О депутате-стукаче

Про Азефа все знают. А вот про тайного агента - депутата IV Государственной Думы от партии большевиков Малиновского знают, возможно, не все. Хотя, впрочем, история не столь поучительная, как с Азефом.

В процессе собственных розысков нашел книгу И. С. Розенталя “Провокатор. Роман Малиновский: судьба и время” (1996), очень детальную и хорошо и скрупулезно документированную. Было же время, когда в России писали нормальные исторические исследования без тенденций и направлений.

Малиновский - поляк, видимо, из бедной шляхетской семьи, в молодости был судим за кражу со взломом, бежал, еще был судим. Потом был призван солдатом в Измайловский полк, за политические провинности (он "возмущал солдат", которые вели мимо его казармы арестованных забастовщиков) был отправлен "добровольцем" на русско-японскую войну, но до боевых действий не успел доехать: война кончилась.


Малиновский

После тюрьмы был приписан уже не дворянам, а к крестьянам Плоцкой губернии.

Начал работать рабочим на разных предприятиях в Москве. Язык у него был очень хорошо подвешен, и он быстро выдвинулся в лидеры нелегального профсоюзного движения. Видимо, когда-то в это время - около 1910 г. он был завербован. В начале 1912 г. он был выдвинут на сепаратный съезд большевиков в Праге, и поехал туда, уже будучи сотрудником охранки.

Главное поручение от охранки было простым: всячески поддерживать раскол между большевиками и другими группами. Поскольку Ленин стремился к тому же самому, Малиновский попал в струю. Большевики напирали на то, что у них - настоящие рабочие, а не интеллигенты, как у меньшевиков. И рабочего Малиновского неожиданно для него самого выдвинули в ЦК.

Вскоре большевики решили выдвинуть Малиновского на выборах в Государственную Думу.


Белецкий

Новый директор Департамента полиции Белецкий очень загорелся этой идеей и стал всячески продвигать своего агента в Думу. На выборы он повлиять не мог, но на сопутствующие обстоятельства влиял.

Для того, чтобы баллотироваться от рабочих, по закону надо было не менее полугода проработать на одном и том же предприятии. В феврале 1912 г. Малиновский устроился на небольшую фабрику Фёрмана в Ростокино, но там у него возник конфликт с мастером Кривовым, который заподозрил образованного рабочего в том, что он хочет захватить его место. И в августе 1912 г. он добился увольнения Малиновского. Тем самым необходимые полгода не набирались. Полиция решила вопрос элегантно: арестовала мастера Кривова, продержала без обвинения 2 недели, а потом выпустила. За это время запись об увольнении Малиновского в конторской книге сменилась записью об отпуске.

Перед самыми выборами вдруг всплыли судимости Малиновского за кражи со взломом, о которых начальство, видимо, до сих пор не подозревало, как не подозревало и большевистское руководство. О неожиданном затруднение было доложено министру внутренних дел Макарову, тот распорядился "предоставить дело избрания его естественному ходу". Исполнители через несколько дней отчитались: "Дело предоставлено его естественному ходу. Успех обеспечен". Позже Белецкий объяснял Чрезвычайной следственной комиссии (это не ВЧК, а комиссия по расследованию преступлений царских сановников при Временном правительстве, с участием Щеголева, Тарле, эпизодически Александра Блока), что это означало, что Малиновский съездил в Плоцкую губернию и за взятку получил свидетельство о несудимости. Но вроде бы он не выезжал из Москвы, похоже, что полиция провернула все сама.
Хороший оратор, Малиновский стал лидером крошечной фракции большевиков в IV Думе. "Какое у вас образование?" - спросил его Родзянко. - "Домашнее" - ответил он.

Не очень понятно, какие выгоды полиция получила или хотя бы имела в виду, когда продвигала его в Думу.

