Дух Свободы: Тюремные стихи политзаключенного в СССР

На модерации Отложенный

 ТЮРЕМНЫЕ СТИХИ ПОЛИТЗАКЛЮЧЕННОГО в СССР: ВОЛЬНОМЫСЛИЕ и ДУХ СВОБОДЫ, СЛЕДСТВИЕ, КПЗ, СУД, ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА и ЗОНА ИТК 55/6 «ЛЮДОЕДОВО»

 Приведено несколько натуральных стихов - (жизненные зарисовки 1980-81 годов). Часть из них была опубликована в статье "Ритмо-стихи тюремных поэтов 80-х: романтика и политика" www.maxpark.com/community/88/content/6925595/

 Николай Ботов, Нью-Йорк, США

В конце 70-х я написал рукопись социально-политической книги «Россия на пороге 3-его тысячелетия» на базе моих исследований с 1975 года. В ней сделал анализ СССР, сочинил много политических стихов, выступал против войны в Афганистане, делал прогноз развала СССР к 1995 году. Пару раз пробовал навестить академика Сахарова в Горьком и передать ему малую часть моих материалов. (Близким моим другом он стал с 1986 года, после нашего освобождения).

Делал три фотокопии (пленки) моих материалов. Одну копию передал ученику и програмисту в Челябинске, Борису Некрасову. Вторую фотопленку – однокурснику по МИФИ, физику и туристу Славе Нестерову. Оба они фотопленки сохранили до «Ускарении и Перестройки». Третья и достаточно полная папка моих материалов хранилась в камере на вокзале в Москве – «под рукой» для оперативных нужд и встреч. Она попала в руки КГБ и оно возбудило следствие в 1980 году В то время я проживал в городе Обнинске Калужской области – большом научном центре.

Первый, но небольшой «Колпак КГБ» и Прокуратуры состоялся еще в школе – за мою «аполитичность»; три раза меня временно исключали из школы. Спасала моя блестящая учеба, победы в олимпиадах по физике и математики и успехи в спорте – 10 первых разрядов, в трех видах, легкая атлетика, лыжи и самбо; побеждал мастеров спорта. Ряд учителей не раз брали меня «на-поруки», ручаясь партийным билетом. Они исправили мою оценку «2» по поведению на оценку «3» и я смог окончить школу и поступить в МИФИ.

Второй раз и более серьезный «Колпак КГБ» случился в 1975 году. «Беседы», допросы по поводу общения с иностранными учеными на международных конференциях, их письма и запрорсы ко мне в Челябинск, доносы на меня ряда советских ученых – почему я публикую в открытой печати «секретные данные» под видом математики? И тд и тп. Под давлением КГБ, «колпака» ученые советы ряда НИИ отказывались принять к защите мою докторскую диссертацию. И т.д и т.п.
Признание ученых я получил ещё в конце института, решив сложную задачу в физике элементарных частиц, радиационной физики. В математическом методе Монте Карло и новых алгоритмах для этого метода я был, пожалуй, самым сильнейшим в СССР и в мире в 70ые годы.

В общем, наука – это главная моя любовь с детских лет. Живопись и стихи – это просто хобби, и ими я занимался по-жизни в те месяцы и годы, когда заниматься наукой не было возможности. Стать «среднего уровня» живописцем, поэтом или писателем – для меня очень было несложно, но я не хотел быть «средним». Моя краткая автобиография есть на МаксПарке, она составлена по просьбе редакции и издательства к моей гуманитарной книге «О! Русь!». Ниже вашему вниманию предлагаю часть моих стихов. В основном, это «мужские» стихи, а не «девичьи» лирические.

 

 "ЛЕГКО"

 Как легко жить, когда не любить, - Мысль легка.

 Пусть твою девку любят в ночи, - Нет ревности ничерта.

 Хоть и любовницу кто Пусть любит всю ночь, -

 Мне наплевать, мне нипочём, - Ржу во весь рот!

 

Пусть и жену твою любят все, Все, кому не лень, -

 Всё отлетело, ушло в тень, И я свободен весь!

Сердце не стонет, душа не горит, Руки не ищат ножа.

 Сплю я в тюрьме всю ночь напролёт Так, что скрипят бока.

 

Один я на свете... Ничто я не жду.

 Всё, что имею - при мне.

 Свободен как птица, что в ночь мне кричит

 Под утро встречая зарю.

 

 "НОВЫЙ ГОД"

============

 Там на свободе бьют куранты,

А тут скрипит под телом шхонка,

 От двери третий проходняк,

 Чифы чеплан, махорка,

 И карефанов небольшой сходняк.

