Пляски на гробах: Запад без будущего

Люди устали, измучились, издёрганы, потеряны. Люди живут в ужасном мире, в котором (они же это нервно чувствуют каждый день) их обступает ненависть, и который от них самих постоянно требует выделять ненависть – «как желчный пузырь выделяет желчь». Люди хотят понять – что это за страшный морок, и как из него выбраться: всё разумное, доброе, вечное, светлое – в каждом порыве натыкается на тупик, на замурованный проход.

Объясняю, что это такое. Объясняю, как отсюда выбраться. Попытаюсь попроще, друзья, но всё равно – это наука, а не шоу для дурачков. Вы уж тоже немножко напрягите извилины – невозможно понять мир в состоянии полной расслабленности (в Библии расслабленность оценивается как страшная болезнь, наряду с чумой и проказой).

Чтобы восстановить системность мышления, нужно напрячь свою мысль, и вспомнить, обозначить в уме такие категории:

-Добровольное и принудительное
-Произвольное и необходимое.

Для удобства рисуем квадрат (этот метод называется логическим квадратом). Четыре угла из четырёх понятий (добровольное, принудительное, произвольное, необходимое) как раз и служат контуром той загадки, внутри которой бьётся современное израненное сознание доброго человека.

Именно проблематизация принудительности (то есть, строго говоря, рабства) и апологетика добровольности вдохновила «детский крестовый поход» за демократией. Но если бы «умом дети» могли удерживать в оперативной памяти не два, а «целых» четыре понятия (офигеть, как сложно!), то они осознали бы связь добровольности с произволом, и необходимости с принуждением (подавляющим насилием – заставляющим делать то, чего не хочется, потому что без этого смерть).

С одной стороны, ребёнку, пока он не повзрослел (а у нас дурачки до седин не взрослеют) – хочется, чтобы всё было добровольным, потому что принудительное, конечно, «напрягает», действовать не по собственной воле неприятно, и всякий это на себе ощущал не раз. Одно дело – когда ты сам куда-то пошёл. Совсем другое, когда тебя туда погнали, да ещё и «волшебный пендель» дали на дорожку. И ребёнку понятно!

Но в том-то и дело, что понятно только ребёнку. Взрослый человек, избавившись от инфантильности, понимает, чем кончится всеобщий «праздник непослушания», заквашенный на апологетике добровольности и «запрещении запрещать».

Например, садист – он ведь ни разу не принудительный функционер, ему нравится то, что он делает. И в рамках культа добровольности, требующей свободы поведения – садист выбирает то, что ему нравится. Опять же, говорить, что мошенника кто-то принуждает мошенничать… Конечно, можно уйти в философские дебри, в высшую диалектику, и доказать, что это жизнь мошенника таким сделала, но…

Сдаётся мне, что никто за вором с палкой не стоит, заставляя воровать и обманывать: напротив, он в экстазе добровольности сам из штанов выпрыгивает, стремясь туда, куда он хочет…

Наркоман, алкаш, тунеядец – все они жертвы тоталитаризма? Их арестовали, загнали в «ГУЛАГ» и там насильно приучили к наркотикам, спиртному, разучили созидать? Били палкой и приговаривали: «жри водку, жри»?

+++

Вот мы и нащупали «кариес» демократической идеи, которая неизбежно обречена перейти от культа добровольности поведения («Мы не рабы! Над нами нет чужой воли!») к дикому, зоологическому произволу.

Цивилизация построена вовсе не на мнении большинства, а на моральном идеале, к которому должно прийти общество. Если же в место этого общество будет произвольно формулировать нравственные идеалы волей толпы – то в итоге получатся выборы самого лютого каннибала среди каннибалов.

Между тем, теория демократии (которую правильнее называть теорией хаотизации) не содержит в себе нравственного идеала, или автономной разумности, отдельной от мнения большинства. Людей баламутят – но не проповедью их греховности, несовершенства, а наоборот: воспитывая в недоумках самодовольство, самолюбование, убеждённость в том, что майданный дегенерат всегда прав, эталон разумности и справедливости…

Если Истина заключается в моём желании, то её не нужно искать: она всегда со мной. Чтобы ощущать собственные желания – мне не нужно развиваться, я их «сразу» чувствую. Развиваться от личности требуется лишь там, где ей поставлена задача ощутить желания Бога (а не собственные), достичь идеала, которому она не соответствует в своей ущерности. На этом переходе от «низшего Я», презренного, но наличного, к «высшему Я», почтенному, но пока умозрительному, У ЦИВИЛИЗАЦИИ ВЫСТРОЕНО ВСЁ!

