Авигдор Либерман: "Народ сейчас уже увидел воочию, что такое государство Галахи"

Авигдор Либерман: "Народ сейчас уже увидел воочию, что такое государство Галахи"

9TV I 24 ФЕВРАЛЯ 2023

Борис Белодубровский: Господин Либерман, здравствуйте, приветствую вас.
Авигдор Либерман: Добрый вечер.

Борис Белодубровский: Итак, очередные законопроекты были проведены сегодня в Кнессете. Вы сегодня намного больше в Кнессете, чем в предыдущие созывы в качестве министра. Бойкотируете голосования, на демонстрации массовые не ходите. Почему?

Авигдор Либерман: Во первых, мы участвуем в голосованиях. Мы не хотим придавать легитимацию самым антидемократическим, самым неприемлемым процессам. И то голосование, которое мы бойкотировали, это действительно было плюнуть самому себе в лицо, даже когда ты голосуешь против и участвуешь в процессе, ты даешь легитимацию. А этого мы себе позволить не могли. Те законы, которые были приняты в интересах прежде всего Дери, Нетаниягу. Персональные законы. А с другой стороны, вы знаете, сегодня в Кнессете было интересно. Я посмотрел: коалиция устроила массовую мобилизацию своих депутатов. Куда? В финансовую комиссию. Почему в финансовую комиссию? Там должны были утвердить добавочный бюджет на шампунь и на макияж премьер министра и его супруги.
Борис Белодубровский: Две резиденции для премьер министра. Мы слышали.

Авигдор Либерман: А с другой стороны, я посмотрел, сейчас машканты подскочили. Надеюсь, что не многие из наших телезрителей выплачивают, поскольку те, кто платят машканту, они плачут, они выплачивают и плачут.

Борис Белодубровский: Вы смотрите на одного из таких людей, который тоже плачет ежедневно и видит это различие. Оно действительно астрономическое сегодня. И сегодня есть предположение, что судебная реформа действительно влияет и на учетную ставку, и на инфляцию в будущем, и на утечку денег.

Авигдор Либерман: Более того, перед выборами Нетаниягу обещал заморозить выплаты.

Борис Белодубровский: Подождите, сначала судебная реформа, а потом заморозка. Кстати говоря, знаете, что интересно здесь? Я должен сделать вам комплимент. Действительно, все те угрозы, о которых вы говорили до выборов, хотя они очевидны были с точки зрения понимания того, что у власти могут остановиться религиозные партии, ультраортодоксы. Потому что мы сейчас видим какие-то законы утверждаются довольно быстро, все в порядке в основном, в больницах нельзя хамец. Закон Дери: закон утвержден в предварительном чтении, чтобы он был министром. Приравнять, возможно, в будущем условия ешиботников к служащим в армии обороны Израиля, желание преодолеть вето БАГАЦа ради того, чтобы закон о регуляции призыва в армии был утвержден.

Авигдор Либерман: Вы еще забыли, сегодня прошел закон о расширении полномочий раввинатских судов.

Борис Белодубровский: Да, это тоже. Но с другой стороны, это очевидно. Вот они у власти, вы не присоединились, на этот раз Бени Ганц не "спасал правительство". Издержки политические, такова жизнь.

Авигдор Либерман: Это не политические издержки. Во-первых, с одной стороны, мы помним, что Нетаниягу один раз все-таки удостоил вас чести и появился у вас в студии. Как он откровенно врал, что заморозит машканты, снизит цены. Никакого изменения закона о возвращении, никаких религиозных законов. И поэтому нам абсолютно ясно было. И кроме того, вы знаете, невозможно входить в правительство, когда ты знаешь, что единственные главные задачи правительства – это решение личных проблем Нетаниягу и Дери. Ничем правительство не занимается. Завтра забастовка в школах, в местных советах, подняли цены на курицу там на 45%, 16% на яйца, на электричество. Все вопреки всем обещаниям.

Борис Белодубровский: Это еще не последствия, все таки деятельности вашего правительства или это моментальные импульсы?