 

Чеплан идёт по кругу...

 И храп бичар на верхотурье.

О, Новый Год !

 Будь проклят ты, в натуре!

 

Когда вот так приходишь ты,

когда в отряд врываются менты

в надежде что-то отшмонать

 и Новый Год нам обосрать;

отобрать и без того

 уже обосранное Рождество!

 

Что ждёт нас в наступающем году?

 Нас всех: бычьё и блатоту?

 Сучню и мужиков?

 Нас - сотни стриженных голов?

 

Одних свобода, других - УДО,

 А третьих - непустующее ШИЗО.

 Всё может дать нам Новый Год!

 Ну, а пока: --

 "Менты-ы !...   Расход !..."

 

            ****

 СНЕГ СВОБОДЫ, ПЕРВЫЙ СНЕГ,

 БЬЁТ НАОТМАШЬ МНЕ В ЛИЦО

И КРУЖИТСЯ В ДИКОЙ ПЛЯСКЕ

НА ПУСТОЙ ПЛИТЕ ПЛАЦА,

 И НЕ ВИДНО БЕЛЫМ МУХАМ

 НИ НАЧАЛА, НИ КОНЦА.

 

СНЕГ СВОБОДЫ -- ЭТО СНЕГ

 НЕ ДЛЯ КРАСНОГО СЛОВЦА.

 

            "ИМ"

 Им, не ходившим под овчарный лай

Под воронённым дулом автомата,

Им не понять, нас не понять,

И в том дух наш и судьба виноваты.

 

Мы сидели, сидим и будем сидеть -

 "диссиденты" 30-х и 70-х,

Они же минуют эту дорогу,

Головы спрячут, как бабы, меж ноги.

 

Чужда им даже романтика драки,

И горечь последней бутылки;

Неведомо в клеточку небо,

 Радость пайка в "Бутырке".

 

Они не поймут никогда,

 Что значит слово "свобода",

 И яростный трепет борьбы за неё

До самой крышки гроба !

 

            ****

 По жизни иду спотыкаясь и падая,

Упрямо встаю, выбираюсь из ям,

 Ищу не конца, ищу продолжения

Мылям своим,

 Поступкам, делам.

 

            "Выпъем, друзья!" (песня; вместе с А.Шепарневым)

                         ****

Так выпъем же, друзья! Налей полней чепланы,

 Чтоб до краёв играли бешенной чифой,

 Чтоб кипятильники стреляли как фонтаны

 И нифеля кружились чередой.

 

Глотнём, кенты, за миг освобожденья

 От ПКТ, ШИЗО и прочих бед,

 От паутины каменных локалок,

 От крика: "Стройся на обед!"

 

Брат, не скупись, достань ещё индюхи;

 Ступай "на фазу", замути.

 Глотнём с тобой ещё чифы янтарной

 За тех, кто на этапе, "столыпинском пути".

 

Эх, друг-кентушка, сейчас сюда б девчонку!

 Да семиструнку позвончей!

 Да накрайняк одну бутылку водки --

Всё б было жить-то веселей.

 

Но, ничего... Осталось нам немного...

И за ворота выйдем мы с тобой.

И будет всё у нас : гитары, бабы, водка

И ... новый срок висеть над головой...

 

            "ОДИНОЧКА

 Собака лает, мент кричит,

шумит вода в далеком кране,

тюрьма советская молчит,

 лежу в железном я капкане...

 

Да свет - почти глаза слепит

 и будет мысль мне об Урале.

 

Друзья далёко... Воли нет...

 Во всём одна судьба-дорога --

 когда пошел ты на бульдога,

 лишь на себя ты уповай!

 

А ни на чёрта, ни на бога,

 и ни на разум, на закон...

Ведь он, треклятый, создан бесом

с кроваво-красным языком.

 

Собака лает... Мент кричит...

шумит вода в далёком кране,

тюрьма заснувшая хрипит

болотом в стане басурмана.

 

            ***

 Коля Ананьев - тюремный друг --

 Мясо подложил, но мент тут как тут !

 Мы испугались, но был он "свой",

 Его мы не знали, сказал он: "Стой!

 

Ложи! Ничего!

Не всё же котам-коммунистам

 И всяким судьям!

 Нужно и политическим --

 В душе... я ведь тоже... сам... "

 

            ****

 ... в шторме, в свисте и вое;

 вокруг - ветер и море,

тьма, смерч, буйство и визг,

 угрожающий рокот волн, скал и прибоя;

 

на границе мы сжались

 мрака, тьмы, преисподней;

в гуще борьбы не на жизнь, а насмерть

мы висим на дрожащих скалах,

 

призывая библейскую мудрость --

 веру, надежду, любовь и счастье...

