Знакомство

Знакомство с первой нашей соседкой Светланой Николаевной.

Однажды, вернувшись из столовой, мы продолжали белить и красить нашу комнату. Она нам очень нравилась. Празднично светило в наше окно закатное солнце и протягивали голые ветви старые вязы.
Мы все были заняты. Маркиз, не имея возможности трудиться, (он всегда сожалел об этом), ходил вокруг нас и, как умел, нас подбадривал: лизнёт, потрётся, просто сядет рядом.
К нам постучали. Мы крикнули:
- Пожалуйста, войдите! Дверь отворилась, и к нам вошла одна из соседок, светловолосая красавица. Маркиз, было, радостно к ней кинулся (он очень общителен), соседка вскрикнула и к выходу, но Андрей одним жестом усадил Маркиза и устремился к соседке.
И мы все засуетились: подали ей стул, положили на него свежую газету. Мало ли что при ремонте может быть — капнешь, брызнешь, не заметишь.
А соседка в таком новом, в таком модном платье!
Мы скорее угостили её мороженным из холодильника — принесли после обеда, купили по дороге.
Соседке наш приём понравился. Она удобно расположилась на стуле - ножка на ножку. Какие ножки!
В каких туфельках! Никто не знал, где продают такие туфельки.
А в розовых ушках золотые серёжки, на пальцах золотые кольца и перстни - один другого краше.
На полной стройной шейке золотая цепочка, золотые часики на запястье с золотым браслетом, как принято сейчас у «порядочных», достаточно обеспеченных людей.
-Вся в золоте! - с "почтительностью и уважением" говорят о таких женщинах люди.
     Маникюр на длинных, аккуратно подстриженных ноготках бледно - фиолетовый, посыпанный какими-то блёстками, а ведь прислуги не держит, сама ведёт своё хозяйство - варит, моет, стирает. Волосы на волосы не похожи: светлое какое-то облако, неизвестно из какого материала, до такого доведены совершенства! Духи? Необычны какие-то духи.
По всей нашей комнате разлилось чудесно благоухание, заглушив запах красок и растворителей.
       Кожа бела, нежна, щёки румяны - чувствуется хорошее питаю с детства.
Глаза синие с голубыми тенями, и обрамлены такими ресницами, что колеблется воздух, когда она ими двигает. Грудь высока, талия тонка. Словом, умопомрачительная женщина высшей категории, освещённая солнцем, потому что солнцем до краёв наполнена вся наша комната, словно царевна — лебедь, сидит у нас на стуле.
     Мы нашли на что нам можно сесть: скамеечка, стопка книг, стул — вокруг неё расположились и смотрим на неё насмотреться не можем!
А она кушает себе мороженное. Скушала! Андрей подал ей предупредительно чистое полотенце. Она не знает, что в нашей семье так принято: Андрей ухаживает за женщинами, я — за мужчинами. Опытом проверено - так им больше нравится.
Поэтому метнула на меня синий взгляд - не чувствую ли я ревности?
И встретив на моём лице приветливость и восхищение, вытерла полотенцем пальчики, поблагодарила Андрея, и ко всем нам обратилась:
- Я ведь к вам просто так пришла, просто познакомиться. Мы все выразили радость. А Маркиз, наделённый своеобразной и не всем понятной красотой, приблизился к нашей гостье. Она недовольно поморщилась. Заметив это, Андрей жестом заставил Маркиза отойти в сторону, чтобы он не попадал в поле её зрения. И мы продолжали знакомиться. Она сказала, что её зовут Светланой.
-А ваше отчество, - спросил Андрей.
- Николаевна.
Позвольте, мы будем называть вас Светланой Николаевной. Мы работаем в школе, так привыкли и считаем - так лучше. Она охотно согласилась:
- Зовите, как хотите. Мы тоже представились.
-У меня есть дочка, - продолжала Светлана Николаевна, - такая же, как ваша - кивнула она на нашу младшую Марусю. Звать Венерой. С мужем я разошлась. Он запил, стал драться, пропивать вещи, пропил ковёр, мать мне его по блату достала. Пришлось поделить квартиру и мучиться с соседями.
- Вы уже имели квартиру? - заинтересовались мы.
- Да, имели.
