Великие Отечественные войны.... Их было три.

Подвиг русского народа в войне 1812 года

                                                                      Теперь ли нам дремать в покое,

                                                                       России верные сыны?

                                                                               Пойдем, сомкнемся в ратном строе,

                                                                       Пойдем, и в ужасах войны

                                                                       Друзьям, Отечеству, народу

                                                                       Отыщем славу и свободу…

                                                                                                  Ф. Глинка 1812 г.

Событиям 1812 года принадлежит особое место в нашей истории. Не раз поднимался русский народ на защиту своей земли от захватчиков, приходивших  и с запада, и с востока. Но никогда прежде угроза порабощения не порождала такого сплочения сил, такого духовного пробуждения нации, как это произошло в дни нашествия Наполеона.

200 лет прошло, но тема Отечественной войны 1812 года актуальна сегодня: во-первых, знание истории дает возможность последующим поколениям ориентироваться  в настоящем времени и с оптимизмом смотреть в будущее; во-вторых, 1812 год был отмечен высочайшим подъемом духа русского народа, ростом национального самосознания, силой, талантами, храбростью, мужеством, беззаветным служением Отечеству людей всех сословий, народностей, вероисповеданий перед лицом опасности, и это не должно и не может быть предано забвению; в-третьих, поколение прадедов, защищавших нашу землю, спасших ее ценой своей жизни, подвигом своим воспитывают в подрастающем поколении любовь к Родине, свободе, независимости и призывают твердо и решительно стоять на страже целостности и безопасности Отчизны.

Война, которая вошла в нашу историю как  Отечественная война 1812 года, продолжалась недолго: с июня по декабрь 1812 года.  

Патриотический подъем охватил всю Россию. Народ из разных местностей и сословий совершил подвиг, который потряс современников как в России, так и в Европе. Вызывают гордость символы этой войны: Бородино, Московский пожар, «малая война» и, конечно же, Кутузов, Багратион, Раевский…

26 августа  состоялось генеральное сражение – Бородинская битва. Цель Наполеона – разгромить русскую армию и заставить Россию заключить выгодный для него мир. Цель Кутузова – остановить наступление французов и защитить Москву.

Силы противников были в какой-то степени равны: 150 тыс. со стороны русских, 134 тыс.  со стороны французов.

И по сей день идут споры: кто же  одержал победу в этом сражении. С уверенностью можно сказать, что обе стороны сделали все, что смогли и  понесли большие потери: от 20 до 40 тыс. у французов; от 30 до 50 тыс. у русских.

Очевидно, что главных целей не добились ни Наполеон, ни Кутузов в этой «битве гигантов». А если рассматривать стратегическую сторону, то французы после сражения пошли вперед и взяли Москву, а русские отступили. Итак, победа Наполеона в сражении, которая привела к гибели армии и поражению в войне, и поражение Кутузова, которое сохранило русскую армию и привело к полному изгнанию завоевателей.

Бородино – это легенда. В истории и памяти народной навсегда останутся: 1) Шевардинский редут, который в течение дня 24 августа был захвачен противником, отбит и снова захвачен; 2) Семеновские флеши, прикрываемые армией Багратиона; 3) Курганная батарея под командованием генерала Раевского.

Плечо к плечу в этом сражении стояли солдаты, офицеры и генералы русской армии и погибали за Россию.

Наполеоновская армия победной поступью вступила в Москву. Здесь Наполеон намеревался «встать на зимние квартиры», заключить мир с Россией, а весной либо вернуться на Родину, либо вместе с русскими отправиться в Индию. Но Москва встретила его не так, как когда-то Рим, Милан, Вена, Мадрид, Берлин, Варшава встречали своего кумира.

Огромный город был почти пуст: из 200 тысяч жителей в нем осталось не более 10 тысяч. В тот же день в разных частях города запылали пожары.

Вопрос «Кто поджег Москву?» волновал и современников событий и историков. И сегодня нет единого мнения на этот счет. Французы утверждали, что поджог организовал губернатор Москвы граф Ф.В. Ростопчин, обвиняли также русское военное командование. Историки пишут и о неосторожности грабивших Москву французских мародеров, и о поджоге военных и продовольственных складов самими русскими.

