Социолог объяснил провал националистического проекта на Украине

Украинский социолог Владимир Ищенко опубликовал статью на американском независимом сайте truthout.org, комментируя популярные мифы украинского гражданского общества. Публикуем перевод этой статьи, выполненный редакцией издания Украина.ру

После нескольких недель паники в СМИ по поводу предполагаемого военного вторжения России на Украину, у конфликта может появиться шанс на урегулирование путём переговоров. Однако общая дискуссия о нынешней эскалации конфликта между Россией и Западом из-за Украины довольно иронична. По крайней мере на первый взгляд, она сосредоточена на гарантиях того, что Украина не присоединится к военному альянсу НАТО, который вовсе не приглашает Украину присоединиться, и в который, к тому же, большинство украинцев не хотят вступать сами.

Дело не только в том, что Украина играет второстепенную роль в обмене угрозами и на переговорах о своей собственной судьбе. В типичной колониальной манере комментаторы представляют украинцев однородной массой, отрицая политическое разнообразие в стране с населением 40 миллионов человек. Президент Украины Владимир Зеленский недавно написал в Твиттере о принципе «Ничего об Украине без Украины», в пику склонности президента России Владимира Путина решать вопрос о членстве Украины в НАТО в узком кругу великих держав. Однако проблема не только в том, что решения принимаются «без Украины», но и в том, что они принимаются за очень разных украинцев, как если бы у них было одно и то же мнение по этим важнейшим вопросам.

Популярное толкование событий Евромайдана способствует этому стратегическому обману. Согласно этой легенде, в 2014 году украинцы из разных регионов, которые объединились в одно современное государство только во время Второй мировой войны, наконец, по-настоящему и поголовно слились в гражданскую нацию, рождённую революцией. Они сделали свой «цивилизационный выбор» в пользу прозападной геополитической ориентации и защищают его от российской агрессии, которая пытается вернуть Украину в сферу своего влияния. Война на Донбассе, последовавшая за этими событиями в 2014 году, представлена ​​в первую очередь как межгосударственная война, а не как прямое продолжение жестокого гражданского конфликта, который начался в последние дни Евромайдана, даже до каких-либо военных действий со стороны России.

На самом деле Евромайдан совершенно не способствовал национальному единству, однако выигравшим от него элитам, вместе с идеологическими политруками, необходимо поддерживать эту иллюзию, с помощью сочетания замалчивания и репрессий, для получения внутренней и внешней легитимности своей власти. Поэтому они хотят дискредитировать альтернативные позиции в отношении прошлого, настоящего и будущего Украины, представляя их как «неукраинские» или даже «антиукраинские». Несмотря на то, что эти позиции разделяют многие (если не большинство) украинских граждан. И в результате такие украинцы всё больше и больше лишаются права голоса во внутренней и международной общественной жизни.

Украина не просто превратилась в объект игры великих держав. Особенно унизительно то, что ее используют для прикрытия империалистических интересов, лживо представляя их благородными порывами. Пафосные заявления о защите суверенитета Украины звучат на фоне реального положения дел, когда она больше, чем когда-либо после распада Советского Союза, зависит от иностранных держав в политическом, экономическом и военном отношении. Признание внутреннего разнообразия Украины и переключение дискуссии на интересы её жителей особенно важно не только для немедленной деэскалации конфликта, но и для любого устойчивого решения для Украины и мира в Европе.

Хотят ли украинцы вступить в НАТО?

Россия требует твёрдых гарантий того, что Украина (и другие страны бывшего СССР) не вступят в НАТО, и что НАТО не будет использовать территорию этих государств для военной экспансии. Типичный ответ западных официальных лиц и наблюдателей до сих пор заключался в том, что решение об этом должны принимать НАТО и Украина, а не Россия. Многие западные комментаторы одержимы чтением мыслей Путина: как же он отреагирует, если его не устроит ответ на свои ультиматумы? Их копируют популярные предположения с противоположной стороны — о том, готов ли Байден к заключению сделки с Россией? Мало кто интересуется, что думают по этому поводу украинцы. Действительно ли они хотят вступить в НАТО?

Нейтральный статус Украины, исключающий её участие в каких-либо военных блоках, был вписан в основополагающие документы современного украинского государства: Декларацию о суверенитете (принята 16 июля 1990 г.) и Конституцию Украины (28 июня 1996 г.). В декабре 2007 года, накануне печально известного саммита в Бухаресте, на котором было решено, что Украина и Грузия «станут членами НАТО», менее 20 процентов граждан Украины поддерживали вступление в военный блок. Мнения большинства украинцев разделились между поддержкой военного союза с Россией и сохранением внеблокового нейтрального статуса.