Авигдор Либерман: Посмотрите, как может подняться цена в один день на сорок пять процентов на курятину? Это же как-то странно, наверное.

Борис Белодубровский: Так экономика реагирует на судебную реформу?

Авигдор Либерман: Так она реагирует, экономика, когда правительство бездействует. Как это может быть? Открылся птичий грипп, куриный грипп. Нужно было уничтожить большое количество птиц. И вместо того, чтобы тут же моментально разрешить импорт курятины из-за границы, они просто вообще не обратили внимания. Их это не интересует, ни министра сельского хозяйства, ни министра финансов. И так образовалась резкая недостача курятины на рынке. Скоро курятина будет по цене красной икры. Я уже не говорю о том, что, к Песаху, скорее всего, будет острая нехватка яиц и той же курятины. Это чистый менеджмент. Это говорит о том, что правительство ничего не волнует. Вы помните Нетаниягу в ООН с плакатами? Он нарисовал красную черту – двадцать процентов обогащения урана. А их восемьдесят четыре, то, что мы слышали из отчета МАГАТЭ.

Борис Белодубровский: Ну а что можно было бы сделать?

Авигдор Либерман: Ну очень много, конечно, можно было бы сделать, но ничего не делается, это вообще не стоит на повестке дня. На этой неделе собирались в Кнессете начальник Генштаба, министр обороны, Нетаниягу, Смотрич, они обсуждали Иран? Нет – полномочия у Смотрича, связанные с Самарией и поселенческой деятельностью – то, что они обсуждали.

Борис Белодубровский: Хорошо, давайте поговорим про компромиссную историю, про деятельность оппозиции, которая не консолидирована, мягко говоря, и ее лидеры. Это называется массовый народный протест и демонстрации. У них нет лидеров. Говорят о Бараке, Буги Яалоне. Нет консолидированной позиции между вами, я так понимаю, потому что Бени Ганц с Лапидом только на днях говорили о компромиссной истории, хотя рассказывают, что ведутся тайные переговоры. Вы знаете об этом что-то? Ведутся переговоры, есть компромиссы?

Авигдор Либерман: Никаких тайных переговоров. Вы знаете, я слышал Бени Ганца, он говорит – будем сидеть, пока не пойдет белый дым. Я говорю – ты, по-моему, сидел два года назад с Нетаниягу. Белый дым пошел. Ты подписал с ним скрупулезное соглашение. Лучшие юристы его формулировали. И что оказалось в итоге, что он тебя обманул.

Борис Белодубровский: Вы опасаетесь, что такое может случиться и сейчас? Что он все таки сможет и что он слабое звено?

Авигдор Либерман: Я не знаю, исходя из своего опыта, только недавно он его просто обманул, что, сейчас что-то изменится? Ты думаешь, он будет вести себя иначе?

Борис Белодубровский: То есть ваша позиция жесткая? Нет компромисса, заморозить законотворческую деятельность судебной реформы, и тогда разговаривать.

Авигдор Либерман: Понимаете, в тот момент, когда они провели в первом чтении уже закон и говорят – давайте сейчас будем говорить о компромиссе. Это примерно как кто-то представит вам пистолет к виску и говорит давай сейчас будем разговаривать. Но как можно разговаривать, когда заряженный пистолет у твоего виска?

Борис Белодубровский: Господин Либерман, но я думаю, что вы знаете лучше меня уж точно, что инициаторы судебной реформы – это и лидеры оппозиции сегодня; я не могу сказать про ваше мнение по этому поводу, но и Гидеон Саар, и Зеэв Элькин, и Лапид тоже в том числе, говорили о реформе, они с ней согласны все. Все говорят о том, что она слишком глубокая, радикальная и слишком быстрая. Вот по-вашему, как должна выглядеть сегодняшняя система ветвей власти судебной и политической? В вашем идеале.

Авигдор Либерман: С девяносто девятого года, с первого дня, когда мы основали партию НДИ, мы говорили о судебной реформе, но реальной судебной реформе, а не персональных законах. Это прежде всего принятие Конституции, создание Конституционного суда и особое квалифицированное большинство для того, чтобы преодолеть, скажем, какие-то решения Верховного суда, но большинством в семьдесят голосов, а не в шестьдесят один.

