Как дела в России для грустных?

На волнах Орды чуть подлиннее рубрика «Как дела в России для грустных?»

Дорогие друзья, 27 февраля каждого года российская оппозиция с размахом отмечает годовщину гибели Бориса Немцова, застреленного в 2015 г. на Москворецком мосту.

Прежде, чем мы разберём пляски на костях как необходимую часть культуры наших грустных сограждан, хотели бы отметить, что смерть человека - тем более насильственная - это всегда трагедия (разумеется, за исключением уничтожения террористов, нацистов и педофилов, этих можно и даже нужно).

С Борисом Немцовым лично знакомы не были, политических взглядов его никогда не разделяли, его творческие решения в духе «давайте юридически закрепим независимость Чечни» (1999 г.) считаем, ни в какие ворота, поэтому ко всему сопутствующему памятной дате мимими вроде «я знал Борю, он был отличный парень, очень честный, хоть и резкий» - присоединиться, разумеется, не можем.

Но, повторимся, убийство Немцова - это понятная нам человеческая трагедия.

И мы полагаем, что трагедия эта на подсознательном уровне также понятна большинству наших сограждан. Для её осознания не нужно себя специально накручивать, заламывать локти и лить слёзы вёдрами - достаточно просто быть нормальным человеком.

Но нормальные – они ритуальные пляски на костях не устраивают, и поэтому давайте теперь немного о нашей несистемной Виллабаджо.

Начнём с того, что регулярные голословные обвинения руководства страны в заказном убийстве без предъявления конкретных доказательств или хотя бы указания разумного мотива - это всего лишь стандартизированная мантра для поддержания образа врага в фантазии современника с лабильной психикой. Врага, как мы знаем, необходимо постоянно расчеловечивать, хотя бы мысленно, иначе он перестаёт казаться реальной угрозой и причины бороться с ним сами собой исчезают.

Поэтому условное российское руководство (говорим «условное», потому что с подобным сталкиваются правящие элиты во всём мире) в голове несистемного современника должно ежедневно убивать, грабить, отнимать, запугивать, шантажировать, коррумпировать, насиловать, врать, издеваться, бояться, биться в истерике и ненавидеть – кажется, ничего не забыли.

Вопросы, касающиеся непосредственно управления государством, - со всем многообразием фактуры и цифр - современником выносятся за скобки. Таким образом в мрачном воображариуме остаётся лишь карикатурный образ голливудского злодея с алгоритмичным образом действия в духе «ахаха, да я просто хочу убить всё живое, особенно тебя и твоего попугайчика, не спрашивай даже почему».

В этой схеме ритуальные даты с ритмичным повторением про заказное убийство, дорогие друзья, особенно важны. Они бросают нужные якоря в сознание современников – заранее прописанный груз имён, фамилий, локаций, дат и трактовок - и являются неотъемлемой частью построения образа непримиримого беспринципного врага.

Стоит понимать, при этом, что эти якоря не вечны, время потихоньку стирает их из человеческой памяти, как и всё остальное. Так, к примеру, из нарратива несистемной оппозиции, как отработанный материал, потихоньку ушли Анна Политковская, Станислав Маркелов, Анастасия Бабурова и Сергей Магницкий. Не потому, что раскрытие их убийств вдруг перестало быть важным, просто прошло уже очень много времени, а кадровый состав оппозиции претерпел заметные возрастные изменения.

Вы, возможно, видели, в последние два дня наши юные несистемные современники делились в социальных сетях грустными историями о том, как они 6 лет назад узнали об убийстве Бориса Ефимовича, но тогда даже не смогли полностью осознать всего ужаса произошедшего, потому что воспиталка объявила тихий час, а когда все снова проснулись, погнала их лепить кукушку из пластилина – и разговор как-то забылся.

А потом однажды утром они катали комки манной каши по тарелке, и вдруг Колька тихо сказал: «Немцов!» - и все заплакали, сами не зная почему.

Очень трогательные истории, такие и нужны, они удобно обходят аппарат критического мышления, оставляя где-то на подкорке светлый образ борца с системой, каким Борис Ефимович многим запомнится благодаря стараниям в первую очередь наших иностранных партнёров.

То, что Борис Ефимович сам принадлежал к топчику системы в годы, когда страна шла по cunnus, многие юные оппозиционеры даже не догадываются. И про губернаторство его, и про работу в правительстве на очень высоких должностях, и про тёрки с Березовским, и про работу в Госдуме, и многое-многое другое. Более того, даже люди, вполне осознанно пережившие 90-е, сегодня уже с трудом вспомнят все яркие страницы биографии некогда известного политика.