Членство в НАТО поддерживалось лишь небольшим меньшинством в украинском обществе вплоть до бурных событий 2014 года. В результате российской аннексии Крыма и начала войны на Донбассе поддержка членства в НАТО подскочила примерно до 40 процентов. Однако против него всё ещё выступало большинство украинцев.

Этому сдвигу в общественном мнении способствовали две вещи. Некоторые ранее скептически настроенные украинцы начали рассматривать членство в НАТО как защиту от дальнейших враждебных действий со стороны России. Но не менее важной причиной увеличения поддержки стало то, что опросы больше не включали мнение людей, проживающих на неподконтрольных украинскому правительству территориях Крыма и Донбасса. И миллионы украинских граждан фактически исключены из украинской общественной жизни.

На остальной территории Украины поддержка военного союза с Россией, начиная с 2014 года, резко упала. Однако большинство бывших сторонников России не превратились в сторонников НАТО, а перешли к поддержке нейтрального статуса, в духе «чума на оба ваших дома». Учитывая семилетний военный конфликт, который, в основном, лживо преподносится как война с Россией, нежелание очень большой части украинцев вступить в НАТО просто поразительно.

Перед выборами 2019 года предыдущий президент Украины Пётр Порошенко настаивал на внесении изменений в Конституцию Украины, чтобы она встала на путь присоединения к Европейскому союзу (ЕС) и НАТО. Это не помогло предотвратить его разгромное поражение от Зеленского.

Поддержка НАТО на Украине зависит от региона. Стабильное, прочное пронатовское большинство существует только в западных областях страны. В центральной Украине существует плюрализм мнений с определённым преобладанием пронатовских настроений. Но в восточных и южных регионах нейтралитет более популярен, чем членство в НАТО, несмотря на то, что эта часть Украины, скорее всего, будет оккупирована в случае любого реального российского вторжения.

Корреляция между поддержкой НАТО и разными взглядами на украинскую национальную идентичность делает этот вопрос особенно противоречивым. Многие жители Украины видят в НАТО защиту от России. Многие другие жители Украины считают, что членство в НАТО приведет к большей утрате суверенитета Украины перед Западом, что, по их мнению, происходит с 2014 года, и, в то же время, приведёт к усилению напряженности в отношениях с Россией, эскалации внутренней напряженности между украинцами и втягиванию страны в одну из «вечных» войн США, вроде той, которая совсем недавно закончилась унизительным поражением.

Есть некоторые свидетельства того, что наращивание российской военной мощи весной 2021 года может усилить поддержку НАТО. Вполне вероятно, что сторонники НАТО выиграют потенциальный референдум. Однако такие прогнозы по референдуму не столь уместны для оценки предпочтений стратегии безопасности Украины среди населения Украины в целом, потому что они ограничивают выбор только ответами «да» или «нет» и не учитывают миллионы украинских граждан в Донбассе и Крыму, которые не будут иметь возможность голосовать на референдуме, но у которых есть твёрдое мнение по этому вопросу.

Кроме того, остается неясным, как общественное мнение Украины отреагирует на вполне ясные сигналы о том, что США не собираются отправлять войска для борьбы с Россией в случае её нападения на Украину, а также на любые возможные компромиссы в ходе переговоров [США] с Россией.

Критикуя требования Путина о решении вопроса членства Украины [в НАТО] великими державами, важно не впасть в подобный ложный посыл и не приписывать жителям Украины желание вступить в НАТО. Они далеки от единства мнений в вопросе поддержки членства в НАТО. Это спорный вопрос, который может быть должным образом разрешён только в рамках политического процесса, в котором значительная часть имеющих другое мнение жителей Украины не игнорируется и не шельмуется «предателями» или «марионетками» российской пропаганды за скептическое отношение к НАТО, на что у них есть веские причины.

Выход и путь вперёд

Оппозиционный сегмент представляет значительное меньшинство, а иногда и большинство украинских граждан, но он был плохо мобилизован и организован по сравнению с националистическими и неолиберальными слоями гражданского общества. Последние только усилили давление в пользу своей непопулярной повестки в ослабленном украинском государстве. За радикальной националистической политикой во время правления Порошенко в 2021 году последовали санкции и угрозы Зеленского, направленные против лидера популярной оппозиционной партии, влиятельных олигархов и большинства основных оппозиционных СМИ. Несмотря на нарушение прав человека, это, в отличие от репрессий в отношении российской и белорусской оппозиции, не вызвало значительной и шумной реакции со стороны Запада, Многие наблюдатели согласились с вялыми оправданиями по соображениям безопасности — мол, репрессии против якобы «пророссийских» сил неизбежны или даже законны в стране, которой угрожают из-за границы. Однако дальнейшие ограничения политического и общественного представительства большого сектора украинского общества не делают Украину сильнее, а только слабее и разобщённее.

