Главный урок преподобного Серафима Саровского

Чему учил старец современников и почему его уроки актуальны до сих пор, в интервью «МИР 24» рассказал старший преподаватель СФИ Кирилл Мозгов

Имя преподобного Серафима Саровского стоит в первом ряду среди самых почитаемых русских святых.

1 августа Русская православная церковь празднует день памяти святого чудотворца – в этот день в 1903 году состоялось обретение его мощей.

– Кирилл Анатольевич, почему святой Серафим Саровский так любим и почитаем в народе?

Кирилл Мозгов:

Старец Серафим был почитаем еще при жизни. К нему приходили очень многие люди. Это было постоянное паломничество, что, надо сказать, не всегда радовало других монахов его монастыря. Но он всегда был открыт людям, всегда готов был и выслушать человека, и поделиться своим опытом. Он утешал людей, не просто успокаивая их, но давая ответы на их внутренние вопросы.

Серафим Саровский помогал найти ответ на ту духовную жажду, которая часто может быть у человека в какой-то неопределенной форме, когда он ищет чего-то, но этот поиск не обретает какой-то конкретной формы, воплощения, выражения в жизни. А преподобный Серафим всегда старался давать возможность людям эту свою духовную жажду в жизни воплотить и выразить.

Это было чрезвычайно востребовано и в XIX веке, и сейчас, когда многие ищут духовной жизни, но без такой помощи, самостоятельно часто не могут найти духовного пути.

– Как относиться к историям о его чудесах (например, о том, что в отрочестве он упал с колокольни и остался невредим, или о том, что он, якобы, приподнимался над землей, когда молился).

Кирилл Мозгов: Первое жизнеописание преподобного Серафима появилось буквально через несколько лет после его кончины, еще задолго до того, как зашла речь о канонизации. Его составил саровский иеромонах Сергий, лично знавший святого. Последующие редакции сильно обогащены разного рода чудесами, которых не было в первой версии.

Особенно преуспел в «украшении» жизнеописания Серафима некий монах Иоасаф, в миру Иван Тихонов – человек, который впоследствии выдавал себя за ближайшего ученика старца, хотя таковым не являлся. И даже наоборот, преподобный Серафим предостерегал от того, чтобы Иоасафа слишком слушали. Надо ли говорить, что спекулятивно-сказочная версия Иоасафа и возобладала в массах, скрывая и лицо, и подлинное дело старца Серафима.

Ещё при жизни преподобного Серафима послушник Саровской пустыни Иван Тихонович Толстошеев (в монашестве Иоасаф, в схиме Серафим) беззастенчиво называл себя учеником отца Серафима и тщетно домогался согласия старца стать его преемником в попечении над сёстрами. Именно он сыграл большую роль в искажении образа преподобного Серафима, написав и распространив жития, в которых в первую очередь подчеркивались, а порой и приписывались старцу чудеса, затмевающие подлинный духовный опыт Серафима Саровского и его иноческой общины.

С именем Иоасафа связана Дивеевская смута и нестроения внутри общины, разделившие сестёр на его сторонников и тех, кто помнил и хранил подлинную традицию преподобного Серафима. Избавить общину от разрушительного влияния «чуждопосетителя» удалось благодаря вмешательству митрополита Филарета Московского, духовник которого архимандрит Антоний (Медведев) был учеником старца Серафима.

На протяжении долгих лет иеромонах Иоасаф пользовался большим влиянием и многое успел сделать в разрушении дела Серафима Саровского, выставляя себя наследником старца.

Одна из трудностей при выяснении, каким был и чему учил Саровский старец, связана с источниками, на которые можно опираться (отсюда)

– Среди деяний Серафима Саровского – и собирание православных общин, которые впоследствии стали монастырями и наставление самых разных людей, в том числе весьма известных. Все это действительно было?

Кирилл Мозгов:

Да, преподобный при жизни много общался с людьми разного возраста и положения. Есть даже легенда, что Александр Сергеевич Пушкин встречался со старцем во время одного из самых зрелых и плодотворных периодов своего творчества – болдинской осени.

Монах Серафим находил в себе смелость и мудрость собирать под защиту Христа самых незащищенных людей в обществе – вдов в Казанской общине и девушек в общине Мельничной. Интересно, что Серафим, наставляя их жить по Евангелию, не предполагал их монашеского пострига, который совершили над общинницами уже после смерти преподобного.

Еще один поступок Серафима Саровского, не имевший до него примеров в Русской церкви – это собирание «монастыря в миру» и одновременно народного проповеднического движения. Это мирянское братство получило впоследствии название «беседников». По благословению старца Серафима они разговаривали о вере с крестьянами.