Вот эти три основных пункта с девяносто девятого года мы пытаемся продвигать. Народ сейчас уже увидел воочию, что такое государство Галахи или попытка сделать государство Галахи. И это причем не только законодательная деятельность. Вы знаете, это сразу транслируется на улицу, мы видели только вчера вечером, тысячи ортодоксов штурмовали здание полиции, тут в Иерусалиме. Сожгли сторожевую будку, повредили полицейские машины. Ни один человек не был арестован.

Борис Белодубровский: То есть на фоне влияния и так далее, коалиция обвиняет оппозицию в том, что вы нагнетаете страсти. Это провокация, что мы на грани гражданской войны, из-за вас, что СМИ называют эту судебную реформу революцией? Вы согласны с тем, что немножко у нас как бы неестественно?

Авигдор Либерман: Вы знаете, мы можем быть не объективны. И я исхожу из того, что я прочел сегодня: три, наверное, самых авторитетных издания в мире: "Блумберг", "Файненшенал тайм", "Экономист", они говорят – остановитесь. Их обращение к Нетаниягу: ты ведешь экономику Израиля в бездну, в пропасть. Это три абсолютно, наверное, независимых и самых авторитетных экономических изданий в мире. Они не принимают участие ни в израильских выборах, у них тут нет своих ставленников, у них тут нет своего лобби. Так же одиннадцать лауреатов Нобелевской премии по экономике, люди, которые были наиболее приближенные к Нетаниягу: бывший глава "Мосада" Йоси Коэн, бывший управляющий Центробанком Френкель, бывший юридический советник, которого назначал Нетаниягу. То есть люди, которые самые к нему приближенные, они не политики. Я разговаривал с директорами, с директорами двух крупных израильских банков. Они спрашивают: чего они от нас хотят? Они не говорят о политике, они говорят о суммах денег, которые каждый день вытекают из Израиля, выходят из наших банков. Они видят цифры, они говорят о цифрах, а их сразу же клеят в левые, какое отношение левые, правые, когда мы видим громадные суммы, которые отсюда просто вытекают.

Борис Белодубровский: Как разрешить ситуацию в этой сейчас ситуации, в этой реальности, когда оппозиция не может претендовать на альтернативу власти, пока стабильно коалиция выигрывает большинство? Понятно, очевидно, здесь уже нельзя говорить о том, что мы скоро вернемся к власти. Как можно вести диалог с коалицией? Что бы вы сейчас сделали, если бы вы могли? Какое предложение у вас есть на этот счет?

Авигдор Либерман: Прежде всего я считаю, что Нетаниягу должен уйти в отставку.

Борис Белодубровский: Это мы знаем.

Авигдор Либерман: Это мое единственное к нему предложение. Второе, нужно понять, что так это продолжаться не будет. Я не знаю, если правительство просуществует до конца года, не из-за оппозиции, а прежде всего, из-за тяжелейшего экономического положения, мы двигаемся просто на всех парах к мощному экономическому кризису, которого давно не было. Посмотрите только что с курсом шекеля. Насколько шекель подешевел с начала месяца, на семь процентов шекель подешевел!

Борис Белодубровский: Вы, как бывший министр финансов, это видите, ощущаете? Вы переживаете? Это опасно по-настоящему? Это не заголовки газет?

Авигдор Либерман: Я думаю, что в скором времени, к сожалению, мы увидим банкротство многих предпринимателей.

Борис Белодубровский: А с другой стороны, как это разрешить? Надо прекратить заниматься судебной реформой и заниматься реформой экономики?

