Эйнштейн в стакане

Натирал нос до синевы, переодевался в проститутку и дебоширил. Так Иззи Эйнштейн арестовал тысячи бутлегеров и стал грозой подпольных баров времён «сухого закона».

Холодной ночью в декабре 1922 года в нью-йоркский бар зашла странная парочка: бородатый толстяк в очках и шляпе в обнимку с некрасивой девицей. Девица гоготала и куталась в шубу. Оба были явно навеселе. «Есть выпить?» – спросил толстяк, облокотившись на стойку бара. «Да, дорогой, – жеманно поддакнула девица, обращаясь к бармену. – Плесни нам чего-нибудь покрепче».

В США бушевал «сухой закон», и обычно, чтобы выпить, посетители баров должны были знать кодовое слово. В противном случае им наливали только содовую. Но парочка выглядела так смешно и нелепо, что бармен пренебрег правилами. Он поставил две рюмки, выудил бутылку из секретного места под стойкой и налил гостям. Его удивлению не было предела, когда девица, порывшись в недрах шубы, вдруг выложила перед ним удостоверение. «Агент Бюро по запрету Мо Смит!» – гаркнула она. А вслед за ней то же самое проделал толстяк, очень похожий в своей шляпе на раввина. «Агент Бюро по запрету Изидор Эйнштейн! – сказал он. – Вы арестованы!»

Маскировка под раввина и его подругу была лишь одной из сотен личин, которые примеряли на себя Иззи Эйнштейн и Мо Смит – самые успешные агенты по выявлению бутлегеров в годы «сухого закона». Они выдавали себя за рыбаков, строителей и бездомных, приклеивали на лица бороды, усы и бакенбарды, а однажды даже надели футбольные майки, прослышав, что продавать спиртное будут на вечеринке для футболистов. Они произвели около 5000 арестов, стали звездами газет и кошмаром для распространителей попавшего под запрет алкоголя.

Когда в начале 20-х годов Иззи Эйнштейн пришел устраиваться в только что созданное Бюро по запрету, над ним посмеялись. Толстяк и коротышка, которому отец прочил будущее раввина, являл собой антипод образа агента. «Да?! – запальчиво воскликнул Эйнштейн. – Но, может быть, как раз это и нужно!» Примерно так он описывал свой наём в автобиографии «Агент запрета № 1», опубликованной 12 годами позже.

Мемуары о похождениях Иззи стали бестселлером в США и разошлись тиражом в миллион экземпляров. В момент трудоустройства в бюро Эйнштейну было под 40. Он родился в Австро-Венгрии в 1880-м, рано переехал с родителями в Нью-Йорк, посещал йешиву и мог свободно изъясняться на восьми языках – среди них были немецкий, польский, итальянский и идиш. Эйнштейна привела в агенты нужда. Он был вынужден кормить жену и пятерых детей, а зарплаты сортировщика на почте, где он трудился, катастрофически не хватало.

Бюро по запрету появилось вскоре после принятия «сухого закона» в 1920 году. Закон, который даже вошел в Конституцию специальной поправкой под номером 18, запрещал импорт, производство и продажу любых напитков крепче 0,5 градуса. «Царствование слез подошло к концу. Мужчины отныне будут ходить с прямой спиной, женщины будут улыбаться, а дети – смеяться. Ад теперь всегда будет пустовать», – так оптимистично высказался проповедник-протестант Билл Сандей, один из лоббистов закона. Однако вскоре стране понадобились люди, чтобы бороться со стремительно растущей сетью бутлегеров. По оценкам издания The Forward, только в Нью-Йорке в 20-е годы работали больше 30 тысяч подпольных баров. Аналогичной была ситуация и в других городах США.

«Складывалось впечатление, что после запрета спиртного каждый американец посчитал своим долгом немедленно выпить», – едко заметил журналист Роберт Рокавэй, изучавший историю Иззи Эйнштейна. За годы работы Бюро по запрету наняло больше 17 000 агентов: по большей части людей нелояльных и некомпетентных. Около 16 000 были уволены за коррупцию, откаты и подпольные сделки с теми, кого они должны были ловить. Иззи ухватился за свой шанс.

