500 сверхбогачей владеют половиной денег России

Новый доклад о всемирном богатстве Global Wealth 2021, подготовленный Boston Consulting Group (BCG), зафиксировал рекордный уровень имущественного неравенства в России: менее одной десятитысячной процента взрослого населения в РФ — порядка 500 «сверхбогатых» — владеют 40% всех финансовых активов россиян ($640 млрд).

Это оценочные расчеты BCG — на практике цифры могут оказаться еще более драматическими. Если опираться на последние по времени (на 1 октября 2020 года) данные Центрального банка, то финансовые активы всех домохозяйств РФ (наличные, депозиты, долговые бумаги, акции, страховые и пенсионные резервы) составляли 87,3 трлн руб. ($1,1 трлн по курсу на отчетную дату). И если считать «по данным ЦБ РФ», то получится, что

500 богатейших россиян имеют «на кармане» больше, чем все остальные россияне вместе взятые. Кстати, кроме генералов большого бизнеса, у нас есть еще 2100 миллионеров помельче, «офицеров»,

имеющих в своем распоряжении суммы порядка в интервале от 20 до 100 миллионов долларов, и еще 54 600 миллионеров — «сержантов», тех, у кого есть от одного миллиона долларов до 20 миллионов.

А на следующий день, после публикации доклада BCG, уже Росстат сообщил новые данные об «официальной» зарплате россиян. Медианная зарплата (сумма, меньше которой получает половина работников) составляет 32 422 рубля — в полтора раза меньше, чем средняя зарплата.

Что тут скажешь? Это даже не «неравенство» в обычном смысле, это космос. Никакого сотрудничества между «миром богатых» и «миром людей» не может быть, потому что им просто нечего друг другу предложить, и не о чем разговаривать. Есть планета — а есть околопланетная орбита, на которой вращается какой-нибудь условный «боевой крейсер «Олигархия», обитатели которого настолько могущественны, что могут обратить всех жителей планеты в топливо для своего корабля. (А могут и не обратить — это вопрос исключительно сиюминутной, а не стратегической, целесообразности).

При этом число «сверхбогатых россиян» я бы умножил на два — рядом с каждым олигархом стоит какой-нибудь государственный человек, и можно сказать, что есть 1000 богатейших, принимающих ключевые решения в стране. (Собственно, рядом с каждым богачом помельче — похожая ситуация — каждый раз, когда нам сообщают об обысках в доме какого-нибудь подполковника и вице-губернатора, всплывает сумма наличными на уровне 20–40 миллионов долларов — видимо это и есть такой стандарт кормления элиты среднего уровня.)

Для простоты оценок скажем, что в стране есть 1000 супербогатых людей, в руках которых сосредоточена возможность принять практически любое решение о распоряжении ресурсами общества. Разделение экономики и политики тут совершенно условное — зачем нам обманывать себя, делая вид, что власть у нас отделена от собственности. Власть — в наших условиях — это и есть контроль над собственностью.

Вот эта «золотая тысяча» — чем она живет, о чем думает, каким видит будущее страны, которую держит в кулаке (или в кармане)?

Теоретически, такая концентрация ресурсов в руках сравнительно узкой группы людей должна позволять им легко контролировать все экономические процессы в стране (что и происходит), и также легко перекраивать экономическую ткань в своих интересах. Но почему, как только дело доходит до финансирования чего-либо, так с этим финансированием начинаются проблемы. Тут вам и профицитный бюджет, тут и деньги в фондах, тут все, что в принципе позволяет олигархии перезапустить экономику… Но ничего не происходит. До определенного уровня деньги есть (и огромные), но всего одна ступенька вниз — и денег нет вообще!

Звучит парадоксально, но «перенакопление капитала», о котором в начале прошлого века писала Роза Люксембург, вполне может быть тормозом для инвестиций.

Допустим наши олигархи, решат вложиться во что-то, что может действительно повысить уровень жизни в РФ? По настоящему, а не в «процентах от текущей средней зарплаты в регионе».

Но вопрос. А зачем им это делать? Рост благосостояния россиян будет означать сокращение доли олигархии в национальном богатстве. Если сейчас активы «первой тысячи» соотносятся с активами «всей России» как «сорок к шестидесяти», или два к трем, то зачем олигархии своими руками создавать ситуацию, в которой их доля народного благосостояния уменьшится до 30, 20, 10 процентов? Понятно, почему все настоящие стратегические интересы российской элиты ориентированы не внутрь, а вовне страны — нет здесь такого рынка, нет такого бизнес-проекта, который гарантированно сделал бы их радикально богаче. Такой проект — приватизация — был здесь тридцать лет назад, но ничего сопоставимого с тех пор не появилось.

Как-то развивать существующую экономику? Но зачем? Ведь сейчас в «верхнем» — государственно-олигархическом «контуре» российской экономики все в порядке, он восстанавливается вместе с мировым ростом спроса и цен на сырье. А что происходит в «нижнем» потребительском контуре, начальство не интересует — берут люди кредиты — и ладно, тратят сбережения — и хорошо, рады любому заработку — что и требуется, меньше расходов на фонд оплаты труда, меньше денег на выполнение социальных указов.

