Высокий Коммунитаризм, как Русская Идея. Часть V

«Нравственное начало в форме справедливости требует не материального, или
 качественного, равенства субъектов… а лишь того, чтобы при всех необходимых

и желательных различиях сохранялось нечто безусловное и единое для всех –

значение каждого как самоцели, т.е. как того, что не может быть сделано
лишь средством для чужих целей».

Вл.Соловьев, «Оправдание добра. Нравственная философия»

Социальная сфера

Западной индивидуалистической цивилизации свойственно четкое выделение сферы экономики из всех других сфер общественной жизни. Но для развития общества важен не максимум экономических благ и, тем более, не максимизация прибыли. Важно многообразие человеческих отношений, навыков, ценностей, традиций и наследия - резерв, из которого черпается потенциал прорыва. Общество, которое заменяет все ценности только ценностью наживы обречено, поскольку растрачивает на достижение текущей наживы весь потенциал развития. Те качества, которые считались основными преимуществами индивида в конкурентной борьбе, через некоторое время оказываются его недостатками.

Коммунитарные принципы могут быть эффективными только тогда, когда их пронизывает идея социальной справедливости. В основе последней лежит даже не сколь проблема выравнивания имущественного неравенства, сколько отказ от принципа социал-дарвинизма - «естественного отбора» сильнейших и выдавливание из общественной жизни слабых. Каждому доход в соответствии с его функциональным вкладом в общественную жизнь и каждому защиту от социальных рисков - не для иждивенческого существования, а для развития способностей и принятия на себя новых рисков в ходе развития научно-технического прогресса и общественных отношений. 

«Сообщество сообществ», где доминирует групповой эгоизм, очень быстро превращается в сообщество кланов и мафиозных организаций. Внутри каждого сообщества обязательно должны быть высшие ценности, которые превалируют над ценностями отдельного сообщества. Только отказ от группового эгоизма в целях служения более высоким ценностям может обеспечить выживание в современных условиях такого «сообщества сообществ» как народ, и, в конечном счете, «сообщества народов» - человечества.
     

При такой постановке проблемы естественно возрастает роль государства как верхнего уровня координации усилий коммунитарного сообщества, как разработчика стратегии развития и выбора  приоритетных направлений. Вместе с тем, развитие коммунитарных отношений на более низких уровнях позволяет государству отказаться от мелочной опеки и «ручного управления», сосредотачивая свои усилия на стратегических проблемах. Таковы стратегические перспективы развития коммунитарной концепции.

Сформулируем более сжато универсальные требования

«высокого коммунитаризма» (и которые согласно опросам поддерживает подавляющее большинство - и не только в России - так, к примеру каждый девятый житель Германии готов отказаться от капитализма):

1. создание гармоничного общества социальной справедливости, уважающего права человека и права общества; 

2. системообразующими понятиями становятся два – «человек» и «сообщества»; 

3. признание того, что развитие отдельного человека бессмысленно рассматривать в отрыве от развития социальной среды;

4. «высокий коммунитаризм» выступает за предоставление бесплатного образования, медицины, программы по повышению нравственности и защиту окружающей среды, увязывая права личности с социальной ответственностью;

5. основной мировой концепцией должна являться система многополярного мира, признание возможности сосуществования разных цивилизаций и необходимости культурной диверсификации, отказ от европоцентризма, признание равной ценностью каждой из цивилизаций европейско - христианской, исламской, славянско - христианской, дальневосточно - азиатской и т.п.), с построением между ними диалектической системы отношений, в которой различные культуры должны находиться в диалоге друг с другом и для каждого народа должны оставаться возможность следовать собственной истории[28];

6. отторжение свободного от обязательств либерального индивидуума и приверженность ценностям сообщества, как устойчивого объединения людей, связанных общими традициями, историей и моралью. Декларация прав человека и гражданина, должна быть также декларацией его обязанностей. Индивидуальные «естественные» человека и социальных групп не должны нарушать или оскорблять интересы окружающих, общества, в котором они живут. Понятие «толерантность» (с его вседозволенностью) должно смениться на «терпимость»;

7. выдвижение концепции «общества совладельцев», которая рассматривает современную корпорацию не как машину исключительно для производства прибыли акционерам, а как социальный институт, защищающий гармонизированные интересы акционеров, менеджмента и персонала;

8. моральные нормы должны превалировать над экономической рациональностью, социальная значимость ценностно-рационального поведения - над целе-рациональным;

9. экономическая система должна сохранять свою рыночность и свободу, но не абсолютную беспринципную свободу получения прибыли; втягивание менее развитых экономик в общий рынок на условии полной открытости недопустимо, таким рынкам необходимо применять принципы автаркии;

10. принимая абсолютно легитимным стремление к получению прибыли, благополучию и достатку, признать, что экономический рост не является бесконечным, поскольку мы живем в конечном мире. Отсюда вытекает особое отношение к функционированию финансовой системы и правам наследования на крупные средства производства. Цель - добиться возвращения к равновесию, к чувству предела и меры.

