Инфляция цвета хаки: Рубль пал в дипломатической перестрелке

Отечественная валюта высматривает «блиндаж» поглубже

Громкое бряцание на дипломатическом уровне обрушило индексы Мосбиржи и РТС — вчера они обвалились до минимумов декабря 2020 года. Доллар вырос до 79 рублей впервые с ноября 2020 года. Евро — до 89 рублей впервые с июля 2021 года.

Падение рубля почти все эксперты объясняют ухудшением внешнеполитической обстановки вокруг России.

Этой же точки зрения явно придерживаются и российские власти. Например, пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков связал падение рынка с «истерикой оппонентов» на Западе.

Но эта «истерика» сопровождается реальными военными маневрами: генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил, что альянс приведет войска в боевую готовность и нарастит присутствие в Восточное Европе — впервые с 2014 года. Москву уведомили, что таким образом НАТО даст ответ на якобы наращивание РФ вооружений «на Украине и вокруг нее».

То есть, военное давление на российскую валюту продолжится, поскольку Запад совершенно не обратил внимание на заявление главы МИДа России Сергея Лаврова о том, что информация о «вторжении» России на Украину — это «полная дезинформация».

Как поведется себя рубль в случае реального военного конфликта, пусть даже локального? Скажем так, окраинного?

— В случае реального военного российско-украинского конфликта рубль обрушится до беспрецедентных значений, — считает аналитик ФГ «ФИНАМ» Андрей Маслов.

— На данный момент вероятность открытого военного конфликта на Украине все еще остается невысокой. Ни России, ни Западу это экономически не выгодно, особенно в период пандемии коронавируса. И все же при эскалации конфликта на Донбассе или вводе российских войск на территорию южного соседа российская валюта может значительно ослабнуть, пробив отметку и в 80 рублей за доллар, и пойти дальше до новых беспрецедентных уровней. Однако повторюсь, войны между крупными державами на территории Европы не было со Второй мировой войны, даже в худшие годы отношений между СССР и США.

В то же время стоит отметить, что в случае реального военного конфликта Минфин и ЦБ будут пытаться максимально сдерживать волатильность курса рубля.

— Если обострение дойдет до крайности, то случится вполне предсказуемое — будет экономический кризис со всеми вытекающими последствиями. Это будет повторение 2015 года, а может даже и с худшими вариантами, — уверен руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития, доктор экономических наук Никита Масленников.

— Я не сторонник прогнозов-страшилок. И очень хотелось бы, чтобы обошлось без усиления политической напряженности, без обострений в международных отношениях. Ведь, строго говоря, опыт есть, опыт накоплен. Поэтому вестись на все эти провокационного рода высказывания со стороны западных политиков, украинских радикалов, не стоит. Нужно проявлять больше сдержанности. Ведь эту ситуацию мы наблюдаем с ноября. И, полагаю, далеко не все сделали, чтобы не подогревать все эти настроения, все эти информационные атаки в наш адрес. Поэтому здесь, думаю, больше важна сдержанность. Реагировать надо спокойно, действовать выверено, не поддаваясь ни на какие провокации, в том числе и вербально. Переговоры идут сложно — и с НАТО, и с США. Но они идут, и будут идти дальше. И здесь надо как-то находить другие слова, чем это было ранее.

«СП»: — «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется»?

— Иногда предугадать не сложно. Все рубль обвалился — достаточно серьезно — после высказываний ряда представителей нашего МИДа о том, что они не видят перспектив в переговорах. Ну, ребята, вы, может, эти перспективы и не видите, но высказывайтесь как-то аккуратнее… Потому что инвестор, будь то российский ил западный, реагирует на это естественным и единственно возможным образом — ногами с рынка. И особенно это спровоцировало распродажу российских активов — ОФЗ и тому подобное.

То, что мы сейчас видим — это продолжение, эти новости оттуда.

