Казахстанский тест

Клинч, в котором сошлись в конце 2021 года Россия и США, внёс элемент определённости в хаос мировой политики последних лет. А привлечение сил Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) к наведению порядка в Казахстане стало тестом, позволившим замерить настрой основных игроков мировой политики и получить предварительный ответ на актуальный сегодня вопрос: чего можно ждать от них, если Москва не даст задний ход, Вашингтон не пойдёт на уступки, а углубившееся противостояние запустит процесс поляризации мира.

Тотальная дестабилизация Казахстана могла привести к появлению в среднеазиатском подбрюшье России очага серьёзных угроз, а в контексте текущей повестки – существенно ослабить позиции Москвы на предстоящих переговорах с США. Решение президента Казахстана Токаева жёстко зачистить бунтовщиков и попросить помощи у ОДКБ сломало этот сценарий, и, если в ближайшие дни не будет каких-нибудь новых сюрпризов, казахский сюжет начнёт играть в пользу России.

Попытка Вашингтона устроить вокруг ввода сил ОДКБ очередное представление про «русскую оккупацию» получила поддержку ряда либеральных СМИ, но это вряд ли окажет влияние на центры принятия решений, которые, осознав масштаб угрозы, вынуждены работать с реализмом жизни, а не с созданной вокруг неё мифологией.

Никаких партнёров и тем более союзников в Европе у России нет и быть не может, потому что доминантами европейской политики в отношении России всегда были и до сих пор являются страх, ненависть и желание выдавить «эту варварскую страну» с европейской сцены. Именно они составляют основу политической доктрины «сдерживания России», которая начала оформляться после побед Петра I.

В истории бывали периоды, когда России удавалось нормально взаимодействовать с европейскими странами и даже заключать с ними союзы, но тогда это были суверенные государства, элиты которых мыслили рационально. А сейчас самостоятельность большинства европейских стран ограничена, «крышующий» их Евросоюз действует как американский надсмотрщик, а его политика всё больше напоминает театр абсурда.

Нынешний диалог между Москвой и Вашингтоном происходит на фоне энергетического кризиса, организованного Еврокомиссией, которая приняла решение о переходе от долгосрочных контрактов к свободному рынку.

Казалось бы, нужно принимать какие-то меры, но Еврокомиссия делает следующий шаг: запрещает продлять после 2049 года долгосрочные контракты, за счёт которых сегодня идут поставки по адекватным ценам.

На этом фоне ЕС собирается предъявить Москве иск на 290 млрд евро за ущерб, который нанесла экономике Европы российская политика импортозамещения, то есть хочет заставить Россию платить за то, что она выжила, несмотря на европейские санкции. Демонстративно антироссийская и лишённая здравого смысла политика ЕС привела к тому, что Москва перестала контактировать с объединённой Европой, сосредоточившись на отношениях с отдельными государствами.

Но и на этом уровне дела обстоят немногим лучше. Достаточно вспомнить истерики по поводу отравления Скрипалей и Навального или солидарную травлю «агрессивной» России весной прошлого года. Теперь поводом может стать ситуация в Казахстане. Европейские политики уже говорят об «оккупации», а не подозревающие о существовании ОДКБ СМИ публикуют на первых страницах заголовки: «Путин ввёл войска в Казахстан».

В Европе, конечно, есть разумные политики, но они практически не влияют на принятие решений. В таком же положении находятся и европейские страны в целом. Даже если у кого-то из них есть своя позиция, это ни на что не влияет. А у всех остальных никаких позиций уже нет. Их дело – атаковать Россию, а повод подскажет Брюссель, которому дадут указание из Вашингтона.

Разговаривать в такой Европе не с кем и не о чем, поскольку она давно превратилась в придаток США.

Единственным самостоятельным игроком является покинувшая Евросоюз Великобритания – враг России со времён царя Алексея Михайловича (Тишайшего), который выгнал из страны английских купцов «за многие несправедливые и вредные… поступки, особенно за учинённое в Англии убийство короля Карла I». Были короткие периоды, когда Лондон выступал в роли союзника Москвы, но они не меняют общей картины.

Сегодня Великобритания вернулась к политике «Большой игры», расширив её ареал от севера Центральной Азии до Причерноморья и Прибалтики. Главный подрядчик – Турция, самостоятельно реализующая проект «Большой Туран» (от Гагаузии до Средней Азии), и вместе с Литвой и Польшей – проект «Новая Речь Посполитая». Одновременно Великобритания участвует в создании антироссийского «военного кулака» в Прибалтике и на Украине.

События в Казахстане и участие в них России стало для Лондона неприятным сюрпризом, а на берегах Туманного Альбиона такого не прощают. Значит, Москве нужно готовиться к отражению следующих атак.

В анамнезе отношений России и Китая тоже есть неприятные эпизоды: участие русских войск в подавлении восстания «боксёров» и захвате Пекина, двухнедельная война за остров Даманский, совместная игра Китая и США против СССР, поставки Китаем оружия афганским моджахедам, которые убивали им советских военных. Сегодня эти страницы истории считаются перевёрнутыми, Китай и Россия вместе противостоят американской экспансии, но осадок остался.

