"Интербригады" - промежуточное звено между народом и фронтом

Всероссийское движение «Интербригады» было организовано сторонниками Эдуарда Лимонова еще в 2014 году. Задолго до объявления о проведении референдума, мы помогали Крыму обрести независимость. Наши ребята поехали туда, потому что понимали - нужна помощь, - рассказал координатор партии "Другай Россия Э.В. Лимонова" и "Интербригад" Юрий Староверов в интервью порталу Украина.ру. - После референдума начались известные события на Донбассе, и все это плавно перетекло сюда. Наши ребята участвовали и в захвате ОГА, и в Славянске побывали. Чем дальше, тем больше и в конце концов это вылилось в массовое движение добровольцев, которые ехали помогать отстаивать Донбасс.

Некоторые ребята воюют с 2014 года, а кто-то приехал в 2017-м, как например, известная личность Олег Миронов — «Макаревич». Он сорвал концерт Макаревича, отсидел и приехал сюда. И, собственно говоря, мы продолжаем заниматься этой работой. Плюс добавилось много задач по снабжению, поскольку изменилась сама война.

Сейчас мы снабжаем наших добровольцев и товарищей по организации. Снабжать их — непростая задача. К тому же снабжаем их товарищей по оружию, поскольку невозможно одному человеку в подразделении помочь, а другого проигнорировать.

Дальше подключилась гуманитарка для мирных, появилось множество связей с подразделениями, их командирами, у которых тоже имеются потребности. Появились связи с российскими гуманитарщиками, которые ищут возможность помогать адресно, а не просто отправлять посылки на деревню дедушке.

Им нужно знать, что конкретно и кому нужно, дабы работать максимально эффективно. Гуманитарка довольно активно идет из нескольких регионов. Газели, а порой и фуры из Нижнего Новгорода приезжают от волонтеров.

То есть это наша ежедневная работа: обрабатываем запросы, передаем бойцам снаряжение, вместе с командирами подразделений строим планы работы на будущее, фильтруем добровольцев, ищем для них подходящие подразделения. Нужно ведь понимать, какие у человека навыки, соответствует ли он тем или иным требованиям.

И мирной гуманитаркой, как уже говорил выше, приходится заниматься, поскольку люди в регионах желают помочь и присылают много всего. Не всегда адресно, а потому надо искать этой помощи адекватное применение. Но основной наш профиль — тыловая работа. Мы берем на себя часть задач, с которыми по тем или иным причинам не справляются армейские структуры: кадровые и снабженческие.

— Фронту всегда не хватает разного. В чем ребята нуждаются сейчас?

— На самом деле главная проблема — управление. Главная проблема — связь. Это то, в чем уступаем противнику. И тут недостаточно привезти некоторое количество крутых раций и передать их подразделению. Связь — это система, которая выстраивается сверху вниз. Выстраивается централизованно и серьезными специалистами.

Люди, которые занимаются связью, должны четко понимать, как она будет работать для решения тех или иных задач. И здесь мы сталкиваемся с кадровыми проблемами, поскольку специалисты не всегда обладают необходимыми навыками. То есть нужно поднять их на определенный уровень, чтобы выстраивать систему.

Просто купить портативные рации — это почти всегда неэффективный вариант использования. О проблеме я говорю широко, поскольку сами мы эту задачу не тянем. Этим занимаются гуманитарщики, с которыми сотрудничаем. Это небезызвестные Владимир Грубник и «Мурз». То же по маскировочным сетям. Есть у них отличный проект «Народная сеть». Договариваемся, получаем сети от народа, потому что отдельные гуманитарщики мало что могут, а вместе можно решать объемные задачи. Цифровизация связи, масксети — это круто и очень важно сейчас.

— Верно ли я понял, что вы пытаетесь объединить всех, кто занят военной гуманитаркой?

— Всех объединить нереально. К тому же гуманитарщики очень разные. Есть такие — вяжет и передает носки пацанам. Это скорее моральная поддержка. Мы же выстраиваем систему снабжения, которая будет поддерживать или дублировать армейскую. Этим не так много людей занимается.

— Но ежедневно вливаются новые люди, которые на первых порах не очень хорошо понимают, что и как нужно делать. Такие могут обращаться к вам за помощью?

— Конечно. Такие люди выходят на нас. Те, кто убедился, что мы работаем прозрачно и точечно. Ведь запросы от подразделений подчас поступают довольно странные. Скажем, какой-нибудь батальон может выкатить запрос, в котором указаны тепловизоры, «Мавики». Вот просто без указания конкретных моделей, без указания количества. Масксети, прицелы оптические. А ведь по каждой позиции много деталей, нюансов, в которых нужно разбираться.

Те же тепловизоры, да? Какой класс? На что планируют ставить? Пулемет — одно дело, снайперка — другое. Разные модели, разные классы. Если это для спецназа, который заходит на территорию противника, то это одна машинка, если для охранения какого-нибудь расчета в ночное время, то другая — попроще, подешевле.

Люди говорят, что имеют такой-то бюджет и хотят эффективно его потратить. А потребностей, мягко говоря, предостаточно. Даже по своим подопечным все заявки не можем закрыть, а потому смотрим, что важнее в данный конкретный момент, что может понадобиться в ближайшее время, что есть на рынке, что реально привезти. Вот так и работаем.

Пусть обращаются люди. Мы тут скорее даже как промежуточное звено между народом и фронтом...

— Раз уж заговорили о мотивации, то какова она у ваших единомышленников? Сейчас — понятно. А в 2014 и 2017 годах почему ехали? Это ведь не в митинге поучаствовать. Самая настоящая война.

— Это база нашей идеологии — большая и сильная Россия. Можно сказать, что постсоветский реваншизм. Мы изначально выступали за воссоединение всех русскоязычных территорий в составе одного государства, за возвращение, к примеру, Северного Казахстана. За это в свое время Эдуард Лимонов получил срок.

В 1999 году акции проходили «Севастополь — русский город». В Севастополе на башне клуба моряков вывешивали баннер с этим лозунгом наши ребята, были арестованы. В Латвии защищали ветеранов, боролись с латышским нацизмом.

И тут мы не могли пройти мимо. Лимонов много лет говорил, что глаза на происходящее на Украине закрывать нельзя. Что Россия должна вмешаться, должна работать с русскоязычным населением, а не торговать нефтью и газом. Иначе это закончится катастрофой. Недоработали в политике — получили войну.

— И вот мы здесь.

— И вот мы здесь. Сейчас государственные средства массовой информации транслируют наши же тезисы. Жизнь доказала, что мы были правы.

Комментарий "АПН Северо-Запад": Без таких вот промежуточных звеньев, типа "Интербригад" или структур Владимира Грубника, ситуация со снабжением армии стала бы совсем критической. Однако благодарить независимых гуманитарщиков власти не спешат, наоборот, через разного рода охранителей транслируют проклятья и угрозы.