По окончании летней страды беседники садились на подводы, ехали по деревням, говорили с крестьянами о Боге и пели духовные песни. Среди беседнических старцев были и священники, и миряне, и даже женщины – например, Анастасия Керова (в постриге – Мария). Один из беседнических старцев – мирянин Петр Чагринский – в XX веке был канонизирован.

И в дальнейшем руководителями движения были вдохновенные проповедники Евангелия – люди неустанной молитвы, трудолюбивого, дружелюбного нрава и безупречной жизни: чему учили, так и жили. Евангельский огонь, которым горело сердце Серафима, передавался и его последователям.

В то время не было принято читать Писание самостоятельно – скорее, мирян даже предостерегали от такого чтения. Так, юный Януарий Неверов, будущий знаменитый педагог и писатель, которому Серафим наизусть читал Евангелие от Матфея и советовал делать это ежедневно самому, пишет, что Библии не нашлось ни у них в доме, ни у знакомых.

Серафим сам регулярно перечитывал Священное писание, особенно Новый завет, цитировал его и многих приходивших за советом удивлял своей рекомендацией – читать Евангелие: «Душу снабдевать надобно словом Божиим: ибо слово Божие, как говорит Григорий Богослов, есть хлеб ангельский, им же питаются души, Бога алчущия. Всего же более должно упражняться в чтении Новаго завета и Псалтири. От сего бывает просвещение в разуме, который изменяется изменением Божественным», – говорил старец.

– Святой известен своим призывом к смирению. Как вы думаете, этот призыв актуален в наше время? 

Кирилл Мозгов:

Самое известное выражение преподобного Серафима, вошедшее в сокровищницу христианской мудрости «Стяжи дух мирен – и тысячи вокруг тебя спасутся».

Мы часто сталкиваемся с искаженным пониманием смирения – как забитости, безынициативности, нежелания иметь собственное мнение, безответственности, соглашательства. Серафим проник в тайну подлинного смирения – скромного и одновременно творчески-дерзновенного, того, которое проповедовал и каким жил Христос, говоривший: «выучитесь научению моему, ибо я кроток и смиренен сердцем, и успокоятся души ваши».

– Какой самый основной урок нам несет День памяти святого?

Кирилл Мозгов:

Преподобный Серафим Саровский жил относительно недавно, и многое в его духовном опыте для нас остается актуальным: и обращенность к Священному писанию, и забота об устроении совместной, общинной жизни верующих, и внимание к духовному просвещению.

Даже и сейчас можно иногда услышать, мол, зачем читать Писание – есть всякие его толкования. Преподобный Серафим же говорил о том, что Священное писание – это первоисточник, к которому нужно обращаться прежде всего, и с ним сверять свою жизнь.

Часто даже монахи в его монастыре не разделяли видения святого старца. Жизнь его была достаточно сложной, и ему было непросто отстаивать то откровение, которое он получил от Бога и смог в своей жизни воплотить. Так что нам стоит, вспоминая преподобного Серафима, обращаться к его опыту.

Источник: МИР 24

  Автор: Татьяна Рублева

В XVIII–XIX веках Саровский монастырь был одним из крупнейших центров русского монашества, на который ориентировались другие монастыри  Фото: Fine Art Images / DIOMEDIA

Беседы о христианской жизни

Большая часть приходивших к отцу Серафиму паломников, записавших воспоминания о своей встрече с ним, чаще всего повествуют о его характере, манере общения, но почти ничего не сообщают нам о содержании самих бесед.

«Слушая отца Серафима, я забыл о своём земном существовании», – вспоминает Иван Яковлевич Каратаев[1]. А что ему говорил старец – Каратаев не пишет. И так во многих воспоминаниях. В результате до нас дошли лишь немногочисленные записи наставлений преподобного.

Писание

В воспоминаниях можно выделить постоянный акцент на чтении Священного писания, прежде всего Евангелия. В записях сестёр Мельничной общины, которые были собраны в специальных тетрадях, читаем:

«Вот я, убогий Серафим, – сказал старец, – для сего прохожу Евангелие ежедневно: в понедельник читаю от Матфея, от начала до конца, во вторник от Марка, в среду от Луки, в четверг от Иоанна; в последние же дни разделяю Деяния и Послания Апостолов, и ни одного дня не пропускаю, чтобы не прочитать Евангелие и Апостола. Через это не только душа моя, но и самое тело услаждается и оживотворяется, оттого я беседую с Господом, содержу в памяти моей жизнь и страдание Его, и день и ночь славословлю, хвалю и благодарю Искупителя моего за все Его милости, изливаемые к роду человеческому и ко мне, недостойному»[2].

Кто сейчас сразу скажет, что главное чудо Серафима – не поздние предания вроде кормления медведя из рук, а умение помочь людям черпать смысл и радость из слова Евангелия и христианской жизни?

