Запретное слово

Как против россиян применяют новую статью о «дискредитации ВС РФ»: монологи обвиняемых

4 марта КоАП пополнился новой административной статьей. За «публичные действия, направленные на дискредитацию использования ВС РФ» выступающим против спецоперации россиянам грозит до 50 тысяч штрафа, а при повторном «нарушении» — уголовное дело. Корреспондентка «Новой» поговорила с людьми, которые в числе первых получили протоколы за акции против «спецоперации».

Через несколько дней после внесения изменений в КоАП в России уже было составлено не менее 144 протоколов по новой административной статье 20.3.3, как минимум 49 дел ведет правозащитное объединение «Сетевые свободы». По словам координатора проекта Дамира Гайнутдинова, в основном протоколы оформляют по первой части статьи, но есть одно дело и по второй — в Кемерове. По количеству дел пока лидируют Краснодар и Калининград — там, по сообщениям местных адвокатов, составлено не меньше 58 административных протоколов — в Калининграде, 42 — в Краснодаре. В Калининградской области, например, все задержанные на акциях против «спецоперации» получили протокол по новой административной статье.

По словам Гайнутдинова, пока суды выносят решения с минимальной суммой штрафов: 30 тысяч рублей по первой части, 60 тысяч — по второй. 

Если в течение года после одной «административки» будет второй протокол по этой же статье, то за ним последует уголовное дело с наказанием вплоть до трех лет колонии, при наличии последствий, например, вреда здоровью граждан, имуществу, массовых нарушениях общественного порядка или общественной безопасности — до пяти лет.

«Сейчас спрогнозировать [уголовные дела] трудно. В любом случае они возможны только после вступления постановлений по «административкам» в силу. Сейчас их рассматривают суды, потом у людей будет 10 дней на обжалование; пока рассмотрят жалобы, пройдет еще какое-то время. Точно не стоит ожидать массовых уголовных дел в ближайшие месяц-два», — подытоживает Гайнутдинов.

Валентин Беляев, Казань:

«Мне 25 лет, я работаю в продажах. «Спецоперация» грохнулась на меня, как и на весь мир, совершенно внезапно. Никто даже всерьез не рассматривал вероятность таких событий.

Шестого марта я, как и многие другие россияне в этот день, вышел на центральную площадь своего города чтобы выступить против «специальной операции» в Украине. Я был с плакатом против «спецоперации». Что забавно, я встал в пикет именно на том месте, где минут 10 до этого в пикете стоял НОДовец с плакатом в поддержку «операции». Он передвигался с этим плакатом по площади и орал, что, в принципе, выходит за рамки одиночного пикета, и, разумеется, никто его не задержал — он стоял в пикете столько, сколько хотел, а потом ушел. Я, в свою очередь, успел простоять в пикете около четырех минут, после чего меня задержали и доставили в ОВД «Горки», где оформили на меня протоколы по статьям 20.2.8 КоАП и 20.3.3 КоАП.

В моем ОВД было пять задержанных, включая меня. После составления протоколов по 20.2.8 нам составляли и постановления о возбуждении дела по 20.3.3 с проведением экспертизы плакатов. То, что другим задержанным протестующим с плакатами в этот день в Казани выписывали 20.3.3, мне подтвердил и один из сотрудников полиции в ОВД.

Суд над теми, кто был со мной, проходил по видеоконференции — у всех дела были оформлены одинаково, как под копирку.

По 20.3.3 КоАП 10 марта ко мне дважды приезжала полиция на работу и принуждала поехать с ними. Проконсультировавшись с адвокатом, я согласился. Сначала меня отвезли в ОВД «Горки», чтобы составить протокол и еще пару бумаг для суда заранее. Причем там же мне не дали сделать фотокопию материалов моего дела под предлогом «персональных данных сотрудников», не показывали личные данные сотрудников, составлявших рапорты, и не дали ознакомиться с частью документов дела под предлогом «это досье секретное — тебе не положено его видеть».

