О Моргенштерне, ТикТок и конце будущего. Андрей Фурсов

После Французской революции появились три идеологии: марксизм, консерватизм, либерализм. Всё остальное – это их версии. Связано это было с тем, что был прогресс, что была картинка будущего. Сейчас будущее закончилось. Неслучайно во Франции, например, выходят книги с названием « La fin de l'avenir» – игра слов «avenir» – это прогресс и будущее. «Конец будущего», потому что люди прекрасно понимают, что мы вступаем в какую-то эпоху, довольно, так сказать, тёмную по сравнению с той, в которой мы жили.

Кто-то говорит, Новое Средневековье. Я считаю, это большие оптимисты, потому что Средневековье – это, на самом деле, в отличие от того, что писали марксисты и либералы, это была светлая эпоха. А вот Тёмные века, то есть с середины VI по середину IX века, Тёмные века – это между Средневековьем и Поздней Античностью. Мы вползаем сейчас вот как раз в новые Тёмные века. И когда говорят, меня спрашивают: «А вот что делать?»

Но… Смотря, кому, что делать! Но я думаю, что значительно более важное, чем чисто политические решения. Поскольку общество вползает в архаику, в разрушение образования, очень важно, чтобы появились структуры… Это могут быть сетевые структуры, просто объединения людей, которые сохранят достижения цивилизации последних 200 лет.

То есть эти структуры сетевые выполнят ту функцию, которую выполняли монастыри в VII, VIII, IX веках нашей эры. То есть сохранить элементарно цивилизованное общение людей. Это люди, которые говорят не на языке ТикТок, а нормальным человеческим языком, которые нормально воспитывают своих детей, нормальное дают детям образование.

Вы знаете, что может объединить работягу и Абрамовича? Ничего не может объединить. Что касается заклинаний по поводу идеологии… Да, идеология – это важно. Но смотрите, во-первых, в Советском Союзе была идеология. Она спасла Советский Союз? Нет! Советские же идеологи были теми, кто её предал. Это первая вещь.

Второе. Когда мы говорим, «у нас нет идеологии», ну, у нас есть идеология, на самом деле… Это идеология вот этого квази-либерализма, как идеология тех, кто нахапал в 90-е годы. И когда у нас власть говорит про консерватизм умеренный, а что имеется в виду: консерватизм как традиционные ценности? Или консерватизм, чтобы сохранить «нахапанное» в 90-е? Это тоже консерватизм!

Я глубоко убеждён, что люди типа Моргенштерна, скорее всего, используются «в тёмную», это, безусловно, проект. Это революция хаоса, это расшатывание общественной психики. Ведь Моргенштерна многие, часть вот этой ТикТок-ской молодёжи – это люди, которые его имитируют, повторяют. Он сказал, что «Бессмертный полк – ерунда! Победа в войне.» И притом, что он потом сказал, что его не так поняли. Но вброшено!

Первое окно Овертона открыто. И я думаю, что именно с помощью вот таких людей из шоу-бизнеса и меняют общество. На Западе это классический способ. Например, как использовать Мадонну для уничтожения христианства на Западе. Это проект, безусловно! Мадонна – это проект. Кстати, любая фигура шоу-бизнеса – это проект. Так же как «Beatles» и «Rolling Stones». Это были проекты.

Дело в том, что можно сделать так, что он вообще на сцену не попадёт! Вот и всё. Его можно остановить, как Талькова остановили. Тальков играл очень важную роль в разрушении советской системы, все его вот эти песни. А потом он развернулся в резко националистическую сторону, и всё, и нет Талькова.

Так это очень хорошо, что он искренне так думает. Это означает, что ему не надо притворяться. Так человека и двигают – того, кто искренен – ему не надо играть! Как говорил один мой знакомый: «Лучше всего подлую карьеру делают люди, которым не надо притворяться, у которых есть что-то доброе в душе…» В рамках субординации доминантой является карьеризм. А вторая вещь – ну, человек добрый по натуре. И это очень помогает делать карьеру, потому что он – искренен во лжи.

Кстати, я вот в своё время столкнулся… Я потом уже прочёл, «лгун истероидного типа».