Парадоксальность нынешней ситуации заключается в том, что Китай, в котором некоторые видят нового гегемона, демонстрирует гораздо большую заинтересованность в углублении двусторонних отношений, чем экономически слабая Россия.

Судя по всему, это связано с тем, что из-за экономических и социальных проблем Китай чувствует себя не слишком уверенно, а Москва, понимая, что Пекин всегда действует в своих интересах, опасается, что он может задушить её в своих объятиях.

Ещё одна проблема – что и в российской, и в китайской власти есть элитные группы, готовые в любой момент перейти на сторону США. В Китае такой группой являются комсомольцы, связанные деловым и политическим партнёрством с американскими демократами. Их оппоненты – государственники в лице команды Си Цзиньпина. По существующему правилу сменяемости следующим лидером должен стать член комсомольской группы, представители которой занимают ряд ключевых властных постов.

Си Цзиньпин решил нарушить традицию и остаться на третий срок. В результате он проводит реформы по переходу от рынка к государственному управлению экономикой в ситуации, когда оппонирующие ему комсомольцы контролируют правительство и банковский сектор Китая и ведут кампанию, нацеленную на то, чтобы не допустить его переизбрания на XX съезде Компартии Китая, который пройдёт осенью 2022 года практически одновременно с выборами в конгресс США.

В этом контексте американские атаки на Олимпиаду, принятие конгрессом закона «О предотвращении принудительного труда уйгуров» в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, позволяющего вводить санкции против значительной части китайских предприятий, создание военных союзов AUKUS (антикитайский военный альянс, образованный Австралией, Великобританией и США) и QUAD (стратегический диалог между Австралией, Индией, США и Японией) для сдерживания Китая в Тихоокеанском регионе и Юго-Восточной Азии являются частью игры против китайского лидера.

Весь этот сюжет очень важен для России, потому что замена Си Цзиньпина на представителя комсомольской группы будет означать переориентацию Китая на США. В результате Россия лишится единственного союзника и будет вынуждена, как СССР времён Брежнева, противостоять давлению Вашингтона и Пекина с той лишь разницей, что за прошедшее время мощь Китая существенно возросла.

Для Си Цзиньпина крайне важны поддержка России и неизменность её нынешнего курса. Поэтому, как только Владимир Путин пошёл ва-банк по проблеме Украины, он сразу же получил поддержку из Пекина в виде потока заявлений о праве России защищать свою безопасность.

Гораздо менее внятно отреагировало китайское руководство на позицию России по Казахстану.

Выразив поддержку президенту Токаеву, Си Цзиньпин осудил внешние силы, которые подстрекают к цветной революции, и попытки подорвать дружбу Китая и Казахстана, заявил о готовности оказать поддержку Казахстану, но ни слова не сказал об ОДКБ, члены которой уже начали помогать властям республики.

Видимо, суть этого послания в том, что Китай не в восторге от того, что территория страны, где работают китайские компании и через которую проходят ветки Нового шёлкового пути, может оказаться под контролем России, которая попытается втянуть Казахстан в свою орбиту. Но одновременно осознаёт, что лучше уж Россия, чем Великобритания, Турция или никем не контролируемый преступный анклав величиной с Западную Европу, ещё и на границе с проблемным Синьцзян-Уйгурским автономным районом.

Иными словами, Китай поддержал право Москвы влиять на то, что происходит в далёкой от него Украине, но недоволен перспективой усиления России в Казахстане, где уже утвердился сам.

Это плохо скрываемое соперничество за Центральную Азию лишний раз показало, насколько всё непросто в российско-китайских отношениях.

Но до конфликта дело, скорее всего, не дойдёт: Москва и Пекин пока ещё нужны друг другу.

В начале февраля Путин отправится в Китай, где примет участие в открытии Олимпиады, поддержав тем самым китайского лидера, и проведёт с ним переговоры, в ходе которых, если верить слухам, может быть подписан секретный оборонительный пакт. Правдива ли эта информация, непонятно, но наличие такого договора или вброс о возможности его подписания тоже является элементом напряжённой игры, которую ведут не вполне доверяющие друг другу Москва и Пекин против слабеющего, но всё ещё претендующего на роль главного демиурга Вашингтона.

С момента получения независимости в 1947 году Индия придерживалась нейтралитета. Её первый премьер-министр Джавахарлал Неру был одним из инициаторов создания Движения неприсоединения (отказ от участия в военных блоках), объединяющего сегодня 120 государств.

Отношения Индии с СССР, который оказывал ей поддержку с первых дней независимости, и с Россией всегда носили подчёркнуто дружественный характер, но тактика Индии в отношениях с Россией была и остаётся прагматичной: добиваться преференций под разговоры о многолетней дружбе. Это характерно и для политиков, и для бизнеса.

Более тесному сотрудничеству Москвы и Дели мешают ограниченность ресурсов России (от США можно получить больше), логистика (только морские пути) и фактор Китая, с которым Москву связывают дружественные отношения, а Индию – война 1962 года, регулярные пограничные конфликты и соперничество за влияние на соседние страны.