Несмотря на очевидные преимущества концепции «высокого коммунитаризма» справедливо ставить вопрос –

Является ли коммунитаризм исторической неизбежностью?

Однозначного ответа нет, поскольку мы находимся в точке бифуркации, когда само развитие «постиндустриального» общества имеет и менее радужные альтернативы.

Гипотеза механизма развития цивилизаций говорит о том, в определенные моменты мы проходим через т.н. точки бифуркации - суть ее в том, что каждая цивилизация имеет определенное поле возможностей развития, определяемое потенциалом ее системы ценностей, человеческим материалом, географическим положением и природными условиями, ресурсным потенциалом, запасом знаний и технологий. В ходе роста и развития цивилизация приближается к пределам своего потенциала. Вместе с тем идет поступательный процесс развития производительных сил и нарастания объема знаний. Достигая предела своего потенциала, цивилизация подходит к определенной развилке: либо осуществить прорыв в новую область возможностей и получить «второе дыхание», или пойти по пути приспособления к сокращающемуся потенциалу, постепенного свертывания и деградации, приводящим либо к коллапсу, либо к длительному застою.

Но для прорыва в новую область возможностей цивилизация должна накопить и сохранить потенциал прорыва. Сохранившие гибкость и многообразие цивилизации могут приспособиться к новому этапу развития производительных сил в новом поле возможностей. Те же цивилизации, которые пошли по пути оптимизации развития, используя лишь старое поле возможностей, достигают временных успехов, но растрачивают при этом потенциал многообразия или не в силах его мобилизовать, обречены на упадок и гибель.

Так в свое время важным ограничением на пути максимизации прибыли любым путем стало возникновение рабочего движения. Опасность социального взрыва на фоне примера советского социального законодательства вынудили капитализм отказаться от «диких» методов эксплуатации. Но когда дальнейшая социализация полностью бы лишала капиталистическую элиту ее базиса к 1968 году была достигнута предыдущая точка бифуркации - вместе с кризисом «социального государства» на западе. Единственным вариантом для элиты по разрешению этого противоречия в рамках капитализма стал «неолиберализм». Но для общества был и другой, выводящий за рамки капитализма вариант, который существовал в качестве возможности в период всемирной революционной ситуации 1968-73 года, но так и не был реализован.

Так капитализм стал развиваться по пути «финансового колониализма» или «финансизма». Сегодня  новый предел возможностей достигнут и здесь. Как ситуация будет развиваться дальше – во многом зависит от нас. Перед нами следующие траектории развития.

«Сетевой капитализм»

«Для того чтобы полноценно жить, молодой самурай

должен знать, за что он должен умереть»

Юкио Мисима, писатель

В 80-90 годы ХХ века на смену централизованной модели («социального государства») пришло постиндустриальное или «сетевое» общество. Основа его лежит в поиске максимизации капиталистического получения прибыли и распределении своих «сетей» по разным концам света. Корпорации образуют сетевые структуры, выводя их за пределы национальных государств. Масштабы их деятельности сопоставимыми со средними национальными государствами. Центральные офисы таких систем играют роль коммутаторов, подключающих друг к другу отдельные элементы сети.

При этом создана экономическая теория, согласно которой оптимум в рыночной системе, регулируемой спросом, предложением и прибылью, достигается только в том случае, когда каждый из субъектов хозяйствования сам несет все издержки и получает все выгоды от своей активности. Отсюда игнорирование социальной сферы – не важно, как она развивается, главное – максимизация прибыли. При этом игнорируется ответственность перед «сообществами сообществ», поскольку  производство можно свернуть и перевезти в «более покладистые» страны.  Оправдание любой из структур такой экономики – «снижение издержек – повышение прибыли» приводит к вытеснению нерыночных структур рыночными. Поэтому не стоит удивляться окончательному переходу на платное образование, медицину, появлению частных армий и тюрем.

Традиционное разделение в теории госрегулирования экономики макро уровня (государство) и микро уровня (потребители и производители) безнадежно устарело, когда основными субъектами являются глобальные финансовые группы.

Здесь начинают действовать принципы «мезоуровня» экономики.

Такие глобальные сетевые структуры переходят в ранг монополий, вытесняя национальные структуры. Здесь резко возрастает вопрос безопасности, поскольку аварии на них грозят глобальными катастрофами. Кроме того, непрерывность и безопасность функционирования требует обслуживания систем лояльным и квалифицированным персоналом. Системы нуждаются в высокой степени координации в управлении и совместимости, следовательно, в тщательном планировании при разработке и функционировании.

