Горькая правда. Преступления ОУН-УПА

Заместитель шефа Абверстелле-202 капитан Лозарек: «От Эрнста цу Айкерна я узнал, что Бандера получил от немцев 2,5 миллиона марок, то есть столько, сколько Мельник получал на протяжении целого года».
Edward Prus, «Herosi spod znaku tryzuba»

Журнал «Камертон» продолжает публикацию перевода книги канадского публициста, политолога, доктора философских наук Виктора Полищука «Горькая правда. Преступления ОУН-УПА», впервые изданной в 1995 году в Торонто на украинском и польском языках небольшим тиражом на собственные средства автора. Порой к названию книги добавляют еще и «Исповедь украинца».

В этой части книги идет речь о борьбе за власть между Степаном Бандерой и Андреем Мельником, расколе ОУН на бандеровцев (ОУН-б) и мельниковцев (ОУН-м) и сотрудничестве первой организации преимущественно с абвером, а второй – не разрывая отношений с абвером, еще и с гестапо, а в последствии - с СС.

Также Виктор Полищук рассказывает о роли ОУН в подготовке нападения Германии на СССР и, в частности, цитирует показания офицера абвера Стольца на Нюрнбергском процессе: «Организация молниеносной атаки на СССР предусматривала, что Абвер должен был начать с помощью сети агентов междунациональную ненависть в СССР… Чтобы выполнить директивы Кайтеля и Йодля, я установил контакты с украинскими националистами, которые были на службе немецкой контрразведки (Абвера) и с другими национал-фашистскими группами. (…) Я лично дал украинским лидерам - Мельнику (криптоним Консул-1) и Бандере (криптоним Консул II) соответствующие директивы (…) организация провокационных путчей в тылах украинского фронта с целью ослабить советские войска…».

Не обойдены вниманием и созданный из ОУНовцев батальоны «Нахтигаль» и «Роланд» под командованием Е. Побегущего и Р. Шухевича в составе диверсионного подразделения абвера «Бранденбург 800», использования их для уничтожения евреев, поляков во Львове и карательных акциях на Украине и в Белоруссии. К слову, в последние дни своего президентства Виктор Ющенко присвоил Степану Бандере и Роману Шухевичу звание Героя Украины. Видимо, как раз за это.

Михаил Корниенко

Предыдущие части книги можно прочитать по ссылке

РАСКОЛ В ОУН

Между тем, когда УЦК (Украинский центральный комитет, - прим. пер.) организовывал украинскую жизнь на южных и восточных окраинах Генерального Губернаторства (оккупированная Германией территория Польши, - прим. пер.), в ОУН созревал раскол. ПУН (Провод украинских националистов), который с начала существования имел местонахождение то в Швейцарии, то в Берлине, во главе которого стоял полк. Андрей Мельник, поддавался каждый раз более острой критике со стороны Краевого провода ОУН на ЗУЗ (Западно-украинские земли), во главе которого с 1932 г. стоял Степан Бандера, который в сентябре 1939 г. вышел на свободу из польской тюрьмы.

Я не пишу историю ОУН, поэтому и не буду сосредоточиваться на многих нюансах того раскола, который длится по сегодняшний день, а его проявления выразительно видны также в сегодняшней Украине. Ограничусь в первую очередь утверждением, что раскол не произошел на идеологическом фоне. Раскол созревал со времени, когда лидером на ЗУЗ стал Степан Бандера, вокруг которого сплотились еще более революционные националисты, чем сам «Вождь Нации» - Андрей Мельник. Степан Бандера и иже с ним, начитавшись вволю в польских тюрьмах учения Дмитрия Донцова, считали, что ПУН (Провод украинских националистов) маловато революционен, они рвались к борьбе, несмотря ни на какие обстоятельства: «Добьешься Украинского Государства или погибнешь в борьбе за него! Не станешь колебаться совершить наибольшее преступление, если того будет требовать добро Дела» («Декалог»). «На свободе (не на разуме), на догме, аксиоме (не на доказанной правде)… на бездоказательном порыве должна быть построена наша национальная идея. Жажда жизни однозначна с жаждой господства. Нам чуждо моральное понятие справедливости. Те моральные идеи хороши, которые идут на пользу в борьбе за существование. Насилие - это единственное средство» (из Дм. Донцова).

Степану Бандере, когда он стал лидером ОУН на ЗУЗ, было 22 года, в 1940 г. ему было уже (!)30 лет. Он имел уже за собой смертные приговоры, годы заключения. Он сам выносил и утверждал смертные приговоры, сам давал приказы убивать (Edward Prus: «Herosi spod znaku tryzuba», Warszawa, 1985, стр. 121, Петро Мірчук: «Нарис історії ОУН», цит. вид, стр. 407, - прим. авт.). Организационные суды ОУН судили за измену членов организации, вместо этого поляков и других «изменников» - украинцев убивали по приказу Провода, о чем говорил сам С. Бандера на Варшавском процессе (Петро Мірчук: «Нарис історії ОУН», цит. вид., стор. 407,408,- прим. авт.). «Ему нравилась неограниченная власть. Он был окружен подобными ему экстремистами, к которым следует отнести Ярослава Горбового, Дмитрия Грицая, Ивана Габрусевича, Николая Лебедя, Ярослава Отецо, Романа Шухевича, Владимира Стахова, о. Ивана Гриньоха» (Зіновій Книш, «Розбрат», Торонто, 1960, стор. 93, - прим. авт.). Авторы «Пути в никуда» - А. Щенсняк и В. Шота, ошибочно называют Габрусевича «Гарбусевичем», а Сциборского «Сциборовским». Это Николай Сциборский написал труд «Нациократия», и это его в Житомире убили бандеровцы.

