Старость за свои: Зачем правительство засекретило новый законопроект о пенсиях

Документ с заковыристым названием «Проект федерального закона, предусматривающий возможность формирования гражданами за счет личных взносов дополнительных источников финансирования пенсионного дохода в системе негосударственного пенсионного обеспечения при стимулирующей поддержке государства» планируется внести в правительство 15 декабря, сообщает Министерство финансов. Соответствующий пункт под номером 15 содержится в «Плане законопроектной деятельности Минфина на 2021 год», который опубликован на сайте министерства. 

На первый взгляд ничего особенного — власти, в который уже раз, хотят как-то мотивировать граждан обеспечивать старость самостоятельно. После того как в 2014 году был введен мораторий на формирование накопительной части пенсии, Минфин и Банк России обсуждали уже несколько вариантов трансформации системы обязательного пенсионного страхования (ОПС).

С 2016 по 2019 год чиновники работали над планом внедрения «индивидуального пенсионного капитала» (ИПК), но потом на первый план вышло повышение пенсионного возраста и всем стало не до капиталов. На смену «индивидуальному капиталу» пришел «гарантированный пенсионный план» (ГПП). Законопроект о ГПП даже был опубликован для обсуждения в конце октября 2019 года, но тут грянула эпидемия и о пенсионных планах все забыли. 

Фото: Виктория Одиссонова / «Новая газета»

Видимо, во время карантина начальников посетила какая-то новая пенсионная идея, воплотившееся в проекте закона. И все бы ничего, если бы не одно обстоятельство, честно отраженное в «Плане законопроектной детальности».

Законопроект о новом варианте накопительной пенсии «разрабатывается с грифом «секретно».

То есть в замыслах власти насчет наших пенсий нечто такое, чего людям не положено знать ранее 15 декабря, то есть времени, когда гражданам придется иметь дело уже с новым составом Государственной думы. И вряд ли задуманные инновации будут в пользу граждан — иначе власть похвасталась бы своими идеями сейчас.

Краткий пенсионный курс

Нынешняя пенсионная система в России, как и многое другое, была установлена товарищем Сталиным. Первые пенсии начали назначать только в 1928 году: шахтерам, металлургам и рабочим военных заводов. Приоритеты власти были ясны сразу: кто рассчитывает на казенное обеспечение в старости, должен был в молодости трудиться на индустриальных гигантах пятилетки.

При этом максимальная пенсия не превышала 300 рублей — и это была пенсия для особо заслуженных людей. Остальные пенсионеры могли рассчитывать на 120–150 рублей (в середине 1930-х прожиточный минимум составлял 200 рублей).

Колхозникам пенсий не полагалось. На пенсию также не могли рассчитывать ни домохозяйки, ни те, кто жил «самодеятельным трудом». Советская власть требовала официального трудового стажа, причем на государственном предприятии.

При этом «советские служащие» смогли «выходить на пенсию» только в 1937 году. Пенсии для них тоже были невелики.

Снова о пенсионной системе вспомнили в 1956 году, когда право на государственную пенсию официально получили все рабочие и служащие (о колхозниках речь не шла). Средний размер пенсии составлял не более 28% от среднего заработка.

Еще через десять лет был создан Централизованный союзный фонд социального обеспечения колхозников, куда отчислялись 4% доходов колхозов и в случае необходимости добавлялись деньги из бюджета. Колхозная пенсия колебалась в интервале 12–20 рублей.

Колхоз имени В. И. Ленина. Выдача пенсий колхозникам, 1973 год. Фото: РИА Новости

К пенсионному вопросу властям пришлось вернуться уже в середине 70-х, когда на пенсию собралось выходить поколение 1914–1924 годов рождения. Это были люди, лопатами выкопавшие котлованы под фундамент Сталинградского тракторного завода и теми же лопатами выкопавшие под Сталинградом противотанковые рвы. И это было именно то поколение, которое могло спросить «За что боролись?» и «Как жить дальше»? Тем более что никакого «коммунизма к 1980 году» этим людям обещать было уже нельзя.