Принципиально они не меняют ничего, он они заполнили некую паузу, где состояние неопределенности, ощущение повышенных рисков. Когда нет ничего позитивного, рынок хватается за негативные новости. Поэтому, если нормально влиять на температуру и аппетиты российских инвесторов к риску, то можно четко определять свою позицию. Чего мы хотим?

Мы понимаем, что переговоры идут трудно, что они будут долгими. Но мы можем по частям что-то желательное для себя получать, находить какие-то общие компромиссы. Поэтому, мне кажется, важно на сегодняшний день изменить тактику презентации наших переговорных позиций.

Да, позиции ясны, хотя есть жесткие противоречия. Но мы должны сейчас больше фокусировать внимание на тех компромиссных решениях, которые могут быть найдены, на том взаимодействии, которое происходит. И вот здесь нужно, на мой взгляд, перестраивать некую риторику по поводу всей этой ситуации. Потому что пока, к сожалению, мы ведемся на эти откровенно провокационные высказывания и действия в наш адрес.

«СП»: — Изменение риторики не будет означать возможность какой-то уступки?

— Почему уступки? Просто можно же не говорить «мы не видим принципиальных сдвигов в переговорных позициях»? Хорошо, пусть не видим, но можем же начать высказываться по поводу того, что мы нашли взаимодействие, которое настраивает нас на продолжение сотрудничества, на поиск решений.

Скажем, американские спецслужбы обратились к нашим с просьбой задержать хакерскую команду — задержали. Почему нет? Взаимодействие — в вопросах кибербезопасности, которые волнуют всех. Ну, так сделайте соответствующее заявление — от имени МВД, ФСБ и т. п., что задержана хакерская группа, наносившая ущерб компаниям различных стран, в том числе, в США и в России. Хорошая новость для рынка. Да, переговоры идут сложно, но вот тут у них что-то получается…

Или вот нас обвиняют, что мы вторгаемся в Украину, а мы по этому поводу толком не высказываемся, вроде как и так всем все ясно. А инвесторов такое молчание нервирует, им нужны четкие сигналы, заявления. Рынок надо подкармливать ощущением позитивных перспектив.

А если все идет, как идет, мы просто загоняем сами себя в тупиковые коридоры. И формируем мнение, что выйти из этого тупика невозможно. А если выйти невозможно, то надо распродавать все активы, относящиеся к России, и уходить. Обычная рыночная практика.

Так наносится ущерб капитализации своих собственных копаний. Вот сегодня наши биржевые индексы полетели от 6% до 10%. Это в том числи из-за того, что не предъявляется какой-то позитивной повестки всему этому украинскому сюжету. Финансовому миру нужна позитивная информация, хотя бы о поисках компромиссных решений. У жесткой, бескомпромиссной линии есть своя экономическая цена, и сейчас она зашкаливает.

«СП»: — И что ждет рубль в обозримой перспективе?

— Сейчас, мягко говоря, не самое удачное информационное сопровождение переговоров негативно проецируется на состоянии финансовых рынков. С учетом этого, предстоящая неделя будет непростая. К тому же, есть еще и рыночная логика, которая от нас не сильно зависит.

Это связано с открывающимся завтра заседанием комитета по открытым рынкам Федеральной резервной системы США. Рынки настроены на то, что в марте ФРС начнет повышать ставку, и повторит повышение еще 3−4 раза за год. По историческому опыту, это всегда подталкивает курс доллара вверх, стимулирует его подорожание и ослабление других валют. Поэтому вся эта внешнеполитическая риторика накладывается на некую базовую составляющую. Срабатывает рыночное чутье: тут надо бы поаккуратнее, поосторожнее, надо готовиться ко всем этим событиям.

Но к концу месяца, если мы получим ответ или хотя бы известие о факте письменного ответа США на российские предложения, рынки начнут более-менее стабилизироваться. Сейчас, как я полагаю, у отечественной валюты избыточное ослабление, которое зашкаливает. Поэтому, я думаю, что до конца текущего месяца мы все-таки отыграем и вернемся в коридор 75−77 рублей за доллар. А в начале февраля посмотрим, все будет зависеть от того, как станут развиваться события.

Валерий Цыганков