История моей собачки, 3 глава, Ещё УРОКИ

ГЛАВА III. ЕЩЕ УРОКИ


В феврале отец и мать стали уезжать из дома на три-четыре дня. Уильям обычно ходил с ними, но
однажды пришел хозяин. Каждый раз, когда они возвращались, они приносили кучу
красивых лент, синих, красных, желтых и белых, и Уильям надевал их.
они лежали в стеклянном ящике в комнате для сбруи, где их было гораздо больше. Из
конечно, мы спросили маму, откуда берутся ленты, и она сказала, что с
выставок собак, и рассказала нам о них. Но мы не очень понимали
хорошо. Казалось, что ленточки-это призы, вручаемые отцу и матери.
потому что они были такими прекрасными собаками, и Уильям, и хозяин, и все
остальные были очень довольны и гордились каждый раз, когда отец и мать возвращались домой.

Отец тоже был горд. Он получил больше лент, чем мать. Я не думал
это было справедливо, но мама, похоже, не возражала. После каждого шоу отец
было бы очень лениво и просто лежать и выглядеть гордым и мама бы
принеси ему кости. Но через день или два отец забывал о гордости
и находил собственные кости. Нам с Фреей было не очень весело, когда отец
был горд, потому что много спал и если мы делали хоть малейший шум
Мать говорила: “тише, дети! Твой отец дремлет, и ты не должна его будить.

Иди куда-нибудь еще и поиграй.” Поэтому мы были рады, когда
выставки собак на некоторое время прекратились.

Но мы с Фреей должны были сами узнать о выставках собак. Когда
нам было почти по годику Уильям начал надевать поводок на мой ошейник
и Фрейя, и гуляющие с нами. Сначала мне это совсем не понравилось.
Я очень нервничал, когда этот ремень удерживал меня.
Когда Уильям надел ее в первый раз, я стояла неподвижно, а он все дергал ее и
говорил: “Ну же, Фритци! Давай же!” Я был вполне готов пойти
с ним, но мне не нравилось ощущение этого ошейника вокруг
ушей. Тем не менее, это не принесло никакой пользы, чтобы выставить ноги и сдерживаться
, потому что Уильям тащил меня, и когда я узнал, что я решил бежать
подальше от него. Поэтому я поспешно отправился в путь. Но там было то ужасное
и когда я немного отошел, ноги у меня подкосились,
и я сделал сальто. Это испугало меня, и я побежал в другую
сторону. Но каждый раз этот поводок останавливал меня. Потом я побежал.
вокруг Уильяма кругами и воем, а потом, когда я не мог бежать
больше ничего, потому что поводок был обернут вокруг ног Уильяма, я не дал.
последний рывок, и Уильям упал на спину в цветочную клумбу.
там как раз поднимался душистый горошек. Он был очень зол. Я видел
это сразу, и поэтому я изо всех сил старался уйти оттуда. Но чем
больше я пытался бежать, тем больше злился Уильям. Видите ли, он не мог добраться.
ремень на ногах, так что он не мог встать. И  тут я услышал,как малышка хлопает в ладоши, а няня говорит:
Уильям! Что ты там делаешь?

И тут Уильям так удивился и почувствовал себя так глупо, что отпустил ее.
я отпустил поводок и побежал так быстро, как только мог.
конюшня и поползла за цветочными горшками. Но, конечно, он нашел меня
и вытащил. Он всегда так делал. Иногда теперь я удивляюсь, почему не
нашел лучшего места, чтобы спрятаться.

Ну что ж, в конце концов Уильям добился своего, а я добилась того, что не возражала быть
на поводке и вполне прилично шла впереди него. Фрейя тоже
должна была учиться. Она не возражала против этого так сильно, как я, но она никогда этого не делала.
у него было много духа. После того, как мы привыкли к поводку, Уильям надевал
плоский ящик посередине пола Каретного зала и заставит нас встать
на него и стойте там по минутам. Я не видел в
этом ничего забавного, и сначала, когда он посадил меня на ящик, я снова спрыгнул.
Но он был очень ... очень ... а теперь скажи, что это за человек, о котором говорила мама? О,
терпеливый, вот оно что, очень терпеливый.

