Татарстан останется одним из регионов, обладающих существенной долей внутренней самостоятельности

В Татарстане местный парламент готов рассмотреть поправку о переименовании должности президента республики, это произойдет в 2022 году (принятый ранее закон о публичной власти запрещает руководителям регионов РФ называться "президентами").

У события (кстати, действительно, достаточно знакового) есть два относительно внятных объяснения. Простое и очень непростое.

Простое — Татарстан всегда предпочитал действовать непрямыми методами в отношениях с федеральным центром. Обладая практически таким же уровнем независимости, как и Чечня — что при Дудаеве, что при Кадырове — Татарстан обошелся без проведения на его территории КТО. Даже увольнение первого татарстанского президента Шаймиева по сравнению с московским мэром Лужковым и башкирским президентом Рахимовым не в пример более мягко. Мало того — Шаймиев получил право на выдвижение своего «преемника», что в Москве и Башкирии было исключено.

В этом смысле отказ от раздражающего Центр названия должности главы республики носил больше статусный характер, и если Казань все-таки пойдет навстречу, отказавшись от именования своего руководителя президентом, то в практическом плане это мало что изменит — Татарстан как был, так и останется одним из двух регионов, обладающих существенной долей внутренней самостоятельности.

Непростое объяснение заключается в том, что переход к новой нормальности (а он уже идет, и здесь просто нет смысла рассматривать происходящие процессы иначе. Хотя чем именно он завершится и каковы будут итоги этого перехода — вопрос весьма непростой), в общем, переход неизбежно приведет к существенному перебалансированию отношений между государством и промышленно-финансовыми группировками (или корпорациями, но в российском исполнении корпорация — это специфическое и существенно отличающееся от привычного образование.

Это именно клановая структура, обладающая всем набором корпоративных инструментов максимально широкого профиля. Это не западные специализированные корпорации, это скорее, японские дзайбацу или корейские чеболи — кланово-феодальные экономические субъекты.

Власть в России — инструмент устойчивости и безопасности таких российских чеболей. Однако в том и дело, что новая нормальность подразумевает существенное изменение функционала как корпоративных, так и государственных структур.

Речь идет о создании на глобальном уровне конгломерата современных Ост-Индских компаний, которые обладают государственными функциями управления. На страновом уровне ситуация выглядит примерно так же: государство сдает часть своих полномочий корпоративным структурам, которые и будут управлять территорией наравне с госструктурами. Федеральные функции в таком случае должны будут осуществлять корпорации, являющиеся представителями глобальных структур (та же экосистема Сбера фактически является локализованной версией системы ID2020 Билла Гейтса), но останется место и для региональных корпоративных структур местного уровня.

Сегодня уже сформирован клановый конгломерат московских и казанских группировок, взаимопроникающих друг в друга, имеющих выход на федеральный уровень управления, обладающий колоссальной по российским меркам собственностью и полномочиями. По сути, государственные структуры и должности по достижению новой нормальности станут по большей части представительскими, реальную власть и полномочия будут осуществлять клановые структуры управления. Кстати, в Татарстане это уже особо и не скрывается.

В таком случае должность президента Татарстана перестает выглядеть сакральной, и ее можно сдать, не отвлекаясь от более важной и насущной задачи.