Разлад в обществе затронет и ЦАХАЛ. Что тогда?

Разлад в обществе затронет и ЦАХАЛ. Что тогда?

Амос Харэль
22.02.2023 19:00

За несколько часов до того, как в кнессете в первом чтении были приняты законопроекты первого этапа переворота, доктор Ишай Скелли написал в Twitter короткое сообщение. Он кардиолог, работает в больнице «Ихилов», подполковник активного резерва, который еще несколько лет назад служил командиром артиллерийского дивизиона резерва.

«Много сотен дней резервистской службы, — писал он. — Абсолютное большинство из них при правом правительстве во главе с Биньямином Нетаниягу, как замкомандира и командир дивизиона, в боевой части. Я не буду служить в резерве в стране, где одна единственная власть. Я не стану служить при диктатуре».

Доктор из «Ихилов» не первый и уж точно не последний резервист, который поступил подобным образом на фоне массовых протестов против действий правительства Нетаниягу. В авангарде борьбы с государственным переворотом находятся, среди прочих, генералы в отставке, бывшие резервисты, резервисты на действительной службе, а недавно, как сообщалось на прошлой неделе, также была организована петиция, под которой подписались многие сотни отставников ШАБАКа.
Мощный гнев по поводу действий Нетаниягу, которые многие в обществе воспринимают как попытку разрушить демократическую систему, вероятно, скоро выльется в действия резервистов по отношению к ЦАХАЛу. Есть уже солдаты и офицеры резерва, которые направили уведомление о прекращении службы в «милуим», которую они на добровольной основе продолжали, уже перейдя за возрастной порог, который их от нее освобождает.

До сих пор не было ничего подобного поступку полковника Эли Гевы, кадрового командира бронетанковой бригады, который ушел в отставку, так как был против вступления в Бейрут в ходе Первой ливанской войны летом 1982 года. Возможно, когда человек является командиром части, колебания перед таким радикальным решением, как уход в отставку, тяжелее, ввиду масштаба ответственности.
И все же удивительно слышать в разговорах со старшими  офицерами, уволившимися из ЦАХАЛа в последние годы, дослужившись до званий генерал-майоров и бригадных генералов, согласие с такими шагами, как отставка и отказ, которые в обычные дни являются почти полным табу в армии. Изменение их отношения связано с чувством серьезности момента, а также с подозрением, что только крайние меры — наряду с глубоким экономическим кризисом — могут заставить коалицию свернуть со своего пути.
Нынешнего начальника Генштаба беспокоит и уже существующее явление, которое сейчас может расшириться по политическим мотивам: в прошлом году в некоторых резервных частях наметилось нечто вроде «серого отказа», когда военнослужащие уклоняются от несения службы без открытых заявлений об этом.

Причина для этого до сих пор не обязательно была политической, а скорее проистекала из того, что на батальоны резервистов пришлось более тяжелое бремя, после увеличения числа  террористических атак с Западного берега в марте прошлого года и решения армии перебросить силы, чтобы лучше контролировать  район соприкосновения. После многих лет относительно легкой резервистской службы есть солдаты, которые с трудом адаптировались к новой ситуации и предпочли уклоняться от службы.
Сейчас в армии оценивают, что гнев и недовольство политической ситуацией и кризисом, а также ожидаемая нагрузка на резервистов и в этом году (когда более 60 батальонов будет призвано в центральном военном округе) увеличит масштабы «серого» уклонения.
В пузыре
Перед лицом этих явлений, первые признаки которых уже видны на местах, ЦАХАЛ пока воздерживается от публичной реакции. Начальник Генштаба Герци Халеви, который с момента вступления в должность в середине января редко появляется на публике, воздерживался от каких-либо откровенных высказываний по этому поводу.
Это мудрое решение: в армии понимают, что у них не так много возможностей. Это можно использовать только один раз: начальник Генштаба обратится к народу, к резервистам, если почувствует настоящий потоп. А слишком ранние заявления могут, по мнению Герци Халеви и генералов, вызвать шок, не обязательно помогая остановить сползание к конституционному кризису.
Из разговоров с высокопоставленными военными можно понять, что есть и другое обстоятельство. Значительная часть армейской деятельности сосредоточена внутри, и лишь небольшой процент офицеров, особенно старших, находится в постоянном контакте с политическим эшелоном. Поэтому в значительной степени армия находится в некоем пузыре, в котором она по-прежнему действует в соответствии со своим базовым набором ценностей, ориентирована на выполнение своих задач и мало касается  кризиса, сотрясающего гражданское общество.
Там, внутри пузыря, еще легко поверить, что все работают по общим нормам, независимо от того, мужчины они или женщины, светские люди или носят кипу. ЦАХАЛ продолжает охранять этот пузырь, но сомнительно, что ему это удастся надолго. Ядовитый разлад снаружи со временем просочится внутрь, в первую очередь через резервистов. Со временем это может также повлиять на чувство отчуждения граждан по отношению к армии и подорвать мотивацию к срочной службе. Это слон в комнате — и высшему командованию придется иметь с ним дело в будущем, даже если можно понять, почему оно вовсе не желает этого делать.