Цифровая цензура.

Весь архив передачи On Contact, проводимые мной 6 лет награждения Эмми, интервью RT America и RT International – всё удалила администрация YouTube. Она удалила интервью с Натаниэлем Филбриком о его книге о Джордже Вашингтоне. Удалила беседу с Каем Бердом о его биографии Оппенгеймера. Удалила мои беседы с профессором Сэмом Слотом из дублинского Тринити-колледжа об «Улиссе» Джеймса Джойса. Удалила передачу с Бенджамином Мозером о его биографии Сьюзен Зонтаг. Удалила интервью со Стивеном Кинзером о его книге о Джоне и Аллене Далласах. Удалила мои беседы с общественными диссидентами Корнелом Уэстом, Тариком Али, Ноамом Хомским, Джеральдом Хорном, Венди Браун, Полом Стритом, Габриэлем Рокуэллом, Наоми Вольф и Славоем Жижеком. Удалила интервью с писателями Расселом Бэнксом и Саларом Абдохом. Удалила интервью с бывшим федеральным судьёй Кевином Шарпом о Леонарде Пелтиере. Удалила беседы с экономистами Дэвидом Харви и Ричардом Вольфом. Удалила беседы с ветеранами заграничных войн и выпускниками Вест-Пойнта Дэнни Сьюрсеном и Эриком Эдстромом о наших войнах на Ближнем Востоке. Удалила беседы с журналистами Гленном Гринвальдом и Мэттом Тайбби. Удалила голоса тех, кто пострадал от преследований и маргинализации, включая адвоката по правам человека Стивена Донзингера и политзаключённого Мумиа Абу Джамала. На YouTube больше нет ни одной передачи о массовом лишении свободы, в которых я беседовал с бывшими заключёнными наших тюрем. Пропали интервью с мультипликаторами Джо Сакко и Дуэйном Бутом. Всё это без следа растаяло в воздухе.

Я не получал никаких запросов или уведомлений от владельцев YouTube. Меня просто удалили. В тоталитарных системах вас могут запросто удалить в любой момент. Наверно, они это сделали под предлогом запрета «русской пропаганды», хотя я не могут понять, как обсуждение «Улисса» или биографий Зонтаг и Оппенгеймера помогает русской культуре, и какую связь цензоры из Силиконовой долины нашли между Джеймсом Джойсом и Владимиром Путиным. На самом деле, у меня не было ни одной передачи, посвящённой России. Меня запретили потому, что я работаю на RT, часто критикую империализм и милитаризм США, а также корпоративный контроль над обеими партиями власти и поддерживаю Движение «Бойкот, Отказ от сотрудничества и Санкции», которое выступает против политики Израиля. Я пошёл на работу в RT по той же причине, по которой диссидент Вацлав Гавел, пошёл на работу в Voice of America во времена коммунистического режима в Чехословакии. Он хотел, чтобы его услышали. Гавел испытывал к политике Вашингтона не больше любви, чем к политике Москвы.

Стали ли мы более информированным и лучшим обществом от этой тотальной цензуры? Неужели мы хотели жить в этом мире, где те, кто знает о нас всё, и о ком мы ничего не знаем, могут мгновенно стереть нас с лица земли? Если это случилось со мной, это может случиться и с вами, с любым критиком, который встаёт на пути тотальной пропаганды. Именно к этому мы идём, пока правящие элиты отказываются замечать бесправие и страдания рабочего класса, вводить социальные и политические реформы или сдерживать хищническую власть и непристойное богатство наших олигархических правителей, прибегая к железному контролю информации, как будто это остановит социальные волнения и политические разногласия.

Самые яростные фанатики этой цензуры – либералы. Напуганные разъярёнными толпами конспирологов, христианских фашистов, вооружённых ополченцев и сектантских сторонников Трампа, выросших из неолиберальных искажений, жёсткой экономии, деиндустриализации и краха социальных программ, они умоляют цифровые монополии запретить всё это. Они обвиняют всех, кроме самих себя. Демократы провели совещания с директорами социальных сетей, требуя ужесточить цензуру. Запретить троглодитов. Тогда у нас будет социальная сплочённость. Тогда жизнь вернётся к нормальности. Фальшивые новости. Модель снижения вреда. Информационное загрязнение. Информационный беспорядок. У них есть множество оруэлловских штампов для оправдания цензуры. В то же время они распространяют свои фантазии об ответственности России за победу Дональда Трампа. Это шокирующая неспособность к самоанализу и самокритике, и она становится всё более зловещей, пока мы всё глубже погружаемся в трясину политического и социального хаоса.

