Как не потерять будущее

Сейчас очень модно критиковать существующий политический режим — и есть за что. Но почему-то дискуссия крутится в основном вокруг процедуры выборов, партийного строительства, судебной системы, свободы собраний и положения СМИ. На самом же деле, при всей важности перечисленных выше проблем российской жизни, из поля зрения выпадает другой — и по сути важнейший — факт: в результате той политики, которая проводилась все последние годы, Россия поставлена на грань социальной катастрофы.

         Казалось бы, такое заявление носит чрезмерно алармистский характер: в стране нет голода, массовой безработицы или иных подобных катаклизмов. Но в условиях XXI века социальная катастрофа может стать следствием, например, несбывшихся надежд и потери жизненных перспектив, а также отъема (несправедливого, с точки зрения большинства) хотя бы части того, что по старинке можно назвать социальными завоеваниями. Этот тип катастрофы весьма актуален для нынешней России.        

         Дело в том, что наша экономика, застыв в своей архаичности, уже в среднесрочной перспективе (а это 3-5 лет) неспособна обеспечить даже те низкие стандарты уровня жизни, которые сейчас характерны для большинства населения. Если в годы нефтяного благополучия за счет небольшой части полученного дармового ВВП удавалось бросать крошки пенсионерам, бюджетникам, офицерам, создавая у них ощущение позитивной динамики благосостояния, то сейчас, при более чем 100 долл. за баррель, денег на поддержание этой динамики уже не хватает.

         Даже по официальным данным, реальные доходы населения за первые месяцы этого года уменьшились по сравнению с цифрами годичной давности, отмечается рост недовольства работой здравоохранения и образования (особенно школьного). Но главное в другом: люди потеряли веру в то, что они когда-нибудь станут лучше жить, все ждут какого-либо подвоха со стороны государства. Например, в виде повышения пенсионного возраста, резкого расширения платности медицинских и образовательных услуг и дальнейшего ускоренного роста тарифов ЖКХ.

         Власть, несмотря на затухание даже мизерного экономического роста, попав к тому же в период предвыборной горячки, начинает действовать старым, чуть ли не советским методом — раздавать очередные подачки. Тут и учителям обещано повысить с 1 сентября фонд оплаты труда на 30%, и у офицеров с 1 января 2012 года в 2-3 раза повысится денежное довольствие, и т.д. и т.п. Как горестно отмечают в Минфине, если все эти обещания выполнить, то для получения бездефицитного федерального бюджета в следующем году средняя цена на нефть должна составить 147 долл. за баррель. Еще недавно этот параметр был на уровне 90 долларов. Хочу напомнить, что по прогнозу Минэкономики в ближайшие 10-15 лет нефть будет стоить 100 долл. за баррель.

         Но кроме чисто макроэкономических рисков, которые огромны, важно и другое: люди, конечно, не откажутся от предложенных им подачек, но они прекрасно понимают: как эти деньги дали, так их и заберут обратно, например, через инфляцию, ползучее введение платности тех социальных услуг, которые еще недавно были формально бесплатными, манипуляции с арифметикой начисления пенсий. И эти ожидания не лишены оснований.

         Характерный пример: химиотерапия, которая используется для лечения онкологических больных, исключена из списка высокотехнологической медицинской помощи. Что это значит? Ровно то, что теперь за эту порой весьма дорогостоящую процедуру должен платить не федеральный бюджет, а региональные власти, у которых, за редким исключением, денег на это нет. Вот и придется больному самому платить кругленькую сумму, если она у него или его семьи найдется. А если этих денег нет?   

         От Минздравсоцразвития исходит и другая совсем свежая инициатива — пересмотреть так называемую «пенсионную формулу», или, говоря проще, правила определения размера пенсий. Предлагается вернуться к правилам, действовавшим до 2002 года. Тогда использовали жесткое изобретение конца 1990-х, когда острая нехватка денег привела к многомесячным задержкам выплат мизерных пенсий, — «индивидуальный коэффициент пенсионера». При  его помощи фактически перераспределялись относительно большие взносы с высоких зарплат (а значит, авансом экспроприировались будущие относительно высокие пенсии этих работников) в пользу самых бедных пенсионеров, которые в буквальном смысле боролись за выживание.

Кроме того, Минздравсоцразвития предлагает ввести дополнительный ограничитель, отражающий демографические и макроэкономические особенности ситуации. Насчет демографии никто не строит иллюзий: российское общество стареет, и соотношение численности пенсионеров и работающих меняется в пользу пожилых людей. Поэтому Минздравсоцразвития (читаем между строк) фактически предлагает создать правительству возможности в оперативном режиме еще более ограничивать рост пенсий. Но вот ссылка на макроэкономику крайне важна. Если в конце 1990-х все обрезания делались от отчаяния (напомню, что цена на нефть тогда не превышала 20 долл. за баррель), то предлагать это сейчас, при более чем 100 долл. за баррель, очевидный знак надвигающихся системных экономических неприятностей.