Минские мирные соглашения, которые предусматривают легализацию особого статуса сепаратистских (так в тексте — Ред.) территорий на Донбассе, могут стать важной частью возможного решения для Украины. Они были подписаны после серии поражений украинских военных в 2014-2015 годах; однако с тех пор мало что было реализовано. Примечательно, что даже некоторые сторонники представляют их как «неприятный компромисс» с «условиями России, навязанными с помощью вооружённой агрессии».

Однако важно воспринимать Минские договоренности не как то, чего хочет Путин, а как возможный путь к более демократичной и плюралистической Украине, которая признаёт и принимает собственное политическое разнообразие. Договорённости одновременно являются и целью, и средством этого процесса. Минские договорённости предполагают, что народ Донбасса вернётся в качестве законной части украинской нации. В большинстве случаев его мнения об истории и недавних событиях, языковой политике и международных союзах сильно отличаются от мнений националистических политиков и гражданского общества, которые выступают от имени всего украинского общества, но совсем не отражают его разнообразие. Это потребует радикального изменения доминирующего постмайдановского дискурса в общественной жизни Украины и работы в направлении более всеобъемлющего определения национальной идентичности.

С другой стороны, возвращая миллионы украинских граждан Донбасса обратно на Украину, Минские соглашения восстанавливают часть утраченного баланса (делая его институционально защищённым) в украинской политике, которая расходится с взглядами и ожиданиями населения в целом. И Минские договоренности одновременно требуют и позволяют вести предметный диалог о будущем Украины.

Конечно, существуют и риски. В украинском обществе существует большой запрос на мир, но конкретные статьи об особом статусе Донбасса (например, амнистия для участников боевых действий или институционализация сепаратистских вооруженных формирований в качестве «народного ополчения») не пользуются популярностью. Однако отсутствие поддержки большинства никогда не было основной причиной уклонения украинского правительства от выполнения Минских соглашений, поскольку оно никогда не было препятствием для кампании за членство в НАТО и даже ещё менее популярной националистической и неолиберальной политики.

Важно отметить, что, несмотря на то, что Минские договорённости стали результатом военных поражений, большинство украинцев поддержали их сразу после их подписания в 2015 году. Если многие украинцы сейчас разочарованы, то в первую очередь из-за недостаточного прогресса и неэффективности в достижении мира в Украине, а не потому, что договорённости принципиально неприемлемы.

Более важную роль сыграла открытая угроза насилия, сформулированная националистическим гражданским обществом, возглавившим так называемые протесты «против капитуляции». Они были довольно незначительными, и только 26 процентов украинцев выразили им поддержку, в то время как 41 процент были явно против. Тем не менее, они остановили дальнейший прогресс в реализации Минских договоренностей после первых подвижек, последовавших за убедительной победой Зеленского на выборах 2019 года.

На кону, однако, не «капитуляция» Украины, а вполне конкретный проект национального строительства для этой страны, в котором Россия играет роль «главного другого», против которого адепты проекта формулируют свою национальную идентичность. Проблема этого проекта в том, что попытка ассимиляции внутреннего культурного и политического разнообразия Украины (повторение проблемного пути построения современных западных наций с 19 века) несовместима с тем, как многие люди видят сейчас демократию — как и воспроизведение политики великих держав из «золотого века» империализма.

Этот проект национального строительства также вряд ли осуществим в нынешних условиях, потому что он не будет поддерживаться параллельными процессами модернизации. Сегодня невозможно повторить процесс «превращения крестьян во французов», потому что Коммунистическая партия выполнила эту задачу для Украины еще несколько десятилетий назад. Неудивительно, что преимущественно антикоммунистический проект украинского гражданского общества так и не смог объединить нацию, несмотря на три майдана на протяжении жизни одного поколения и якобы мобилизующую угрозу из-за границы. Пока что попытки продвинуть этот проект построения нации не разрешили, а скорее усугубили глубокий постсоветский кризис политического представительства.

Иная, плюралистическая Украина, развивающаяся более интегрированным путём, путём диалога, как независимый мост между Европой и Россией, безусловно, возможна. Чтобы прийти к ней, необходимо признать политическое разнообразие страны и создать условия для институционально защищённого национального диалога между украинцами, придерживающимися противоположных взглядов.

Нужен ли он кому-то, кроме украинцев — другой вопрос.