- А где вы работаете?
- Нет, квартиру дали нам не по работе. Я торгую в продовольственном магазине. Просто, тётя у меня секретарь замдиректора по быту на том же заводе, где муж бывший работает, и она помогла нам её приобрести. Разве сейчас без знакомства что- нибудь получишь? Всюду блат, связи, - уверенно говорила Светлана Николаевна, не сомневаясь, что мы вполне разделяем её точку зрения.
- Вот теперь нам с Венерой здесь приходится мучиться, - закончила она свою историю и перешла к насущным делам.
- Вы видели, что здесь творится?
- Да, осторожно согласился Андрей, - видели...
- Такие мухи, такие тараканы! - воскликнула Катя.
В ванне даже нельзя купать Маркиза, - добавила Маруся.
- Вот именно...- не совсем уверенно подтвердила Светлана Николаевна, соглашаясь, должно быть, с тем, что ванна запущена, но сомневаясь - будто в ванне можно купать собаку. Она даже поискала Маркиза глазами.
- Может быть, - осторожно предложила я, отвлекая её мысли от Маркиза, - всё это общими усилиями можно привести в порядок?
- Нет, нет, нет! - горячо она возразила, - с такими соседями, как эти, порядок навести невозможно, и стала подтверждать свою мысль житейскими подробностями.
- Их трое, девчонка учится в пятом классе, подруг приводит. А моя Венера ходит в детский сад, и никаких подруг я ей водить не разрешаю. Пусть она с ними играет на улице.
И соседка хочет, чтобы мы с ней дежурили и мыли полы в общих местах по неделе. А я решила дежурить через две недели. Их ведь больше, её муж курит, на кухне не продохнёшь. А мы дома почти не бываем, только ночевать приходим, после работы я беру Венеру, и мы почти всегда уезжаем к матери, в другой конец города.
Поэтому я через неделю не стала дежурить. И никто ту неделю не дежурил, а потом моя очередь - грязи не вывезешь на самосвале! Я, конечно, убираться не стала. А раньше мы и белить и красить собирались. Известь и краску я достала, всё хотела как лучше, но с этими людьми по-хорошему невозможно, а потом её девчонка с подружками мой борщ съели, а сама она у меня радио отрезала. Я люблю по утрам радио слушать, когда поют, вдруг радио молчит, вызываю мастера - провод перерезан. Бельё моё однажды пошвыряла с балкона, да разве всё перескажешь? Поживёте, увидите сами. Про вас она тоже рассказала Нине Потаповой с четвёртого этажа, мол, приехали с двумя детьми, с собакой здоровенной, теперь вообще конюшня будет в квартире.
- Про нас уж пусть всё она высказывает нам, - посоветовал Андрей.
- Но ведь в квартире были ещё соседи, разве не сложилось у вас общественного мнения, чтобы все эти вопросы разумно разрешить? - удивилась я.
- Какое общественное мнение! - Возмутилась Светлана Николаевна,- та соседка была ещё хуже, мы не могли дождаться, когда она переедет. Как только им пообещали квартиру, она убираться перестала, а белить тем более - "вам тут жить, вы и белите!"-, тут такое началось! Она мне в борщ кидала мух и тараканов.
В глазах Светланы Николаевны дрожали злые слёзы.


- Что бы вы на моём месте делали? - обратилась она к Андрею, чувствуя в нём большее к себе расположение.
- Я всего этого как-то не могу представить. В пылу гнева эту ничего не значащую фразу наша гостья восприняла как сочувствие.
- Не понимаю, как можно было вас обижать, такую красивую? - пытался Андрей обратить всё в шутку, и Светлану Николаевну утешить. Это подействовало — она улыбнулась
- Я бы вам вообще не позволил дежурить по квартире, - продолжал Андрей в том же духе, - теперь всё будет иначе, вот увидите, и пожал ей ручку в знак того, что всё будет теперь по - другому, и задержал в своей руке, любуясь маникюром на её холёных пальчиках. Красавица ещё раз метнула в мою сторону боязливый взгляд и, совершенно успокоившись, решив, что приобрела в лице нашем надёжных союзников, за этим к нам она и приходила, переменила тему разговора.