Сегодня бурно развивающаяся Индия превратилась в ключевого игрока региона.

Сближения с ней добиваются и США, и Россия, но она ведёт себя независимо: покупает российские С-400, хотя это раздражает США, и присоединяется к созданному Вашингтоном полувоенному блоку QUAD, что не нравится России. Но все терпят: США – потому что хотят использовать Индию в противостоянии с Китаем и добиться с её помощью присутствия в Индийском океане, Россия – потому что хочет удержать её в своей орбите в расчёте на более тесное сближение. А разница в том, что Вашингтон ждёт от Индии неких конкретных действий, а России пока достаточно её бездействия и нейтралитета.

Индию с её растущей экономикой и ориентированной на уголь энергетикой настораживает климатическая повестка, которую продвигают США, но она берёт на себя обязательства повысить долю возобновляемых источников энергии и тут же вместе с Россией голосует в Совете безопасности ООН против резолюции, приравнивающей изменение климата к угрозам, сопоставимым с военными и социальными конфликтами.

Во время декабрьского визита Путина в Индию принимавший его премьер-министр Нарендра Моди всё время радостно улыбался, но удалось ли договориться о каком-то прорыве – большой вопрос.

Не исключено, что главным достижением переговоров, не считая договора о производстве в Индии автоматов Калашникова и ряда соглашений о намерениях, было получение гарантий, что Индия «чётко дистанцировалась» от AUKUS, то есть не будет участвовать в военных играх США против Китая.

Руководство Индии не обозначило свою позицию по поводу «ультиматума», который Россия предъявила США, но вместе с другими членами Шанхайской организации сотрудничества поддержала действия руководства Казахстана по нормализации обстановки в стране и одобрила привлечение миротворцев ОДКБ. Всё логично: планируя принять участие в железнодорожном проекте «Север – Юг», Индия заинтересована в мире и спокойствии в регионе. Такой подход вполне устраивает Россию.

История отношений России с Турцией – это регулярные войны, мирные переговоры, несколько лет настороженного мира и снова война, начинающая новый цикл. Сейчас страны проходят самый длительный период мира, начавшийся в 1921 году с подписания Московского договора, который положил конец длительным столкновениям на Кавказе. Но этот 100-летний мир был омрачён рядом эксцессов: в 2015-м Турция сбила российский военный самолёт, в результате чего погиб лётчик и ещё один российский военный, в 2016-м в Анкаре был убит российский посол Андрей Карлов.

За это время между двумя странами возникли прочные экономические связи и постоянно нарастающее политическое напряжение, связанное с противостоянием в Сирии и Ливии, а также с активностью Турции на постсоветском пространстве. Став подрядчиком британских проектов, Турция завозит оружие и боевиков почти во все страны бывшего Союза и «продаёт» проект «Великий Туран» на Кавказе, в Средней Азии и тюркских регионах России.

Главным символом турецкой экспансии являются БПЛА «Байрактар».

Их поставки Азербайджану во время войны в Нагорном Карабахе превратились в рекламную кампанию, породив миф, что с их помощью можно «изменить ход истории» и «отбиться от России». Но самым большим вызовом для России является военное присутствие Турции на Украине, определившее её реакцию на «ультиматум» Москвы, предъявленный Вашингтону: в случае военного обострения на Украине она пообещала выступить на стороне Киева.

Участие ОДКБ в наведении порядка в Казахстане, который в последние годы всё больше сближался с Турцией, сломало многолетнюю игру Реджепа Эрдогана. В 2019 году Нурсултан Назарбаев стал почётным председателем Тюркского совета, в 2021-м Казахстан ратифицировал соглашение о военном сотрудничестве с Турцией, обсуждалось создание коллективных вооружённых сил «Великого Турана», и внезапно всё это стало рушиться.

В ответ Турция развернула через подконтрольные ей азербайджанские, украинские, башкирские и татарские сети злобную антироссийскую кампанию против «пьяного русского сброда, стреляющего в мирных казахов», назначила на 11 января экстренный онлайн-саммит Организации тюркских государств и начала в турецких СМИ агитацию за создание Армии Ислама: «Последние события в Казахстане подтверждают правоту Эрдогана», «Мы должны вмешиваться в дела, которые касаются нас», «Армия Ислама разрушит игры империалистов!».

При этом Эрдоган, который делает для дестабилизации постсоветского пространства гораздо больше, чем кто-либо другой, постоянно встречается с Путиным, рассказывает о своём дружественном отношении к России и призывает решать все вопросы в ходе переговоров.

Эта шизофрения объясняется, судя по всему, тем, что при общении с Путиным он действует от себя, а продвигая проект «Великого Турана» или работая на Украине – как подрядчик Великобритании.

В результате Турция под его руководством превратилась в игрока, от которого можно ожидать чего угодно, то есть того, что нужно британским начальникам, воображение которых не ограничено никакими этическими нормами.

В сухом остатке получается, что Европа вообще не игрок, от Китая и Индии ждать каких-то особенных гадостей в ближайшее время не стоит, а главные угрозы исходят от связки Великобритания – Турция.

Вера Зелендинова