 

                       **** (вместе с А.Щепарневым)

 

... С лёту, как кондор в стекло самолёта,

на залп языкатый наткнулся

 и захлебнулся собственной кровью,

ничком пав на землю к ногам Черномора

 

(можешь читать как КомПартии Горбачёва).

 

С размаху, будто об стенку лбом,

о стену людскую, живую

Стоят..., презрев пену морскую,

33 богатыря -- ПолитБюро ЦэКа.

 

Кричу... Услыште мой крик одинокий

 Среди... испепеллённой пустыни, -

Змея... подползает и взглядом своим

 заковывает цепи моих кандалов

 

Руками... сжимающими хваткой бульдога.

 

И я, задызаясь,

 Хриплю...

 

***

Удар подъем...

Еще удар,

В землю вгрызается металл,

Подобно реактиву в ритме

         Речитатива

Стальное жало конопатит

Щебенистую землю,

Мне чей-то голос шепчет

"Хватит"! Но я ему не внемлю.

 

Словно кузнечные меха

Вздымается грудная клетка

Внутри как наковальня

Под стуком бешеного сердца

И метко поражая жало цель.

 

Я не воюю на войне, и ничего

     Не разрушаю

Я большим арматурным ломом

Траншею для трубы копаю!

       ***

Небольшой отрывок из большой поэмы Андрея Шепарнева «АФГАНИСТАН» – моего молодого друга в ИТК 55/6,- талантливого 20-летнего поэта , с моим участием

 

.... Перед глазами -- селенья,

 вновь сожженные войной в Афгане.

 И кровь, кровь, кровь....

 

Неужто, О Господи !, земля не родит травы,

 Когда она кровью людской не полита ?!...

 

Тело на теле... Дома мертвы...

 Убийцы пьянеют от вида убитых...

 Трупы зловонят, смердят.

 Пахнет жаренным телом,

дымом и гарью волос детских и девичьих кос.

 Его заглушаем мы "Беломором".

 

.... Красные, злобные лица солдат

 на чужбине, в далеком Афгане...

 

... Кто-то подходит... Тулья поднята,

 шинель перетянута рацией,

чёрная кожа перчаток,

и взгляд льдистых глаз

 бьёт наотмашь меж лопаток.

 

И голос: "Слазь!

 Поднимайся! Пьян?... А может припадок?

Иль молитвой перемаялся?

****

«ПРИЯТНО» (полунапев)

 

Приятно, приятно в тюрьме посидеть,

Приятно,приятно на небо глядеть.

И любит кого-то девчонка твоя,

На воле давно без тебя, не тебя.

 

Приятно, приятно в тюрьме посидеть,

Приятно, приятно на солнце глядеть.

На синее небо в решетку смотреть.

Нас только выводят на час на прогулку,

Лишь только на час...,- не беда, не беда...

 

Улыбку же шире, милые урки!-

Воздух и свежесть в камне утра!

Улыбку же шире, родные урки,

Ждёт нас свобода, любовь и весна!

 

Годы промчатся, годы минуют,

Дышите же чаще – природа ликует!

...... .....

Приятно, приятно в тюрьме посидеть,

На синее небо в день раз поглядеть.

Скоро нам топать в камеру вниз,

В клетку расчерчен солнечный диск.

 

Вздохнём же глубоко последних 5 раз,

Махнём мы сороке, что каркает в нас: -

Лети, белобока, привет мой снеси

Далёко-далёко, полям всей земли.

 

Синее небо, в решеточку высь,

Улыбка и нега в душе пролились.  

Гортанные звуки сорок и грачей

С утра льются в небе тюрьмы и полей.

 

Приятно, приятно в тюрьме посидеть,

На солнце, на небо прощально глядеть.

Девчонка, наверное, любит меня,

А что насказал я – ложь, ерунда.

 

Недаром мне солнце мигнуло лучом

И гикнула галка, махая крылом:

«До встречи! Прощай!

Не тужи ни по чём!»            

(16.08.1981)

*** ---

«НОЧЬ БАСТИЛИИ 13/14 июля 1981»

(песня-напев)

 

Всё та же ночь подсвеченная светом

Видна-видна из моего окна.

Свобода, где ты?

Скажи-скажи мне, где ты?

Менты дежурят у дверей, идут года...

 

Всё та же ночь подсвеченная светом

Видна в решётку моего окна.

Кричит душа ночною птицей: с кем ты?

Воспоминанья мучат до утра.

 

За что попали мы в темницу века?

За что мордует нас советская судьба?