-Какие у вас девочки хорошие! - сказала, глядя на Катю и Марусю, в передничках, заляпанных известью и красками, - как они вам помогают! Ведь сейчас какие дети пошли?.. Ничего не скажи, ничего не заставь! Ты им слово - они десять!
-Нельзя так говорить о детях, - возразила я, - Катя с Марусей не лучше остальных, вовсе они нам не помогают, потому что помогать можно слабым, старым и больным, тем, кто нуждается в помощи. А мы пока не больны, сравнительно молоды - нам всего-то по сорок пять лет. Просто Катя и Маруся живут с нами и поэтому разделяют всякую работу, какой нам приходился заниматься.
В мои серьёзные мысли о детях Светлана Николаевна вникать не стала, а наш возраст очень её заинтересовал:
- Вам по сорок пять лет? - удивилась она, - а вы так ещё хорошо выглядите!
- Очень рады, что произвели на вас такое впечатление, - обрадовался Андрей.

- А отчего у вас такие маленькие дети? - продолжала удивляться Светлана Николаевна.
- От позднего брака, - пошутил Андрей.
- Я учусь во втором классе,- сообщила Катя.
- Я в старшей группе, в садике, - торопилась Маруся, - и умею читать.
Наша новая знакомая долго нас рассматривала, потом строго осведомилась:
- А что вы до этого делали, до позднего брака? Андрей рассмеялся такому допросу с пристрастием и объяснил, что Катя и Маруся — наши младшие, что есть у нас и старшие дети - такие взрослые, что с нами не живут.
- У нас ещё Дима есть, - сказала Катя.
- У нас ещё Тоня есть, - добавила Маруся. Светлана Николаевна надолго задумалась, потом засобиралась:
- Ну, мне пора за Венерой идти, а можно - я её у вас оставлю, не хочется брать с собой, а к матери далеко везти.
- Конечно, можно, это было бы очень хорошо,
Катя и Маруся здесь никого не знают - будут рады.
Иногда наша гостья в знак благодарности и приятного знакомства решительно заявила:
- Знаете, я вам буду приносить всё, чего в магазине не достать — копчёную колбасу, сгущёнку, и даже апельсины, иногда.
- Я люблю апельсины, - обрадовалась Маруся. Мы сначала не очень разобрались в её порыве.
- Какую сгущёнку, апельсины, колбасу? Для чего?
- Нет, не за Венеру, - пояснила Светлана Николаевна, - просто я работаю в продовольственном магазине, я ведь вам об этом говорила. А сейчас как все живут? Где работают оттуда и несут, - поучала она нас, - и я вам всё это буду доставать. Завтра
банку сметаны принесу с кондитерской фабрики, знаете какая сметана? - одно масло, и очень дёшево.
На некоторое время установилась тишина. О связях, несунах и других порочных явлениях нашей жизни мы, конечно, знали, и сами сталкивались с этим не раз, но участники закулисных сомнительных этих дел, как правило, не говорили об этом так откровенно с малознакомыми людьми. К тому же были мы законопослушными гражданами, работали в школе и в своём быту пользовались только тем, что всем доступно, лежало в магазинах. Поэтому такое откровение Светланы Николаевны привело нас в замешательство, которое она восприняла житейски мудро - дескать, языки от радости проглотили.
Я, как всегда, нашлась первой:
- Мы вам очень благодарны за участие и желание нам помочь, приходите к нам и приводите свою дочку, но нам ничего не нужно.
- Вы всё это сами достаёте? - полюбопытствовала она.
- Нет, ничего такого мы не достаём и не желаем доставать. На лице её появилась обида.
- В магазинах вы сейчас многого не купите, - уверенно она заявила, - с того, что есть сейчас на прилавках, можно ноги протянуть.
- Нет, протянуть ноги, когда есть все почти необходимые продукты, дело почти невозможное, - возразил Андрей.
- Ну, знаете, если бы я не работала в торговле, я бы не знаю, как жила. Я привыкла мясо есть, а вы его не только в магазине, на базаре не купите сейчас.
- Но мы как-то живём, - веселился Андрей,- и вы сами только что заметили, что совсем не плохо выглядим для нашего возраста.
- Я так не могу, - призналась она печально, вот наша заведующая магазином - я её очень уважаю, и хотела бы на неё быть похожей, говорит, что нужно жить красиво.

