В конце 70-х вы основали в Бахрейне сервисную компанию Basma – и она процветает. В нулевых сделали политическую карьеру, а сейчас активно занимаетесь делами общины. Трудно было достичь таких успехов, будучи евреем в арабском королевстве?
– Это все и впрямь большое достижение, но не только мое, еще моей семьи и моей страны. Вернувшись в Бахрейн после обучения в Великобритании – на тот момент это была единственная возможность получить еврейское образование, – я сначала занимался семейным финансовым бизнесом, потом своим и наконец в 2000 году я был избран в Консультативный совет – верхнюю палату Национального собрания Бахрейна. Как вы знаете, 40 членов совета назначаются королем, и то, что там нашлось место еврею, говорит о многом. Впрочем, власти Бахрейна всегда старались подключать к работе представителей всех сообществ в стране. И евреи тут не исключение. Еще в 1934 году мой дед Авраам Нону был избран членом муниципального совета Манамы – первого, между прочим, в истории выборного муниципального органа в Бахрейне.
То есть вы хотите сказать, ни вы, на ваша семья не сталкивались с погромами, антисемитизмом, необходимостью скрывать свою еврейскую идентичность?
– Моя семья приехала в Бахрейн из Ирака в конце 1880-х в поисках новых перспектив – и практически сразу основала финансовый бизнес. Тогда же здесь появилась горстка евреев из Ирана. Все старались держаться друг друга, селились рядом – так довольно скоро один из центральных районов в столице Бахрейна, Манаме, стал еврейским. К 1930-м годам община насчитывала порядка 800 человек. В 1935-м в городе появилась синагога. Но в конце 1947 года в Манаме действительно случился первый и последний в истории еврейский погром. Это произошло через несколько дней после того, как ООН утвердила план по разделу Палестины. Новость о появлении еврейского государства обрадовала тогда, мягко скажем, далеко не всех. В Манаме вспыхнули беспорядки: были разграблены дома и магазины, разрушена синагога, одна старушка, к величайшему сожалению, убита.
Но вот что интересно. Еврейский район тогда крушили не местные жители. Есть документальные свидетельства, что это были провокаторы из-за рубежа. Для соседей-арабов, уже более полувека живших в добре и мире с евреями, это стало огромным шоком. Еврейские женщины помогали им при родах, учили их детей, а мужчины были надежными бизнес-партнерами. Да что там, есть истории, как мусульмане посылали своих ребятишек к соседям в Йом Кипур – чтобы они там без лишних слов включили, а потом выключили свет: знали, что ни один еврей в этот день к выключателям не прикоснется. И тут вдруг погром. Конечно, они укрывали евреев в своих домах, старались оказать им помощь и поддержку. И тем не менее после этого инцидента многие члены общины покинули страну. Но, кстати, некоторые из них потом все же вернулись. И с 1948 года никакого насилия по отношению к евреям никогда не происходило.
Насколько я знаю, разрушенную тогда при погроме синагогу восстановили в 2006 году вы?
– Нет, это еще в начале 1990-х сделал мой отец. Но даже после реконструкции синагогой никто не пользовался – все привыкли молиться дома. В нулевых нас на всю страну было 35 евреев, сложно было порой даже миньян собрать. Сейчас нас тоже немного, 50 человек. Но вот гостей после подписания «Соглашений Авраама», нормализовавших отношения между Израилем и Бахрейном с Эмиратами, стало в разы больше. Недавно приезжали потомки раввина Шимона Коэна, который и основал синагогу в Манаме в 1935 году. Сразу 50 его детей и внуков посетили Бахрейн, некоторые из них интересовались, можно ли остаться, какие для этого есть возможности. Это очень ценно. Вместе мы сходили на еврейское кладбище, за которым в общине бережно ухаживают, и много раз были, конечно, в синагоге – с 2019 года это наконец вновь обставленное и полностью функционирующее здание. Сегодня у нас есть и свой свиток Торы – его во время подписания «Соглашений Авраама» королю Хамаду ибн Исе Аль-Халифу подарил на тот момент старший советник президента США Джаред Кушнер.
Поразительно, конечно, что у общины в 50 человек есть и своя действующая синагога, и свое кладбище. Да еще где – в Бахрейне!
