ВОТ И СКАЗОЧКЕ КОНЕЦ.... "НИКТО" ПО ИМЕНИ "НИЧТО"... Часть 3.

Теологические “доказательства” существования Бога

"Раздумы" Фомы (Аквинского)...

Первой монотеистической религией, т.е. религией, провозгласившей существование не множества духов, божеств или богов, что имело место в язычестве (политеизме), а единого Бога, Создателя и Господина Вселенной, стал иудаизм. Эта религия еврейского народа стала позднее прообразом двух мировых религий - христианства и ислама. Тексты священного еврейского писания (“Тора”) стали составной частью христианской Библии (“Ветхий Завет”), а также повлияли в 7 в. на мусульманских авторов Корана.

На протяжении веков верующим вполне хватало для поддержания их веры слов своих Священных писаний, но для убеждения и склонения в собственную веру иноверцев и безбожников, особенно образованных и мыслящих людей, метафорических образов и “чудес”, приведенных в Священных писаниях, становилось явно недостаточно. Следствием этого стало появление религиозной литературы, в которой ее авторы пытались дополнительно, с помощью псевдоразумных рассуждений, дополняющих библейские сюжеты и истории, обосновать собственную веру и убедить в ее истинности не только собственный разум, но и адептов других религий, а то, глядишь, и безбожников. Наиболее активные и плодовитые религиозные философы и мыслители стали со временем официально признанными “учителями” или “отцами” Церкви (причем, в католичестве появились свои, а в православии другие “учителя”). Их труды вошли в фонд патристики (от лат. pater отец) - совокупности философско-религиозных, теологических и политикосоциологических христианских доктрин 2-8 вв.

Одним из главных христианских философов ранней католической патристики, ставшим родоначальником христианской философии истории, был Августин Блаженный (354-430; первоначально преподавал риторику в Карфагене и исповедовал манихейство - восточное дуалистическое учение пророка Мани, 3 в., о борьбе Добра и Зла, Света и Тьмы, но после переезда в Милан обратился в христианство под влиянием епископа Милана Амвросия, крестился в 387 г., с 397 г. и до конца жизни был епископом Гиппона в Римской Северной Африке). В своем сочинении “О граде Божием” он противопоставил “земному граду”, т.е. государству, мистически понимаемый им “Божий град” - Церковь (это одно их первых идеологических противопоставлений светской, государственной и духовной, церковной власти), а также развил учение о божьей благодати и божьем предопределении (обусловленности поведения человека божьей волей, согласие с которой ведет к “спасению ” в загробной вечности, а противодействие - к “осуждению” и “вечным мукам”).

В своей автобиографии “Исповедь’ Августин самозабвенно славословил умозрительного Бога и всячески уничижал в себе самом свою человеческую природу. Возвеличивая и восхваляя Бога, он писал: “Высочайший, совершеннейший, всемогущий, всеблагой и всемилосердный, в высшей степени правосудный и справедливый, недоступный и всем присущий, истинная красота и необоримая сила, неизменный, но изменяющий все, нестареющий и необновляющийся, но обновляющий все и ставящий гордых в их неведении, всегда покоящийся и вечно творящий, все собирающий и ни в чем не нуждающийся, все носящий, наполняющий и поддерживающий, питающий и совершенствующий, обо всем заботящийся и ни в чем не имеющий недостатка.. .блаженство в прославлении Тебя...Бог, сотворивший небо и землю...Ты создал нас для Себя...Ты создал и меня...я существую в рядах творений Твоих.ничто не может быть чуждо Тебя.все из Него, Им и к Нему.Мне ли судиться с Тобой, который есть Истина.всякое благо - от Тебя, и от Господа моего - спасение мое.Ты вечно сущий, прежде всего сотворенного..". О человеческом же, о себе Августин отзывался: “я прах и пепел.я раб твой.я не знаю, откуда пришел сюда, в эту мертвую жизнь или живую смерть [религия интерпретирует жизнь как смерть, а смерть, наоборот, пытается представить истинной жизнью - недурственно - Г.А.Л.].откуда же могло произойти это живое существо, как не от Тебя.и есть кто на свете, кто создал бы себя сам? И можно ли представить другую причину нашего бытия и нашей жизни, кроме Тебя, Господи [и мысли нет о возможности эволюции и самозарождения жизни, о чем говорили еще греческие натурфилософы за 10 веков до Августина - Г.А.Л.] кто чист от греха перед Тобою? Никто, даже младенец, хотя бы он прожил один только день [только что родившийся человек уже заведомо грешен лишь потому, что он человек -в этом очевиден росток рабской психологии, навязываемой религией человеческому сознанию - Г.А.Л.]".