Мы с ней никогда друг друга не подведём, комар носа у нас не подточит — так мы работаем, она меня научила. У неё всё есть и мне она помогает многое достать. Позавчера знаете, что принесла? Заходите, покажу.
- С удовольствием, - согласился Андрей.
- А ещё, хорошее питание - это самое главное в жизни, - она говорит.
- Наверное, вы, Светлана Николаевна, избаловали себя разнообразной вкусной пищей, - предположил Андрей. А мы ни к чему лишнему стараемся не привыкать, и вполне обходимся тем, что есть, тем более, - вопрос о разумном питании - спорный вопрос. Сейчас предлагается множество разнообразных диет... Я eго перебила:
- Мне кажется, что дело не в диетах, а в людях...
- Вот - вот, оживилась наша гостья, меня не дослушав, но при слове "люди", ощетинившись мысленно против всех своих недругов, - я же вам рассказывала о наших соседях... а на работе покупатели: "Некультурное обслуживание, Недовес, Книгу Жалоб, Заведующую!"

- Ну, я тоже в карман за словом не лезу. Лучше меня не трогать! Вообще, люди сейчас, как звери, чуть что — готовы разорвать. Поживёте здесь, увидите сами.
- А мы, по-вашему, где до этого жили? — поинтересовалась я.
- Да вы, наверное, всё где-нибудь при школе — учителя, книжечки, тетрадочки. Я когда в школе училась, тоже думала как вы, а вышла замуж, пошла на работу - поняла, какой раньше дурой была.
- Очень милый в наш адрес комплимент, - смеялся Андрей. И смеялась, довольная собой, Светлана Николаевна, ко мне оборачиваясь, желая продолжить разговор, ответы на любые жизненные ситуации были у неё готовы, в истине их она не сомневалась, и горела нетерпением научить нас, в жизни несведущих, уму - разуму. Я стала задавать ей вопросы. Она очень сообразительная женщина, всякую мысль подхватывала налету, сыпала афоризмами, ни в чём не затруднялась.
- Как вы относитесь к окружающей вас жизни, в том смысле... пыталась я уточнить слишком общий вопрос, но он её не затруднил.
- К жизни отношусь, как все: "Весь мир — бардак, все люди б..."...вторую часть этого крылатого выражения она не сочла возможным при нас произнести, слегка замялась, быстро нашлась, вспомнив другое, не менее подходящее к случаю выражение: "Хочешь жить - умей вертеться". О будущем кратко изрекла: нужно жить одним днём, потому что если начнётся атомная война, никакого будущего не будет вообще.
Об отношении к своей трудовой деятельности:
- Работа не медведь, в лес не убежит, но приходится вкалывать, план выполняю.
- Удивительная ясность во всём, - восхищался Андрей, - ваши ответы отлиты в форму, заслуживающую внимания. Позвольте, я это запишу. Предложение Андрея польстило её самолюбию. И когда Андрей закончил писать, она снова нетерпеливо ко мне обернулась. Разговор можно было завершить - её жизненные установки нам давно сделались ясны, но раз ей хочется, спросила, что значит для неё быть "современным человеком"?
- ну, себя в обиду не давать. Мне, например, палец в рот не клади, откушу и не охну, -- отвечает Светлана Ивановна на мой вопрос Андрею глаза в глаза, - жить не хуже людей, иметь все, что у других: мебельный гарнитур, ковры, машину, телевизор, магнитофон, ну и всё остальное...
- A y вас машина есть? - спрашивает Андрей.
- Машины нет.
- Значит, вы недостаточно современная женщина? - смеётся он.
- Вот вам и ха - ха - ха, - передразнивает его Светлана Николаевна, выпрямляется на стуле, встряхивает золотыми перстнями, - у меня нет машины! Да ведь я ещё молодая, и с мужем недавно разошлась, а вы про машину! Да может, у меня до ваших лет три машины будет. А вы в сорок пять лет - комната с соседями и макулатуры вагон, - махнула она рукой на наши, сложенные в углу книги.
- Я ничего подобного давно не слышал. Учительская среда со школьными вопросами, Светлана Николаевна права, отгораживает нас от действительной жизни, - волновался Андрей.