Более или менее объективную угрозу для групп, боровшихся в России за власть, Немцов представлял как раз где-то на стыке девяностых-двухтысячных.

Вся последующая его история – это история сплошных политических поражений после ухода от дел патрона в лице Бориса Ельцина. Новые управленцы не клюнули ни на малиновый пиджак, ни на популистские идеи пересадить всех чиновников (или там депутатов было?) на «Волги».

А затем Борис Ефимович сам постепенно вынес себя на политическую периферию – поддержкой сепаратизма в Чечне, официальной поддержкой украинского Майдана и неспособностью сколотить вокруг себя здоровую политическую оппозицию либерального толка. В итоге представитель недавнего политического топчика опустился до стандартного «Путин должен уйти», встав в один ряд с пацанами, которым тоже в прошлом не фартануло, но собственных косяков в этом они разглядеть так и не сумели.

Поэтому, в частности, сегодня так сложно поверить в политические мотивы его убийства. Абсолютно вся современная российская оппозиция, даже если её взять по модулю, добавить к ней парламентские партии и умножить полученное на сто, в сумме всё равно даст ноль угрозы власти в нашей стране.

Это по-своему грустная история, характеризующая всё российское протестное движение.

Амбициозные недоговороспособные люди, видящие только себя и свои интересы, последние лет 15-20 пребывают в состоянии постоянной войны с государством и его народом, которые на эту войну год за годом не являются. Их громкие заявления и яркая политическая самоподача, на которую уходит весь творческий потенциал и конские бюджеты, раз за разом игнорируются согражданами, которые после девяностых просто хотят спокойно поработать, обзавестись семьями и вырастить детей.

В мире российской несистемной оппозиции, дорогие друзья, нет места коллективной радости от успехов страны – она слишком занята любым возможным самопиаром, у неё не хватает времени на участие в общих достижениях, которых страна и без их участия в последние 15 лет уже наколотила немало. И военных, и территориальных, и политических, и экономических, и продовольственных, и в медицине, и в транспорте и ещё где только не.

Без какого-либо участия лучших-то людей. Вообще. Не спросив даже, что они думали по этому поводу, живя в своей России для грустных.

И они, не желая стать полноценной частью страны и не имея возможности от нас наконец-то свалить, создали здесь свой грустный виртуальный манямирок. С грустными шутками, грустными праздниками, с ритуальными плясками на костях, с постоянной борьбой за недостижимый результат и со злобным верховным божеством, которому год за годом шлют одни и те же проклятия.

Некоторое время они самоактуализировались через встречную агрессию и опасения сограждан на тему потенциального майдана в России. Пока сама новейшая история не доказала, что майдан через улицу в стране с нормально настроенной работой правоохранительных органов невозможен – и сограждане не начали относиться к грустным современникам с лёгкой издевательской иронией, что вдвойне обидно.

Нам кажется, дорогие друзья, что в виртуальной России для грустных люди едят сами себя. Едят в себе всё по-настоящему хорошее и человеческое, методично сжигая мосты с реальным миром. Именно поэтому, когда они, доваренные, периодически выходят на контакт с развитой российской цивилизацией, мы с ходу видим обещания всех перевешать или хотя бы пересажать и изнасиловать детей (как угрожал больной ублюдок Синица) – как желание отомстить за их будни в России для грустных, куда они однажды добровольно переехали на ПМЖ.

Именно поэтому в России для грустных так много психически неуравновешенных людей, так много скандалов на сексуальной почве, когда лысина Ивана Колпакова облапывает всех, до кого можно дотянуться, так много коррупционных скандалов и неприкрытой агрессии даже по отношению друг к другу. В этом мрачном воображариуме невозможно долго оставаться нормальным человеком, люди натурально ушли на войну и по сей день получают там свою дозу ПТСР.

При нынешней американской администрации, мы уже поняли, в этот грустный манямирок попробуют вдохнуть новую жизнь – именно за этим на Москворецкий мост (а не на Троекуровское кладбище) 27 февраля приезжали иностранные послы, какая-то девка дёргалась под музыку в Кёльне, прошёл перформанс у российского посольства в Берлине и даже в Австралии люди гуляли с портретами Бориса Ефимовича, типа, им не всё равно (хотя в предыдущие годы было всё равно).

Потому что при всей бессмысленности существования этого манямирка, есть, пожалуй, одна реальная функция, которую он способен выполнять – быть константой уныния в геополитическом уравнении наших предполагаемых партнёров.

[Орда] – родная, злобная, твоя

.