Смотреть :
Черная оспа в Москве
Санитарно-эпидемическая служба в послевоенным СССР была достаточно эффективна. Во-первых, уже в конце 40-х–начале 50-х было развернуто масштабное производство антибиотиков. Во-вторых, реалии тоталитарного государства давали почти неограниченные возможности по контролю за передвижениями и действиями граждан, что особенно ярко проявилось в истории, произошедшей в Москве в 1960 году.
23 декабря 1959 года художник Алексей Кокорекин вернулся домой из зарубежной поездки. Он летал в Индию в составе делегации, посетившей страну с неофициальным «дружеским визитом», которые были нередки в пору хрущевской оттепели. Еще в самолете он почувствовал недомогание, а через два дня — был госпитализирован с диагнозом «грипп». Но в больнице состояние Кокорекина быстро ухудшалось, никакие средства не помогали, и 29 декабря он скончался.
Так как умер непростой человек — известный художник, дважды лауреат Сталинской премии, — а обстоятельства смерти показались врачам необычными, было назначено вскрытие. По чистой случайности, в Москве оказался пожилой патологоанатом из Ленинграда, которого пригласили для консультации. Он поставил неожиданный и пугающий диагноз: variola vera, черная оспа.
К этому моменту, в результате массовой прививочной кампании, начатой еще в 1924 году, оспа в СССР была давно ликвидирована. Но в странах третьего мира она была довольно распространена, до окончательной победы над этим заболеванием оставалось еще 18 лет. Перед поездкой в такие страны советских граждан обязательно прививали. Но Кокорекин по неизвестной причине избежал этой процедуры. В результате он привез в Москву возбудитель смертельно опасной болезни, которая в одной Европе XIX века ежегодно убивала около 1,5 млн человек. Ситуация грозила обернуться катастрофой.
КГБ, милиция, армия и минздрав предприняли беспрецедентные меры, чтобы не допустить эпидемии. Первым делом надо было изолировать всех, с кем художник контактировал. Первыми под карантин попали сотрудники Боткинской больницы. Сотрудники спецслужб быстро выяснили, что он успел повидаться с множеством людей: первые сутки на родине Кокорекин провел с любовницей, ей и жене подарил сувениры из Индии, которые те успели сдать в комиссионные магазины. Вскоре были изолированы друзья и знакомые Кокорекина; люди, с которыми он контактировал в аэропорту, таксист, который вез его домой. Один из знакомых художника успел вылететь на самолете в Париж — самолет развернули прямо в воздухе, а его вместе со всеми пассажирами отправили в карантин. Всего, под наблюдение были помещены 9342 человека, из которых 1500, контактировавшие с художником непосредственно — в стационар.
Параллельно городские власти развернули беспрецедентно масштабную кампанию по вакцинации: в считанные дни были привиты около 5,5 млн москвичей и 4 млн жителей Подмосковья — практически все население. Через 44 дня вспышка была ликвидирована, всего заразилось 45 человек, а погибло лишь трое. С учетом того, что без современных методов лечения смертность от оспы составляла ⅙-⅛ заболевших, это был выдающийся успех. Естественно, широко гражданам никто не объявлял, насколько серьезной опасности им удалось избежать, но по городу ходили панические слухи.
Холера
Летом 1970 года, как раз в разгар курортного сезона, на юго-западе СССР произошла вспышка холеры. Заболеванием оказались затронуты побережья Черного и Каспийского морей. До сих пор непонятно, откуда взялось заболевание — по одной из версий, инфекцию занесли рабочие, которые строили в этот момент плотину «Дружба» на границе с Ираном, где в это время также была эпидемия.
11 июля поступило первое сообщение из Батуми: заразились два студента, приехавшие из Средней Азии, один скончался. 27 июля от вируса погиб капитан корабля в Астрахани, 3 августа холеру выявили у больного в Одессе. Кроме того, вибрион обнаружили и в других городах — Керчи, Нахичевани, Волгограде и других, однако именно по Астрахани и Одессе эпидемия ударила сильнее всего.
В Астрахани борьбой с эпидемией руководил лично главный санитарный врач СССР Петр Бургасов. Город, как и другие очаги эпидемии, был блокирован. Там сразу же была развернута масштабная кампания по вакцинации: силами 2500 медработников, 4500 сандружинников и 7000 активистов Красного Креста к середине августа были привиты почти 147268 человек, еще 133000 получили тетрациклин — антибиотик, подавляющий холерный эмбрион. Это была крупнейшая операция по борьбе с холерой в послевоенном СССР.
Одесса пострадала меньше, но история этого очага эпидемии особенно интересна в силу того, что архивы спецслужб УССР открыты, и мы можем узнать, как вели себя жители юга Украины в условиях эпидемии и что власть делала для того, чтобы ее побороть.
Официально о том, что в городе эпидемия холеры, одесситам никто не объявлял. Местная пресса писала в основном обтекаемо, упоминая «острые кишечные инфекции». Но скрыть от местных жителей факт эпидемии или ее причину было невозможно: все знали о том, что в сопредельных СССР странах (Иране, Ираке, ОАР, Индии, Пакистане, Афганистане) находятся очаги холерной пандемии, объявленной ВОЗ еще в 1961 году. В этих условиях эпидемия обросла огромным количеством слухов. Горожане подозревали организации эпидемии иностранные спецслужбы, шептались о том, что в сутки в Одессе погибает от болезни по 300 человек, что эпидемия распространилась уже и на Киев.
