КС решит вопрос о соответствии Конституции запрета на критику власти госслужащими

В четверг в Санкт-Петербурге Конституционный суд (КС) приступил к рассмотрению жалобы двух бывших госслужащих— москвички Любови Кондратьевой и тольяттинца Алексея Мумолина. Оба они повторили подвиг опального майора Дымовского: не просто обратились к вышестоящему начальству через головы своего руководства, но сделали это обращение достоянием гласности. Выяснилось, что это подпадает под прямой запрет, содержащийся в Законе о государственной гражданской службе РФ. Оба сотрудника получили дисциплинарные взыскания, потом были уволены и, не сумев восстановиться по суду, обратились в Конституционный суд с просьбой проверить закон о госслужбе на соответствие Конституции.

По мнению жалобщиков, запрет на общение с прессой, на тиражирование собственных выступлений, на высказывание своего мнения в присутствии аудитории противоречит 19, 29 и 45 статьям Конституции, которые гарантируют равенство всех граждан перед судом и законом, свободу слова и возможность защищать свои права любыми законными средствами.

Как известно, видеобращение к президенту или премьеру— новый производственный жанр, ставший очень популярным два года назад. Даже странно, что жалобу в КС подали только двое, а майор Дымовский, например, остался в стороне. Еще более странно, что процесс не вызвал ажиотажа среди общественности и СМИ: так, в мониторном зале суда перед началом процесса поставили дополнительные стулья, но не только они, а почти весь зал оказался пустым… Сами жалобщики: Мумолин и Кондратьева на суд не приехали, и выступали только их адвокаты.

Смелые участковый и налоговый инспектор

Видеообращение участкового инспектора из Тольятти Алексея Мумолина (ч.1) Источник Youtube

Напомним, Мумолин работал участковым уполномоченным в Автозаводском районе Тольятти и, после сокращения штатных единиц, вынужден был обслуживать три участка вместо одного. Не сумев найти консенсуса с руководством, он выложил в Интернет обращение к Нургалиеву, в котором пожаловался на организацию работы, получил взыскание, ибо нарушил статью 20.1 Закона "О милиции", запрещающую публично высказываться о деятельности своего непосредственного руководства и органов внутренних дел в целом. Затем последовало новое нарушение: интервью "Тольяттинскому обозрению", где Мумолин сообщил, что недостатки устранены не были. Потом— лишение 13-й зарплаты и строгий выговор, на что участковый ответил одиночным пикетом. Это стало последней каплей: участкового уволили, причем, по статье, и восстановиться через суд не дали. Что очевидно: кому нужен сотрудник, допускающий дисциплинарные нарушения.

Видеообращение участкового инспектора из Тольятти Алексея Мумолина (ч.2) Источник Youtube

Главный налоговый инспектор межрегиональной инспекции ФНС по центральному федеральному округу Любовь Кондратьева часто ездила в командировки, которые оплачивались ненадлежащим образом. Инспектор озвучила свои претензии в эфире телеканала "ТВ Столица"- и тоже была уволена. В своем обращении в КС оба заявителя указывают, что, принимая присягу, они собирались служить своему государству, народу и т.п., а не вышестоящему руководству, посему все ссылки на то, что "госслужба— это особый вид деятельности, который предусматривает ряд ограничений, которые оплачиваются должным образом" тут не играют роли. Кроме того, пишут авторы жалоб, публичные оценки деятельности госорганов не угрожают основам конституционного строя, правам и законным интересам других лиц, обеспечению обороны и безопасности государства. Поэтому непонятно, почему на них налагается вето.

Сор из избы выносить нельзя

Главным аргументом судов, решавших в свое время судьбы заявителей, было то, что ни Кондратьева, ни Мумолин не пытались решить проблему, обратившись в вышестоящие инстанции в своем же ведомстве. А в ходе процесса в КС все задавались вопросом: почему все-таки вынос сор из избы у врачей и учителей считается неэтичным поступком, а у аттестованных служащих— еще и дисциплинарным. И что должен был делать участковый, если его же подопечные ругают его за плохую работу: неужели он не может объяснить им, насколько трудно обслуживать тройной участок с 10 тысячами населения (против прежних 3,5 тысяч).