Но, возвращаясь к единомышленникам С. Бандеры, — это о таких, как они, писал Дмитрий Палиив резиденту ОУН в Риме проф. Евгению Онацкому: «У нас теперь «болезнь» фашизмом. Молодежь в фашизме ищет спасение… фашистские формы в негосударственной нации приводят к поразительным вещам. Почему он, а не я, должен быть диктатором?» (Євген Онацький: «У вічному місті – II», цит. вид., стр. 368, - прим. авт.).

Почему Андрей Мельник, который отсиживается за границей, а не я, Степан Бандера, который имеет за собой смертные приговоры, почему он должен быть «вождем» ОУН? На сторону ура-революционеров стал также Рико Ярый, по-видимому, также выполняя задание Абвера, по крайней мере, так думает Зиновий Кныш. «Это Рико Ярый выбирал себе агентов, взять хотя бы Владимира Стахова, который в канун раскола сорвал со стены портрет «Вождя» (Андрея Мельника) и предлагал своим помощникам стрелять в него за «премию» в 10 фенигов (Зіновій Книш: «Розбрат», Торонто, 1960, стр. 83, - прим. авт.). «Центром деятельности ОУН, в том числе и УЦК, был Краков, столица Генерального Губернаторства. Там также действовал от Абвера Теодор Оберлендер. Степан Бандера, овладев, после выхода из польской тюрьмы, ячейками ОУН в Генеральном Губернаторстве и в Германии, при поддержке того же Т. Оберлендера», (Edward Prus: "Herosi spod znaku tryzuba", Warszawa, 1985, стр. 154, - прим. авт.) и при активном сотрудничестве с Рико Ярым, созывал 9-10 февраля 1940 г. в Кракове конференцию региональных деятелей ОУН, которая 10 февраля 1940 г. приняла документ, в котором, помимо прочего, принято следующее:

«1. Фактические бразды правления Организации Украинских Националистов за границей очутились в руках людей, которые плохо выполняют задание Провода Украинской Национальной Революции, не осуществляют ее основных направляющих, пренебрегают националистическими методами труда и обязывающими революционеров принципами внутреннего организационного взаимоотношения и сотрудничества…

6. Осознавая свою обязанность и историческую ответственность за чистоту Националистической Идеи, мы, Проводники (лидеры, - прим. пер.) и Члены Краевых Экзекутов (исполнительных руководящих органов, - прим. пер.) Организации Украинских Националистов на Западных Землях Украины и Украинских Землях под Германией и ведущий актив ОУН, согласно с волей националистических кадров, которыми управляем, отдаем бразды правления Организацией Украинских Националистов в руки Степана Бандеры и тех, кого он позовет.
7. Этот выдвинутый нами Революционный Провод Организации Украинских Националистов наделяем правом и возлагаем на него обязанность управлять Украинской Национальной Революцией…» (Зіновій Книш: «Розбрат», Торонто, 1960, стр. 83-84, - прим. авт.).

Уже из приведенного документа ясно видно, что раскол произошел не на фоне идеологических, а, по всей видимости, на фоне тактических причин. «Молодежь» рвалась «в бой», а «старые» рассуждали, как им дальше быть. Первые называли последних «кофейными революционерами», то есть такими, которые за чашкой кофе в кофейне разговаривают о революции, а между тем «молодые» убивали, сжигали, уничтожали. И рвались в дальнейшем это делать, чтобы построить Самостоятельное Соборное Украинское Государство.

В новом Проводе ОУН, который стали называть Революционным Проводом (РП ОУН), Рико Ярый по поручению Степана Бандеры взял на себя внешние дела, что в определенное время сводилось к немецким связям (Зіновій Книш: «Розбрат», Торонто, 1960, стор. 110, - прим. авт.). Роман Шухевич стал, собственно, инженером — организатором кадров диверсии, а на судьбу Стецько выпало идеологическое обоснование всей акции.

В апреле того же 1940 года, а также в Кракове, состоялся «съезд диверсантов», как называет эту фракцию ОУН Зиновий Кныш. Этот съезд был провозглашен как II БСУН (Большой сбор украинских националистов), хотя, как об этом уже было сказано, II БСУН состоялся 27.08.1939 г., в Риме. Созванный С. Бандерой съезд постановил, что:

«… 8. Назначение Более Узким Проводом Украинских Националистов полк. А. Мельника на должность Председателя ПУН, которое публично провозгласил 14 октября 1938 г. Ярослав Барановский, не имеет никакого законного основания в правовом порядке ОУН, и поэтому оно не может иметь для ОУН обязательной силы.

9. Полк. А. Мельник оказался во главе ОУН нелегально, вопреки четким предписаниям Устава ОУН…

11. Постановления Съезда Украинских Националистов 27.08.1939 г., вынесенные в качестве постановлений ОУН, и все акты, совершенные полк. А. Мельником в качестве Председателя ПУН, являются противозаконными и лишенными правовых последствий.