Что же касается падения с колокольни, известны исследования современных авторов, основанные на документах, где зафиксировано, что мальчиком Серафим был на стройке храма и действительно упал, но там нигде не фигурирует колокольня. И насколько я понимаю, сейчас даже в текст на памятном камне, который стоит на этом месте, внесена некоторая корректировка. Поэтому, хотя при слове «колокольня» мы представляем себе какую-то невероятную высоту, нужно понимать, что какой-то исторический факт был, и то, что он остался не просто жив, но и цел и здоров – это событие удивительное, но не сказочного порядка. Да и любое чудо – все-таки прежде всего свидетельство, а не какой-то фокус. 

«Дальняя пустынь» — это домик в лесу, в котором Серафим в одиночестве прожил 16 лет

Молитва и труд

Преподобный Серафим не только сам находился в непрестанной молитве, но и наставлял в этом других, и в первую очередь сестёр Мельничной общины. Это нашло отражение и в его завете заниматься в общине только простыми видами работ, не требующих особого душевного и умственного внимания, чтобы «не погружать душу в рукоделие».

Мотовилов писал, что «при сей Обители Девической заповедано старцем Серафимом от лица Царицы Небесной простое полеводство, огородничество, садоводство и смиренные рукоделия женские, не требующие особенного на производство своё умственного напряжения и не мешающие непрестанному в Боге пребыванию духом и всегдашней сердечной молитве»[3].

Интересно отметить, что заповеданное мельничным сестрам молитвенное правило отличалось от принятого в то время в Саровском монастыре.

Одна из вариаций сестринского молитвенного правила преподобного Серафима для мирян стала широко известна верующим в советское время: «Вставши от сна, всякий христианин, став пред святыми иконами, пусть прочитает молитву Господню Отче наш трижды, в честь Пресвятой Троицы, потом песнь Богородице Богородице Дево, радуйся также трижды и, наконец, Символ Веры единожды. Совершив это правило, пусть занимается своим делом, на которое поставлен или призван».

Где двое и трое собраны во имя Мое

Хотя при жизни преподобному Серафиму, как известно, пришлось много претерпеть от монахов Саровского монастыря за попечение о Казанской и Мельничной женских общинах, он не переставал особо заботиться об устроении жизни этих общин на евангельских началах.

В тетрадях мы находим запись беседы с одной из сестёр: «Восстали, радость моя, восстали на убогого-то Серафима, укоряют, что, говорят, выдумал девушкам в церкви быть, Псалтирь читать, да в церкви ночевать! Когда это слыхано, где это видано! Вот и приходят ко мне, матушка, и ропщут на убогого Серафима, что исполняет приказания Божией Матери! <…> Так-то вот, радость моя, недовольны на убогого-то Серафима, жалуются, зачем исполняет он приказания Царицы Небесной! Сама Она Пречистая заповедала мне, а я вам заповедую, и да не смущается сердце ваше! Свято храните то и никого в том не слушайте!» [4]

Очень любил батюшка Серафим сироток своих, рассказывает Ксения Васильевна Путкова (монахиня Капитолина), послушница Елены Васильевны Мантуровой: «А как батюшка-то любил нас, просто ужас, да и только, и рассказать-то уж я не умею.

Бывало, придёшь это к нему, а я, знаешь, всегда эдакая суровая, серьёзная была, ну вот и приду, а он уставится на меня да и скажет: “Что это, матушка, к кому это ты пришла-то?”

“К вам, батюшка”, – отвечу я.

“Ко мне, – скажет он, – да и стоишь, как чужая, ко мне-то, к отцу-то, что ты, что ты, матушка!”

“Да как же, батюшка, – бывало, скажу я, – как же”.

“А ты приди, да обними, да поцелуй меня, да не один, а десять раз поцелуй-то, матушка”, – ответит он.

Бывало, и скажешь: “Ах, да как же это, батюшка, да разве я смею!” 

“Да как же не смеешь-то, ведь не к чужому, ко мне пришла, радость моя, эдак к родному не ходят, да где бы это ни было, да при ком бы ни было, хотя бы тысяча тут была, должна прийти и поцеловать, а то что стоишь, как чужая!”[5]».

Наставлял преподобный Серафим сестер, чтобы держались вместе, как родные, и хранили жизнь во Христе.

За многими легендарными событиями, приписываемыми преподобному Серафиму, важно разглядеть важнейшие черты жизни церкви, те подлинные евангельские чудеса, которые часто уходят от взора православных людей: размышление над Писанием, сердечная молитва, праведный труд и особенно братолюбие – совместная жизнь во Христе и ради Христа.