 Я не буду вдаваться в детали перспектив развития нашей экономики. Фактический консенсус-прогноз экспертов однозначен: если срочно не приступить к полномасштабным институциональным реформам практически во всех сферах нашей жизни, включая политическую и судебную систему, то ничего хорошего ждать не приходится.

Декларации об очередной попытке удвоения ВВП — на этот раз до 2020 года, опираясь на нынешнюю «стабильность» — чисто предвыборный ход.  В 2012 году, когда новый президент и новое правительство приступят к  своим обязанностям, перед ними встанет дилемма:

— реальные, а не притворные реформы, успех которых только и дает шанс на хотя бы сохранение, а потом и повышение стандартов жизни подавляющего большинства россиян,

или

— стабильность, равнозначная обрезанию социальных обязательств ради сохранения устойчивости рахитичной бюджетной системы, плюс массированная пропагандистская эквилибристика типа «ничего не происходит» или — на крайний случай — «надо временно затянуть ремни ради светлого будущего, которое наступит в 2020 году». А также, конечно,  реанимация разнообразных «оранжевых» угроз. 

Желающие ознакомиться с точкой зрения автора на детали первого сценария могут зайти на сайт Института современного развития и почитать доклад «Обретение будущего. Стратегия 2012». Остановимся более подробно на втором сценарии, тем более что пока он намного более вероятен, чем первый.

Про пропаганду говорить не буду — это мы проходили и ничего нового «наши политтехнологи» придумать не могут. А вот об обрезании социальных обязательств есть что сказать. Оно в той или иной форме, ползучим образом, пойдет практически по всем социальным направлениям.      

Про пенсии я уже упомянул. Остается только добавить, что их рост не будет поспевать за инфляцией, будет происходить быстрое выравнивание (очевидно, в сторону реального уменьшения) размеров выплачиваемых пенсий. При этом самым бедным пожилым людям местные власти будут доплачивать до регионального прожиточного минимума, величина которого тоже будет искусственно заморожена. При этом обществу будут регулярно напоминать, что бедность среди пенсионеров ликвидирована.

Резко ужесточатся требования, возрастут и без того немалые бюрократические проволочки для получения статуса инвалида и соответственно пенсии по инвалидности и социальных льгот по оплате жилья, обеспечению лекарствами, проезду на общественном транспорте.

В здравоохранении набор доступных бесплатных услуг из-за хронического недофинансирования реальной стоимости медицинских услуг сведется к чисто символическим вещам. Остальное по принципу: плати или не претендуй. В первую очередь эта тенденция распространится на самый дорогостоящий сегмент здравоохранения — высокотехнологическую медицинскую помощь (один из примеров я уже привел). Не дожидаясь 2012 года, уже начался процесс так называемой оптимизации сети медицинских учреждений: закрываются небольшие больницы и фельдшерско-акушерские пункты в сельской местности. Тем самым деревенские жители зачастую не могут получить даже самой элементарной помощи. В дальнейшем этот процесс распространится и на города под предлогом необходимости концентрации прежде всего врачей-специалистов и соответствующих больничных коек в специализированных центрах, в которых якобы появляются возможности повышения качества обслуживания. Это было бы социально оправданно, если бы специализированные центры создавались в дополнение, а не вместо нынешних медицинских мощностей, и повсеместно.

В образовании следует ожидать всё той же «оптимизации сети», которая коснется, прежде всего, малокомплектных школ и небольших школ в городах, а также фактической заморозки размеров нормативов подушевого финансирования. Пожалуй, относительно лучше ситуация будет с вузами, где уже сейчас чуть ли не половина мест платные.

В жилищно-коммунальной сфере нам никуда не деться от неуклонного роста тарифов ЖКХ и введения обременительного для большинства налога на недвижимость.

Как себя будет вести население в случае такого развития событий? Первые признаки уже налицо. Это, прежде всего, нарастание эмиграционных настроений и, как уже было упомянуто, потеря уверенности в завтрашнем дне.

Выльется ли это в открытые политические выступления против власти? В их массовость я пока не верю: у большей части общества накопилось столько усталости от потрясений последних 20 лет, что раздражение и недовольство выражается в апатии и бытовой деградации, мелких гадостях по отношению к ненавистному государству — что-нибудь казенное украдкой сломать или украсть, написать на заборе слово из трех букв или, что по сути то же самое, показать фаллос местному ФСБ. Но этот вандализм вкупе с массовым ощущением, что власть отбирает у тебя самое насущное, вполне может быть использован каким-нибудь появившимся из андерграунда харизматиком, который устроит сначала в своем городе, а потом и в других местах новую Манежку. Для нынешней власти, которая, увлекшись собственным бизнесом, фактически потеряла практически все навыки государственного управления, это может быть неразрешимой проблемой. Дальнейший ход развития событий непредсказуем — и это самое тревожное.

Так что же делать для того, что этот сценарий не состоялся?

Во-первых, не опускать руки и не унывать.

Во-вторых, не молчать и искать единомышленников и союзников.

В-третьих, думать и предлагать конкретные шаги, которые могли бы в случае их реализации помочь сменить вектор развития России в сторону прогресса.

 Автор — член правления Института современного развития