12. Сл. п. полк. Евгений Коновалец не оставил завещания относительно назначения своего наследника в лице полк. А. Мельника. II БС ОУН исключает поэтому полк. А. Мельника из членов Организации Украинских Националистов…» (Зіновій Книш: «Розбрат», Торонто, 1960, стр. 368-370, - прим. авт.). 

Все, по-видимому, ясно. Методы, известные тоталитарным организациям. Сталин, имея власть, от своих политических конкурентов избавился путем судебных приговоров, Гитлер, имея силу, избавился от Э. Рема и его сторонников, убивая их на протяжении одной ночи (Ночь длинных ножей). У Степана Бандеры не было силы, чтобы физически избавиться от полк. А. Мельника. Он сделал его самозванцем и даже запретил ему (без последствий) выступать под вывеской ОУН.

Интересно то, что Ст. Бандера, как только вышел из тюрьмы, сразу установил контакты с Абвером - отдел в Кракове, и с Рико Ярым, который был связным Абвера с украинским националистическим движением (Edward Prus: «Herosi spod znaku tryzuba», Warszawa, 1985, стр. 154, - прим. авт.). Люди Ст. Бандеры встречались с представителями Абвера. Заместитель шефа Абверстелле-202, капитан Лозарек, после одного из таких разговоров, в котором принимал участие также Ст. Бандера, говорил, что он не привел к полному соглашению Бандеры с немцами. «От Эрнста цу Айкерна я узнал, что Бандера получил от немцев 2,5 миллиона марок (рейхсмарка была основана на золотом стандарте, с 1934 г. курс составлял 2,5 рейхсмарки за 1 доллар США, - прим. пер.) , то есть столько, сколько Мельник получал на протяжении целого года» (Edward Prus: «Herosi spod znaku tryzuba», Warszawa, 1985, стр. 156, - прим. авт.).

Если Ст. Бандера все-таки связался с Абвером, то почему Абвер не помог Бандере избавиться от А. Мельника? Ответ на этот вопрос прост: гитлеровцам были нужны оба - Ст. Бандера и А. Мельник. Ведь это контролируемый А. Мельником ВЦК делал работу вместо Абвера, то есть ссорил поляков с украинцами.

Кроме того, к группе А. Мельника особую склонность имело Гестапо. Об этом, ссылаясь на документы, в частности, на протоколы из Нюрнбергского процесса, выразительно говорит Ришард Такжецкий (Ryszard Torzecki: «Kwestia ukrainska w polityce III Rzeszy 1933-1945», Warszawa, 1972, стр. 199, - прим. авт.).

Таким образом, с февраля 1940 г. существуют по сегодняшний день ОУН-м - Андрея Мельника, мельниковцы, и ОУН-б - Степана Бандеры, бандеровцы. Есть еще и третья фракция - ОУН-з, которая в 1954 г. откололась от ОУН-б, но о ней скажем позже. С февраля 1940 г. ОУН-б имела своего покровителя в лице Абвера, то есть гитлеровской военной разведки, в то время, как ОУН-м, не разрывая отношений с Абвером, опиралась на гестапо, то есть на всемогущую тайную государственную полицию. Впоследствии патронат над ОУН-м возьмет СС.

ОУН-м (ПУН) пыталась ликвидировать раскол путем убийства Ст. Бандеры и других. Об этом пишет Иван Кедрин: «…Главную ответственность за создание такой нездоровой атмосферы (раскол - В.П.)… несет именно организация полк. А. Мельника, а, скорее всего, ее провод (руководящий орган, - прим. пер.), потому что собственно он положил начало смертным приговорам, осудив на смерть самого Степана Бандеру и девять других членов Революционного Провода в 1940 г. и попыткой, хотя и неудачной, совершить этот сумасшедший суд (Iван Кедрин: «Життя - події – люди», Нью-Йорк, 1976, стр. 395, - прим. авт.).

Вместо этого Зиновий Кныш иначе оценивает этот приговор: «Вторая ошибка: ПУП не хотел согласиться на арест членов РП ОУН несмотря на то, что захват их всех превосходил наши силы. Но Бандеру, как Председателя РП ОУН, и еще хотя бы одного из его товарищей, мы не только могли, но и любой ценой вынуждены были схватить, сразу поставить перед судом и наказать (Зіновій Книш: «Розбрат», Торонто, 1960, стр. 256, - прим. авт.).

Из сопоставления этих двух информаций выходит, что суд ПУН судил Ст. Бандеру и товарищей заочно. Вот как рассчитывались между собой волки.