Она снова оборачивается ко мне с нетерпением, очень нравится ей такое общение.
Что вы думаете о нашем советском строе и строе капиталистическом, когда читаете газеты, смотрите кино? — спрашиваю я.
- Газет я не читаю, в газетах всё можно написать. А вот Петя Линьков, - продолжала Светлана Николаевна, - он живёт в нашем подъезде на первом этаже, читает много разных книг и говорит, что пешком бы в Америку ушёл.
- Петя Линьков - мальчик, ученик? - уточняет Андрей.
- Нет, - улыбается Светлана Николаевна, - он уже женат, у него двое детей. И всем почему-то нравятся импортные вещи.
- А вы сами любите читать книги? - это снова мой вопрос.
- Хороших книг мало, люблю от нечего делать почитать про шпионов, про убийства, про любовь,...
- Позвольте, я запишу ваши ответы на последние вопросы. Ведь это для внеклассной работы бесценный материал, - сказал Андрей, - отложив ручку, осторожно начал, спрятав записную книжку в карман:
- А мы, Светлана Николаевна, ко всему этому относимся иначе - к книгам, например. И вы ошибаетесь, будто мало хороших книг. Вот жизнь у человека коротка, чтобы необъятное объять. К тому же многие книги следует читать не один раз, столько в них мудрости и любви. И вы в этом скоро убедитесь сами, - продолжал Андрей, - идёмте, я сейчас же найду то, что должно вам направиться. Он взял её за руку и повёл к связкам книг, Маркиз тоже было за ними ринулся, но Катя его удержала.
- Что же вам для первого раза предложить? - волновался Андрей.
- Папа, предложи "Кривую уточку", - посоветовала Маруся и всех развеселила. На Катю и Марусю наша беседа произвела какое-то своё, сильное впечатление, детям всегда разрешалось присутствовать, с кем бы мы не говорили, и даже принимать в беседе посильное участие. Так мы решили. Мы помнили с Андреем, что разговоры взрослых, нечаянно услышанные, имели для нас гораздо большее значение, чем назидательные их беседы с нами. Андрей не нашёл для Светланы Николаевны ничего подходящего.
- Книги - это слишком серьёзный для начинающих вопрос, - сказал он, рассеянно порывшись в связанных стопках, - я сейчас никак не могу на них сосредоточиться. Но найду вам много интересного, когда мы будем их разбирать. Светлана Николаевна не возражала, - и такое отношение к себе считала приятным и забавным. Андрей обратно привёл её и усадил на стул:
- Итак, на чём мы остановились?
- На том, что вы найдёте мне интересную книгу почитать.
- Правильно, о книгах вы очень скоро будете совсем другого мнения, я это вижу по вашим умным выразительным глазам.
- Не знаю, - улыбнулась она.
- Следующий вопрос, - Андрей достал и листал записную книжку - o нашем, советском строе. Никогда в мире не было таких условий жизни, как у нас. Вы с этим родились, воспринимаете это как воздух, без которого невозможно жить, но в повседневной жизни мы его не замечаем. Вот вы упомянули известную шутку "работа не медведь, в лес не убежит". Вам даже представить трудно, что работы может не быть ни у нас, ни у наших детей, что иметь работу великое благо, данное не каждому. Нам такое бедствие - безработица, к счастью не грозит. Советской женщине представить это невозможно. Вы знаете, благополучный и обеспеченный писатель-граф Лев Николаевич Толстой очень страдал всю жизнь от того, что наблюдал вокруг нищету и бедствия людей.
А вы, Светлана Николаевна, видите вокруг себя нищету? Heт, не видите. Все мы живём примерно одинаково. И это - великое благо, к которому мы тоже, как к воздуху, привыкли, и замечать не хотим. Право же, мне до разговора с вами, казалось это бесспорной истиной, не требующей доказательств. Но это - палка о двух концах - и как это скажется, ещё неизвестно, это наше беспечное благополучие скажется на следующих поколениях, - размышлял Андрей. —
Какой-то великовозрастный Петя, из какой-то квартиры пешком желает в Америку уйти... Для нас это бредовые мысли очень легкомысленных людей...