Это человек, который верит в свою ложь. Когда ты ему говоришь: «Ты… Что ты сделал?!» И у него слёзы, и он говорит: «Да, я этого не делал!» Он верит в этот момент, что он этого не делал! А я никогда не сталкивался с лгунами истероидного типа. Это я потом, когда это понял интуитивно, и стал читать по невротические стили и про типы лжецов, я понял, что такое лгун истероидного типа. Это искренний человек!

Три книги, которые должен прочесть каждый. Если говорить о России, опять же, здесь нужно очень чётко различать дореволюционную Россию, советскую и нынешнюю. Вот дореволюционную… Вот если бы меня спросили, три книги из дореволюционной эпохи, из Российской империи? Я бы назвал: «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное», «Капитанскую дочку» с обязательной привеском «История Пугачёвского бунта». И книгу человека, которого я очень не люблю – это Александр Иванович Герцен, который мечтал жить в «английском городе Одесса».

Он ожидал, что англичане выиграют Крымскую войну, и он будет жить в Одессе – английском городе. Я его презираю вот как человека, но это был гениальный писатель. И он написал одну из главных русских книг XIX века «Былое и думы». Аналогов нет! Если говорить уже о ХХ веке, то это, конечно же, «Жизнь Клима Самгина» Горького. Это «Тихий Дон»… и «Разгром» Фадеева. Вот это три книги.

Если говорить о книгах постсоветских… Ну, постсоветская литература не удалась, хотя есть. Появилось несколько книг, которые просто потрясающе описывают нашу реальность. Я даже об одной из них сделал передачу с автором. Это роман Юрия Козлова «Новый вор», это совершенно потрясающая. Маленькая-маленькая книжечка. По степени проникновения в суть происходящих у нас и в мире процессов. Что очень важно – и в мире тоже. То есть эта книга аналогов, на мой взгляд, не имеет.

Почему в мире? Дело в том, что вот Советский Союз был действительно сверхдержавой, и мы не были провинциальной страной. После 91-го года мы стали провинциальной страной и в плане новостей, и в плане науки, и в плане представления о том, что происходит в мире. Вот его книга – не провинциальная! Она очень хорошо увязала то, что происходит у нас, с мировыми процессами.

Вы знаете, мне очень часто задают вопросы о воспитательной литературе. Вот у нас роль воспитательной литературы в Советском Союзе выполняла научная фантастика. А сейчас у нас такую роль выполняет боевая фантастика. И неслучайно наиболее сильных авторов «боевой фантастики» – вот они все трое – убиты! Это Александр Гера, Олег Маркеев и Андрей Николаев. То, что… вот в той форме, в которой они описывали нашу реальность, это называется боевая фантастика.

Она боевая, но это не фантастика, это реальность вполне. Вот эти книги. У меня студенты по моему курсу должны были начинать именно с этих книг. Потому что очень важно для учёного, очень важно, воображение социологическое. Но если говорить о художественной литературе, мне ничего в голову сейчас кроме «Нового вора» Юрия Козлова… И, конечно, романы Полякова! Особенно «Замыслил я побег…»

Учитывая заявление Моргенштерна. Лично ему что посоветуете почитать, чтоб он как-то расширял свой кругозор и не делал таких заявлений?

Лично ему я бы посоветовал исчезнуть с экрана, забиться куда-нибудь и больше не появляться! Читать, я думаю, ему бесполезно что-либо. Я человек очень социально брезгливый. Поэтому я не хочу ни советовать, ни говорить. Человек должен сам решить свои проблемы… Дело в том, что он затронул…

Своей фразой на счёт Победы в Великой Отечественной войне он затронул очень важные вещи. Во-первых, мой отец расписался на Рейхстаге. Во-вторых, я – советский офицер, помимо прочего… И для меня всё, что связано с Победой в Великой Отечественной войне, и поражения, и Победа конечная – это очень личное. То есть этот человек оскорбил меня лично!

Подробнее в интервью Андрея Фурсова:

https://www.youtube.com/watch?v=ZShHEz0G_5k