"Получается какой-то бессловесный сотрудник на феодальных началах,— обрисовал ситуацию адвокат Кондратьевой Юрий Костанов.— Это нарушает человеческое достоинство, защищаемое 21-й статьей конституции". "Впрочем, адвокатскую тайну также приходится свято беречь, и это почему-то не коробит,— возразил полпред президента Михаил Кротов.— А если закон защищает тайну не личности, но целого административного органа, значит, уже нарушение Конституции?"

Представитель Госдумы Александр Харитонов попытался разобрать само понятие "публичное высказывание": "Ведь на профсоюзном собрании или, скажем, партийном съезде многие критикуют руководство, и это в порядке вещей, потому что все свои. Выступающий может даже сорвать бурные аплодисменты. Но представим, что на мероприятии присутствует журналист- и все, критика стала достоянием гласности. Как это истолковывать? Так что проблема не в законе, проблема в правоприменении".

Алексей Дымовский - родоначальник жанра видеообращени Источник (c) РИА Новости/ Алексей Куденко

Полпред от Совета Федерации Елена Виноградова заявила, что госслужащие в России имеют особый пакет гарантий и льгот, которые должны компенсировать тот моральный ущерб, возникающий из-за необходимости молчать. "Право на выражение своего мнения не абсолютно, оно может быть ограничено. Да, гражданам надо знать, что происходит в той или иной сфере. Но зачем информировать их так, что это подрывает авторитет власти? Нарушения устранять надо, а будоражить общество— нет,"— резюмировала полпред.

И надо следить за собой не только в видеообращениях, но, например, в ходе научной и педагогической деятельности,— поддержал Михаил Кротов.— Даже если чиновник выступает с предложениями об усовершенствовании общественных отношений, он все равно должен соблюдать лояльность и сдержанность.

А если хотите вести общественный контроль над деятельности госоргана— напишите рапорт об увольнение и займитесь этим контролем". Затем Кротов упомянул два дела из Страсбургского суда: "Ахмед и другие против Великобритании" и "Фогт против Германии", но оба они касались участия чиновников в политической жизни страны, что влекло для них разного рода неприятности. Истории, когда госслужащие иных стран страдали из-за публичных выступлений, оглашены не были.

полпред президента Михаил Крото

Михаил Барщевский заговорил ассоциациями про "бухих врачей"

После часа дискуссий участники процесса решили разделить понятия "высказывание" и "суждение", потому что именно суждение подразумевает какую-то оценку. "Плохо, даже если эта оценка будет положительной,— прокомментировал полпред правительства Михаил Барщевский.— Например, Дума не приняла проект бюджета, и тут же кто-то из чиновников начинает восхвалять бюджетный комитет, намекая, что его труд не оценен по достоинству." Кстати, свое выступление Барщевский начал с "явки с повинной", ибо уже успел в своих вопросах нарушить статью 17 закона о госслужбе, так или иначе оценивая чьи-то слова и доводы.