Он произносил резкие революционные речи, все эти речи проходили цензуру Белецкого, тот иногда смягчал, но суть от этого не менялась. Малиновский и так был достаточно осторожен, что не давал Родзянко повода его прерывать, даже когда они с Белецким это планировали.


Джунковский

В январе 1913 г. товарищем министра внутренних дел был назначен Джунковский, до того московский губернатор. Он, видимо, был очень приличным человеком, и сразы поставил себе целью облагородить политический сыск. В частности, он отказался от вербовки стукачей среди гимназистов и среди солдат. Узнав о Малиновском, он сразу принял решение прекратить с ним сотрудничество. Вопрос был только в том, как минимизировать скандал.

Позже Джунковский объяснял: "Кому принес больше пользы Малиновский? Ленину или розыску, трудно сказать. Думаю, что Департаменту полиции от него было пользы немного, вернее, он отвлекал внимание Белецкого от серьезных дел. Белецкий тешил себя тем, что видный представитель думской социал-демократической фракции — его сотрудник, а то, что это была игра с огнем и недостойная, на это он закрывал глаза"

В апреле 1914 г. два сотрудника полиции встретились с Малиновским и сообщили ему, что, если он не хочет огласки, он должен выехать в трехдневный срок за границу. "А где же я буду харчеваться?" - спросил Малиновский. Сотрудники выдали ему годовое жалование. У Малиновского оно было больше, чем у директора департамента полиции, 6000 рублей.

Малиновский явился к Родзянко и со словами "Ни о чем не спрашивайте" вручил ему заявление об уходе из Думы.

Для большевиков это было ощутимым ударом. Поползли слухи о том, что Малиновский сотрудник охранки.  Вскоре после этого Родзянко при личной встрече спросил Джунковского:

- Ну, а что, Малиновский был ваш сотрудник?
- Я говорю "нет".
- Ну, ну, мне-то Вы можете сказать!
- Раз Вы так вопрос ставите, то с глазу на глаз могу Вам сказать, потому что знаю, что Вы никому не скажете!

Родзянко недолго терпел, а вскоре "под честное слово" рассказал депутату Геловани. Прошло совсем немного времени, пока история дошла до газет.
Большевики устроили "партийный суд" над Малиновским, вроде того, что эсеры устраивали над Азефом. Малиновский туда приехал и оправдался от всех обвинений.

В меньшевистской прессе вовсю обсуждали предательство Малиновского. Ленин же все отрицал, судя по всему, совершенно искренне: “До чего довели подлецы-ликвидаторы Малиновского!.. Да, предела нет мерзости, на которую идет буржуазная интеллигенция из ненависти к рабочему движению!”

После начала войны Малиновский вернулся в Россию и в Варшаве был призван в армию, вскоре попал в австрийский плен. Из лагеря военнопленных он переписывался с Лениным. В лагере он очень активно вел пропаганду под большевистским лозунгом "поражения своих правительств". Позже, на суде, он говорил, что в лагере стал искренним большевиком.

После Февральской революции история Малиновского подробно расследовалась Чрезвычайной следственной комиссией, они допрашивали Белецкого и Джунковского. Ленин и Зиновьев узнали о том, что Малиновский оказался предателем, в Финляндии, из статьи Каменева "Иуда", напечатанной в "Правде". По словам Зиновьева, Ленин "побледнел. Встревожился ужасно… Несколько раз Ильич с глазу на глаз возвращается к этой теме. Короткими фразами. Больше шепотом. Смотрит в глаза. «Экий негодяй! Надул-таки нас. Предатель! Расстрелять мало"

Малиновский сам вернулся в Россию в октябре 1918 г., видимо, полагал, что большевики его помилуют. Его судил трибунал - обвинителем был Крыленко - и приговорил к расстрелу. Белецкого 5 сентября 1918 г. расстреляли без суда, вместе с Маклаковым, Щегловитовым и еще 80 государственными деятелями. А Джунковского не тронули, и он прожил в Советской России, в 1938 г. он был расстрелян на Бутовском полигоне.