Хотел на воле быть я человеком,

Свободно жить, любить-любить тебя...

 

Лежу на шхонке, мысли гонит ветер,

Но я не каюсь на мать и на судьбу.

Я не кляну их... Друзья и воля, где вы?

В тебя я верю, в Россию и в свою звезду.

 

Всё та же ночь подсвеченная светом

Кричит орлицей из моего окна.

Лежу-лежу и мысли гонит ветром,

Менты дежурят... и струной звенит судьба...

 

***

«ОСЕНЬ» (напев)

 

Осень, осень, дождливая осень,

Метёт то снегом, то дождём.

Лишь за чифиром – одна отрада –

Под звон гитары

Мы собираемся в семействии своём...

 

Завхоз Поздеев – струн гитарных веер,

Поёт нам песни Вячеслав «Зэка»,

На шхонке сидя Жоры, Жоры «Журавля».

 

В дождливый вечер струн гитарных веер

Балдея слушают «Майдан», «Доцент» и «Журавель»,

Васёк, Витёк, Ильин, завхоз Поздеев,

Бытовщик «Муравей».

 

Негромкий голос звучит струной, сердечной болью...

Нам бархатно перебирая «эр-р-р...» поёт о воле

Бывший фрайер, а теперь зэка,

В дождливый вечер 6-го ноября.

 

Осень, осень... Людиновские дни...

Дождливый вечер, в глазах огни, огни, огни...

Вкруг «Людоедова» - менты, менты...

Колючка, лай собак, огни, огни, огни...

(на тюрьме и на зоне ИТУ 55/6 у меня была кличка «Доцент»)

 

Ещё один стих Андрея Шепарнева, видимо мне посвящен этот стих или всем политическим. Жаль, что такой поэт исчез или погиб в Карелии очень молодым. Родом был из Подольска. Сел в тюрьму в 14 лет за убийство... Дар и потенцию имел стать к 30-ти годам самым известным поэтом в СССР. На нашей зоне был еще один «политзаключенный» Алексей Семирьянов, христианин-евангелист, образованный. Мы с ним занимались образованием Андрея (русский язык, литература, поэзия).

                                                                                                ***

Рвутся струны... и рвётся дума...

В подлости людской утопая.

Струны не могут быть вечны и мертвы,

Но их подрезают порой

И рвутся они от злобы

И ненависти людской.

 

Рвётся одна, а струны поют,

Рвётся другая – струны звучат,

Третья взорвалась, осталась одна,

Но гордо поёт под смычком она,

Бросая подлости вызов и дикости,

одинокая, слабая,                 

гордо звучащая            

против низости!

 

некоторые сокращения, термины в  стихах Шепарнева и Ботов (литературный псевдоним в гуманитарных работах: Н.Гаврилин):::---

«УДО» = условно-досрочное освобождение;

«ШИЗО» = штрафной изолятор на зоне;

«ПКТ» = помещение камерного типа на зоне;

«чифа» = «чифир» = сверх крепко заваренный чай;

«замутить чифу-чай» = заварить;

«фаза» = электрический штепсель («иди на фазу, замути»);

«карефан» = «кент» = друг; «братва» = друзья;

«бычьё»= «быки» = масть на зоне для той части «Зэк» (заключенных), достойное существование для себя которые покупают у «воров», у «глав-шпаны»;

«сучня» = «суки» = (исторически это «польские воры») = зэки, тесно работающие с администрацией зон против «воров», «глав-шпаны»; в позднее советское время «сучня» часто ставилась на свои должности завхозов отрядов, бригадиров и тд по обоюдному согласию между «глав-шпаной» и администрацией;

«мужик» - масть, статус зэка на зоне = «работающий честно мужик», обычно не вмешивающийся ни в какие другие дела; есть понятия такие, как: «мужик, ломом подпоясанный» и «золотой мужик»;

«блатата» = «блатные» = часто тождественно «пацаны», «жиганцы» = это те зэки, часто молодые и сильные, которых избирает и привлекет к себе «глав-шпана», «воры» для охраны и физического давления на нижние слои зэков; обычно «блатные», «пацаны» не должны работать, но им также обычно не дают употреблять наркотики и даже водку;

«бытовщик» - тот зэк-лидер, который может держать на рабочих объектах свою «бытовку»-небольшое помещение, иметь «курки» для схорона продуктов (мешков), поступающих тайно с воли; такой зэк вокруг себя на зоне и на рабочем объекте создаёт группу подчиненных – «семью», «семейство», в которые входят «пацаны» и «мужики», и иногда «быки»;

«черти» - и прочие тп – низшие масти зэков на зонах.