ОУН И АГРЕССИЯ ПРОТИВ СССР

Национал-социализм и большевизм - два брата, хотя и неродные: первый - коричневый, второй - красный. Договор Риббентропа-Молотова был для Гитлера лишь поводом к передышке. Перед гитлеровской Германией стояла цель: «Дранг нах Остен!» - поход на восток: на Украину, Беларусь, на Россию! Чтобы добыть для немецкого народа «лебенсраум» - жизненное пространство. Германия готовилась к войне. Несмотря на подавление, с разрешения Гитлера, Карпатской Украины, которая была произведением ОУН, обе фракции ОУН активно подключились к агрессии против СССР. Они это делали не без интереса, хотя, как было уже сказано, А. Гитлер никогда не обещал ОУН каких-либо концессий, в частности, относительно построения украинского государства. Это, в конечном итоге, противоречило бы планам Гитлера превратить Украину в колонию Германии. Интерес обоих ОУН - мельниковцев и бандеровцев, заключался в том, что, как было упомянуто выше, Абвер финансировал ОУН. Абвер делал это не без интереса: до сих пор ОУН-м уже многое сделала на поприще обострения отношений между поляками и украинцами на восточных и южных окраинах Генерального Губернаторства, вместо этого ОУН-б взяла на себя задание выполнять разведывательную работу в пользу Абвера. Таким образом, как видим,что  ОУН поддерживала контакты с немцами только на уровне Вермахта-Абвера и Гестапо, но никогда с представителями правительства Германии. Степан Бандера писал региональному лидеру во Львове Ивану Максимову: «Пошлите людей на Буковину, в Бесарабию и в Литву (…) Подготовьте точную разведку (…) Присылайте военные книги, карты, газеты, образцы документов, политическую информацию об отношении к немцам и к итальянцам (…) Слава Украине! Серый» (Edward Prus: «Herosi spod znaku tryzuba», Warszawa, 1985, стр. 157, - прим. авт.).

Офицер Абвера Стольц во время Нюрнбергского процесса сказал: «Организация молниеносной атаки на СССР предусматривала, что Абвер должен был начать с помощью сети агентов междунациональную ненависть в СССР… Чтобы выполнить директивы Кайтеля и Йодля, я установил контакты с украинскими националистами, которые были на службе немецкой контрразведки (Абвера) и с другими национал-фашистскими группами. (…) Я лично дал украинским лидерам - Мельнику (криптоним Консул-1) и Бандере (криптоним Консул II) соответствующие директивы (…) организация провокационных путчей в тылах украинского фронта с целью ослабить советские войска (…) Абвер II организовал специальные отделы саботажников для диверсионных акций на территории СССР (Ryszard Torzecki: «Kwestia ukrainska w polityce III Rzeszy 1933-1945», Warszawa, 1972, стр. 213, - прим. авт.).

ДРУЖИНЫ УКРАИНСКИХ НАЦИОНАЛИСТОВ (ДУН): БАТАЛЬОНЫ «НАХТИГАЛЬ» И «РОЛАНД»

«Уже летом 1940 г. начались переговоры ОУН-б с представителями Абвера о создании украинского военного отдела, подчиненного Абверу. В этих переговорах со стороны Абвера принимали участие проф. Ганс Кох, проф. Теодор Оберлендер, проф. Георг Герулис, а со стороны ОУН-б - Рико Ярый, член РП ОУН и по совместительству постоянный агент Абвера» (Ryszard Torzecki: «Kwestia ukrainska w polityce III Rzeszy 1933-1945», Warszawa, 1972, стор. 214, - прим. авт.). «В результате этих переговоров возникли отделы, которые назвали «Дружины Украинских Националистов», которые окончательно сформировались как батальоны «Нахтигаль» и «Роланд». Личный состав этих батальонов состоял преимущественно из членов ОУН-б, однако, вероятно, под натиском А. Розенберга (главного идеолога гитлеризма, с 1933 г. по 1941 г. начальника отдела иностранных дел НСРПГ, с 1941 г. министра для оккупированных восточных территорий), из тактических соображений в них были включены также мельниковцы. В частности, в состав батальона «Роланд» вошли многие бывшие воины «Карпатской Сечи», которых по требованию адмирала Канариса выпустили венгры» (Ryszard Torzecki: «Kwestia ukrainska w polityce III Rzeszy 1933-1945», Warszawa, 1972, стр. 214, - прим. авт.).

Надзор за батальонами был в руках Абвера, немецким командиром был поручик д-р Альбрехт Герцнер, политическим командиром был проф. Теодор Оберлендер. Батальоном «Нахтигаль» с украинской стороны командовал Роман Шухевич, а батальоном «Роланд» — Евгений Побегущий. Эти батальоны насчитывали в I квартале 1941 г. свыше 700 воинов. К ним были присоединены также другие украинские подразделения, еще раньше организованные Вермахтом.

Деятельность батальона «Роланд» не была широко освещена в литературе, этот батальон в войне с СССР следовал из Ясс в Киев. В то время, как батальон «Нахтигаль» - наоборот: о нем пишут еще и до сих пор. Одни - националисты, гордятся им, все другие, в частности поляки, евреи, белорусы - оценивают его действия хуже действий гитлеровцев. Он первым очутился в конце июня 1941 г. в Львове. С особым заданием: ведь это был батальон, подчиненный Абверу, его задания были диверсионными.

А. Щенсняк и В. Шота, ссылаясь на труд немца Райле «Гегайме Остфронт», говорят, что батальон «Нахтигаль» вошел в оставленный Красной Армией Львов 30-го июня 1941 г., на семь часов раньше, чем регулярные гитлеровские войска (A. Szczesniak, W. Szota: «Droga do nikad», Warszawa, 1973, стр. 104, прим. авт.).

В Львове, видно, уже знали, что в город вошли воины ОУН, потому что, как описывает Дмитрий Кислица, свидетель событий, на улице Маршалковский, люди выкрикивали: «Слава Украине!», «Пусть живет Степан Бандера!» (Дмитро Кислиця: «Світе ясний», Оттава, 1987, стр. 176, - прим. авт.). Этот автор, хотя и был свидетелем событий в первые дни немецкой оккупации Львова, однако, не вспоминает о поведении батальона «Нахтигаль». Неужели ему не было, что сказать? Тогда, если автор-националист ничего об этом не говорит, посмотрим, что пишут другие на эту тему.