Так называла это мама, но Я сказал, что он упрям.

Во всяком случае, он держался за меня, пока я не сделала то, что он хотел, и после,
некоторое время я не возражал стоять на ящике, хотя не видел
в этом особого смысла, и это казалось ужасной тратой времени. Но мама сказала нам
для чего все это было, и тогда я был вполне готов сделать то, что Уильям
разыскиваемый. Видите ли, нас готовили к выставкам собак. Я думал
это было очень мило, потому что означало отправиться в путешествие, как это делали отец
и мать, и привезти оттуда много красивых лент. Отец, однако, сказал, что если я не буду вести себя лучше, чем вела, то ...
и никаких лент не получит. Отец порой бывает очень груб. Фрейя была такой
она была так взволнована, что не могла говорить ни о чем другом.

“Разве это не прекрасно, - говорила она, - быть на выставке, когда сотни
людей восхищаются тобой, гладят тебя и говорят, Какая ты прелестная собачка?
Я знаю, что мне это очень понравится, Фриц!”

Видишь ли, девушки-Собаки всегда тщеславны. Тщеславия в собаках не
больше, чем в двуногих, и потому я зарычал и сказал: “Думаю, никто не посмотрит на вас дважды,

Мисс высокомерная! Ты слишком некрасива.

Это заставило Фрейю заплакать, и она побежала спросить свою мать, так ли это.
Конечно, она и в самом деле не была некрасивой. Я сказал это только для того, чтобы она не
будьте тщеславны и горды. Фрейя в некотором смысле была более красивой собакой, чем я
. Ее пальто было тем, что мастер называл “совершенно замечательным".” Это было
очень черный и блестящий, как атлас. И уши у нее были в порядке, и
длинные и шелковистые. А еще у нее были красивые глаза и хороший хвост. Мой хвост
на кончике было место, где не было волос. Бедный Уильям встревожился
очень много об этом месте и натирал его жиром неделями и неделями.
Однако жир, похоже, не очень помог. Возможно, я слизывал его
слишком рано. Это место никогда не было совершенно правильным и я не думаю
так будет всегда. Но даже если Фрейя была немного красивее меня,
она не могла бегать так быстро или копать так глубоко или делать полезные вещи так же хорошо, как
Я мог бы. Я был намного сильнее и крупнее. Мама сказала что так оно и было
должно быть; что девушки-собаки не должны быть такими большими и храбрыми и
сильные, как мальчишки-собаки.

В ту весну Уильям научил нас многим вещам. Это было хорошо.
много хлопот, но мысль о том, что меня повезут на выставку собак, помогла
мне набраться терпения и пройти через это. После того, как мы тренировались
месяц или больше, я спросил маму, когда будет шоу, и она
сказала, что не знает; что, может быть, оно не придет еще долго. Мне
это не понравилось, и я решил, что в этом нет никакого смысла.
пройти через столько уроков, если из этого ничего не выйдет, когда,
однажды утром хозяин спустился в конюшню.

“Ну, как у них дела, Уильям? - спросил он.

“Справедливо, сэр, - сказал Уильям. - Фрейя принимает это как леди,
сэр, но молодой Фриц медленнее. Он такой же упрямый, как и его отец, сэр.

Теперь я думала, что это очень недобро со стороны Уильяма после всех хлопот, которые я
предприняла, чтобы угодить ему, и просто чтобы показать, что мои чувства задеты, я сказала:
улизнул и спрятался за цветочными горшками. Но я слышал, что они говорят.
говорили в Каретной, и довольно скоро хозяин сказал:

- Ну, я думаю, мы попробуем их на выставке в Оук-Клифф в июне. Это
совсем рядом, и это только на один день. Они обязательно нервничают в
первый раз, и маленькое шоу-хорошее начало для них”.

При этих словах я навострила уши, потому что был уже конец мая, и вылезла из-за цветочных горшков.