 Московский пожар – свидетельство величайшего героизма и самопожертвования русских людей: дворян, купцов, мещан, готовых в борьбе с врагом идти до конца. Пожары бушевали целую неделю, со 2 по 9 сентября. Полностью выгорели Китай-город, Замоскворечье, Немецкая слобода, Воздвиженка, Пречистенка, Тверская. Среди памятников истории и культуры – Гостиный двор, Московский университет, рукопись «Слово о полку Игореве». Тушить огонь было нечем, потому что приспособления для тушения пожаров были вывезены графом Ростопчиным.

5 сентября пожар принял чудовищный размах. Наполеон перебрался из Кремля в роскошный Петровский Дворец в предместье Москвы. Понимая, что победа уходит из его рук, Наполеон предпринял 3 попытки вступить в переговоры о заключении мира с Александром 1. Но русская сторона отвергла это.

 После изгнания наполеоновских войск из России, в память о доблестных ратных подвигах русских воинов, в среде русского генералитета возникла мысль о строительстве храма. Этой идеей проникся и сам император Александр I.
Храм Христа Спасителя был построен в благодарность за заступничество Всевышнего в критический период истории России как памятник мужеству русского народа в борьбе с наполеоновским нашествием 1812 года.

По замыслу государя в древней столице, лежавшей в то время в руинах, должен был подняться грандиозный храм-памятник, главная идея которого предельно ясно была изложена словами царского Манифеста:
"В сохранение вечной памяти того беспримерного усердия, верности и любви к Вере и Отечеству, какими в сии трудные времена превознес себя народ российский, и в ознаменование благодарности нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились мы в Первопрестольном граде нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа...
... Да благословит Всевышний начинания наши! Да простоит сей храм многие века, и да курится в нем пред святым Престолом Божиим кадило благодарности позднейших родов вместе с любовью и подражаньем к делам их предков!".
Сама же идея строительства храма-памятника принадлежала генералу армии Михаилу Ардалионовичу Кикину и была передана Александру I через адмирала Александра Семеновича Шишкова.
Высказанная в царском Манифесте, идея строительства храма-памятника получила самую горячую поддержку во всех слоях русского общества, хотя и была необычной для своего времени.
XVIII век оставил немало памятников победам русского оружия, но это были светские памятники: триумфальные арки, пирамиды, обелиски и колонны. Война 1812 года, которую впервые назвали Отечественной, исход которой решало общенародное движение, потребовала другого памятника. И таким памятником мог стать только храм.

Пришедшие к власти большевики-богоборцы лишили храм государственного содержания. Тогда верующие в начале 1918 года создали Братство Храма Христа Спасителя, взявшее на себя все заботы о храме. Руководителем братства стал ключарь храма протопресвитер Александр Хотовицкий, расстрелянный в 1937 году.

В двадцатых годах в России был создан «Союз воинствующих безбожников», ему и была отведена важнейшая роль в идеологическом обосновании необходимости сноса храма Христа Спасителя. Справедливо опасаясь народного гнева, в 1930 году «союз безбожников» провел традиционный сбор подписей за организацию в храме музея; отвлекающий маневр был удачен. Год спустя в Москве было решено построить грандиозное здание Дворца Советов — памятника грядущей мировой Революции. Самой красивой и лучшей площадью для строительства этого здания была определена площадь, на которой стоял храм Христа Спасителя. Снос храма в связи с проектом Дворца Советов был предрешен. Только один человек публично осмелился выступить в защиту храма, это был знаменитый художник Александр Михайлович Васнецов, но никого не интересовало мнение старорежимного мастера.

