Что немцы спешно меняли в своих танковых войсках в 1943-1945 годах?

Стальное ядро танковой дивизии Вермахта

Многие знают, что к летней кампании 1943-го в немецких танковых войсках произошли серьезные изменения. Появились новые танки, новые средства борьбы, новая тактика. Причины этого, во многом, кроятся в боях предыдущих кампаний, и описаны мной в другой статье, здесь же мы рассмотрим сами изменения, и то, к чему они привели. Одним из важнейших недостатков немецких танков в 1941-42 годах был недостаток их огневой мощи. Поначалу казалось, что это относится только к борьбе против Т-34 и КВ, но затем потребовалось нарастить огневую мощь в том числе и для более эффективного подавления позиций ПТ артиллерии. Это выразилось в росте калибров танковых орудий и оснащении танковых соединений подвижной бронированной артиллерией. Кое-что пошло танковым полкам на пользу, а что-то - наоборот. Создание самоходных артиллерийских дивизионов я уже описывал в разделе про артиллерию, здесь же остановимся подробнее на изменениях в танковых полках. Как же проходило перевооружение немецких частей? Что они представляли из себя в 1943 – 1945-м годах? С какими проблемами столкнулись?

Изменения в первую очередь связаны с прекращением производства танков Pz.III в начале 1943-го года. Уже в январе производство этих танков резко сократилось, чтобы в ближайшие месяцы прекратиться. Если в декабре 42-го была произведена 221 тройка, то в январе 43-го – только 46. Одновременно с этим, неуклонно возрастало производство четверок. Весь 1942-й год их производили в количестве меньше 100 штук в месяц, в ноябре дали 113 машин, в декабре – уже 155. В 1943-м году производство продолжило расти, превысив в мае месячный максимум, достигнутый при производстве троек – в этом месяце промышленность дала 272 четверки. И это был еще не предел: в октябре 43-го было сделано 328 таких машин, а в декабре – 354.

Рост производства четверок вместе с прекращением производства троек, а также большими потерями, понесенными в сражениях зимы – весны 1943-го, привел к замещению троек четверками в легких танковых ротах. Количество танков с длинноствольными 75-мм пушками в дивизиях начало быстро расти. Теперь такие танки были в каждой роте, причем некоторые дивизии комбинировали танки всех типов в каждом взводе роты. Как пример можно взять шестую танковую дивизию, которая сочетала в одном взводе легкой роты, например, одну тройку с 75-мм пушкой, три – с 50-мм пушками и одну длинноствольную четверку. Иногда даже во взводе могло быть шесть танков (по штату – пять), в частности в первом взводе шестой роты танкового полка 6-й тд было три тройки с 50-мм пушками, одна тройка с 75-мм пушкой и две длинноствольных четверки, итого шесть танков. И это был не единственный такой взвод. При этом немалое количество оставшихся троек было вооружено короткоствольной 75-мм пушкой. Если при борьбе с танками это было не лучшим орудием, то для подавления позиций противотанковой артиллерии такой танк был не сильно хуже четверки. Например, в июле 1943-го в упомянутой 6-й тд было 34 50-мм тройки и 18 75-мм троек. В некоторых дивизиях тройки вообще были только с 75-мм пушками или их количество серьезно превосходило количество танков с 50-мм орудием.

Тройки обзавелись 75-мм пушками и бортовыми экранами. Поражение небронированных целей не менее важно для танка, чем бронированных, и тут новые тройки были почти на уровне четверок

