Жестче, чем с Навальным: Платошкин раскрыл цели своего ареста
Фото: Андрей Струнин Известный российский историк, политолог и лидер движения «За новый социализм» Николай Платошкин не так давно был осужден и приговорен к пяти годам условно. Примечательно, что в зале суда, где и был озвучен соответствующий приговор, Николая Николаевича освободили из-под домашнего ареста, под которым он находился почти год.
И пока многие сочувствующие Платошкину эксперты радуются тому, что с ним власти обошлись, условно говоря, мягче, чем с тем же Алексеем Навальным, их же коллеги напоминают им о безосновательности столь радостных реляций. Все-таки в определенных кругах существует мнение о том, что свой срок социалист получил незаслуженно, а потому год домашнего ареста, пять лет условно и 10 лет запрета занимать выборные должности они считают слишком жестким наказанием для человека, обвинения в отношении которого могут иметь признаки политической мотивированности. Как бы там ни было, сам Платошкин убежден в том, что с ним обошлись куда жестче, чем с Алексеем Навальным.
По словам историка, в рамках его уголовного преследования власти ставили две конкретные цели. Во-первых, на год выключить его из общественного пространства и сделать так, чтобы о нем все забыли. Во-вторых, лишить его возможности принимать участие в парламентских выборах. Обе эти цели, вынужден констатировать Николай Николаевич, были успешно достигнуты.
Вторая цель была такая, чтобы дать ему условный срок по тяжкой статье, а не как Навальному – всего три года. У меня была статья до 10 лет, чтобы я никогда не имел права принимать участие в выборах в Госдуму. В результате мне дали пять лет условно и пять лет испытательного срока, ну и плюс ко всему 10 лет запрета занимать выборные должности. То есть, они хотели, чтобы я не принимал участие в думских выборах – эта цель достигнута», – заявил Платошкин в эфире радиостанции «Эхо Москвы».
Комментарии
Платошкин, как мне кажется, был бы не соглашательской оппозицией, а действующей, чего власти так не надо и, кстати, сегодняшней оппозиции это тоже не надо.
Когда они сажали социал-демократов, я молчал: я не был социал-демократом.
Когда они хватали членов профсоюза, я молчал: я не был членом профсоюза.
Когда они пришли за мной — заступиться за меня было уже некому.
(Цитата немецкого пастора Мартина Нимёллера, когда он пытался объяснить бездействие немецких интеллектуалов и их непротивление нацистам)
поэтому и дрищет от страха , тридцать метров, против ветра, не считая мелких брызг.
Поэтому и сажает всех, кто хоть мало-мальски может помешать ей пить кровь из населения.
Как меня до сих пор не посадили - не понятно.
Уж я то наговорил поболее , чем платошкин и навальный - вместе взятые.