Вместе с местными жителями под карантин в одной Одессе попало около 300 тыс. курортников. В первые дни, когда город еще не был блокирован, те, кто мог, старались уехать домой, но далеко не всем это удавалось. Вот как описала эти дни иностранка, направлявшаяся из в Париж:
«Поездка эта ужасная. После Москвы мы выехали в Одессу. Это ужасный город, но через 48 часов нам сказали срочно укладывать чемодан, так как в городе эпидемия холеры и, если мы не выедем этим же вечером, город будет закрыт. Нас отправили в Киев. Забыла тебе сказать, что отъезд был ужасным. Люди дрались, чтобы сесть в поезд, была паника, все боялись, что не смогут уехать. Ехали либо стоя, либо сидя на полу, несмотря на то, что у нас были плацкартные места. За всю ночь не сомкнула глаз».
После того, как был объявлен режим карантина, любой желающий уехать должен был пройти процедуру обсервации — несколько дней провести в изоляции под наблюдением, чтобы врачи убедились, что он здоров. Для проведения обсервации задействовали местные санатории, больницы и даже круизные лайнеры «Шота Руставели» и «Тарас Шевченко». Однако мест все равно не хватало, и тысячи людей вынуждены были неделями ждать своей очереди. Это привело даже к нескольким массовым акциям: 19 августа — в Одессе, а 21 — в Керчи несколько сотен отдыхающих направлялись к зданиям местных партийных органов с требованием поместить их в обсерваторы или отправить наблюдаться домой. Многие при этом пытались покинуть зону карантина нелегально, а местные жители — заработать на этом. Так, жители Одесской области вывозили приезжих по проселочным дорогам мимо кордонов, переправляли через Тилигульский лиман в соседнюю Николаевскую область. В одном из керченских пансионатов неизвестные украли лодку и переправились на ней через пролив в Краснодарский край.
Для поддержания карантина были привлечены значительные силы — так, Астрахань охраняло более 3 тыс. солдат, Одессу — около 5 тыс., а Крым — 9400 солдат, 26 вертолетов и 22 катера. Несмотря на это, полностью решить проблему побегов не удалось. 23 августа по распоряжению Совета Министров СССР всем отпускникам, попавшим под карантин, были продлены командировки или отпуска с сохранением заработной платы.
В сентябре, благодаря в том числе массовой раздаче антибиотика тетрациклина, эпидемия пошла на убыль. Сколько всего людей переболело холерой в СССР в 1970 году, точно сказать нельзя, но известно, что в одной только Астрахани было выявлено 615 больных и 334 вибрионосителя
Человек, который заражен холерой и может заражать других, но сам при этом не проявляет признаков болезни
, в Астраханской области — еще 665 больных и 885 носителей; погибло, по официальным данным, 35 человек. На территории УССР диагноз поставили 221 человеку, погибло 20
Хотя по данным «Настоящего времени», историк Дмитрий Урсу, ссылаясь на документы СЭС и врача, работавшего в инфекционной больнице Одессы тем летом, утверждает, что 20 человек умерли в одной только Одесской области.
Отдельные случаи холеры были зарегистрированы в Умани, Махачкале, Саратове, Москве, Ленинграде и десятках других городов. В газетах слово «холера» появилось лишь в конце августа–начале сентября, когда эпидемия уже была фактически подавлена.
Сибирская язва
В 1979 году в Свердловске произошла вспышка сибирской язвы. Это событие до сегодняшнего дня окружено легендами — в том числе из-за зловещей репутации самого заболевания, редкого и смертоносного. Сибирская язва, или антракс, описана еще в античных трактатах, а свое русское название получила из-за распространения в Сибири. В дореволюционной России число зараженных исчислялось десятками тысяч человек в год. В обычных условиях она крайне редко передается от человека к человеку, а при термической обработке возбудитель погибает, — в основном антраксом заражаются люди, контактирующие с крупным рогатым скотом.
Антракс может проходить в трех формах: кожной, легочной и кишечной, в зависимости от того, как возбудитель попал в организм. В 99% случаев речь идет о кожной форме болезни: при ней на теле человека появляется большой карбункул, который перерождается в язву. Без лечения умирает приблизительно 10–20% заразившихся. Куда более редка, но в то же время опасна легочная форма: до XXI века смертность от нее составляла около 90% вне зависимости от лечения. По внешнием признакам ее течение напоминает очень тяжелый грипп, осложненный пневмонией. Кишечная форма — самая редкая, смертельная в 50% случаев.
Болезнь протекает стремительно, а возбудитель, бацилла Bacillus anthracis, существует в двух формах — вегетативной и споровой. В первой она вызывает болезнь, а во второй не развивается и не размножается, но может выживать годами при крайне высоких или низких температурах (до 60 минут при кипячении), устойчива к высушиванию и распространенным антисептикам (в том числе к 95% спирту). При попадании же в живой организм спора сибирской язвы снова становится активной. Все это делает бациллу потенциально крайне эффективной в качестве биологического оружия.