Нормальный штат батальона теперь был четырехротным, одна средняя рота и три роты легких, правда разница между ними осталась только по количеству машин. В средней роте 14, в легкой – 17, состав же рот стал смешанный, с постепенным полным замещением троек четверками. В батальоне, таким образом, должно было получиться 65 четверок и семь двоек в разведвзводе (плюс еще семь двоек в разведвзводе штабной роты танкового полка). Одновременно с этим, в некоторых случаях в ротах было даже больше 17 танков, как в уже упомянутой 6-й тд, которая формально имела три легких и одну среднюю роту, а реально в двух ротах было по 19 танков, а в двух других – 18 и 17. Состав танковых войск в этот период трудно поддается разделению по штатам. Многие дивизии к июлю 1943-го имели основным танком Pz.IV с длинноствольной пушкой. Например, во второй танковой дивизии таких танков было 59 (и еще 40 троек), в четвертой 79 (и еще 15 троек), в пятой 76 (и еще 17 троек), в Великой Германии 63 (и еще 23 тройки), а в Лейбштандарт СС – 67 четверок с длинным орудием (и еще 13 троек). По всей видимости, эти батальоны были пополнены по новому 96-танковому штату, о котором ниже. Во многом большое количество танков в батальоне объяснялось тем, что убывающий в Германию на переоснащение Пантерами второй батальон оставшиеся танки отдавал первому, в том числе сверх штата. Однако не все дивизии были в таком хорошем состоянии. Например, в 3-й тд был целый зоопарк из 7-ми двоек, 8-ми старых троек (50-мм), 34-х новых троек (50-мм длинная), 17-ти троек с 75-мм пушками и 23-х четверок, из которых две – старые, с короткими орудиями. Всего 89 танков (+1 командирский) – до штата в 96 танков дивизия не дотягивала, да и по составу танкового парка была слабовата. Не сильно лучше обстояли дела в 12-й тд, которая имела всего 80 танков (+4 командирских), причем целых 15 из них – совсем старых троек. Четверок, правда, было 36 штук.

Появились также и новые штаты, вместе с новыми танками. Штат полка, батальона и роты весны 1943-го подразумевал очень сильный рост мощности батальона. Теперь в танковом полку танковой дивизии должно было быть два батальона, один на танках Pz.IV, второй – на танках Пантера. Батальон состоял из четырех одинаковых рот, каждая из 22 танков (четыре взвода по пять машин + 2 в управлении роты). Разведывательный взводы батальона и полка переводились с двоек на «полноценные» танки. Соответственно, батальон танков нового типа насчитывал 96 машин (88 в ротах, 5 в разведвзводе и 3 в управлении батальона). Полноразмерный танковый полк должен был иметь 200 машин (96 + 96 + 5 в разведвзводе полка + 3 в управлении полка). Все эти машины, кроме машин управления батальона и полка, были «полноценными» танками: четверками или Пантерами. Танковый полк в теории становился очень мощным подразделением.

Однако, далеко не все было так просто, как кажется на первый взгляд. С одной стороны, сила батальона и полка танков значительно увеличилась, а с другой – остро встали проблемы с наполнением этих батальонов. В первую очередь это известные проблемы с танком Пантера, который должен был сменить в производстве тройку с начала 43-го года. По разным причинам, в первую очередь связанным со спешкой, танк получился сырой, и организовать массовое производство быстро не удалось. Одновременно с этим, те машины, что удалось произвести, требовали кучи переделок и модернизаций. И даже после того, как, казалось бы, проблемы были решены, и машины стали отправляться на фронт, их преследовали постоянные поломки. Вместе с нехваткой эвакуационных средств (новый танк весил около 45 тонн, против привычных немцам 23 – 25 тонн), дефицитом запчастей, тяжелыми боями и постоянными отступлениями это сыграло с немцами злую шутку. Новые танки очень быстро уходили в небоеготовые, а из-за невозможности их эвакуировать, Пантеры приходилось бросать или уничтожать при следовавших одно за одним отступлениях. Даже в случае, если танки удавалось эвакуировать с поля боя, нехватка запчастей и загрузка ремонтных подразделений приводила к простаиванию машин на рембазах, и при очередном отступлении их опять бросали.

Дебют Пантеры состоялся в июле 1943-го, но стать в дивизиях массовой она смогла только примерно через год. А на фото танк наполучал в борта от советской ПТ артиллерии