Вот тогда и появилась пенсия в 132 рубля, превышавшая даже среднюю зарплату. Однако условия для получения такой пенсии были самые жесткие: долголетний непрерывный стаж работы на одном месте в сочетании с высокой зарплатой. Пенсия, жестко зависевшая от продолжительности и непрерывности трудового стажа, должна была удерживать народ на рабочих местах крепче, чем сталинские указы об укреплении трудовой дисциплины. 

Большинство же пенсий были маленькими — в позднем СССР при зарплате в 50 рублей можно было рассчитывать на пенсию в 85% от зарплаты (то есть на 42,5 рубля), а при зарплате в 100 рублей — уже только на 50% (то есть на 50 рублей). В 1986 году средняя пенсия по стране составляла 75 рублей. Кстати, официально работать, получая и зарплату, и пенсию, было нельзя — исключение делалось только для «военных» пенсионеров. Так что заметными в общих доходах граждан пенсии стали только в конце 1980-х. 

Тайна пенсионного калькулятора

Замечательный российский экономист Сергей Журавлев писал: «Коэффициент замещения (отношение пенсии к средней зарплате), который в «советском» 1990 году был равен 0,37 (122 рубля пенсия по старости при 303 рублях зарплаты), в дальнейшем резко отстал и вплоть до 2008 года составлял 0,26-0,27.

При этом положение пенсионеров даже при равном коэффициенте замещения выглядело хуже на фоне работающих, чем в советское время.

Причина — изменения в относительных ценах. Если средний индекс цен, протянутый по показателям помесячной инфляции с конца 1990-го на 2008 год, составит 47,77 (с учетом деноминации), то потребительская корзина пенсионера, состоящая главным образом из продовольствия, подорожала сильнее — в 100–200 раз. Кроме еды пенсионер также потребляет услуги транспорта, ЖКХ и медикаменты, которые очень сильно подорожали за пореформенный период…»

Фото: Елена Лукьянова / «Новая в Петербурге»

При этом пенсионная нагрузка на финансовую систему РФ продолжает расти — как следствие выхода на пенсию советских «бумеров» 1950-х годов рождения и вступления в трудоспособный возраст сравнительно малочисленного поколения 1990-х. Это наложение двух волн резко повышает пенсионную нагрузку на работающих.

Поэтому логика начальства, желающего заставить людей самим собирать себе на пенсию, понятна и объяснима. Но как это сделать?

Неожиданное решение может подсказать нам калькулятор сложных процентов. Допустим, условный «гражданин Иванов» на протяжении 45 лет трудовой деятельности будет получать среднюю зарплату — и ни копейкой больше. По прошлогодним данным Росстат оценивает ее в 52 123 рубля «до уплаты налогов». Давайте для простоты возьмем сумму в 50 тысяч и исключим из нашего расчета инфляцию вместе с экономическим ростом. Тогда мы можем сказать, что на протяжении 540 месяцев работодатели гражданина Иванова будут перечислять в Пенсионный фонд по 11 тысяч рублей (22% от зарплаты). Получится, что за 45 лет Иванов «накопит» 5 940 000 рублей? Нет, это неправильный расчет, ведь деньги Иванова могут размещаться на инвестиционном счете, с накоплением процентов, пусть даже под 4% годовых. 

И тогда — после 45 лет упорной работы с ежемесячным «откладыванием» 22% от начисленной 50-тысячной зарплаты, «личный пенсионный фонд» гражданина Иванова составит 16 миллионов 659 тысяч 514 рублей и 46 копеек. Чтобы не крохоборничать, пусть будет 16 600 000. Если допустить, что на пенсии гражданин Иванов проживет еще лет 20, в месяц он сможет получать не менее 69 000 рублей.

Понятно, что это самая примитивная модель (где мы не учитывали ни инфляцию, ни рост ВВП). И понятно, что начальство «инвестирует» наши пенсии «не так». Но эта модель наводит нас на мысль, что человек за всю жизнь в развивающейся экономике и при устойчивой банковской системе может накопить, в принципе, довольно значительную сумму. На старость, во всяком случае, хватит. 

Но что-то мешает российской власти это сделать самой. Или она не хочет на самом деле создать условия, чтобы граждане могли эти деньги накопить самостоятельно. В этом нежелании, видимо, и скрыт главный пенсионный секрет.

Дмитрий Прокофьев