Следовательно, критерий максимизации прибыли не может быть эффективен с точки зрения экономики в целом. В таких структурах принципы чистого индивидуализма не приемлемы.      Коллективы, обслуживающие сетевые структуры, не могут быть случайно нанимаемыми и увольняемыми конгломератами людей - они должны обеспечить высокую степень сплоченности, ответственности и вовлеченности в дело функционирования системы, которую они обслуживают.

Собственно, все вышеперечисленные причины стали экономическими причинами возникновения «низкого коммунитаризма» проповедуемого А.Этциони на западе и причиной поддержки его многими влиятельными политиками в США и Европе. Но акцент нужно не просто переносить на обеспечение сплоченности и безопасности наемных работников, а смещать его с неограниченного накопления частной собственности на обеспечение достойной и полноценной жизни для каждого индивидуального члена «сообщества сообществ». Поэтому вместо принципа «пусть каждый заботится о себе сам» вновь заговорили о коллективной социальной защите и безопасности.

Инструментом по ограничению деструктивного извлечения прибыли и деструктивного применения права частной собственности могут стать работы, исследующие возможность расщепления права собственности на пучок отдельных полномочий, которые могут быть переданы на другие уровни «сообщества сообществ» с учетом общественный потребностей и необходимости координации действий (достаточно сказать, что разработчики отмечены Нобелевскими премиями).

Так крупные сетевых корпорации для своей выживаемости просто вынуждены трансформироваться из машины по получению дивидендов в социальные структурные единицы, защищающими интересы своего персонала. Только это может обеспечить достаточно полную вовлеченность персонала в функционирование своей организации, соответствующую значимости для общества в целом.

Но здесь кроются две проблемы. Во-первых, эти действия монополистов-корпорций не обеспечивают все остальное население национальных государств (пример Газпрома) – так сохраняется противоречие между «ядром» и «периферией» (описанное И.Валлерстайном и с учетом коррекции К.Омае). Во-вторых, крупнейшие фининституты создали глобальные сетевые структуры, открывающие новые возможности для крупномасштабных финансовых спекуляций. Таким образом, мир оказался структурирован прежде всего в области финансов.

Коммунитарное «сообщество сообществ» vs «железная пята» финолигархии

Вместе с развертыванием сетевых структур происходит  формирование «транснациональной цивилизации». Ее структурными компонентами являются система ведущих международных политических, экономических и финансовых организаций (таких как ВТО, МВФ, Мировой банк, Европейский банк развития и т.п.), контроль за которыми осуществляется ограниченной группой финолигархии.

Структура такого глобальной цивилизации, под соусом «либерализма» не просто вытесняет привычную систему национальных государств, но и приватизирует разум - от промышленных до валютно-финансовых и управленческого технологий. Система создает и поддерживает  самодостаточность финэкономики, которая сама для себя организует рынки, регулирует их и устанавливает выгодные для себя «правила игры». Производство становится побочным продуктом, поскольку основная прибыль начинает формироваться за счет перманентной инфляции - пирамиды, в центре которой находится долларовая эмиссия ФРС США. Основная игра идет вокруг рынка контрольных пакетов (от корпораций до политических партий)– перекупка которых для  дальнейшей спекулятивной продажи стала наиболее доходным, но и деструктивным видом деятельности. Вершина мировой финансовой пирамиды рвется вверх, но ее основание размывается.

Финолигархия все более рвется к мировой гегемонии, пытаясь через свой основной инструмент  - Соединенные Штаты - законсервировать нынешнее состояние мира. Развал социалистической системы используется для реванша в отношении социальных завоеваний. В качестве идеологии, оправдывающей процесс, используется идеология либерализма. Создается почва для перехода в случае глобального кризиса к режиму «железной пяты» «суперкапитала».     

Пробуждение политического субъекта - воля русских преодолевает пессимизм разума

«Принимая безусловное нравственное начало как норму всех своих отношений, мы не
встретим никаких существенных, внутренних препятствий в приложении этого

начала к нравственности международной»

 Вл. Соловьев «Оправдание добра. Добро чрез историю человечества»

Так мы очутились обложенными «восставшими элитами» - наступающей глобалистской олигархией, скрывающейся за маской «либерализма». Процесс, сопровождаемый управляемым пессимизмом разума и воли большинства. Но недавние события показали, что массы не удалось окончательно загнать в «тоталитарную демократию» - концепцию, состоящую из двух «либеральных компонент».