Особенно важной была эта проблема в связи с тем, что почти в каждой дивизии один из батальонов убыл в Германию для переформирования на «Пантерный». А это означает, что оставшиеся на Восточном фронте для летней кампании дивизии вынуждены были участвовать в боях июля - декабря 1943-го только с одним батальоном танков. Получилась ситуация, когда троек уже нет, а Пантер – еще нет. На июль 1943-го года батальон Пантер не получила ни одна дивизия. Два батальона по 96 Пантер были отправлены в составе отдельного полка и действовали в июле 43-го вместе с дивизией Великая Германия. Уже на третий день операции Цитадель численность боеготовых танков полка упала до 40 машин, и до конца операции (то есть до 17-го июля) выше 44-х не поднималась. На 11-е августа количество боеготовых танков упало до девяти, а количество ушедших в потери (безвозвратные) составило 156 машин. Остальные были в ремонте (с учетом 12 танков, прибывших как пополнение). Всего с августа 1943-го до конца года, помимо прибывших в июле двух 96-танковых батальонов, на Восточный фронт прибыло шесть батальонов Пантер: 2х 96-танковых, 2х 76-танковых и 2х 71-танковых. Часть в составе свежих переформированных дивизий, а часть именно батальонами, примерно по одному батальону в месяц. При этом многие из этих батальонов за пару-тройку недель превратились в лохмотья.

Но что за такой штат батальона в 76 и 71 танк? Немцы довольно быстро поняли, что полк с двумя батальонами по 96 танков каждый красиво выглядит на бумаге, но в реальности это трудно достижимо. Нет, один-другой полк так можно оснастить, но вот так чтоб весь Вермахт – нет. Поэтому осетра пришлось немного урезать, и вместо четырех взводов по пять танков решено было оставить как в старые добрые – три взвода по пять танков. Вы же помните, что до этого нормальной танковой ротой в Вермахте была рота из 17-ти машин? Вот к этому «идеалу» и было решено вернуться. Четыре роты по 17 машин + пять в разведвзводе + три в штабе и дают нам 76 танков. Если батальон лишить разведвзвода, то получится 71 танк, но такие батальоны не прижились. Поначалу получалось оснастить часть батальонов по полному штату, если Пантер маловато, то четверок-то хватит, и некоторые дивизии прибывали на Восточный фронт с 76-ю или 79-ю танками в Пантерном батальоне (лишние три танка шли в управление полка) и 96-ю – в батальоне четверок. В частности, именно в таком виде приехала на Восточный фронт 1-я танковая дивизия в ноябре 1943-го года. А вот 25-я танковая в том же ноябре прибыла всего с одним четверочным батальоном, правда из 93 машин.

Те же дивизии, что никуда не выводились, едва ли могли довести свои четверочные батальоны до 96 танков. Из-за постоянных боев, потерь и отступлений, вряд ли много дивизий часто могло похвастать хотя бы 76-ю танками в батальоне. Хотя в июне 43-го были планы пополнить к концу года все дивизии на Востоке до 96 танков в батальоне (в основном четверками, с небольшим вкраплением оставшихся троек), но осуществить это оказалось не так просто. Нет, пауза в три месяца перед летним наступлением позволила добиться достаточно высокой, и даже сверхштатной комплектности одного батальона почти в каждой дивизии, но, когда начались бои, потери быстро сделали свое дело. Тем более, что в сентябре 43-го, когда была принята новая организация танковой дивизии в целом, было обозначено, что ближайшая цель – оснастить каждую дивизию батальоном из 76 танков, что в какой-то мере закрепляло имеющееся положение.

Осенью-зимой 1943-го немцев ждали тяжелые бои. На фото видно, что бортовые экраны далеко не везде присутствуют на танке, а значит он довольно уязвим к противотанковым ружьям

По моему мнению, можно сказать, что Германия оставила свои танковые дивизии на 43-й год без танков. Может показаться, что количество не играет такой роли, ведь резко возросло качество. Однако, немцы упрямо считают, что количество танков очень важно. Более того, они отмечают, что действительно хорошие результаты достигаются, когда действует хорошо оснащенный полк танков, а меньше батальона вообще могут решать только какие-то локальные задачи. Особо отмечается, что перед лицом батальона танков оборона Красной армии в конкретном месте нанесения удара может дрогнуть, и бойцы побегут, если же их атакует рота, то советские бойцы храбро обороняются, отсекая немецкую пехоту от танков. При столкновении с противотанковой обороной очень важен массированный огонь танков, который позволит подавить орудия. Поразить их не так-то просто, а вот подавить расчеты огнем, заставив залечь, достаточно действенно. Логично, что имея мало танков, массированный огонь организовать проблематично. Особенно отмечается, что в некоторых случаях противотанковая артиллерия молчит только пока находится под плотным подавляющим огнем.