Вечером пришли еще раз и уже повезли в суд. Он прошел довольно быстро — судья отклонил все ходатайства, за исключением привлечения к процессу адвоката. Помимо прочего он отклонил ходатайство о проведении судебно-лингвистической экспертизы, сам вынеся решение о том, содержала ли надпись на моем плакате «призыв к воспрепятствованию использования Вооруженных сил Российской Федерации за пределами Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности». Суд назначил мне 30 тысяч штрафа.

Ситуация, в которой за <…> высказывание дают штраф под 50 тыс. рублей, а за повторное уже могут и минимум три года срока дать — это беспредел и переход всех границ. 

20.3.3 и остальные [законы] — это законы о военной цензуре в ситуации, когда есть только якобы «спецоперация». Они должны быть немедленно отменены!

Я буду подстраиваться под обстоятельства. Сейчас они таковы, что продолжение публичного протеста против «спецоперации» с моей стороны ставит передо мной серьезные риски, а в своих текущих жизненных условиях я не могу себе их позволить. На какое-то время я явно сосредоточусь на своем деле по 20.3.3 и в целом на кампании по отмене этих цензурных законов». Это то, что коснулось лично меня и с чем я хочу побороться».

Анастасия Ковалева, Ярославль:

«Я студентка, приехала [в Ярославль] из другого города. Сейчас работаю, занимаюсь своим хобби и пытаюсь его монетизировать. Когда 24 февраля узнала о начале «спецоперации», я весь день тряслась и чувствовала слабость. Во мне самой большая часть украинской крови и ни капли русской. После очередного сеанса с психологом я поняла, что во мне борются две части: та, что родилась и выросла в России, и та, в которой течет украинская кровь. Тем же вечером я сделала надпись на своей куртке — против «спецоперации».

Я ходила в этой куртке по улице, в магазин, на работу. В Ярославле не особо активное население, и я чувствовала себя в этом плане одинокой, пока не увидела на улице парня с одиночным пикетом.

Шестого марта, около 14:30, я пришла на центральную улицу, где собирался народ. Толпа была совсем небольшой, даже силовиков было больше. Там сзади ко мне подошел сотрудник полиции, быстро представился и попросил развернуться, затем повел к машине. Там уже сидела женщина с дочерью, у женщины на рюкзаке были ленты в цвета флагов России и Украины, у ее дочери вместо шнурков на обуви такие же ленты.

Нас привезли в ОВД по Кировскому району, провели в актовый зал. Там уже сидело несколько человек, потом приводили еще людей. Мы просто сидели там пять часов с перерывами на походы в туалет, опросы, отметки в дежурной части и составление протокола. Некоторых уводили и допрашивали с угрозами люди в гражданском, у кого-то смотрели телефоны. Насколько я знаю, всем, кто был со мной, оформили протокол по этой статье [20.3.3 КоАП]. Мою куртку не забрали.

Сейчас я еще жду повестку в суд и пока морально восстанавливаюсь после первого задержания. Я даже не верила, что попаду в отделение. Думаю, все боятся.

Но есть что-то сильнее страха. Я чувствую и злость, и отчаяние, а дальнейшие действия будут зависеть от того, какая эмоция победит.

Дополнительно ударяют санкции и связанные с ними переживания за будущее. Я размышляю над тем, чтобы вместо уличных протестов сменить фокус на то, чтобы информировать людей, противостоять пропаганде».

Дмитрий (имя изменено), Таганрог:

«Мне 25 лет, я аспирант в местном вузе. Думаю, что вся эта «спецоперация» — огромная ошибка, за которую будет расплачиваться не одно поколение.

Я в субботу [5 марта, в день принятия статьи о «дискредитации ВС РФ»] с двумя другими людьми устроил серию пикетов с двухсторонним плакатом. Я слышал, что ввели статьи за фейки, но насколько выборочно и избирательно они будут применяться, не понимал. Меня задержали на следующий день, дома. Отвезли в отделение, как и остальных участников.

