И вот пришел Байден

«Мещанин на этот раз поднял глаза и зловещим, мрачным взглядом посмотрел на Раскольникова.

— Убивец! — проговорил он вдруг тихим, но ясным и отчетливым голосом…»     —  Ф. М. Достоевский

 

Мы ждали этого пятнадцать лет — с того дня осенью 2006 года, когда на ступенях лондонской больницы я зачитал предсмертное заявление Саши Литвиненко: «Мое отравление заказал Путин». Тогда мы были наивными — думали, что смерть Саши приведет к немедленному осознанию цивилизованным миром опасности, исходящей от этого человека, именно потому, что Россия — великая страна с огромными запасами нефти, газа и ядерных бомб.

Но вышло иначе. Правительство Великобритании делало все от него зависящее, чтобы при расследовании убийства Литвиненко перевести стрелки с заказчика на исполнителя — с Путина на Лугового.  Марине Литвиненко потребовалось десять лет, чтобы добиться заключения английского судьи, что заказчик — лично Путин. Но судья остался в Лондоне, нефть в трубе, а Путин в Кремле, и все продолжалось по старому, несмотря на череду зловещих повторений: Немцов, Скрипаль, Навальный (который чудом уцелел). 

И вот пришел Байден.

Как тот мальчик из сказки про новое платье короля он сказал то, что все знают, но боятся произнести вслух.

В ответ слышен хор не относящихся к делу заявлений: «Россия гордая страна», «Не будите медведя!», «Байден в маразме», «От такого и слышу», «Недипломатично»  и так далее. Но речь ведь не о русской гордости, медвежьей ярости, возрасте Байдена или дипломатическом этикете. Речь о Путине, о том, кто он есть и как к нему следует относиться. И ведь никто не возразит по существу: «Нет, это клевета, он не такой, он благородный, просвещенный, гуманный.» Разве что Эрдоган.

У родных, друзей и сторонников погибших сегодня праздник. Они, как и мы, друзья Литвиненко, наконец почувствовали, что жертва была не напрасной. У потенциальных жертв, стало чуть больше оснований для оптимизма: к примеру, приказ умертвить Навального теперь отдать будет труднее, чем на прошлой неделе.

А для тех, кто интересуется политической историей, хочу вспомнить двух других великих лидеров, в клуб которых сегодня вошел Джо Байден: Черчилля, сказавшего про «Железный занавес», и Рейгана, обозначившего «Империю зла». Каждый из троих одной фразой подвел моральную платформу под противостояние Запада с Россией. Ибо речь идет не о конфликте интересов стран, а о несовместимости двух систем ценностей.