Существует изданная в 1990 г. в Лондоне книга автора Александра Кормана "Из кровавых дней Львова 1941 г.». В ней автор описывает трагедию евреев и поляков, в частности, польских ученых, которые погибли, часто мученической смертью, от рук гитлеровцев, солдат «Нахтигаля» и гражданских националистов с 1-го по 3-го июля 1941 г.

включительно. О. Корман не только описывает эту кровавую вакханалию, но и ссылается на свидетелей: после каждого описания имеется примечание с информацией, откуда автор взял данные. Украинские националистические историки и публицисты отрицают участие ОУН и ее членов в убийствах польских профессоров в Львове, отрицают участие в убийствах евреев. А здесь - факты, фамилии, данные, которые указывают на объективность. Но кстати.

В упомянутой выше книжке имеется фотокопия воззвания ОУН Степана Бандеры, которое распространялась в виде афиш во Львове с 30-го июня по 11 июля 1941 г. и в котором содержится призыв: «Народе! Знай! Москва, Польща, Мадяри, Жидва – це Твої вороги. Нищ їх!» (Aleksander Korman: «Z krwawych dni Lwowa 1941 roku», London, 1991, стр. 5, - прим. авт.). Украинцы сегодняшней Украины могут не понимать значения слов «Нищ їх!», поскольку это галицкий диалект. Объясняю, что этот призыв на украинском языке должен был бы звучать: «Уничтожай их». Уничтожать - значит убивать. Иначе этот призыв объяснить нельзя. И, наверное, не тратили время даром солдаты батальона «Нахтигаль».

Уничтожали, и не только националисты из батальона «Нахтигаль». Когда речь идет об убийствах польских профессоров и их длизких, то О. Корман, ссылаясь на трех других авторов, что в убийствах польских профессоров и лиц, которые были с ними, помимо прочих, принимали участие солдаты батальона «Нахтигаль». Однако, не они были главными «героями». Акцией ликвидации в действительности руководил гауптштурмфюрер СС Ганс Крюгер, в дальнейшем шеф гестапо в Станиславове? (с 1939 г. Станислав, с 1962 г. Ивано-Франковск, - прим. пер.) (Aleksander Korman: «Z krwawych dni Lwowa 1941 roku», London, 1991, стр. 23, - прим. авт.). Там же на стр. 17 автор пишет, что аресты польских профессоров происходили на основании предварительно подготовленного членами ОУН Врецьоной и Легендой (Климов) списка. Арестовывали подразделения Абвера, в частности, «Гегайме Фельдполицай» и украинские националисты из «Нахтигаля».

В первые дни июля 1941 г. в Львове люди в гражданской одежде с сине-желтыми повязками на рукавах раздавали летучку ОУН, которая явно призывала к убийствам и погромам: «Ляхов, жидов, коммунистов уничтожай без милосердия, не жалей врагов Украинской Национальной Революции!» (Aleksander Korman: «Z krwawych dni Lwowa 1941 roku», London, 1991, стр. 10, - прим. авт.).

Сравним этот призыв с пунктом 8 «Декалога»: «Ненавистью и безоглядной борьбой будешь принимать врагов Твоей Нации!», - с Дмитрием Донцовым: «…Только филистеры (люди с узким обывательским кругозором и ханжеским поведением, - прим. пер.) могут абсолютно отбрасывать и морально осуждать войну, убийства, насилие?..». (Дмитро Донцов «Націоналізм», цит. вид., стр. 270, - прим. авт.).

Поэтому не было колебаний. Во Львов вошел «Нахтигаль», в Львове были действующие в подполье местные националисты. Во Львов прибыли боевые отряды ОУН из Золочева и других местностей Галиции. С «Нахтигалем» прибыли в Львов члены РП ОУН, среди них Ярослав Стецько, Лев Ребет, Иван Равлик, Ярослав Старух, Степан Ленковский, Евгений Врецена, Дмитрий Яцив. Все они были ближайшими сотрудниками «вождя» Степана Бандеры  - «Серого», «Консула-I». В составе «Нахтигаля», кроме Романа Шухевича, впоследствии командира УПА, был Юрий Лопатинский, отец греко-католической Церкви д-р Иван Гриньох.

В Львове сразу же из националистов создалась украинская Вспомогательная полиция. «Вспомогательная» для «Айнзацгруппе-С», то есть для операционных групп гитлеровской полиции, именуемой «Зипо» - «Зихергайстполицай», и для службы безопасности СД «Зихергайстдинст», в рамках которой действовали «Айнзацкомандо». Заданием «Айнзацкомандо» («Айнзацгруппе») была физическая ликвидация, то есть убийство политических и идеологических врагов в тылах фронтовых операций. Названные группы выполняли свои обязанности путем применения массового террора и массовой экстерминации (убийств) антифашистов (Encyldopedia II wojny swiatowej, Warszawa, 1975, стр. 127, - прим. авт.). Заданием украинской вспомогательной полиции было помогать «Айнзацгруппам» в истреблении врагов гитлеровской Германии, в том числе и польскую интеллигенцию, евреев в том же Львове. Может, прочитав это, кое-кто поймет, почему украинская полиция называлась «вспомогательной».