Образование, школа или университет – прямым текстом говорят: «ты дурак, и умным станешь только через много лет, да и то посмотрим».

Наука – как поиск истины – по умолчанию предполагает, что истины мы не знаем (если бы знали, то зачем её искать?!).

А медицина? Вот больной организм, ущербный, но реальный. А мы должны из него сделать здоровый организм, пока только умозрительный.

Культура – разве она не заставляет думать, расти над собой? А если она не приводит к духовному росту, к качественному изменению человека – то можно ли назвать её культурой?

Всё в цивилизации построено на недовольстве приматом.

Ничто в цивилизации не построено на самодовольстве примата. Что и логично: если ты в восторге сам от себя и от своего поведения, то зачем тебе меняться, куда-то идти, что-то искать?!

Теперь мы понимаем, какую адскую бездну разворошила в тёмных глубинах подсознания демократия с её «апологетикой добровольности», с её «хочу» вместо «надо». Начинается демократия с красивых слов, но ВСЕГДА заканчивается безобразными делами.

Потому что наш логический квадрат показывает, что:

- добровольность даёт гнойное осложнение (метатазы) в область произвола,

- необходимое обществу подпитывается, увы, через принудительность (да, разумную, да, «рабы божьи», а не какого-то дурака-рабовладельца, но всё же!).

Должно ли общество обрести какой-то ОБРАЗ, заранее запланированный и спроектированный штабом преобразований? Тогда это тоталитаризм.

Или же общество не имеет образа будущего, следует за своими мимолётными увлечениями неизвестно куда? Тогда это демократия, но и БЕЗОБРАЗИЕ.

+++

Рациональное зерно демократической идеи заключалось (теперь оно потеряно безнадёжно) в том, что принуждение не должно быть глупым. Неразрывна логическая связь этого с тем, что добровольность должна быть разумной. Она обязана понимать свободу, как «осознанную необходимость» (у марксистов), как «свободу от греха»(у православных), но не как вседозволенность (как у либералов).

Если добровольность не будет разумной – она обречена стать деструктивной, энтропически-дегенеративной. «Я хочу» сливается с «вы мне мешаете, я вас заставлю сделать, как я хочу», и сливается неизбежно. Задумавшись, и вы поймёте, что по-другому просто и быть не может! Свобода, по закону сохранения вещества и энергии, как только у одного возрастает – у окружающих его сразу же убавляется. И наоборот.

И получается, что всеобщая свобода – это всеобщая несвобода. Всё равно, что «чайник долго остывает» и «чайник долго не остывает». Две разных фразы, с виду противопоставленных друг другу, а означают одно и то же!

Что значит «дать свободу всему народу?»

Это значит – искоренить произвол, чтобы никто никого беззаконно не бил и не насиловал.

А как быть с теми, кто ХОЧЕТ бить, ХОЧЕТ насиловать? Добровольно они от своих желаний не откажутся. Начнёшь принуждать – завоют, что их лишили свободы. Пойдёшь у них на поводу, дашь им свободу – и они тут же реализуют её в лютом произволе.

Именно к этому и приводит западная, стремительно сливающаяся с сатанизмом и оккультизмом, демократия, потому что она изначально, даже на теоретическом уровне, лишена определённости по поводу будущего. У неё нет образа будущего, отделённого, автономного от электоральных шараханий, от произвола толп.

В западной демократии нет задачи индустриализации, технического прогресса, а под «модернизацией» (обновлением) тут стали понимать новые извращения вместо новой техники. В демократии нет задачи духовного, интеллектуального развития, нет устойчивого итогового идеала. Вместо него либерализм скатывается к потаканию инфантильным желаниям, к заигрыванию с полоумием и одержимостью, к тому, что электоральные циклы утрачивают как техническую, так и гуманитарную цель – и превращаются в самоцель. Запланированы на будущее только очередной балаган с клоунадой выборов и новая смена лиц: а больше не запланировано ничего.

А вот доброй памяти Госплан планировал на пятилетний цикл рост добычи угля и выплавки стали, расселение бездомных по бесплатным квартирам, оплачиваемую занятость для всех членов общества, он планировал электрификацию, мелиорацию, обновление технопарков, улучшение качества медицинского обслуживания, рост качества образования, и т.п.

Потому что Госплан исходил из (при нём уже инерционной) религиозно-культовой идеи о движении к идеальным стандартам из нынешнего несовершенного состояния общества.