"Поэтому я буду пользоваться ассоциациями,— продолжен полпред правительства.— Представьте консилиум у постели больного. Один врач говорит, что нужна срочная полостная операция, второй отвечает: да ты со своими кривыми руками его зарежешь, ему говорят: ты зато бухой, и у тебя руки дрожат, а четвертый доктор утверждает, что все так и так будет бесполезно. Доживет ли пациент до конца консилиума или умрет от инфаркта? Известен случай в Америке, когда русский врач-эмигрант с трудом получил лицензию на врачебную практику, потом стал по советской привычке критиковать коллег… Результат: коллеги получили миллионные иски, а доктора-правдоруба лишили лицензии и изгнали из врачебного сообщества. Можно вести профессиональные споры, но не в присутствии больного. Или вот юридический пример: трое судей слушают дело, по окончанию процесса судья выходит к прессе и говорить: двое моих коллег приняли неверное решение, но большинством голосов его приняли. Не в совещательной он это говорит, не выражает, как того требует закон, особое мнение, а говорит это журналистам или зрителям. Это нонсенс. Я не говорю, что проблемы нет и что заявители во всем неправы. Нет, налицо тот самый случай, когда конституционный суд призван не решить какой-то конкретный спор, а выявить смысл нормы, указанной в законе, при этом не дисквалифицируя саму норму. У нас должны быть запрещены субъективные, негативные или некорректные оценочные суждения, а что конкретно они собой представляют— должно быть четко прописано".

Убрать из протокола! Адвокат Юрий Костанов упомянул в выступлении некий соцопрос, согласно которому 100 процентов жителей России согласны дать взятку чиновнику. Судья КС Гадис Гаджиев потребовал убрать эту фразу из протокола, потому что "я четко знаю про себя, что взятку не дам. Значит, 100 процентов уже нет, и опрос некорректный".

Позднее Барщевский сообщил корреспонденту GZT.RU, что во всех европейских странах имеются соответствующие ограничения для госслужащих. "В некоторых странах, например, Франции, они либеральные, а в некоторых, как в Германии— довольно жесткие. Мы должны выявить, где границы ограничений, извините за тавтологию. Ведт если вы спросите сейчас, как я отношусь ко вчерашней конференции Медведева, единственный правильный ответ будет: я ее не смотрел и не слушал. Потому что любой другой комментарий— это уже или оценка, или суждение. А ведь изначально в эту норму вкладывался совсем иной смысл. Сейчас у нас пока можно критиковать законы, зато законодателей— уже нет".

После Михаила Барщевского выступал представитель от МВД Гайк Марьян. Он предложил распространить запрет на критику госорганов и на обычных граждан, а не только госслужащих. А также напомнил, что Любовь Кондратьева, несмотря на имеющиеся взыскания, повышалась по службе, но этого доброго жеста не оценила, когда пошла выступать на телевидение. "В какой частной фирме она могла рассчитывать на такую лояльность?— поинтересовался Марьян.— И почему госслужащие не могут оценить, что для них созданы все условия, дабы облегчить прием жалоб. В МВД есть даже департамент собственной безопасности. Есть Замоскворецкий суд, на территории которого находится министерство внутренних дел, и который регулярно выносит решения о восстановлении милиционеров на работе или о взыскании с МВД денег".

Михаил Барщевский заговорил ассоциациями про "бухих врачей" Источник Максим Коняев

Адвокаты полпредов не поняли

Адвокатов заявителей слова полпредов не убедили. Ситуацию с консилиумом адвокат Мумолина Рамиль Ахметталиев переозвучил по-своему: "Если доктор пьян, но идет оперировать, пациент обязан об этом знать. Общество будоражится не от информации, а от ее отсутствия. И заметьте: в ходе процесса представители законодательной, исполнительной власти, и надзорного органа, все выдвигали разные доводы и разные теории. Даже у юристов нет определенного понимания, как толковать эти нормы, а что вы хотите от рядовых граждан?"

А второй адвокат, Юрий Костанов, спросил напрямик: может ли госслужащий эффективно работать, если его права систематически нарушаются а он ничего не может сделать? Потом он вспомнил про Леонида Рошаля, который недавно подверг публичной критике Минздравсоцразвития. "Человек стал чиновником, главой центра травматологии, но не перестал быть гражданином. Он понимает, что проблема не решится сама, внутри ведомства, и вынес ее на поверхность. А вы советуете, как Плевако игумену Митрофану: „Выше, выше стройте стены вверенных вам общин, чтобы миру не было видно дел, которые вы творите под покровом рясы и обители!"