Зная идеологические основы национал-социализма и украинского национализма, логически нужно надеяться на экстерминационные действия первых милитарных немецких и ОУНовских отделов, также парамилитарных (вспомогательная полиция), направленных против поляков и евреев. Отсюда и призыв: «Знай! Москва, Польша, Мадьяры, Жиды - это твои враги. Уничтожай их», «Ляхов, жидов, коммунистов уничтожай без милосердия…!».

««Нахтигалевцы» выводили из домов коммунистов и поляков, которых просто вешали на столбах и балконах». «…Когда арестованный выходил из коридора, за дверью получал удар молотком в висок. Арестованный падал, а украинец, который стоял рядом вооруженный карабином со штыком, прокалывал сердце и живот упавшего. Другие сразу оттягивали тело в сторону и бросали на большую телегу…». «Украинских солдат батальона «Нахтигаль» жители Львова называли «птичниками», вероятнее всего, в связи со знаками, которые были на их автомобилях и мотоциклах…».

««Птичники» были в немецкой униформе и с немецкими военными знаками отличия. Разговаривали по-украински, а на рукоятках штыков были сине-желтые банты…». «С поляками они вообще не общались, за исключением того, что принимали участие в их избиении и в расстрелах. На улице Русской и Боимов застрелили несколько польских студентов, которых привез боевой отряд украинских националистов. Нас привели на улицу Лонцкого… Всего нас было около 500 евреев, почти всех их убили украинцы…».

Жена проф. Казимира Бартеля говорит: «Я была (также) у архиепископа Шептицкого, но и он ответил, что не может ничего сделать».

«Вообще, эти страшные события не были делом диких, паяных солдат. У меня создалось впечатление, что все совершалось организованно, обстоятельно, как в машине». Это были цитаты из книги Ол. Кормана. Если описанное здесь - выдумка автора, если это клевета, то соответствующие деятели ОУН, в частности ОУН-б, должны привлечь автора к судебной ответственности за «пятнание чести Нации» (из пункта 2 «Декалога»). Ведь украинское националистическое общество на Западе по меньшей мере 10 миллионов долларов потратило на «защиту чести нации» в связи с судебным процессом против Ивана Демьянюка (охранник в нескольких концлагерях, обвинен в соучастии в убийстве 28 тыс. человек, - прим. пер.). Книга Ол. Кормана вышла в свет в 1990 г. в Великобритании, автор живет в Польше. Не было и нет, следовательно, никаких препятствий засудить его перед британским судом, что могла сделать какая-либо националистическая украинская организация в Великобритании, это могли сделать украинские националисты через множество своих адвокатов на Западе. Однако, этого не сделали. Видно, не в их интересах предавать дело огласке. Можно даже гадать, когда речь идет об авторе книги, что Ол. Корман с радостью предстал бы перед судом, чтобы перед ним доказать правду.

Известный своей объективностью и исторической добросовестностью Ришард Такжецкий, написал обширную рецензию на труд Давида Кагане о львовском гетто («Dzieje Najnowsze», rocznik XIX - 1987, 3 - PLISSN 0419-8824, - прим. авт.). В ней Ришард Тежецкий пишет:
«Тогда (30.6.1941 - В.П.) жило в Львове около 135 тыс. евреев, в том числе беженцы после поражения в сентябре 1939 г. В давней исторической литературе писалось о погромах евреев, совершенных украинскими националистами в первые недели немецкой оккупации. Действительность, однако, была сложнее. Это гитлеровская СД, с точки зрения раввина Кагане, вытаскивала с помощью украинской полиции и другого сброда, евреев из домов, чтобы они собирали с земли тюрем и других мест экстерминации расстрелянных людей… На протяжении 3–4 дней согнали приблизительно по 1 тысяче евреев, из которых только немногим суждено было возвратиться домой… В таких условиях, сначала была ограблена, а потом истреблена еврейская интеллигенция… Сотрудничество крайних националистов с вспомогательной полицией в обысках, арестах и убийствах евреев была причиной первого вмешательства раввина Ловина у митрополита Шептицкого, известного благосклонным отношением к верующим евреям. Митрополит… обещал провозгласить пастырское письмо, предостеречь украинцев, чтобы не совершали убийств, но одновременно признал, что он бессилен по отношению к гитлеровской деятельности… 28 июля 1941 г. (хотя могло это быть 25 июля 1941 г.)… украинские националисты, преимущественно крестьяне из ближайших околиц, при содействии украинской полиции, инспирированные гитлеровцами, которых было по 2–3 в каждой группе, совершали местные погромы евреев. Это была выразительно инспирированная акция по всей Восточной Галиции… Всех мужчин, которых поймали во время акции, сразу убивали штыками или расстреливали…». Кагане обратил, однако, внимание на то, что большинство украинской интеллигенции не имело ничего общего с этими событиями, а даже сопротивлялась проявлениям грубого антисемитизма. Раввин Кагане написал (а цитирует его Г. Такжецкий): «Я преисполнен большим почетом по отношению к большей части духовного положения (украинских священников - В.П.), к некоторой части монахов, которые подвергали себя опасности, чтобы спасти еврейских детей. К сожалению, это были исключения. Пастырские письма не доходили до сознания молодых украинцев».