Когда это окончательно выветрилось (атеисты помогли) – осталось только упоённое самолюбование и ложная самодостаточность дебила, считающего, что «учёного учить – только портить». Дебилу нравится блошиный цирк кривляющихся перед ним, под видом политиков, клоунов. А о том, что нужно больше угля, или стали, или жилья – демократия речи уже не ведёт. Надо просто следовать за желаниями дебилов (на самом деле формировать эти желания, манипулируя слабоумными) – а в остальном уж «как получится».

Может быть, стали будет больше (экономический бум). А может быть, и меньше (кризис). Это ж только балаган с выборами у нас по плану, в строгие сроки, а для развития сталелитейной отрасли никаких сроков и никаких планов нет, «рыночек порешает». Может и совсем порешит – ну, туда и дорога этим сталеварам! Жили без них зверолюди в пещерах – и мы проживём!

Возникает вопрос: а почему, господа, смену президента мы можете предсказать календарно точно, а вот рост уровня жизни – не только календарно, но и вообще никак?!

И тут мы подходим к корню вопроса…

+++

Если вы хотите совместить свою свободу личности и отсутствие произвола над ней, не желая быть ничьим рабом (в том числе и божьим), но при этом не желая быть сожранным – вам нужен третий элемент.

Без третьего элемента вас или поработят – или убьют. Ну никак не получается иного! Хоть древнюю историю возьмите, хоть сегодняшний день! Вот вы свободный человек, но вам нужно покушать. А денег нет. У вас два пути: или вы идёте на капиталистическое предприятие, в рабы к хозяину, или не идёте. Логично?! Я не стебусь, я правда, хочу знать ваше мнение – согласны ли вы с моей логикой?!

Продав себя за деньги – вы продаёте себя в рабство, а поскольку хозяин частник, капиталист, то не в «рабство божье», а в рабство к конкретному рабовладельцу. Не продавая себя за деньги – вы их и не получаете. И тут опять два пути: или вы засядете дома, будете там голодать-голодать, в итоге и помрёте. Общество, не сумев сломить вашей свободы, убило вас.

Или вы пойдёте разбойничать, мошенничать, чтобы сохранить свою свободу – превратитесь в преступника. Общество начнёт вас преследовать, догонит и тоже убьёт.

Объясните мне, может, я чего-то не понимаю: где тут третий выход?! Идёте работать на фабрику – вас там на проходной обыскивают, как зэка… Помочиться по своей воле – и то не выйдешь! Не идёте – или умираете пассивно, дома, или активно – в борьбе с обществом, не желающем вас кормить на ваших условиях…

Я к чему подвожу-то? Без волшебного «третьего элемента» вас или поработят, или убьют, и третьего не дано.

А что есть «третий элемент»? Да очень просто: торжествующее насилие!

Если насильник (или шантажист) восторжествовал – он делает, что хочет (свобода личности) и при этом получает, чего хочет (роскошь и изобилие).

Разумеется, это сопровождается тем, о чём мы выше говорили: порабощением тех, кто соглашается на рабскую долю, и убийством тех, кто на неё не согласен. И пытается занять ваше место на вершине пищевой цепи.

+++

Рассуждения о том, что «нас не любят», «нас ненавидят», рассуждения о какой-то загадочной, как психическая болезнь, «русофобии» - по сути своей, детский сад.

Точно так же могла бы рассуждать килька – перед тем, как попасть в томат. На предмет «чего плохого я сделала этому рыболову» в чём корни нашей древней вражды и «зачем он меня всё время преследует»?

Я вас утешу (или огорчу): любят только папа с мамой, иногда супруг – да и то не всегда. Что же касается людей, вообще вас не знающих, ни лица вашего, ни имени, то ни о какой любви или ненависти речи быть не может!

Вы этим незнакомым людям – до лампочки, и до фонаря, примите это, как аксиому: ваша смерть им безразлична по той же причине, что и ваша жизнь: она останется им неизвестной.

Чтобы лучше понимать, как капитализм всех делает врагами всем, давайте разберём придуманную мной теорию «эквадорофобии» (по аналогии с «русофобией»).

Сборщик бананов в Эквадоре получал за труд 50 долларов. Вдруг стал получать только 10 (все цифры условны). Столкнувшись с таким безобразием, он выдумывает теории о какой-то особой «эквадорофобии» у янки и гринго, о том, что его хотят убить. Факты же налицо: его морят нищетой, отняли 40 долларов из зарплаты, а зачем? Выражая ненависть! Его детей хотят оставить без образования – зачем? Ненависть к эквадорцам, стремление их извести, осуществить геноцид эквадорского народа…

На самом деле всё проще.