https://www.youtube.com/watch?v=pIvBvKb_F7I

В 1931 году храм оградили, и началось его разграбление. Оно носило плановый характер. Подобно древним памятникам античного Рима, служившим в средневековье бесплатной каменоломней для новых построек, храм, как и множество других уникальных памятников истории Москвы, превратился в источник эффектных отделочных материалов для новых сооружений. Плиты с именами героев были положены в различных местах, вплоть до общественных туалетов!
Прежде всего, извлекли драгоценный металл из иконостасов, кровель и крестов, сняли горельефы храма, часть картин, паникадила и другие предметы декоративно-прикладного искусства. Главный иконостас храма, по некоторым сведениям, был продан супруге американского президента Элеоноре Рузвельт. Наступил черный декабрь 1931 года. В канун этого события — в великий праздник Введения в храм Пресвятой Богородицы — сквозь разоренные проемы громадных порталов ввозили в храм взрывчатку. В субботу пятого декабря 1931 года храм Христа Спасителя был взорван. Храм оплакивали тысячи людей. 5 декабря 1931 года - черная дата нашей истории. Как известно, Лазарь Каганович, поворачивая ручку взрывателя, сказал: "Задерем подол матушке-России". Взрыв Храма был ее сознательным осквернением...
Разрушение храма началось с разбора позолоченных куполов. Сейчас опубликовано множество воспоминаний очевидцев, повествующих о постепенном разборе крыши, о попытках свалить крест при помощи канатов, о том, как построенный на века храм пришлось взрывать несколько раз… Немногочисленные уцелевшие скульптуры с фасадов храма позднее были вмонтированы в стену Донского монастыря.

  Вторая Великая Отечественная война

Эту войну современники называли Второй Отечественной, а также Великой войной. Но парадоксы общественного сознания таковы, что уже через несколько десятилетий, Первая мировая война оказалась не только в тени Второй, но была почти полностью забыта. Между тем, уступая последней по абсолютным размерам потерь, для судеб мира она имела никак не меньшее, а, пожалуй, гораздо большее значение, чем Вторая. Не говоря о том, что без нее не было бы и Второй (в результатах 1918–го года были заложены семена 1939–го), именно она открыла новую, продолжающуюся и поныне, эпоху в мировой истории. И не только потому, конечно, что в одной из воевавших стран группе международных преступников, руководствующихся утопической идеологией, удалось осуществить свой безумный эксперимент — в конце — концов, эксперимент этот, унеся еще несколько десятков миллионов жизней, провалился и остался в прошлом, а коммунистическая идеология обанкротилась.Но именно война 1914-1918 гг.

не только неузнаваемо изменила политическую карту Европы и вывела на мировую сцену новую великую державу в лице США, но вызвала во всех воевавших странах такие внутренние изменения — социальные, психологические и культурные, которые провели резкую грань между обществом ХХ века и предшествующих столетий (и в этом смысле известное выражение, что «XIX век кончился в 1914 году» вполне справедливо). Новейшая история действительно начинается с Первой мировой войны. 
У нас в стране этой войне и ее героям особенно «не повезло». Усилиями большевистской пропаганды Вторая Отечественная превратилась в массовом сознании в позорную «империалистическую», так что подвиги на ней русских воинов не то что даже были забыты, а вообще как бы не имели права на существование. Исходя из сущности большевистской доктрины, принципиально интернациональной и антироссийской, воевать за геополитические интересы своей державы (а тем более Российской империи) было, понятно, проявлением «несознательности», а делать это сознательно — преступлением. Поэтому участие в той войне (равно как и вообще служба в «старой армии») в «анкетном» смысле было отягчающим фактором.

На фото: В центре рядом с Государем Николаем II сидит адмирал Н.О.Эссен.Пятый слева стоит А.В.Колчак.Фотография сделана на борту крейсера "Россия" 25 февраля 1915 года.