Первая «либеральная» компонента  говорит о том, что в виртуальной сфере личных свобод «нет ничего невозможного» - от любых видов секса, до полетов в космос. Вопрос лишь в «количестве денег» – «чем их больше, тем ты свободнее» (при этом такие понятия как «уважение традиций», «национальности» и пр. игнорируются).

Вторая либерал-капиталистическая компонента накладывает «табу» в области социально-экономических отношений:

- ты не можешь ввязываться в масштабные коллективные действия, поскольку это неизбежно приведет к «тоталитарному террору»;

- не можешь говорить о социальном государстве, поскольку это противоречит священной формуле «снижение расходов – повышение эффективности»;

- не можешь изолироваться от глобального рынка, что бы не стать жертвой призрака северокорейского чучхе.

Ситуация казалась безвыходной лишь на первый взгляд, так всегда бывает в предреволюционную эпоху. Поскольку революции возникают как выход из безвыходности, рождаясь из воли к жизни. Революции – это реакции на так называемый прогресс и «прогрессоров», их совершает фундаменталистский по сути субъект, когда его воля преодолевает пессимизм разума.

В точках бифуркации траекторий образуется зона неопределенности и неустойчивости, когда нет жесткой траектории истории и сравнительно малые воздействия могут способствовать мобилизации потенциала прорыва и перевести цивилизацию (государство, нацию) на восходящую траекторию или, наоборот, создать условия для растраты потенциала и сбросить ее на нисходящую траекторию.

Вопрос «Зачем всем нам жить в одном государстве? Зачем этому государству вообще быть?» вывел людей на улицы, преодолев первое «либеральное табу». Следующими вопросами, которые должен сформулировать русский народ, как пробудившийся политический субъект, это осознанные требования о социальном государстве (в противовес политике сворачивания  социальных гарантий) и пересмотр отношения с «глобальным рынком», где нам в лучшем случае уготована роль сырьевого придатка, а сказки о «модернизации» усилиями «иностранных инвесторов» являются лишь путем к окончательной колонизации страны.

Дальнейшее развитие политических событий потребует четкой идеологии, представления о цели, о смысле политического действия, о своих и чужих. Таковой должна идеология Высокого Коммунитаризма, где помимо мировоззренческих, выдвигаются  четко определенные экономические и социальные требования.

Заключение

«Мукою четырнадцати поколений научились мы духовно отстаиваться и в беде, и в смуте; в
распадении не теряться; в страдании трезветь и молиться; в несчастии собирать силы;
 умудряться неудачно и творчески расти от поражения; жить в крайней скудости,

незримо богатея духом; не иссякать в истощении, но возрождаться из пепла и на

костях; все вновь начинать «ни с чего»; из ничего создавать значительное,

прекрасное, великое... и быстро доводить жизнь до расцвета»

Иван Ильин, «О путях России»

К началу 90-х годов по своим исходным позициям Россия была наиболее близка к выходу на траекторию коммунитаризма, но номенклатура сдала этот проект по причине недостатка знаний и воли - и ради личных социально-экономических гарантий. Но, несмотря на многие ошибки, советский режим создал мощную экономическую и научную базу. При этом получили свое дальнейшее развитие и свойственные русскому национальному характеру принципы коллективизма. Пусть не все возможности были использованы, но советский период нельзя считать тупиковой ветвью исторического пути, мы накопили колоссальный социальный и экономический опыт, как позитивных решений, так и ошибок.

Несмотря на все трагические ошибки последних двух десятилетий в России все еще сохраняется не только значительный потенциал науки и огромные природные богатства – сколь бы не старались бы «безнациональные элиты», в сознании народа еще не погашены коллективистские начала. При этом наш народ имеет в своем распоряжении уникальный опыт многократной смены общественного строя на протяжении всего 2-3 поколений. Настало время освобождения от мифов и иллюзий разработкой стратегии прорыва в светлое будущее сконструированное своей волей, а не привнесенной извне.
     

При дальнейшем усилении кризисных явлений неотвратимо возникновение нэо-этатизма, но сегодня и так все чаще видна тенденция к установлению диктатуры. Одни «теоретики» лихо строят конструкции о полной доминанте финансовой олигархии без профсоюзов и социальной защиты. Другие в ответ воспоминают об успехах сталинской экономики, говоря о необходимости «автократора». Но, «чем больше текущий цвет нации будет твердить, что при Сталине Родина добилась прогресса и величия ценой принесения в жертву цвета нации – тем больше в общественном сознании будет крепнуть уверенность, что текущий цвет нации срочно нужно принести в жертву - иначе величия и прогресса не дождёшься» - и сделает это не «сталинисты», а те же олигархи…

Наша задача – пройти без потерь между Сциллой и Харибдой. И поможет нам в этом идеология Высокого Коммунитаризма.