Авигдор Либерман: Безусловно. Прежде всего, нужна экономика, нет бюджета еще. Завтра заседает правительство, будут обсуждать бюджет. Еще нет никаких даже предварительных договоренностей, никто не занимается бюджетом в Кнессете, ни одного обсуждения. Да, было обсуждение двух резиденций премьера, прически. Сколько там десятков тысяч шекелей хотят добавочных, но реально, оставьте бюджет. Что делать людям, у которых машканты, привязанные, например, к доллару? Там вообще люди находятся в тяжелейшей ситуации. Даже те, кто в шекелех – скорее всего, не будет выхода у управляющего Центробанком, ему придется повысить сейчас еще раз на полпроцента учетную ставку. В мою бытность шекель считался самой стабильной валютой, одной из самых стабильных валют в мире.

Борис Белодубровский: Самая сильная валюта, да, мы тоже привыкли освещать это. В этом свете давайте поговорим про русскоязычный голос в Израиле. Вы представляете в том числе и репатриантов, старожилов, новых репатриантов. Как это повлияет на них? Я имею в виду, опять же, судебная реформа. Давайте касаться того, что сейчас происходит. Какую сторону мы должны брать, как это пагубно повлияет на жизнь русскоязычных израильтян? Или, как вы говорите, экономика для всех? Мы живем здесь в израильском обществе, поэтому в этом случае отдельно классифицировать репатриантов не стоит?

Авигдор Либерман: Прежде всего, давайте посмотрим, что происходит с точки зрения репатриантов. Та самая специальная надбавка или та самая специальная выплата на адаптацию, которую мы ввели – ее уже отменили. Сейчас собираются менять закон о Возвращении. Те, кто являются уже внуками, не будут иметь права.

Борис Белодубровский: Вы, кстати говоря, говорите это однозначно?

Авигдор Либерман: Это конечно.

Борис Белодубровский: Ключевой вопрос, это обязательно произойдет? Но есть домыслы, спекуляции.

Авигдор Либерман: Ну конечно, никаких домыслов не будет, они об этом говорят каждый день.

Борис Белодубровский: И никто уже не изменит этого, никакой БАГАЦ?

Авигдор Либерман: Да. И поэтому они хотят забрать у БАГАЦа право вообще вмешиваться во весь этот процесс. То же самое со всеми остальными вопросами, связанными с репатриацией, когда ты строишь. Когда мы выстроили тот самый район в Кирьят-Гате, который предназначался для молодых семей, которые хотят купить первую квартиру, все это отдали сейчас только исключительно ортодоксальному населению. Тут понятно, что происходит. Я уже не говорю про, скажем, некошерный ресторан на севере. Если вы видели сегодня снимки, женщина просто подошла и подожгла его, потому что он является некошерным рестораном.

Борис Белодубровский: То есть вы ожидаете религиозного диктата по настоящему? Мы видим возвращение, или попытка идти в сторону государства галахи, о чем говорил Смотрич. Вы реально это видите?

Авигдор Либерман: Ну мы видим, конечно, каждый день. Если сегодня расширили полномочия раввинатского суда.

Борис Белодубровский: А где баланс этот?

Авигдор Либерман: Я слышал сегодня выступление видного представителя "Ликуда" в парламенте, Дуди Амсалема, который говорил все, кто не соблюдает еврейские традиции, они вообще не евреи. Я выступил в ответ, сказал, знаешь, вот Герцль, Жаботинский, они были атеисты, причем не такие скрытые, а провозглашали о том, что они атеисты, и, наверное, они были лучшими евреями, чем ты. Чем Гафни.

Борис Белодубровский: Скажите как почитатель израильской политики и истории, это сложный период в Израиле сейчас?

Авигдор Либерман: Самый сложный.

Борис Белодубровский: Вы знаете много лет нашу с вами страну.

Авигдор Либерман: Безусловно, сегодня, наверное, это самый сложный период, такого раскола в обществе еще не было. Нужно понять, выборы были два месяца назад, за два месяца они умудрились привести страну в сплошной хаос. И люди просто реально опасаются за будущее.

Борис Белодубровский: Опасаются за будущее. К сожалению, время вышло. Мы должны завершать наше интервью. Было очень интересно. Спасибо, что приехали к нам. Депутат Кнессета, лидер партии "Наш дом Израиль" Авигдор Либерман. Спасибо большое.