Трудно назвать этот религиозный панегирик в неоплатоническом духе хоть каким-то доказательством существования Бога. Человек просто искренне заблуждается, приписывая вымышленному Богу те качества, которые здравый ум может отыскать в естественной природе, дающей жизнь и все блага человеку (верующий, по существу, крадет силы природы и присваивает их своему вымышленному Господу, полагая, что его кормилица это не мать- природа, а тот Никто-Ничто, которого он назвал Богом; Августин ставит природу в зависимость от Бога, заявляя о жизни “по законам природы, предначертанным Тобою ”), упивается своими безудержными фантазиями (фактически собственным невежеством, пусть и оправданным уровнем тогдашних знаний) и придает им вселенскую значимость и силу.

Психологическая убедительность религиозных переживаний Августина, которая восхвалялась церковью на протяжении столетий, исторически оказывается актом пустых умствований, за которыми нет объективной реальности. Такие переживания мало чем отличаются от переживаний пациентов известных домов и не приносят человеческому обществу ничего того, что способствовало бы развитию его разума, мудрости и знаний (наоборот, подобные мистические переживания-размышления углубляют невежество и заблуждения рода человеческого). Тем не менее, христианский неоплатонизм Августина господствовал в западно-европейской философии и католическом богословии вплоть до 13 века, пока ему на смену не пришел аристотелизм Фомы Аквинского.

Рассмотрим некоторые известные рассуждения Фомы, изложенные им в “Трактате о едином Боге"", вошедшем в состав его главного труда “Сумма теологии"", который он организовал в виде 512 богословских риторических вопросов, распространенных возражений-комментариев на них со стороны различных средневековых авторов или анонимно самого Фомы, и персонифицированных ответов Фомы (последующие цитаты приведены по русскоязычному 3-томному изданию “Сумма теологии”, Киев-Москва, 2002).

В предисловии к трактату Фома пишет: “главная цель нашего священного учения состоит в том, чтобы преподать знания о Боге, и не только в отношении того, что Он суть Сам по себе, но также в отношении того, что Он есть начало и конец всего, в особенности же — разумных существ .[здесь и далее выделения шрифтом - Г.А.Л.]". Трактат начинается с Вопроса: “О Боге: существует ли Бог?", для ответа на который Фома предлагает исследовать 3 положения: 1) является ли существование Бога самоочевидным; 2) является ли оно доказуемым; 3) существует ли Бог

По первому положению (раздел 1) автор приводит возражение (мнение 1) греческого философа-неоплатоника, последнего схоларха платоновской Академии в Афинах Дамаскина (462-538; следовал учению Прокла, но испытал влияние Ямвлиха, стремился подчеркнуть невыразимость и непознаваемость первоединого, т.е. Бога): “Знание того, что Бог существует, всеяно в нас естественным образом” [это как: с молоком матери? А если всосать с ним нечто другое, то и оно станет сразу же существовать естественным образом? - Г.А.Л.]. Эту цитату Фома дополняет другим устоявшимся возражением (мнение 2) о том, что “поскольку значение слова “Бог” нам известно, то необходимо следует, что Бог существует [здорово: придумал слово с каким-то значением и сразу же получил доказательство того, что ему в реальном мире соответствует некий объект, например, кентавр, горгона медуза или еще какая-нибудь химера - Г.А.Л.]. Ибо это слово обозначает то, превосходнее чего ничего помыслить нельзя ...Отсюда ясно, что утверждение “Бог существует ” - самоочевидно”. Наконец, Фома приводит и третье возражение (мнение 3) в пользу самоочевидности существования Бога: “Существование истины самоочевидно.Но Бог сам есть Истина: “Я есть Путь, и Истина, и Жизнь ” (Ин. 14,6) [ну, раз так написано в Библии и вложено в уста самого Бога, то как можно сомневаться? -Г.А.Л.]. Поэтому утверждение “Бог существует ” - самоочевидно”.

