Что такое счастье?

Тем, кто учился в советской школе, ответ на этот вопрос вдолбили с детства. Цитату из Гайдара заучивали наизусть, заставляя разъяснять в ней буквально каждое слово. И получалось вполне в духе того времени: счастье — это, значит, горячо любить свою Родину, день и ночь трудясь на ее благо. Было и другое определение счастья, запомнившееся из советского же фильма: «Счастье — это когда тебя понимают». И уж совсем личным, но неопределенным, нестандартным, было определение семейного счастья по Толстому: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, все несчастные по-своему несчастны». Но, почему-то, в глубине души никто из нас, даже самых закоренелых отличников, эти определения на свой счет не принимал, не верил, что все это — и есть счастье. Уж больно слово вкусное, так и хочется его посмаковать подольше, произнося с придыханием по буквам: С-Ч-А-С-Т-Ь-Е!

Каждому из нас рисовалось свое, личное счастье, и каждый вкладывал в это понятие свой потаенный смысл, свято веря, что уж у него-то счастье будет, и, несомненно, самое большое, самое лучшее, самое полное! Так что же, все-таки, такое — счастье?

Лучшие умы многие века ищут наиболее полное определение счастью, но никто так и не пришел к простому и понятному, которое подойдет всем и каждому. Ясно одно: счастье — это понятие из личной сферы, а не общественной, если, конечно, человек — не законченный альтруист. Для кого-то это обладание миллионами, для кого-то — признание его таланта, а для кого-то счастье — в любви и материнстве. 

А может быть, счастье — это совокупность ощущений, когда все удается, или не все, но хотя бы одно, но такое заветное?

И пусть это всего лишь простое желание отдохнуть после трудной, заполненной суетой и заботами, недели, в кругу своей семьи, когда никто не мешает наслаждаться этим тихим спокойным счастьем. Или, может, счастье в том, что нашлось, наконец, время для любимого занятия, о котором давно мечталось, но никак не находилось душевных сил прервать рутину, чтобы иметь возможность выполнять любимую работу?

Счастье у всех разное, но состояние счастливости примерно одинаковое: повышенный гормональный фон эндорфинов, так называемых «гормонов счастья», вырабатываемых организмом. А вырабатываются они и у гурманов при виде любимой еды, и у садистов, истязающих свою несчастную жертву, и у юной девушки в объятиях любимого, и у старого скряги, пересчитывающего свои сокровища. Как же объединить их, таких разных, одним понятием счастья? И найдется ли когда-нибудь единый рецепт счастья, по которому можно купить лекарство в ближайшей аптеке, например, в виде таблеток, и, принимая которое, можно стать счастливым просто по желанию?

А, может, счастье — это полная гармония с самим собой, в каждый конкретный миг жизни? Ведь невозможно быть счастливым постоянно, ежесекундно! Справедливо замечено кем-то мудрым, что если человек счастлив всегда, значит он — идиот! И это правильно: даже если жизнь вполне удалась, разве можно быть счастливым, видя, что кто-то рядом с тобой плачет и страдает, разве можно быть совершенно счастливым, если ищешь ответ на нерешенную проблему, и не находишь ее? 

Так где же ответ? Ответа нет, и это — тоже счастье. Счастье познания, заставляющее человеческий разум развиваться и идти вперед по пути эволюции, все дальше от первобытного первочеловека к человеку разумному, Homo Sapiens, для которого счастье — понятие нематериальное, а относящееся к сфере чувств. Для которого самое высшее счастье — сделать счастливым самого ему дорогого и близкого человека.