 А чувства Родины, России — ничего такого у Линькова Пети нет? Впрочем, извините меня. Андрею показалось, что он Светлану Николаевну обидел. Но она не придала сказанному никакого значения. - Я ведь за границей не была, не знаю как там и что. - Это не простой вопрос, об этом мы не раз будем с вами говорить, чтобы какие-то там Пети из других квартир не морочили вам голову. Андрей снова листает записнyю книжку, но он слишком возбуждён и весело настроен, ни на чём не может сосредоточиться, прячет книжку в карман. - Подайте мне сюда вашу заведующую, этого Линькова Петю, и, вообще всех тех, кто до сих пор на вас влиял. Знаете, что я сделаю с ними? Ведь я спортсмен и тонкие приёмы знаю! Вам показать? - Покажите, - смеётся она. - Допустим вы не вы . а ваша заведующая! Андрей вскакивает, ловким движением подхватывает Светлану Николаевну, вместе со стулом - и поднимает её, она вскрикивает от неожиданности. Катя и Маруся смеются, Маркиз прыгает и лает.
- Затем я вашу заведующую обезвреживаю, стираю в порошок, но с вами я ничего такого делать не буду, вы убедились в моей силе? Он возвращает её на место. И они снова не сводят друг с друга игривых глаз. Мне кажется, пора вмещаться в их отношения.
- Андрей, я лишаю тебя слова, а вs не обращайте на него внимания. - обратилась я к нашей гостье.
- Мне будет очень обидно, если Светлана Николаевна перестанет обращать на меня внимание, - не унимался Андрей.
- Ты задерживаешь нас, Андрей, а ведь у нас ещё много дел, и у Светланы Николаевны тоже есть свои дела.
- Нам ведь ещё красить надо, - сказала Катя.
- Нам ведь ещё надо белить,- добавила Маруся. - Повинуюсь большинству, - согласился Андрей, сел и сложил на голенях руки. Светлана Николаевна оглядела нас с любопытством.
- Я буду с вами так же как вы, прямолинейной. Это Андрей так вами очарован, он больше извинялся, чем говорил по существу.
Помните начало нашего разговора? Вы предложили нам дефицитные продукты, каких в магазинах не бывает, а вы их как-то достаёте, и мы от них отказались, потому что мы пользуемся только тем, что можем купить в порядке общей очереди. Выгодные знакомства, связи, сомнительные товары - всё это не для нас, ничего такого мы не можем допустить.
- А, помягче нельзя? - не вытерпел Андрей. - Будем называть вещи своими именами, как это делала Светлана Николаевна, - возразила я, - иначе наш разговор не будет иметь смысла. Для вас примером в жизни является ваша заведующая. Она ставит своей жизненной целью - обогащение любым путём, во что бы то не стало, и учит этому вас, хотя отлично знает, чем всё это может закончиться.
У Светланы Николаевны делаются испуганными глаза.
- А для нас примером могут быть только честные люди, чтобы их дети могли гордиться ими.
- Но ведь таких людей теперь нет, - горячо она возразила.
- Как это нет? - удивилась я, - такие люди всегда были, есть н будут. Вы просто знакомы с очень узким кругом людей. И на этом узком круге сделали свои слишком широкие выводы.
- Конечно, работа в школе - совсем другие дело, - пыталась Светлана Николаевна защититься.
- Скорее всего, вы правы, - горячо поддержал её Андрей.
Не обращая на его реплику внимания, я подвела итоги.
- Как видите, мы с вами о многом, совершенно разные имеем понятия. У Светланы Николаевны был подавленный вид. Она думала, скорее всего, о том, как эти разные наши понятия могут обернуться против неё и её заведующей. И за откровенность себя, наверное, ругала.
- Всё, по-моем, я высказала нашу жизненную позицию достаточно ясно.
- Да, как на классном собрании в десятом «Б» классе, - уличил меня Андрей, - слишком прямолинейно.
Светлана Николаевна сидела в совершенной растерянности.
И вдруг Маруся, прислушиваясь всё с большим вниманием, спросила: - А Светлана Николаевна хорошая или плохая?
Очень чуткая Катя, видя, каково достаётся нашей собеседнице, пока мы собирались с мыслями от такого бесцеремонного вопроса...

https://youtu.be/Mq_C4l5TO_0