Но тут же дотошный Аквинат, полагая, что “никто не может помыслить ничего противоположному тому, что самоочевидно [в общем случае этот тезис ошибочен, так как далеко не всегда самоочевидность совпадает с истиной - достаточно вспомнить открытие Коперника, нанесшего мощный удар по самоочевидности движения Солнца вокруг Земли, а, следовательно, некоторые, если не многие, самоочевидности законно допускают сомнения - Г.А.Л.]”, находит в Библии первое противоречие суждению о самоочевидности Бога: “Но противоположное утверждению “Бог есть ” можно помыслить: “Сказал безумец в сердце своем: нет Бога” (Пс.13,1;52,2). Отсюда понятно, что существование Бога не самоочевидно” и начинает поправлять своих оппонентов.

Он соглашается с Дамаскиным, подтверждая, что знание о существовании Бога всеяно в нас естественным образом “в общем и прикровенном виде [со словом кормящей матери? - Г.А.Л.], постольку, поскольку Бог есть блаженство человеков [а не страх ли и наказание человеков? - Г.А.Л. ]. Ведь по своей природе люди стремятся к счастью [верно сказано! - Г.А.Л.], а то, к чему стремятся люди по своей природе, известно естественным образом [а здесь Фома делает явный подлог, приписывая к естественной потребности младенца знать своих родителей и быть с ними счастливым дополнительную и сомнительную потребность знать некоего мифического Бога или ту же Бабу Ягу - Г.А.Л. ] ”, но критически продолжает: ”. это еще не означает безусловного знания о существовании Бога.Ибо немало таких, кои высшим блаженством человека полагаю богатство, утехи или что- либо еще в этом духе [но, к сожалению, не Бога, как хотелось бы Фоме - Г.А.Л.]”.

На мнение 2 Фома отвечает с редким для него здравомыслием: “Возможно, не каждый, услышав слово “Бог”, понимает, что это слово обозначает.Но даже если допустить, что каждому [оно]ясно.то из этого отнюдь не следует, что все понимают: обозначаемое этим словом существует в действительности, а не только в уме. Кроме того, нельзя таким образом доказать, что это бытие существует в действительности, пока не достигнуто единого мнения, что действительно существует нечто, превосходнее чего ничего помыслить нельзя, но именно с этим и не согласны те, которые полагают, что Бога не существует [понимай безбожники, атеисты - Г.А.Л]”.

Именно в этой мыслительной точке находится главное противоречие между верующим и атеистом: первый полагает существование Бога в уме и в действительности, а второй — только в уме (в качестве пустого понятия, имеющего содержание, но пустой объем, т.е. при отсутствии реального объекта, существующего вне сознания человека и независимо от него). Фома прекрасно осознает, что если назвал нечто (а точнее Ничто) Богом, то из этого еще не следует, что названное существует в реальности, и, следовательно, бытие Бога следует каким-то образом доказывать для разума. Далее, подводя итог обсуждению положения о самоочевидности Бога, Фома дает краткий ответ на мнение 3: “Существование истины как таковой самоочевидно, но существование Высшей истины — для нас не самоочевидно [что есть истина и чем высшая истина отличается от обычной, об этом Фома скромно умалчивает - Г.А.Л. ] ” и переходит к рассмотрению положения о доказуемости существования Бога (раздел 2).

Фома приводит 3 распространенных возражения относительно доказуемости бытия Бога. 1) “Кажется, что существование Бога недоказуемо. Ведь это — положение веры, что Бог существует. Но то, во что надлежит верить, - недоказуемо, ибо доказательства ведут к научному знанию [прекрасно сказано, хотя и неполно - Г.А.Л.], вера же, как сказано апостолом Павлом, есть “[осуществление ожидаемого и] уверенность в невидимом” (Евр.11,1). Поэтому ясно, что невозможно доказать существование Бога ”; 2) “о Боге нам не дано знать, что Он есть по существу, а единственно - что Он по существу не есть [замечательная мысль - Г.А.Л.], как сказал еще Дамаскин. Отсюда понятно, что невозможно доказать существование Бога”; 3) “если бы и можно было доказать существование Бога, то только через Его следствия. Однако Его следствия несоизмеримы с Ним, ибо Он бесконечен, а Его следствия — конечны [здесь Фома делает очередной подлог, утверждая о бесконечности непознаваемого Бога и конечности сотворенного им мира, неявно опираясь при этом на господствовавшее в средневековье мнение о замкнутости и конечности Вселенной, которое первым в преддверии нового времени разрушил Джордано Бруно - Г.А.Л. ]; конечное же и бесконечное — несоизмеримы [мысль по сути правильная - Г.А.Л.]. Поэтому, поскольку невозможно доказать причину через несоизмеримые с нею следствия, похоже, что невозможно доказать существование Бога”. Здесь же Фома дополнительно отмечает. “Этому противоречат слова апостола: “Невидимое Его чрез рассмотрение творений видимо” (Рим.1,20). Но этого не случится, если бытие Божие не будет доказано через сотворенные Им видимые вещи, ибо первое, что нам надлежит знать, существует ли Он [очень правильный вопрос! - Г.А.Л.]” и переходит к своим ответам на приведенные возражения.