В чём лично я провинился перед ними? Я не пропагандировал, как мой бывший работодатель New York Times, ложь об оружии массового поражения в Ираке, не распространял теории заговора о подчинении Трампа России, не очернял мусульман, и не называл дезинформацией утечки с компьютера Хантера Байдена. Я не предсказывал, что Джо Байден станет следующим Рузвельтом, а Хиллари Клинтон победит на выборах. Эта цензура предназначена для утверждения господства правительственной лжи. Бросьте вызов официальной лжи, как это сделал я, и вам немедленно заткнут рот. Джулиан Ассанж и Эдвард Сноуден раскрыли правду о преступлениях правительства. Посмотрите, что с ними стало. Эта цензура всего лишь на шаг отстаёт от действий Иосифа Сталина, который замазывал Льва Троцкого на коллективных фотографиях. Это уничтожение нашей коллективной памяти. Это запрет попыток прессы расследовать нашу реальность с точки зрения, которая противоречит позиции правящего класса. Задача заключается в навязывании исторической амнезии. Если мы не знаем своего прошлого, мы не можем понять настоящее.

«Когда у вас не будет свободы прессы, может случиться всё, что угодно», - предупреждала Ханна Арендт. - «Это делает возможными правление тоталитарной и любой другой диктатуры, при которой люди неинформированы, как у вас может быть мнение, если вы не информированы? Если все всегда лгут вам, вы начинаете верить лжи, а, скорее всего, никто больше ничему не верит. Это происходит потому, что ложь, по самой своей природе, должна меняться, а лживому правительству постоянно приходится переписывать собственную историю. На другой стороне мы получаете не просто ложь, которая может продолжаться бесконечно, а огромную массу лжи, которая зависит от направлений политических ветров. И народ, который больше ничему не может верить, не может ни на что решиться. Он лишается не только способности действовать, но и способности мыслить и анализировать. И с таким народом можно делать всё, что угодно».

Я не один такой. YouTube постоянно запрещает и демонизирует такие каналы как Progressive Soapbox, обвиняя их в нарушении правил корпорации. Status Coup, участвовавший в Штурме Капитолия 6 января, был заблокирован YouTube под предлогом «распространения ложных заявлений о фальсификации выборов». Мои видеозаписи, кстати, заключали в себе множество обложек книг, цитат из них и фотографий авторов, но их всё равно удалили. Запрет таких диссидентских голосов в корпоративных социальных сетях и поисковых механизмах, сочетается с пагубной кампанией насаждения господства таких СМИ как CNN, New York Times и Washington Post. В США любое политическое обсуждение может колебаться только от А до Б, и любой выход за эти ограждения закончится для вас преследованием.

Украинская война, которую я назвал «преступной и агрессивной», стала ярким примером этой цензуры. Любая попытка проанализировать её историю, вспоминая нарушения западных обещаний Москве, которые я описывал, работая репортёром в Восточной Европе во время распада Советского Союза, и экспансию НАТО, которые подтолкнули Россию к этой войне, немедленно запрещается. Тщательность, комплексность, неоднозначность, историчность, самокритика – всё запрещено. Мои видеобеседы о книгах и писателях, если бы у нас была нормальная система общественного вещания, транслировались бы на государственных каналах типа PBS или NPR. Но все наши СМИ жёстко зависят от корпораций и олигархов.

Несколько десятилетий назад по государственным СМИ можно было услышать независимые голоса типа Мартина Лютера Кинга, Малкольма Икса, Говарда Зинна, Ральфа Надера, Анджелы Девис, Джеймса Болдуина и Ноама Хомского. Теперь этого нет. Несколько десятилетий назад было несколько альтернативных газет и журналов. Несколько десятилетий назад у нас ещё была пресса, которая, несмотря на всю свою ущербность, не делала невидимыми целые слои населения, включая бедняков и общественных критиков. Показательно, что наш величайший независимый журналист Сеймур Херш, разоблачивший массовое убийство 500 безоружных вьетнамцев в Май-Лае и пытки в Абу-Грейб, столкнулся с запретами публикаций в США. Я бы предложил вам послушать его интервью на моём канале YouTube, но его больше нет.


Источник: Digitally Disappeared: YouTube Has Deleted Six Years of My Show, Chris Hedges, Scheerpost, commondreams.org, March 29, 2022.