Как только огонь ослабевает, артиллерия начинает отвечать. Орудия хорошо замаскированы, и очень непросто разглядеть, где оно конкретно находится, чтобы непосредственно его поразить. При малом количестве танков малореализуемо и разделение их для маневра, например, одной роты для атаки с фронта, двух – с флангов, а четвертой – для прикрытия. Имея всего две роты танков, или по 7-10 танков в каждой роте, не получится ни разделять силы (что там разделять, если нет ничего), ни полноценно подавлять противника огнем. Кто-то, конечно, возразит, что подавлять противника огнем должна артиллерия, но если она будет решать за танки их задачи, то кто будет решать задачи артиллерии за артиллерию? Опять же, чем больше танков, тем больше глаз командиров смотрит за полем боя, тем больше целей у противотанковых пушек противника, и тем меньше влияет поражение каждого танка на результаты всей роты. Потерять два танка от 17 – это не то же самое, что потерять два танка от 10, не говоря уж о том, что рота из 17 танков эффективнее ответит огнем на огонь.

Недостаток танков немцы попытались восполнить «заменителями». В частности, уже летом 43-го некоторые дивизии получили в танковые батальоны роты штурмовых орудий StuG III. В батальоне из четырех рот одна или две роты были на таких САУ. В иных случаях в танковом полку один батальон был на танках, а второй – на САУ. В частности, 14-я и 24-я танковые дивизии прибыли в октябре 43-го года на Восточный фронт со смешанным танко-самоходным батальоном, а 16-я танковая в декабре 43-го – с батальоном четверок и батальоном Штугов. Опыт боев конца 1943-го года показал, что Штуги лишь частично могут заменить танки. Из-за необходимости доворачивать корпусом для наведения орудия темп атаки этих машин сильно снижается, а на тяжелом бездорожье или при плохой погоде иногда наводить орудие поворотом вообще невозможно. Танк еще может хотя бы просто ехать вперед, а вот если нужно еще и вертеться… Отмечалось, что помимо падения темпа атаки у Штугов наблюдается также повышенный износ трансмиссии и тормозов, сброс гусеницы. Много нареканий вызвало отсутствие полноценно установленного пулемета – защищенного броней и имеющего возможность кругового поражения целей. Имеющаяся установка за щитком, где заряжающий стреляет, высунувшись из люка, открыта с боков и пробивается спереди из ПТР. Штуги полностью не подходят для действий в первой волне, но подходят для действий во второй волне (подробнее о волнах будет в статье, посвященной тактике), хороши в обороне и действиях совместно с пехотой. Однако танк Pz.IV, по мнению офицеров, лучше, особенно в атаке. Лучше, по их мнению, он показал себя и в борьбе с танками противника.

Штурмовые орудия были надежным спутником немецкой пехоты, но порой им приходилось заменять танки даже в танковых полках, и танкисты были не в восторге

Тем не менее, недостаток танков заставлял немцев и в дальнейшем использовать штурмовые орудия в танковых батальонах. В апреле 44-го на Восточный фронт прибыли 9-я и 10-я танковые дивизии СС, имеющие каждая по одному танко-самоходному батальону. В дальнейшем, в связи с потерями, понесенными в тяжелых поражениях лета 44-го года на Восточном и Западном фронтах, немцам пришлось оснастить штурмовыми орудиями танковые батальоны и некоторых других дивизий, которые до этого такого счастья были лишены. Например, 2-я тд, 9-я тд, 116-я тд и 2-я тд СС «Рейх». Всего таких «особенных» танковых дивизий со штурмовыми орудиями в танковом полку насчитывалось девять штук – приличное количество!