Даже когда ленинским последышам, припертым к стене логикой истории, пришлось на время забыть о мировой революции и приняться изображать из себя патриотов, Первая мировая так и не была «реабилитирована». С известного времени стало можно прославлять героев Полтавы, Измаила и Бородина, с некоторой оглядкой («николаевский режим») защитников Севастополя, на высшем пике «сталинского ампира» — даже Порт-Артура, но не Первой мировой. И это совершенно понятно, ибо в этой войне большевики фактически участвовали — на противоположной стороне. И чем большее место в советской пропаганде занимала «слава русского оружия», тем более неприглядно выглядели бы действия большевиков против этого оружия в 1914-1917 гг. Ленин, как известно, призывал не только к поражению России в войне с внешним врагом, но и к началу во время этой войны войны внутренней — гражданской. Более полного воплощения государственной измены трудно себе представить, даже если бы Ленин никогда не получал немецких денег (теперь, впрочем, уже достаточно широко известно, что получал — как именно и сколько). При этом призывы Ленина к поражению России не оставались только призывами. Большевики под его руководством вели и практическую работу по разложению русской армии, а как только представилась первая возможность (после февральской революции), их агентура в стране приступила и к практической реализации «войны гражданской» — натравливанию солдат на офицеров и убийствам последних. Естественно, что главными врагами большевиков были те, кто вел Россию к победе, после которой о планах «революционного переустройства» пришлось бы надолго, если не навсегда, забыть. Поэтому если во всех других странах, в том числе и потерпевших поражение, подавляющее большинство генералов и офицеров окончили свои дни, окруженные почетом и уважением, часто — в глубокой старости, то русских ждала совсем другая участь. Во время той войны многие издания помещали портреты убитых, и, вглядываясь в обрамленные траурными рамками лица, трудно отделаться от ощущения, что этим людям, в сущности, очень повезло. Как-никак, они пали со славой в рядах своих частей, умерев с убеждением, что Россия осуществит свои исторические задачи, были с честью погребены и оплаканы. Им не пришлось испытать позора и унижения 1917 года, не пришлось, как десяткам тысяч их соратников, окончить свои дни с кляпом во рту и пулей в затылке в наспех вырытых рвах и зловонных от крови подвалах чрезвычаек, умереть, лишенным даже пенсии, от голода или влачить нищенское существование в изгнании. Жестокий парадокс: Россия — важнейший член Антанты — одержавшей победу коалиции, столько для этой победы сделавшая и не раз спасавшая своих союзников, — была не только лишена ее плодов, но и исчезла как государство, раскроена на «национальные» части и превращена в площадку для экспорта «мирового пожара». Этот революционный «удар в спину», когда победа была уже совсем близка, — поистине одна из самых трагических насмешек истории. Сейчас, когда плоды большевистского расчленения страны сказались в полной мере и то, что называется Россией, пребывает в границах XVI века, и даже нефтью торговать не может иначе как прощая ее наглое воровство лимитрофными «суверениями», а одна 3–я турецкая полевая армия обладает большими возможностями, чем все российские сухопутные войска, трудно представить себе, что 90 лет назад вопрос стоял об обладании Константинополем и Черноморскими проливами, и до осуществления заветного лозунга «Крест на Святую Софию!» оставалось едва ли более года. Ведь Россия не проигрывала той войны. Она просто не дожила до победы, перестав существовать, уничтоженная внутренней смутой. Между тем, к 1917 г. русский фронт был совершенно благополучен, дела на нем обстояли никак не хуже, чем на западе и не существовало ни малейших оснований ни чисто военного, ни экономического порядка к тому, чтобы Россия не продержалась бы до конца войны (тем более, что не будь Россия выведена из войны, война бы кончилась гораздо раньше). Русская промышленность, разумеется, имела худшие шансы быстро приспособиться к войне, чем германская, но к лету 1916 г. кризис был преодолен, от снарядного голода не осталось и следа, войска были полностью обеспечены вооружением и в дальнейшем его недостатка не ощущалось (его запасов еще и большевикам на всю Гражданскую войну хватило).   
В ту войну противнику не отдавали полстраны, как в 1941-42 гг., неприятельские войска вообще не проникали в Россию дальше приграничных губерний. Даже после тяжелого отступления 1915 г. фронт никогда не находился восточнее Пинска и Барановичей и не внушал ни малейших опасений в смысле прорыва противника к жизненно важным центрам страны (тогда как на западе фронт все еще находился в опасной близости к Парижу). Даже к октябрю 1917 г. если на севере фронт проходил по российской территории, то на юге — по территории противника (а в Закавказье — так и вовсе в глубине турецкой территории). В той войне русские генералы не заваливали врага, как сталинские маршалы 30 лет спустя, трупами своих солдат. Боевые потери русской армии убитыми в боях (по разным оценкам от 775 до 908 тыс. чел.) соответствовали таковым потерям Центрального блока как 1:1 (Германия потеряла на русском фронте примерно 300 тыс. чел., Австро-Венгрия — 450 и Турция — примерно 150 тыс.). Россия вела войну с гораздо меньшим напряжением сил, чем ее противники и союзники.