Итак, удается ли Фоме доказать существование невидимого Бога через его видимые творения, т.е. однозначно установить причину по следствиям? Еще не вникая в логические доказательства Аквината, следует сразу отметить безнадежность такой постановки задачи с точки зрения современной науки. Почему?

Во-первых, те или иные следствия могут вызываться (и вызываются!), как правило, не единственной, а множеством причин, т.е. причина по следствию может быть выяснена лишь гипотетически, условно, относительно, неоднозначно, но не абсолютно. Тому можно привести тысячи примеров, но выберем один - возникновение и развитие жизни на планете Земля. Итак, следствие — есть земная жизнь, но каковы причины и условия ее зарождения? Современная наука доказала, что одним из первых условий возникновения жизни на планетах звездных систем является нахождение планеты в физической зоне галактики и ее звезд, благоприятной для жизни. Так для Земли благоприятными условиями зарождения жизни стали. 1) нахождение Солнечной системы на окраине Галактики “Млечный Путь”, вне зоны смертоносного гамма- и рентгеновского излучения ядра Галактики, 2) нахождение Солнечной системы вне газовых рукавов Галактики, в которых идет интенсивный процесс звездообразования (от ближайшей чужой звезды Солнце удалено более чем на 3 световых года), 3) нахождение Земли на достаточно безопасном расстоянии от Солнца (на Меркурии и Венере, приближенных к Солнцу, жизнь не могла бы возникнуть из-за слишком высоких температур), 4) присутствие в Солнечной системе гиганта Юпитера, который отклоняет крупные астероиды от траекторий их пересечения с земной орбитой и тем самым защищает земную жизнь (но немногие столкновения с астероидами, которые имели место в истории Земли до появления человека, уничтожали большую часть земных организмов).

Этот список можно продолжить еще на десятки пунктов, но вопрос, какова же та единственная причина, благодаря которой развилась земная жизнь, становится бессмысленным и абсурдным, так как жизнь есть следствие совпадения многих причин.

Конечно, можно забыть о всех причинах и сказать односложно, как тупо твердят жрецы и их верующие уже более 2 тыс. лет: “Жизнь создал Бог” (абсолютно пустое, ничтожное заявление, скрывающее нежелание человека думать и познавать мир), но такой ответ годится лишь для ущербного, убогого и темного рассудка, а не для пытливого, ищущего и познающего ума Человека Разумного.

Во-вторых, для установления истинных причин по их следствиям явно недостаточно умозрительных и догматических спекуляций, а требуются опыты, эксперименты, измерения и количественные расчеты, которые единственно могут уменьшить огромное разнообразие возможных причин и установить их определенный, достоверный и достаточно узкий круг. Одним словом, требуется наука, научные исследования и научные знания. Но все рассуждения Фомы, как видно уже из вышеизложенного, носят качественный, размытый, неопределенный характер, лишены конкретного знания, которого, конечно в 13-ом столетии ожидать от тогдашних философов, включая Фому, не приходится.

В-третьих, логические рассуждения, основанные на формальной логике с ее чернобелыми ответами “Да” и “Нет”, в общем случае приводят к неразрешимым логическим противоречиям (апории и антиномии древних греков должны были быть хорошо известны Фоме) и ошибочным выводам относительно диалектически развивающейся действительности. В сочетании с исходными нечеткими, теологически ориентированными определениями и понятиями Фомы, его логические доказательства превращаются в пустое словопрение и чепуху.

Но, все же посмотрим, как Фома пытается далее решать задачу доказательства бытия Бога... Гуртовцев А.Л.

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)