В 1944-м году, надо сказать, выпуск Пантер удалось поднять до довольно больших показателей, превышающих выпуск четверок. Достигнутый исторический максимум производства четверок (354 машины в декабре 1943-го) был превышен Пантерами в июне и июле 1944-го (370 и 380 машин, соответственно). А учитывая, что с января 1944-го производство четверок практически не превышало 300 единиц в месяц, а с сентября 1944-го опустилось до 180 - 200 машин в месяц, можно сказать, что Пантера обгоняла четверку по темпам производства начиная с апреля 1944-го и практически до самого конца войны. Однако не стоит считать, что это привело к существенному отрыву по количеству Пантер в частях. Например, в конце мая 44-го на Западном фронте было по некоторым оценкам 759 четверок и 543 Пантеры, в то же время на Восточном – 771 четверка и 292 Пантеры (по другим оценкам – 603 четверки и 313 Пантер). В сентябре Пантеры несколько обогнали четверок: 194 против 123 на Западном фронте (летом 44-го немцы здесь понесли тяжелые потери в танках), на Восточном фронте – 721 Пантера и 579 четверок. В ноябре Пантеры опять уступают четверкам – на Западном фронте 285 Пантер против 328 четверок, на Восточном – 625 Пантер против 697 четверок. И даже в середине января 1945-го ситуация не слишком отличается: 487 Пантер и 594 четверки на Западном фронте, а на Восточном – 707 Пантер и 736 четверок.

Стоит также отметить, что по доле боеготовых четверки частенько стоят выше Пантер, поэтому число тех танков, что могут непосредственно поехать в бой, может быть еще немного сдвинуто в сторону Pz.IV. Хотя в сравнении с 43-им годом, в 44-ом году надежность Пантеры по многим показателям возросла, но большой вес (для эвакуационных средств), недостаток запчастей, и проблемы с бортовыми передачами подкашивали боеготовность «пантерных» батальонов. Средняя боеспособность Пантер (то есть доля боеспособных от общего числа) за период с 31 мая 1944 по 15 марта 1945 составила на Западном фронте 65% (против 71% у четверок), на Восточном фронте 62% (против 68% у четверок). Параметра в 50 % боеспособность Пантер на Восточном фронте достигла только в апреле 1944, а до этого по данным на конец каждого месяца, начиная с июля 1943, боеспособность Пантер оставалась на уровне 15 – 36% (по данным на конец каждого месяца), редко превышая 30%.

Пантеры выпуска 1944-го года были надежнее своих предшественниц, но до Pz.IV не дотягивали

В итоге Пантера смогла стать более-менее наравне с Pz.IV только летом 1944-го года, а превзойти по количеству боеготовых машин на фронте только в отдельные периоды. С лета 1943-го до лета 1944-го основным и самым массовым танком германских танковых дивизий был Pz.IV с длинноствольной 75-мм пушкой, а с лета 1944-го был достигнут паритет между ним и Пантерой – нормой стало иметь в дивизии один батальон четверок и один батальон Пантер. Одновременно с этим время от времени случались ситуации, когда среди участвующих в операции подразделений оснащенность Пантерами была значительно выше оснащенности четверками, особенно в случае поступления свежих пантерных батальонов.

Однако в скором времени штаты рот несколько поменялись. Сперва летом 1944-го года вышел новый штат танковой дивизии. Принципиально в оснащении танками он ничего не поменял, в дивизии так и осталось два батальона, каждый по четыре роты, в роте 22 танка, либо 17 танков. Один батальон на танках Пантера, другой – на танках Pz.IV. Из тех свежих батальонов Пантер, что отправлялись на Восточный фронт летом и осенью 44-го ни один не имел 22-танковых рот, да и в первой половине 1944-го таких не было. Но одновременно с этим летом произошло сразу несколько событий. Сначала на Западном фронте высадились Союзники, что вылилось в тяжелые бои и потери. Затем на Восточном фронте Красная Армия провела ряд очень успешных операций, разгромив Группу Армий «Центр», что опять привело к тяжелым потерям. После на Западном фронте немцы потерпели тяжелое поражение под Фалезом, потеряв много техники. И в довершение всего в августе 1944-го Союзники дважды разбомбили завод Даймлер-Бенц, в сентябре и октябре трижды бомбили завод МАН (он также был еще дважды поражен в январе и феврале 45-го). Это привело с одной стороны к необходимости срочного пополнения танковых частей, а с другой – к падению производства танков Пантера, которые как раз производились на этих заводах. В связи с этим осенью немцам пришлось еще раз сократить размер танковой роты (а значит и батальона). Теперь нормальным штатом роты стало 14 машин (в каждом взводе убрали пятый танк). В батальоне, соответственно, стало 60 танков.