Эти «контуры экономики» — как планеты на разных орбитах — расстояние между ними увеличивается, обитатели этих планет чем дальше, тем хуже будут понимать друг друга.

Вот как в ХVII веке где-нибудь в Бенгалии мог быть голод, а в конторе Ост-Индской компании все было отлично, и ее служащие даже не поняли бы, в чем, собственно, проблемы у людей за окном.

Никакие реально действующие государственные институты этой «высшей тысяче» тоже не нужны — все эти независимые суды, честная полиция, объективная пресса. Если вы держите в кармане два из каждых пяти рублей в стране, зачем вам какие-то механизмы, которые в теории могут ограничить вашу власть? Проще нанять наемников, которые, в случае чего, защитят ваши интересы вооруженной рукой, натянуть колючую проволоку вокруг роскошных вилл, и оплатить пропагандистов, которые будут превозносить существующий порядок, как единственно возможный.

Все это будет очень похоже на «город трех толстяков» из гениальной сказки Юрия Олеши — там ведь власть олигархов обеспечивали как гвардейцы, рубившие саблями недовольных, так и клоуны, восхвалявшие трех толстяков. Кстати, там были и новые технологии, и даже искусственный интеллект — кукла, развлекавшая наследника толстяков.

С клоунами-пропагандистами связан интересный сюжет: французский экономист Тома Пикетти как-то заметил в одном из интервью, что не было ни одного общества, в котором богатые признали бы, что они богаты, а вы бедны, и точка. Правящей верхушке всегда приходилось придумывать какие-то оправдания своем богатству, «да, мы богаче, но…». Отечественной элите никак не получается найти оправдание собственному богатству (хотя бы потому, что сами они прекрасно знают его источники) и, видимо, рассуждения об обоснованности их прав на это богатство не убеждают даже его владельцев. А то бы нам рассказали что-нибудь новенькое, кроме истории о злом Западе, который мечтает съесть «наши ресурсы».

Может быть, наши богачи мыслят совсем не так. Может быть они днем и ночью рассуждают о том, «как нам обустроить Россию», но … этого мы не знаем. Наши олигархи — удивительно скромные люди — не в том, что касается личного потребления, а в том, что касается информации о путях приобретения состояния. Просто какие-то «люди без биографий» — какая-то невысокая служба или работа в позднем СССР (часто — около внешней торговли, но далеко не всегда), потом какой-то окологосударственный бизнес в девяностые, а потом — бабах — владение заводами, аэропортами нефтеналивными терминалами.

На жизни одного поколения люди собрали в своих руках грандиозные состояния — и ничего никому не говорят о том, как именно это произошло?

Ведь, по логике вещей, перед нами какие-то грандиозные корифеи деловых наук, деловые карьеры которых мы должны изучать, но… Конечно, мы верим, что каждая копейка из олигархических триллионов заработана совершенно честно — тогда бы почему нам не узнать — как именно?

Молчание служит нам ответом.

Обратите внимание — нет ведь ни деловых книг о том, «как я в России сделал миллиард», нет и никакой художественной литературы, нет фильмов и сериалов о том, как создавались эти состояния (есть романы о том, как олигарх отбивался от рейдеров, пытавшихся отнять его сталепрокатный комбинат, но нет романа о том, как этот завод ему достался).

А государственным людям, которые стоят рядом с олигархами и живут на таком же уровне, но при этом заполняют свои скромные чиновничьи декларации с какими-то неубедительными зарплатами в несколько сот тысяч долларов в год, должно быть тоже тошно от невозможности назвать себя полноценным владельцем «заводов-пароходов», которые записаны на какие-то мутные офшорки, по внукам и прабабушкам, вместо того, чтобы служить безусловным и всеми признаваемым пропуском даже не в российскую, а в мировую элиту.

Как долго могут российские олигархи (и их государственные покровители) продолжать свое сверхнакопление капитала, стягивая в свои руки все больше и больше — и не имея возможности по-настоящему развернуться в собственной стране? Ведь внутренний рынок в бедной России и слабые институты не дают наращивать прибыли, а в мире наших богачей больше нигде не ждут.

При этом неравенство богатства провоцирует еще большее неравенство возможностей, социальные лифты встали окончательно, как говорит исследование «Межгенерационное воспроизводство профессиональных статусов и классовой принадлежности в современном российском обществе» НИУ ВШЭ и Института социологии РАН, «в России сейчас доминируют процессы классового воспроизводства». То есть богатый и бедный классы воспроизводят сами себя.

Чем дальше, тем больше идея решить проблемы простым способом «взять все да и поделить» будет набрать сторонников — в том числе и среди самих олигархов — обязательно найдется тот, кто захочет использовать лозунг общественной справедливости, чтобы увеличить долю своего капитала за счет менее социально-эмпатичных товарищей по миллиардерскому клубу. Растущая поляризация доходов и возможностей внутри общества обязательно будет накапливать риски, в том числе и непрогнозируемые — ведь начальство совершенно сознательно демонтировало все механизмы обратной связи власти и людей, заменив их системами слежения и контроля (вот зачем им «цифровизация», на самом-то деле).

Выходом из этого стратегического тупика может быть какая-то «большая сделка» между народом и его олигархами.

Вопрос только в том, кто рискнет ее предложить.