Ежовщина

Тема репрессий связана не только с личностью Сталина – но и с личностью Николая Ивановича Ежова, маленького плюгавого человечка, залившего кровью всю страну и в конечном итоге в ней же и захлебнувшегося. Конечно, проще всего выставить его безвольным исполнителем воли Сталина и вообще – свалить на одного Сталина все что можно. Но это было бы неправильно. Знакомство с биографией Ежова ставит свои, очень неприятные вопросы.
Ежов…

Николай Иванович Ежов родился в 1895 году в Санкт Петербурге в семье русского рабочего -литейщика.
Это ложь от начала и до конца. Николай Иванович Ежов на самом деле родился в Мариамполе, то есть в черте оседлости, недалеко от Вильно. Мать его была литовкой, отец то ли русским то ли поляком, его происхождение неизвестно. Отец сначала служил в военном оркестре, потом вышел в отставку, открыл под видом чайной бордель, позже разгромленный полицией. Только тогда семья перебралась в Петербург.
Ежов до конца дней скрывал знание польского и литовского языков, и не исключено что жизнь при борделе и повлияла на его крайне нездоровые сексуальные потребности, которые выявились слишком поздно.
С 1911 года Николай Ежов работал учеником слесаря на Путиловском заводе
Это тоже судя по всему ложь, в попытке получить рабочее происхождение. Судя по всему – Ежов учился на портного, имел первые гомосексуальные связи с другими учениками, затем по каким-то причинам вернулся в родные места, возможно украл что-то или вляпался еще в какую-то историю.
в 1915 году добровольцем пошел в армию. Пройдя обучение в 76 м запасном пехотном батальоне, был направлен на Северо Западный фронт, в 172 й Лидский пехотный полк.
Это тоже вряд ли правда, в 1915 году никто не шел добровольцем в армию. Либо его забрали принудительно (может потому он и скрылся из Петрограда, на легальный белый билет у него денег не было и устроиться на оборонное предприятие он не смог) либо он пошел в армию скрываясь от полиции или еще от кого. В армии полностью грамотного и мало годного к строевой (маленький рост, болезненный) солдата поставили писарем при штабе. И там он имел педерастические отношения, как потом признался.
В начале июня 1916 года Ежов, признанный негодным к строевой службе, направлен в тыловую артиллерийскую мастерскую в Витебске. Здесь, 5 мая 1917 года Николая Ежова приняли в РСДРП(б).
И это ложь. Как потом говорил уже арестованный Постышев – Ежов в период 1917-1918 годов занимался бандитизмом в шайке дезертиров.
Осенью 1917 года Ежов заболел, попал в госпиталь, а по возвращении в часть, 6 января 1918 года, был уволен в отпуск по болезни сроком на шесть месяцев. В апреле 1919 года он был призван на службу в Красную Армию. С октября 1919 го по апрель 1921 года Ежов – комиссар ряда красноармейских частей.
С 1921 года Николай Ежов находился на партийной работе, а в 1930 году он был назначен заведующим Орграспредотдела ЦК ВКП(б). В этом же году состоялось знакомство Ежова со Сталиным.
До сих пор непонятно, как Ежов попал в Красную армию – в те годы сами понимаете, с записями было туго. Он выныривает вновь в Казани, там он становится комиссаром тыловых частей. Несмотря на поздние попытки представить его участие в борьбе против Колчака – в боях он никогда не участвовал.
После победы в Гражданской войне – Ежов находится на малозначительных должностях сначала в Татарии, потом в Марландии (сейчас Марий-эл), затем в Киргизии. Ни там ни там он надолго не задерживается, постоянно болеет. Кстати, распространенное потом мнение о Ежове как идеальном исполнителе – его работой не подкрепляется. Нигде он в работе себя не проявил. Нигде долго не задерживался.
Из характеристики по работе в Марландии
…Отсутствие достаточной теоретической подготовки и разностороннего организационно-практического навыка не дает возможности тов. Ежову сразу ориентироваться в особенно сложной обстановке на руководящем месте. Последнее подтверждается его первыми промахами на первых порах в Маробласти…
Как черты характера отмечались некоторое упрямство, иногда граничащее со вспыльчивостью и тяга к единоличию…
Как потом выяснится, на всех местах работы он заводил связи, обычные и гомосексуальные.
В Киргизии – Ежов прятался от местных кулаков в салон-вагоне боясь выйти в город, и уже тогда проявилось его качество, которое видимо и привлекло Сталина – Ежов был категорическим противником НЭПа и с крайней подозрительностью относился к любым богатым и образованным людям. Это было искреннее чувство, и видимо его не только неиспорченность НЭПом, но и готовность с ним бороться – Сталина и привлекли. К тому же у него на тот момент была идеальная анкета – русский из рабочих. Сталин никогда не забывал, чем он правит, и русских продвигал.
