"Братская могила" прославленных КБ.

В Москве под руководством генерального директора корпорации «Ростех» Сергея Чемезова состоялось закрытое совещание пятерки чиновников на тему реорганизации отечественного авиапрома.

Почему закрытое? Потому что на нем методами «эффективных менеджеров» келейно решалась судьба тысяч людей и всей авиапромышленности России. Понятно, что ни одна реформа не проводится под лозунгом «Сделаем хуже, чем было до нас». Намерения благие. Но на деле то, что задумано, приведет, как считают специалисты, к катастрофе и превращению России из пока еще авиационной державы в третьеразрядную страну, которая будет зависеть от поставок авиатехники из-за рубежа.

В протоколе этого заседания видно немало таких выражений, как «исключение дублирующих функций», «развитие конструкторских школ», «создание общекорпоративных центров компетенций», «централизация управления предприятиями». Но это вершина айсберга.

Убить за чужие долги

Лишь за счет «корпоративной трансформации» группы ПАО «ОАК» крайне сложно вывести целую отрасль в лидеры мирового рынка. Таких примеров в мировой практике не существует.

К тому же главная интрига в том, что от всех фирм, по замыслу реформаторов, первым делом будут отсечены их конструкторские бюро и переданы под крышу ОАК. В ходе этой «расчлененки» произойдет изменение юридических адресов существующих КБ «на промышленные площадки (заводы)». За этой витиеватой фразой видится элементарный пинок под зад. Главное – сковырнуть КБ со старых мест пребывания. После чего они отправляются на некую единую для всех площадку ОАК, пока неясно, какую и где, но в отрасли ее уже успели окрестить «братской могилой». А вот поедут ли туда люди и как они устроятся на новых местах, никого особо не волнует.

«Не выселение, не эвакуация, как во время войны, а «изменение юридических адресов» – после чего здания, корпуса, территории, более не обремененные юридическими адресами уничтоженных фирм, останутся в полном распоряжении ОАК».

Часть персонала фирм может, оказывается, продолжить трудиться по месту своих серийных заводов: «миги» – в Нижнем Новгороде или Луховицах, «туполя» – в Казани, «ильюшинцы» – в Ульяновске, «суховцы» – в Новосибирске или Комсомольске-на-Амуре.

Если же говорить нормальным человеческим языком, то уже в этом году все авиационные фирмы – «Сухой», «МиГ», «Иркут», «Туполев», «Ил» планируется выселить из Москвы. По мнению специалистов, делается это для того, чтобы освободить дорогую столичную землю и продать коммерсантам под застройку жилья. И таким образом рассчитаться с гигантскими (более 500 миллиардов рублей) долгами Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК).

Но, может, прежде надо разобраться, как возникли такие долги и куда пошли конкретно потраченные деньги корпорации? Этим могла бы заняться Счетная палата. Но пока все делается наоборот: за счет нижестоящих структурных подразделений теперь пытаются покрыть долги вышестоящей организации.

Возникает вопрос: куда при этом денется дорогостоящая экспериментальная база КБ для отработки боевых и гражданских авиационных комплексов? Даже если учитывать, что большинство стендов на территории «Ильюшина» и «Туполева» уже уничтожены, то у «Сухого» с комплексом зданий на Полежаевке есть серьезные стенды для отработки боевых систем. Конечно, мы услышим, что их отвезут на новое место. Не отвезут! Их нельзя перевезти. Можно только сломать и построить заново. Но на это потребуются не один миллиард долларов и годы.

А ведь как все тонко подано и обставлено: не выселение, не эвакуация, как во время войны, а «изменение юридических адресов». После чего здания, корпуса, территории, более не обремененные юридическими адресами уничтоженных фирм, останутся в полном распоряжении ОАК. Повторю: придумано изящно, с размахом, а главное – все законно.

Ничего не попишешь – реформаторский опыт у ОАК большой. Экс-министр обороны Анатолий Сердюков, нынешний председатель совета директоров ПАО «ОАК», уже проделывал схожие комбинации в Министерстве обороны.