В отделении давили, пытались заставить все детально рассказать и еще приплести то, чего я не делал. Несмотря на то что я не отвечал, ссылаясь на 51-ю статью, они продолжали давить. Называли «трусом» и обвиняли в том, что я это делаю за деньги.

Прямым текстом говорили: «Вы трус! Зачем на улицу тогда выходить, нет бы прямо заявить, что пацифист, и все описать!» Их очень бесило, что я пользуюсь 51-й статьей, стали спрашивать, что я знаю о 52-й [статье Конституции] и всех последующих. Самое забавное, что они спросили: «Вы считаете, что мы преступники и нарушаем закон?» Это единственный вопрос, на который я ответил «да».

Вечером в тот же день у нас состоялся суд. Всем присудили 25 тысяч за митинговую 20.2 КоАП и 35 [тысяч] за «дискредитацию ВС РФ» 20.3.3 КоАП. В тот день мы не смогли договориться с адвокатом, а бесплатного предоставить нам отказались.

Мои ходатайства об отложении разбирательства и предоставлении адвоката судья просто отклонила, у нее задача была быстро осудить.

9 марта только получили постановление и готовимся к апелляции

Я не могу оставаться равнодушным ко всему, что происходит, к несправедливости и варварству. Сложно сказать, как теперь буду поступать. Однозначно, что осторожно.

Видимо, для всех людей, задержанных по такой статье, необходимо время, чтобы все обдумать. Сами знаете почему».

Инна Карпенко, Краснодар:

«Я хореограф, всю свою жизнь посвятила танцам и творчеству в целом. Сейчас работаю с детьми, преподаю современную хореографию, были большие планы на то, чтобы найти единомышленников и создать свою танцевальную команду. Моя обычная жизнь, как, наверное, и у большинства, состоит из работы, встреч с друзьями, хобби, отдыха. Но сейчас, особенно после задержания, выражать свое мнение по поводу происходящего становится очень тревожно, не буду скрывать. Поэтому моя позиция сейчас будет звучать так: я хочу жить с миром внутри, без навязчивых мыслей о том, чего ждать от будущего и без страха прочитать новостную ленту. Как раз таки все это спокойствие исчезло из моей жизни в конце февраля.

Протокол 20.3.3 КоАП на меня оформили 6 марта. Ровно в 14 часов, не дожидаясь начала активных действий, сотрудники начали задержания, брали всех подряд. Я сидела на лавочке, кто-то просто стоял, пил кофе. Примерно за 15 минут до начала митинга нас всех начали фотографировать люди в гражданском. Сначала меня попытался задержать один из них, но после моего отказа он подозвал сотрудника. Причину задержания мне отказались объяснять, на мой вопрос ответили: «Пойдем, пойдем».

В отделе сотрудник начал заполнять объяснительную от моего лица и после этого составлять протокол. Как мне объяснили, протокол составлен на меня из-за того, что я находилась в общественном месте, где осуществлялись активные публичные действия, направленные [на дискредитацию использования Вооруженных сил Российской Федерации]. Все документы сотрудники заполняли под копирку, списывая с каких-то фотографий. Как я поняла позже, нам не повезло, так как мы оказались в числе первых задержанных, те, кто был после нас, обошлись объяснительными.

В данный момент я ожидаю повестки в суд. Если исход окажется не в мою пользу, буду обжаловать.

Очень давит, что людей теперь задерживают и осуждают даже не за их гражданскую позицию, а за желание выразить эту позицию, не узнав то, о чем мы хотим сказать, рубят на корню.

Я в любом случае не откажусь от своего мнения, но мне нужна передышка и время на то, чтобы придумать ту стратегию, при которой я смогу быть полезной и при этом оставаться в безопасности. Да, мне страшно, но отказаться от своих принципов — еще страшнее. Мне страшно получить уголовное дело, и я боюсь сейчас сделать что-то импульсивное и навредить своему будущему, именно поэтому я хочу немного отступить от активных общественных мероприятий и пока что помогать другими способами».