Удивительно, но самые разные люди отзывались о Ежове как о хорошем человеке.
Юрий Домбровский
…Это был отзывчивый, гуманный, мягкий, тактичный человек… Любое неприятное личное дело он обязательно старался решить келейно, спустить на тормозах.
Анна Ларина (Бухарина):
Он отзывался на любую малозначительную просьбу, всегда чем мог помогал…
Лев Разгон
Ежов совсем не был похож на вурдалака. Он был маленьким, худеньким человеком, всегда одетым в мятый дешевый костюм и синюю сатиновую косоворотку. Сидел за столом тихий, немногословный, слегка застенчивый, мало пил, не влезал в разговор, а только вслушивался, слегка наклонив голову…
Если насчет Ежова обманулись столько людей, то что удивительного, что обманулся и Сталин?
Сталин явно не подозревал, насколько нездоровые сексуальные и иные потребности может иметь выходец из рабочего класса. Ежов был давним и матерым алкоголиком, половым психопатом и извращенцем, но умело это скрывал.
24 апреля 1939 г.
Считаю необходимым довести до сведения следственных органов ряд новых фактов характеризующих мое морально бытовое разложение. Речь идет о моем давнем пороке — педерастии.
Начало этому было положено еще в ранней юности, когда я жил в учении у портного. Примерно лет с 15 до 16 у меня было несколько случаев извращенных половых актов с моими сверстниками учениками той же портновской мастерской. Порок этот возобновился в старой царской армии во фронтовой обстановке. Помимо одной случайной связи с одним из солдат нашей роты у меня была связь с неким Филатовым, моим приятелем по Ленинграду с которым мы служили в одном полку. Связь была взаимноактивная, то есть «женщиной» была то одна, то другая сторона. Впоследствии Филатов был убит на фронте.
В 1919 г. я был назначен комиссаром 2 базы радиотелеграфных формирований. Секретарем у меня был некий Антошин. Знаю, что в 1937 г. он был еще в Москве и работал где-то в качестве начальника радиостанции. Сам он инженер-радиотехник. С этим самым Антошиным у меня в 1919 г. была педерастическая связь взаимноактивная.
В 1924 г. я работал в Семипалатинске. Вместе со мной туда поехал мой давний приятель Дементьев. С ним у меня также были в 1924 г. несколько случаев педерастии активной только с моей стороны.
В 1925 г. в городе Оренбурге я установил педерастическую связь с неким Боярским, тогда председателем Казахского облпрофсовета.

Сейчас он, насколько я знаю, работает директором художественного театра в Москве. Связь была взаимноактивная.
Тогда он и я только приехали в Оренбург, жили в одной гостинице. Связь была короткой, до приезда его жены, которая вскоре приехала.
В том же 1925 г. состоялся перевод столицы Казахстана из Оренбурга в Кзыл-Орду, куда на работу выехал и я. Вскоре туда приехал секретарем крайкома Голощекин Ф.И. (сейчас работает Главарбитром). Приехал он холостяком, без жены, я тоже жил на холостяцком положении. До своего отъезда в Москву (около 2-х месяцев) я фактически переселился к нему на квартиру и там часто ночевал. С ним у меня также вскоре установилась педерастическая связь, которая периодически продолжалась до моего отъезда. Связь с ним была, как и предыдущие взаимноактивная.
В 1938 г. были два случая педерастической связи с Дементьевым, с которым я эту связь имел, как говорил выше, еще в 1924 г. Связь была в Москве осенью 1938 г. у меня на квартире уже после снятия меня с поста Наркомвнудела. Дементьев жил у меня тогда около двух месяцев.
Несколько позже, тоже в 1938 г. были два случая педерастии между мной и Константиновым. С Константиновым я знаком с 1918 г. по армии. Работал он со мной до 1921 г. После 1921 г. мы почти не встречались. В 1938 г. он по моему приглашению стал часто бывать у меня на квартире и два или три раза был на даче. Приходил два раза с женой, остальные посещения были без жен. Оставался часто у меня ночевать. Как я сказал выше, тогда же у меня с ним были два случая педерастии. Связь была взаимноактивная. Следует еще сказать, что в одно из его посещений моей квартиры вместе с женой я и с ней имел половые сношения.
Все это сопровождалось, как правило, пьянкой.
Даю эти сведения следственным органам как дополнительный штрих, характеризующий мое морально-бытовое разложение.
24 апреля 1939 г. Н. Ежов.
...
Люшков интереснее первых двух – он успел побывать человеком и Ягоды и Ежова, и он же единственный сумел не только избежать расстрела – но и потом поработать на врагов, причинив вреда видимо больше, чем любой другой перебежчик. Если Орлов хотел чтобы его оставили в покое – то Люшков годами активно работал против СССР и даже готовил убийство Сталина.