Дальше, на фоне сказанного раввином Кагане, Р. Такжецкий пишет: Кагане справедливо утверждает, что молодежь оказалась под воздействием украинской националистической литературы, подтравленной зоологическим антисемитизмом. Кагане не написал о пункте 17 политических постановлений II Сбора украинских националистов-бандеревцев в апреле 1941 г., а подобные были и у мельниковцев, в которых приказывалось бороться с евреями, как «опорой московско-большевистского режима». Эти лозунги исчезают из постановлений II конференции ОУН-б в апреле 1942 г., а несколько позже из постановлений ОУН-м. Однако, можно ли было сразу изменить отношение молодежи, которая годами воспитывалась в другом духе? …На вагонах, в которых ехала СС-Галиция (1943) появлялись эти лозунги и антисемитские рисунки. Можно ли удивляться, что пастырские письма и даже угрозы наложить анафему, не действовали даже тогда, когда дошло до биологического уничтожения евреев?.. В Львове эти события имели место в ночь на 30 июля. Тогда украинская полиция, которая подчинялась СД, обходила еврейские дома, вытаскивала из них и собирала людей в доме и во дворе тюрьмы на ул. Лонцкого. Этот объект был переполнен. Только немногим удалось убежать, остальных избивали до крови, убивали. Выкрикивали, что это «за атамана Петлюру», «кровь за кровь». Не вернулось тогда несколько тысяч евреев, неизвестно, где их закопали.

Вот что пишет о первых днях и неделях июля 1941 г. в Львове раввин Кагане и польский объективный историк Р. Такжецкий. На объективность раввина Кагане указывает то, что он пишет об участии в облавах евреев-полицаев и служащих из Юденрата.

22 октября 1959 г. во время пресс-конференции для заграничных журналистов в Берлине, проф. А. Норден, опираясь на собранные им материалы, доказал, что с 1 по 7 июля 1941 г. «Нахтигаль» вместе с полицией и СБ ОУН ликвидировали в Львове 3000 поляков и евреев.

Деятель ОУН-б Борис Левицкий написал в парижской польскоязычной «Культуре»№ 1-2-3/1960 следующее: «Некоторые явные свидетели, которые в то время были в Львове или перед взрывом немецко-советской войны в Кракове, считают, что во время составления списков польских интеллектуалистов, помогали гитлеровцам украинцы из националистических кругов, которые склонялись к деполонизации Львова. Эти сообщения недалеки от правды (Edward Prus: «Herosi spod znaku tryzuba», Warszawa, 1985, стор. 240, - прим. авт.). В акции истребления польских ученых в Львове со стороны ОУН-б принимал участие Николай Лебедь, который в то время был шефом Службы Безопасности ОУН (Edward Prus: «Herosi spod znaku tryzuba», Warszawa, 1985, стр. 241, - прим. авт.).

Вакханалия украинских националистов в Львове настолько распоясанной, что не выдержал даже адмирал Канарис - шеф Абвера, который приказал батальону «Нахтигаль» покинуть (7 июля 1941) Львов. «Нахтигаль» направился в Винницу, откуда его повернули в Нойгаммер, а впоследствии во Франкфурт-на-Одере, куда прибыл также батальон «Роланд». По причине, о которой впоследствии будет идти речь, оба батальоны были сформированы как националистическая группа им. Е. Коновальца - и была, как наемники немцев, отправлена в Беларусь, чтобы в составе 201-го батальона в корпусе фон дер Бах-Зелевского принять участие в борьбе с красными партизанами. Эту группу возглавил Евгений Побегущий, его заместителем был Роман Шухевич, а функцию политического координатора выполнял офицер Абвера д-р Теодор Оберлендер.

А националистические украинские историки в дальнейшем отрицают участие «Нахтигаля» и украинской полиции в убийствах поляков и евреев в Львове. Недавно (1992) образованный и культурный в поведении человек - Мирослав Кальба, издал книгу о «героической» и «патриотической» роли ДУН - Дружин Украинских Националистов, то есть, в частности, батальонов «Нахтигаль» и «Роланд» во II мировой войне. Ни слова в ней не говорится о геноциде поляков, евреев, о позорной роли в Львове в июле 1941 г. А Мирослав Кальба - не историк, он сам был одним из воинов ДУН. Он, кажется, не из простых украинских националистов, он, вероятнее всего, тот, чьи родители были большими землевладельцами в Галиции, в их имении нашел не один, после 1920 г., сторонник или деятель Украинской Народной Республики родом из Надднепрянщины, пристанище. Будучи зависимыми экономически, сами они впоследствии становились националистами. Нечего удивляться, что Мирослав Кальба (как и другие украинские авторы), когда пишут об их участии в войне на стороне гитлеровцев, не описывают позорных фактов. Но нужно удивляться, что они вообще пишут. Должны бы молчать. По моральным мотивам. Однако пишут они по политическим мотивам. Ради дезинформации. Это же естественно, когда неосведомленный человек прочитает книгу участника, а в ней ни слова о геноциде, то и спорить можно с тем, кто знает правду.

А между тем… в «Рабочей газете Украины» за 29.09.1992 г. К. Азаренко из Кременчуга написала такое о, без сомнения, «Легионе», то есть преобразованные в карательные подразделения «Нахтигаль» и «Роланд» под командованием Е. Побегущего и Р. Шухевича:

«В 1942 году мне было 11 лет, моей старшей сестре 13, маме 38. Жили мы тогда на Брянщине в селе Кожаны, на стыке границ России, Беларуси и Украины. И жил этот уголок своей нелегкой трудовой жизнью по 22 июня 1941 г. К нам пришла самая страшная, опустошительная и самая несправедливая война. Кто годился в строй, пошел на войну; не было мужчины, который бы ни принимал участия в борьбе с фашизмом - стар и млад, как кто мог. Набирало размах партизанское движение. И, конечно, фашистам - а они оккупировали наше село 4 августа 1941 г. - не было покоя нигде, партизаны громили всю подчистую, не жалея себя, а местное население последние силы отдавало, помогая партизанам.