На фото: Воины Русской Императорской Армии

Выставив наиболее многочисленную армию из воевавших государств, она, в отличие от них не испытывала проблем с людскими ресурсами. Напротив, численность призванных была избыточной и лишь увеличивала санитарные потери (кроме того, огромные запасные части, состоявшие из оторванных от семей лиц зрелого возраста служили благоприятной средой для революционной агитации). Даже с учетом значительных санитарных потерь и умерших в плену общие потери были для России несравненно менее чувствительны, чем для других стран (заметим, что основная масса потерь от болезней пришлась как раз на время революционной смуты и вызванного ей постепенного развала фронта: среднемесячное число эвакуированных больных составляло в 1914 г. менее 17 тыс., в 1915 — чуть более 35, в 1916-52,5, а в 1917 г. — 146 тыс. чел.). Доля мобилизованных в России была наименьшей — всего лишь 39% от всех мужчин в возрасте 15-49 лет, тогда как в Германии — 81%, в Австро-Венгрии — 74, во Франции — 79, Англии — 50, Италии — 72. При этом на каждую тысячу мобилизованных у России приходилось убитых и умерших 115, тогда как у Германии — 154, Австрии — 122, Франции — 168, Англии — 125 и т.д.), на каждую тысячу мужчин в возрасте 15-49 лет Россия потеряла 45 чел., Германия — 125, Австрия — 90, Франция — 133, Англия — 62; наконец, на каждую тысячу всех жителей Россия потеряла 11 чел., Германия — 31, Австрия — 18, Франция — 34, Англия — 16. Добавим еще, что едва ли не единственная из воевавших стран, Россия не испытывала никаких проблем с продовольствием. Германский немыслимого состава «военный хлеб» образца 1917 г. в России и присниться бы никому не мог. При таких условиях разговоры о стихийном «недовольстве народа» тяготами войны и «объективных предпосылках» развала выглядят по меньшей мере странно: в любой другой стране их должно бы быть в несколько раз больше. Так что при нормальных политических условиях вопрос о том, чтобы «продержаться» даже не стоял бы. Напротив, на 1917 г. русское командование планировало решительные наступательные операции. Но, как известно, не всех такое течение событий устраивало. И уже после февраля все резко изменилось. Пользуясь нерешительностью и непоследовательностью Временного правительства, ленинцы весной, летом и осенью 1917 года вели работу по разложению армии совершенно открыто, вследствие чего на фронте не прекращались аресты, избиения и убийства офицеров. К ноябрю несколько сот офицеров было убито, не меньше покончило жизнь самоубийством (только зарегистрированных случаев более 800), многие тысячи лучших офицеров смещены и изгнаны из частей. Армия стала практически небоеспособна. Величайших трудов стоило просто удерживать войска на позициях, нести боевую службу, выделять наряды, ремонтировать позиции и т.д.

На фото: Большевики и их кайзеровские хозяева на заключении Брестского мирного договора

К середине декабря фронта как такового уже не существовало, по донесению начальника штаба Ставки, «При таких условиях фронт следует считать только обозначенным. Укрепленные позиции разрушаются, занесены снегом. Оперативная способность армии сведена к нулю… Позиция потеряла всякое боевое значение, ее не существует. Оставшиеся части пришли в такое состояние, что боевого значения уже иметь не могут и постепенно расползаются в тыл в разных направлениях». Учитывая эти обстоятельства, говорить о «вынужденности» унизительного Брестского мира не вполне уместно, коль скоро заключавшие его сознательно довели армию до такого состояния, при котором других договоров и не заключают. Заключение его выглядит, скорее, закономерной платой германскому руководству за помощь, оказанную большевикам во взятии власти. Другое дело, что когда «мавр сделал свое дело» и российской армии больше не было, немцы не склонны были дорожить Лениным, и он был готов на все ради сохранения власти. Этот договор вычеркивал Россию из числа творцов послевоенного устройства мира, а для жителей союзных с ней стран однозначно означал предательство, что пришлось почувствовать на себе множеству российских граждан, оказавшихся в Европе в то время и попавших туда после Гражданской войны, нимало не повинным в ленинской политике. Жертвы и усилия России в мировой войне были обесценены одним росчерком пера, и их плодами предоставлено было пользоваться бывшим союзникам.   

Давайте не будем забывать о том, что  нашей  Родине более 1000 лет. Никто не собирается умалять  Величайшего героизма ее защитников в  Третьей Великой Отечественной 1941 - 1945 годов, но и о подвигах наших предков забывать это преступление  против  нашей национальной памяти. Вечная Память русским  героям!!!