К примеру, когда 65 высших военных учебных заведений страны ужал до трех учебно-научных центров, 11 академий и трех университетов с филиалами.

Им тогда тоже меняли юридические адреса. Самая памятная история – слияние легендарных военных академий Жуковского и Гагарина.

Военно-инженерная академия имени Жуковского с несколькими уникальными научными школами и золотой профессурой располагалась в центре Москвы, у станции метро «Динамо». Не менее известная Академия имени Гагарина, где учились высший летный комсостав, штурманы-руководители, специалисты тыла и связи, – в подмосковном Монине. В результате рокировки ценные территории освободили. Гибрид вузов так потом и называли – академия Жугагарина. Ее загнали в Воронеж, чтобы скрестить с остатками вузов из Иркутска, Ставрополя и Тамбова. В Воронеж никто из преподавателей столичных академий не поехал, и они были уволены. В итоге знаменитые научные школы в области военной авиации остались в прошлом.

С деятельностью Сердюкова как крупного российского реформатора армии граждане страны знакомы хорошо. Как и с результатами: пришлось вызывать спасателя Шойгу, команда которого до сих пор разгребает последствия той пресловутой реформы.

Коммерческий подход

Фирменный стиль работы Сердюкова – подход к проблемам отрасли с точки зрения коммерсанта «выгодно-невыгодно». Это главное. Решения проводятся без лишнего шума и обсуждений. Что именно резать – военные или гражданские авиационные КБ – не суть важно. При этом люди, идеи, традиции, научный задел, новые разработки, государственная потребность – все это лишние детали, мешающие быстрому получению финансового эффекта.

К примеру, при Сердюкове вдруг выяснилось, что армии слишком дорого содержать военные аэродромы, особенно на Крайнем Севере. Их приказали сократить, все самолеты уместить на оставшихся – крыло к крылу. Напрасно военные пытались объяснить, что в случае атаки по такому скоплению авиатехники противник сможет ее уничтожить одной крылатой ракетой. Самолеты даже не успеют взлететь или рассредоточиться – просто негде.

Аргументы профессионалов не брались в расчет. Они противоречили главной цели – выгоде. И вот теперь под ту же коммерческую формулу попал российский авиапром. Кому все это потом придется разгребать – сказать пока трудно. Но то, что делать это придется, специалисты отрасли понимают уже сейчас. Только их мнения никто не спрашивает. Сердюков рядом с собой профессионалов не видит в упор. Ни в чьих советах не нуждается. Впрочем, и в армии при нем в военных специалистах видели только «зеленых человечков».

Именно поэтому вопрос реформы отечественного авиапрома должен не решаться четырьмя-пятью коммерсантами (чиновниками), а рассматриваться как минимум на авиационной коллегии Военно-промышленной комиссии. Но пока можно с уверенностью констатировать: реформа авиапрома готовится келейно. Нет проработки ее даже в профильных экспертных структурах, военных исследовательских авиаинститутах.

Насколько известно, генерал армии Сергей Шойгу был против объединения «Сухого» с «МиГом». Тогда президент Объединенной авиастроительной корпорации Юрий Слюсарь придумал убрать все управляющие структуры авиакомпаний, чтобы сохранить ОАК. Разбил на три части – военную, транспортную и гражданскую, назвав это «центрами компетенций».

Хотя никаких компетенций в ОАК даже с близкого расстояния не увидишь. Нет в руководстве корпорации авиастроителей. Есть психологи, юристы, даже музыкальный продюсер. С недавних пор вот еще и выпускник Ленинградского института советской торговли с ярким мебельным прошлым. Структура раздута за счет блатных и родственников. Их главный конек – сбор с КБ отчетов о работе, а реальной помощи конструкторам и проектировщикам, на которых все держится, нет.

Поэтому результат очевиден. Все эти преобразования приведут только к одному: уничтожению отечественной авиационной промышленности.

                                                         Игорь СЕМЕНЧЕНКО,
                                                              генерал-майор авиации