Летом 42-го фашисты бросили в нашу местность на подавление партизан большие силы, отряды карателей. По разведданным партизан было известно, что прибудут на борьбу с партизанами и подразделения ОУН. 28-29 июня прибыло 24 машины - вооруженные до зубов головорезы с овчарками, по две собаки на машине. В черной форме… Сначала подожгли дома возле села, а потом – «началось»!… Немцы сами боялись заходить далеко в лес, где были партизаны, а отправляли ОУНовцев, которые верой и правдой служили им, - бить партизан и беззащитных людей. Они, ОУНовцы, чтобы далеко было видно их «работу», сжигали поселки и живьем семьи в домах наших, деревянных, свирепствовали и убивали больше, чем немцы.

Во время этой «операции» к нам в дом зашел один ОУНовец возрастом не старше 30 лет; мы трое, беззащитных: мама, сестра и я, напуганные стрельбой (село пылает, мы не знаем, куда деться, обезумевшие от ужаса), а он, ОУНовец, маму схватил за горло и стал душить, требуя: «Тетка, давай мед!». Бил ее прикладом, а мы с сестрой стали кричать и защищать маму, тогда он своим кованым сапогом пнул ее в живот! (этот пинок я чувствую доныне). У нас никакого меда не было, а рядом, у соседа, деда Лариона, были ульи: стояли на границе… однако эти ульи стояли пустые, без пчел: еще в 1941 году, когда вступили немцы в село, они их «подкурили» зажженной соломой, а весь мед вытаскали и съели. Так вот, я через «Рабочую газету» обращаюсь к тому фашистскому приспешнику-ОУНовцу (возможно, он еще жив), который тогда, в 1942 году, душил мою маму и требовал: «Тетка, давай мед, а то убью!». Мама только отважилась сказать: «Немец, а говорит по-украински. А мои родители тоже живут на Украине…». Еще раз к тебе, душегуб, я обращаюсь из 1942 года, 11-летняя: вспомни, каратель, село Кожаны, и дом рядом с канцелярией, где ты, изменник, издевался над нами, беззащитными. Все вы, фашисты, тогда в той канцелярии пили и орали песни, а затем грабили нас, у кого что находили (у нас забрали два рулона самотканого полотна). Надругались над беззащитными женщинами по-зверски. Это ты, христопродавец, издевался над нами… Не переписать вам историю, ОУНовцы, «братья из черного леса»! А если Украина стала независимым государством, так это сделала история и честный народ, а не вы, коричневые выродки, помощники Гитлера. Вы убивали свой народ до 1950 года, пять лет после войны!.. Если ты жив, «лесной братик», если тебе, насильник, судьба даровала жизнь (все равно, где ты: за границей, или на Родине), то стань на свои загрязненные чужой кровью колени и окровавленными чужой кровью руками крестись и молись Богу! Молись и проси пощады за свои кровавые преступления, а не переписывай Историю! История свое слово еще скажет!» («Робітнича газета України», Київ, 29.09.1992, - прим. авт.).

Так вот выглядело прислужничество Дружин Украинских Националистов в глазах 11-летней девочки. Неужели она врет? Если так, то теперь и на Украине за клевету ее можно привлечь к ответственности. А вместе с ней и редакцию газеты, а адрес К. Азаренко можно взять в редакции «Рабочей газеты», да и Кременчуг не такой большой, чтобы нельзя было разыскать автора письма в редакцию Ее же фамилия - известна!

Обратим внимание на следующее: К. Азаренко описывает поведение украинских националистов из ДУН 28-29 июня 1942 г., а «Нахтигаль» и «Роланд», после дополнительной полицейской выучки, были включены в 201-й батальон в составе корпуса ген. фон дер Бах-Зелевского 19.03.1942 г. Следовательно, это были они, под командованием Е. Побегущего и Р. Шухевича. Уже как платные ландскнехты. А известный украинский националист-историк, Роман Ильницкий, в своей, на немецком языке написанной книге «Дойчлянд унд Украине», изданной в 1958 г., пишет, что ген. фон дер Бах-Зелевский считал, что украинский полицейский легион был наилучшим из всех подразделений, которые были под его командованием (A. Szczesniak, W. Szota: «Droga do nikad», Warszawa, 1973, стор. 112, - прим. авт).

Вот кто мы какие - украинские националисты! А делалось все это уже тогда, когда Гитлер приказал разогнать всевозможные, создаваемые бандеровцами, «государственные правления», «комитеты» и тому подобное. Это «мертвые не имеют стыда», а они же были живы! Но где уже стыд, когда Дм. Донцов учил: «Насилие - это единственное средство, которое имеется у наций, доведенных гуманитаризмом до скотского состояния» (Дмитро Донцов "Націоналізм", цит. вид., стр. 283, - прим. авт.), а «Декалог» сформулировал: «Ненавистью и безоглядной борьбой будешь принимать врагов твоей Нации».