Его приняли. И вскоре он подтянул в бюро своего друга Мо Смита – экс-боксера, с которым сошелся на почве любви к масонству. Оба состояли в тайной ложе и обожали ритуалы с фартуками, молотками и циркулями – символами масонов.

Страсть к переодеваниям позже пригодилась и на службе. Поначалу в маскировке не было нужды. Владельцы подпольных баров просто не могли поверить, что два толстяка – агенты, и наливали им просто так. Но когда слава Эйнштейна вышла за пределы Нью-Йорка и его стали вызывать для рейдов в другие города, агенту пришлось перевоплощаться. В автобиографии Эйнштейн писал, что мог одурачить самого бдительного бармена. «Важна любовь к деталям», – говорил он.

В арсенале парочки были десятки костюмов, париков, накладных усов и бровей. Они делали себе визитки, которые представляли их как людей самых разных профессий – от коммивояжера до гробовщика. В комнатке агентов в бюро, по воспоминаниям корреспондента Time, на стене висели искусственные носы из папье-маше. Но сам Иззи даже в разгар своей славы предпочитал обходиться без них – и по старинке, чтобы сойти за пьяницу, вручную натирал собственный нос до синевы. Изобретением, которым Эйнштейн и Смит особенно гордились, была «искусственная глотка» – грелка с длинной трубкой. Грелку прятали под рубашку, а трубку выводили к вороту. Иззи делал вид, что выпивает стаканчик спиртного, а сам опрокидывал его в резиновый шланг.

При этом оба агента не были моралистами: у каждого дома имелся запас спиртного. До 1929 года, пока к «сухому закону» не добавили новую поправку – так называемый «Акт Джоунса», употреблять и хранить алкоголь дома не запрещали. Даже на фотографиях репортеров Эйнштейн и Смит любили попозировать с «конфискатом»: специально для кадра откупоривали бутылку, разливали по стаканам и улыбались, глядя в камеру. «Иззи и Мо любили быть в центре внимания. Они часто планировали свои рейды, заранее договариваясь с газетчиками, – пишет Герберт Эшбери, один из биографов легендарной парочки. – Кроме того, они узнали, что в газетах, выходящих в понедельник утром, больше места, чем в другие дни – и перенесли часть “операций” на воскресенье, чтобы наутро занять своими фотографиями целую полосу. Однажды, сопровождаемые целым роем нетерпеливых репортеров, они установили рекорд, совершив 71 рейд чуть более чем за 12 часов воскресного дня».

Эта любовь к славе в итоге и похоронила карьеры Иззи Эйнштейна и Мо Смита. В ноябре 1925 года, несмотря на впечатляющие результаты, оба попали под сокращение. Они оказались в числе 38 человек, уволенных из нью-йоркского офиса после плана реорганизации – его объявил генерал Линкольн Кларк Эндрюс из руководства Бюро по запрету. «Эндрюс и другие официальные лица в Вашингтоне, округ Колумбия, были возмущены славой Эйнштейна и Смита – те привлекали гораздо больше внимания, чем вышестоящие чиновники», – писало издание Time.

За свою карьеру Иззи и Мо конфисковали пять миллионов галлонов алкоголя, в пересчете на литры это больше 16 миллионов, общей стоимостью 15 миллионов долларов. Они совершили 4932 ареста и в 95% случаев добились обвинительных приговоров, став самыми успешными агентами за все время существования бюро. В отставке экс-детективы занялись страховым бизнесом – и в нем тоже преуспели, несмотря на то, что в стране бушевала Великая депрессия.

Иззи Эйнштейн умер 17 февраля 1938 года в возрасте 57 лет – через несколько дней после ампутации ноги, до которой, как считают, его довело курение. Мо Смит дожил до 1960-го – он скончался от инсульта.

«Сухой закон» отменили 5 декабря 1933 года. Но частично он продолжает действовать до сих пор. Около 500 округов, расположенных в основном на юге и юго-востоке США, продолжают ограничивать продажу алкоголя в общественных местах.

Михаил Блоков