– Да, мы счастливчики. Нам повезло, что Бахрейн открыт для людей всех религий, что тут все друг друга уважают. Когда мы собираемся в нашей синагоге «Дом десяти заповедей» по субботам, к нам иногда приходят в гости мусульмане – и молятся вместе с нами. Они чувствуют, что иудаизм – близкая им религия, потому что Десять заповедей, которые есть в Торе, есть и в Коране.
Что касается кладбища, то теперь оно не только наше – это единственное еврейское кладбище на все шесть стран, которые входят в Ассоциацию еврейских общин Персидского залива. Мы стремимся сделать так, чтобы у местных евреев была возможность соблюсти все религиозные ритуалы – как радостные, вроде свадеб и бар-мицв, так и горькие, вроде похорон. Я помню, 7-8 лет назад ко мне обратилась семья одного еврейского специалиста, который работал в Бахрейне по контракту и здесь умер. Родственники хотели узнать, могут ли они похоронить его в Бахрейне. Я ответил, что, конечно, могут, ведь у нас есть еврейское кладбище. В итоге они, правда, все же вывезли тело в Израиль. Последним, кого мы похоронили на кладбище, был в 2016 году бизнесмен Рубин Дауд Рубин. В этом году мы посадили там новые деревья и запустили проект по поддержке – любой еврей при желании может помочь уходу за кладбищем.
Вот уже год, как работает Ассоциация еврейских общин Персидского залива. Чего удалось добиться?
– С самого начала нашей целью было выступать некой группой поддержки. Чтобы у евреев здесь – и местных, и приезжих – всегда был доступ к кошерной еде, религиозной литературе, праздничным службам в синагогах. Чтобы, скажем, мы могли поехать на Пурим в Дубай, а на Песах бы к нам приехал кто-то из Омана. Чтобы не испытывали никаких проблем в наших странах и еврейские туристы, которых с каждым месяцем становится все больше и больше. За этот год мы приняли многих гостей, но еще больше в условиях пандемии провели предшаббатних и праздничных видеоконференций. И даже запустили сервис для знакомств – помогаем одиноким евреям Персидского залива обрести семейное счастье. В общем, делаем все, чтобы наладить связи между евреями всего региона, оказать им любую помощь, которая им требуется. И следующий большой шаг – это создание раввинского суда.
В ассоциации – шесть стран. Только две из них подписали «Соглашения Авраама». Думаете ли вы, что в ближайшем будущем отношения с Израилем нормализуют также Саудовская Аравия, Кувейт, Оман и Катар?
– Я так думаю, что Бахрейн с Эмиратами выступают в роли первопроходцев, и остальные хотят посмотреть, как дело пойдет. Так что, полагаю, Саудовская Аравия, Кувейт, Оман и Катар застыли сейчас в некой выжидательной позиции – наблюдают, насколько это выгодно всем участникам процесса. И я надеюсь, что у них будет много позитивных подтверждений, как полезны новые экономические и дипломатические связи.
В одном из интервью вы говорили, что уже видите интерес инвесторов из Бахрейна к бизнесу в Израиле. И что и израильтяне экономически заинтересованы в королевстве. Можете конкретизировать? Что это за компании? И чем Бахрейн и Израиль могут быть экономически выгодны друг другу?
– В Бахрейн уже вошла израильская государственная водная компания «Мекорот». И в ее технологиях по опреснению морской воды тут все очень заинтересованы. Также некоторые израильские IT-компании хотят открыть офисы в Бахрейне – это может оказаться им по многим параметрам дешевле. Намечаются совместные проекты в сельском хозяйстве и науке. Но все, поверьте, только набирает обороты. С момента подписания мирного договора прошло полтора года, и они пришлись на времена пандемии. Как только ковидные ограничения начнут ослабевать, в Бахрейн потянутся еврейские инвесторы, а в Израиль – бахрейнские, заинтересованные, прежде всего, в передовых израильских технологиях.
Нельзя не заметить, что в вашей ассоциации еврейских общин не участвуют ещё две страны Персидского залива – это Ирак и Иран. Как вы оцениваете отношения Бахрейна с этими странами? И как вы относитесь к тому, что США вернулись к обсуждению ядерной сделки с Ираном?
– В этом вопросе я такой же обычный читатель новостей, как и вы. Единственное, что я знаю наверняка – власти Бахрейна стараются, чтобы все участники находились в процессе диалога.
Комментарии