Первый случай заболевания в Свердловске пришелся на 4 апреля. Затем количество больных только увеличивалось, последний зараженный умер 12 июня. По официальным данным, жертвами эпидемии стали 64 человека.
По неофициальным данным, до нескольких сотен: например, советский химик и эколог, д.х.н. Лев Федоров заявлял о «порядка 500» погибших, а вызвана она была зараженным мясом крупного рогатого скота. На стенах домов рисовали коров с предупреждающей надписью «сибирская язва», по телевидению свердловчан просили воздержаться от употребления в пищу говядины, купленной на рынках. По свидетельству Владимира Ардаева, который тогда работал в газете «Уральский рабочий», в редакцию пришла бумага из СЭС с пометкой «опубликовать немедленно», в которой говорилось об участившихся случаях заболевания крупного рогатого скота из-за низкокачественного корма, и приводились такие же рекомендации. Это и было сделано.
В официальной версии существует множество несостыковок. Например, у большинства заболевших была диагностирована именно легочная форма заболевания, тогда как поедание зараженного мяса привело бы к появлению кожной или кишечной. Подавляющее большинство исследователей придерживаются другого объяснения: причиной эпидемии стала авария в комплексе Свердловск-19, военном исследовательском центре, в котором разрабатывалось биологическое оружие. Этот тип вооружения запрещен международной конвенцией КБТО, к которой еще в 1972 году присоединился СССР, поэтому утечку нельзя было предавать огласке ни при каких обстоятельствах. Предположительно, один из работников предприятия забыл установить чистый фильтр, препятствующий попаданию спор в окружающую среду. В результате близлежащий военный городок №32 и несколько районов города оказались загрязнены бациллой или каким-то веществом на ее основе. Во всех этих местах впоследствии были зарегистрированы заболевшие сибирской язвой, а территория самого Свердловска-19 не была затронута.
Как вспоминал потом генерал-майор Виктор Сидоров, в ту пору командир 34-й мотострелковой дивизии, которая базировалась в городке №32, его внезапно вызвали из командировки, сообщив, что в части массово умирают военнослужащие, а кроме того, приехало множество генералов и офицеров «сверху». На протяжении следующих недель люди умирали стремительно один за другим, но никакой информации об аварии ни ему, ни подчиненным не сообщали, только перевели дивизию на казарменное положение. Чтобы сдержать панику, ему пришлось регулярно есть в общей столовой и ежедневно обходить территорию городка без костюма химзащиты. Когда в часть приехал главный санитарный врач СССР Петр Бургасов, то единственным, о чем он попросил Сидорова, было заставить подчиненных написать рапорты, что они купили на рынке мясо «с рук», Сидоров отказался это сделать. В конце апреля персонал части был поголовно вакцинирован, и смерти от антракса прекратились, но военные оставались в изоляции еще шесть месяцев.
В 1994 году в журнале Science была опубликована статья Мэтью Мезельсона, который построил математическую модель, проанализировал географию смертей и пришел к выводу, что все случаи заражения пришлись на узкий сектор к юго-юго-западу от Свердловска-19, причем его расположение совпадает с направлением ветра, который дул в момент предполагаемой утечки.
Следует отметить, что существует и другая теория происхождения вспышки: якобы она была диверсией иностранных спецслужб, которые специально распыляли возбудитель сибирской язвы в разных частях города, чтобы обвинить Советский Союз в разработке запрещенного бактерилогического оружия. Ее автор — микробиолог, полковник запаса Михаил Супотницкий, базирует свои утверждения на критике модели Мезельсона, указывая на нехарактерно долгую по сравнению с инкубационным периодом антракса продолжительность эпидемии. С этой версией соглашался позднее и Бургасов, опровергая свои более ранние слова о зараженном мясе как причине эпидемии, но в целом она маргинальна и мало кем воспринимается всерьез.
В 1992 году президент РФ Борис Ельцин, который в 1979 году занимал должность главы Свердловского обкома КПСС, заявил в интервью «Комсомольской правде»:
«Когда случилась вспышка сибирской язвы, в официальном заключении говорилось, что это какая-то собака привезла. Хотя позже КГБ все-таки признал, что причиной были наши военные разработки. Андропов позвонил Устинову и приказал ликвидировать эти производства полностью. Я считал, что так и сделали. Оказывается, лаборатории просто перебазировали в другую область, и разработка этого оружия продолжалась. И я сказал об этом и Бушу, и Мейджору, и Миттерану: эта программа ведется… Я сам подписал указ по созданию специального комитета и запрещении программы. Только после этого туда вылетели эксперты и прекратили разработки».
4 апреля 1992 года, в день 13-й годовщины аварии, Ельцин подписал указ «Об улучшении пенсионного обеспечения семей граждан, умерших вследствие заболевания сибирской язвой в городе Свердловске в 1979 году». Однако официального публичного расследования инцидента так и не было проведено.
Глеб Струнников, опубликовано в издании Уроки истории
Комментарии