Никто никаких чувств к эквадорскому сборщику бананов не испытывает, тем более, на другом континенте. Просто те, кто любят кушать бананы – оплачивают зарплату сборщика бананов из своего кармана. Не напрямую, согласен, через посредников. Но всё равно – зарплата сборщика продукта выплачивается из кармана конечных потребителей продукта.

Чем он меньше получает – тем доступнее продукт для потребителя. Бананы я кушаю в прежнем объёме, но вместо 50 долларов заплатил их сборщику 10. У меня осталось 40 долларов на другие расходы и забавы. А если бы я платил по старой схеме, 50 долларов сборщику – то мои покупки делал бы он вместо меня…

«Вот и вся любовь, вот и вся война!» – как в песне поётся.

Люди хотят поставить себя в удобные, выгодные условия на рынке. Но для этого нужно других людей ставить в неудобные и невыгодные условия (торжество насилия, помните, мы выше обсуждали?). И дело тут вовсе не в других людям, а в личном, индивидуальном стремлении к свободе и безопасности собственной персоны.

Если вы получаете больше (например, взимая за газ оплату в рублях, а не в произвольно печатаемых врагами евро) – кто-то в Лондоне начинает получать меньше. И всё, что вы купили – он не купил.

Как только вы получаете меньше (вам навязаны невыгодные отношения) – кто-то в Лондоне получает больше. Он русофоб? Эквадорофоб? Нет, он просто самолюб. Ничего личного, только бизнес!

В рыночной экономики можно получить:

- свободу без питания (бомжи)
- питание без свободы (рабы)
- И свободу, и питание – но при условии насилия (или обмана, шантажа) над другими людьми.

И, поверьте, никто специально русского для насилия подбирать не станет, не тот накал страстей, чтобы по нациям сортировать! Кто под горячую руку попал, того и дрючат. Русский – так русский, эквадорец, так эквадорец, малазиец, так малазиец… Когда болгар насилием и шантажом заставляют покупать дорогой газ вместо дешёвого, то формально это русофобия, а фактически-то болгарофобия!

Вопрос не в том, кто кого не любит! Вопрос в том, кто до кого дотянется и прогнёт…

Нам в России живётся непросто, но – хоть поверьте, хоть проверьте! – рядовому индусу ещё хуже живётся. Достаточно сойти с туристических маршрутов в Таиланде (или даже просто внимательно приглядеться к туристическому маршруту), чтобы понять: таефобия Запада покруче русофобии будет!

Правда же в том, что нет никаких фобий, а есть бухгалтерия. В ней частники живут каннибализмом: моё не твоё, твоё не моё. Или мы – или нас. Или ты – или тебя. Безо всякого Запада (как если бы его и не было вовсе) – если бы мне, как в СССР, выдали бы типовую стандартную квартиру, то кто-то из моих, может быть, даже и родственников (я таких знаю) – недосчитался бы третьего этажа в семейном коттедже. Потому что ушли бы оттуда ко мне, по закону сохранения вещества и энергии, стройматериалы, строители, время, средства. Есть у меня квартира – нет у них третьего этажа. Есть у них третий этаж – нет у меня квартиры.

И что, мне говорить, что они занимаются геноцидом русского народа? По факту – да, но с той оговоркой, что они ничего не знают ни о каком геноциде (может, и слова такого не считали), думать не думают ни о каком народе, ни о русском, ни о китайском – они просто обустраиваются в жизни, как им удобнее.

Эта машина геноцида будет вечной – до тех пор, пока её не сменят сознательность чувства достаточности, плановая экономика, определённость в распределении добычи общества (когда заранее расписано – кому какая доля полагается). В мире Госплана можно быть добрым – и при этом уважаемым.

В рыночной экономике кто добрый, тот дурак. И ни на какое уважение рассчитывать не может – над ним потешаться будут.

Напоследок от меня, как поэтической натуры, немножно лирики, немножко нытья:

До гроба чужая квартира
Бездомному, мне, суждена,
И жалко мне тонкого мира
Который убила война…
---
Моих современников званье
Звериную сущность несёт:
Машины для благ вышибанья…
Они – вышибалы. И всё.
----
Едва ли достойны укора
Их сцепка на схватках зверья
Без этой торгашеской ссоры
Они бы погибли… Как я?!

Николай Выхин