Люшков – это химически чистая мразь. Если Фриновский и Евдокимов были участниками боевых действий и можно сказать что они стали жертвами боевого стресса – то Люшков был мастером выживания, и чтобы выживать – он убивал. Вместе с Терентием Дерибасом он отправил на смерть полтора процента населения Дальнего Востока (потери, сравнимые с военными), при этом он понимал: чтобы угодить Центру, надо постоянно искать все новые и новые заговоры. И он искал. Он отправил на смерть все руководство, да что там руководство – практически весь офицерский состав управления НКВД по Дальневосточному краю, причем он добивался – и добился – расстрела и семей арестованных. Он уничтожал армейский командный состав, он уничтожал гражданскую администрацию – в общем, если изучать преступления ежовщины, то лучше всего это делать на примере сына портного Люшкова. Он же едва ли не единственный из НКВДшников понял, когда пробил и его смертный час – и ушел за границу, перед этим попытавшись отправить на лечение за границу жену и взяв с собой все секретные материалы, до которых смог дотянуться. На той стороне, у японцев – он не просто скрывался, он работал на японцев, вовлекаясь и даже самостоятельно разрабатывая операции стратегического уровня против СССР.
Ежов (а с ним и Сталин) – не смогли бы развернуть террор до такого уровня без людей, подобных Люшкову, Фриновскому, Евдокимову. Если Ягода имел какие-то внутренние ограничители, например, он не готов был убивать товарищей по работе в НКВД – то у этих ограничителей не было никаких. Хочешь выжить – убей. Не хочешь чтобы обвинили тебя – обвини ты первым. Жестокость – сочеталась в этих людях с крайней степенью бессовестности и явными социопатическими личностными чертами.
Как эти люди попали в НКВД? И как они сформировались такими. Всех их роднит одно – их юность и взросление приходится либо на 1910-е либо на 1920-е годы, все они встретили Гражданскую войну в самом активном возрасте. Но террор не был для них продолжением борьбы с врагами. Возможно, он был таковым для Сталина, но для этих людей – не был. Эти люди – поняли, что Сталину нужен террор, что Сталину нужны враги и заговоры, что Сталин готов поверить во все что угодно – и они обменивали человеческие жизни на награды, депутатские мандаты, шикарную жизнь. Они разбирали по рукам конфискованные вещи, они наслаждались собственной нужностью и неуязвимостью. И если Сталин мыслил террор как некий процесс очищения от врагов перед началом войны – то для них террор не имел конца, потому что они были нужны, только пока есть террор. И вероятно, Сталин, замыслив генеральную чистку – не представлял, во что все это выльется, не мог предсказать масштабов кровавой гекатомбы. Он не представлял не только истинную личность Ежова – но и вообще всех тех, кто работает в НКВД.
Вместе с бывшими и действующими оппозиционерами – в мясорубку падали военные, директора, министры – весь с таким трудом взращенный в СССР корпус специалистов, управленцев. С ними же летели под ножи и те, кто несмотря на ни что остался в СССР, принял новую власть и решил помочь народу строить новую страну.
Про процессы 37 года будет отдельная статья – тут же я затрону только личностный аспект. Тому, что 37-ой год вообще стал возможен – способствовала сама конструкция «диктатуры пролетариата», уродливая система государства, не имеющая независимого правосудия и представляющая суд как еще один инструмент государственной машины, помогающей ей добиваться своих целей. Но это институциональные предпосылки, есть и личностные. Террор был бы невозможен без массового присутствия в элите участников Гражданской войны, людей со социопатической личностью и уголовной сущностью. Те кто был у власти в СССР в тридцатые годы в любой нормальной стране сидели бы в тюрьме или были бы казнены. Но ошибочно представлять террор как прямое продолжение Гражданской войны, это не так. Террор – это дело рук людей которые во время Гражданской войны полностью утратили моральные ориентиры, в глазах которых человеческая жизнь не представляла никакой ценности, людей, готовых ради того чтобы выжить самим – на любое злодеяние. Они сами фабриковали заговоры чтобы угодить Сталину и продлить террор, они убивали и смысл этих убийств был в одном: если убиваем мы – значит, убивают не нас. В конечном итоге – они действительно могли убить и Сталина и Политбюро – опять, чтобы выжить самим и ни для чего больше…
Выводом из этой истории могут служить слова генерала Петра Григоренко – в подполье можно встретить только крыс. Возможно, бывают хорошие революции, ведущие к чему-то новому и нужному – а вот хороших революционеров нет и быть не может. Едва ли не целый век до 1917 года - Россия жила подпольем, старательно взращивая тех самых крыс, поколение, за поколением. В конечном итоге крысы вышли из подполья и набросились на людей. Вот и всё.