкой. Но обязаны строго следовать за часовой стрелкой своих часов, поскольку за их спиной запускается гигантский механизм «воздушно-наземной операции» дивизионного, корпусного или армейского уровня.

Стоит где-то одной шестерне провернуться вхолостую – начинается хаос и столпотворение, опасное скопление резервов и тылов в зоне огневого поражения неподавленной обороны противника, утрата общего командования, чудовищные потери в отчаянных лобовых атаках в погоне за временными нормативами. Что мы сегодня и наблюдаем во всей красе в украинском «наступе».

Именно это словечко тоже войдёт в учебники военного искусства, как имя нарицательное, уверен. Когда гонор, самонадеянность, недооценка сил сопротивления помножены на недостаточную выучку, поспешное обучение личного состава, безграмотность офицеров. И людобойские повадки высшего командования, которому дай результат невзирая на цену.