В августе 44-го на Восточный фронт еще прибыла пополненная 19-я танковая дивизия, имеющая оба батальона с 17-танковыми ротами + полковые части, а всего 81 четверку и 79 Пантер (оба батальона по 76 танков + 3 Пантеры в управление полка и 5 четверок в разведвзвод полка), и Пантерный батальон 14-й тд с 79-ю танками. Затем все стало сильно хуже, и в дальнейшем в танковые дивизии включались 36-танковые батальоны танковых бригад – короткого и не совсем удачного «увлечения» германского командования, а с поздней осени 44-го – новые 60-танковые батальоны. В целом нужно сказать, что к концу 1944-го и в начале 1945-го года в армии были уже какие угодно варианты. Это и совмещенные Пантерно-четверочные батальоны, и четверочно-Штуговые, и включение в танковые батальоны истребителей танков Pz. IV/70 и Ягдпантер. Как пример можно взять 2-ю танковую дивизию в декабре 1944-го, как относительно пополненную для контрудара в Арденнах. Она имела пантерный батальон (всего 64 Пантеры) и четверочно-штуговый батальон (28 четверок и 24 Штуга). 2-я танковая дивизия СС «Рейх» в это же время имела схожий состав (58 Пантер и по 28 Штугов и четверок). 10-я и 12-я танковые дивизии СС имели один батальон смешанного состава (две роты Пантер, две роты четверок). В ноябре 1944 – январе 1945 на Восточный фронт прибыло пять 60-пантерных батальонов. Рассматривать дальнейшие события с точки зрения штатов танковых полков довольно бессмысленно, так как в хаосе последних месяцев войны какая-то система просматривается с трудом.

В конце войны в танковом батальоне могло быть уже буквально все, что угодно. Pz.IV/70(V) был достаточно частым, и далеко не худшим гостем

Постоянные потери, бомбежки заводов, ухудшение подготовки солдат и офицеров всех родов войск и общее плачевное состояние на фронтах приводили к постоянному недостатку танков в танковых подразделениях. Даже значительно более слабые 60-танковые, в сравнении с былыми 76-танковыми (не говоря уж про 96 танковые), батальоны, едва могли быть пополнены до своих положенных 60-ти танков. В дивизиях было все меньше и меньше танков, и начавшееся когда-то летом 1943-го года отступление, связанные с ним трудности в эвакуации техники и постоянные переброски дивизий с участка на участок в попытке тушения «пожаров», усилившиеся с лета 1944-го необходимостью сражаться на два фронта, привели к резкому ослаблению танковых сил Германии. Все меньше становились возможности по концентрации дивизий для удара, все меньше танков было в каждой дивизии, и еще меньше из них – исправных, причем особо сильный провал наблюдался в 1943-м году.

Удар слабых танковых подразделений по идее мог бы быть поддержан пехотой, но пехота тоже несла потери. Постоянная слабость немецких танковых войск заставляла расплачиваться за это кровью пехоты. Сначала удары советских танков, которые было нелегко поразить имевшимися средствами, раз за разом доходили до позиций пехоты, снимая с нее кровавую жатву, а затем, когда танковые полки остались без вторых батальонов, пехоте и мотопехоте в еще большей степени пришлось взять удар на себя. Постоянный недостаток в танках приводил к тому, что пехота несла потери, и к моменту, когда нужно было наносить совместный с танками удар, от батальона мотопехоты оставались жалкие остатки. В итоге пехота просто не могла не только закреплять успех танков, но и поддерживать их в достижении этого успеха. Уже осенью 1943-го года немецкие танковые батальоны отмечали в своих отчетах, что они действуют в отрыве от пехоты, и пехота за ними не идет. В следующем году ситуация стала еще хуже – атаку танкового батальона ценнейших Тигров 2 осенью 44-го едва поддерживал «батальон мотопехоты» численностью в 40 человек и команда «выздоравливающих» раненых. Стоит ли удивляться, что немецкие танки попадали в засады и огневые мешки советской противотанковой артиллерии. Их просто некому было обнаружить и подавить, если пехоты нет, и все задачи решаются малочисленными танковыми батальонами.

Как итог, слабый удар танковых подразделений, едва поддержанный пехотой, во многих случаях не приводил к желаемым результатам. И пусть немцы достигли больших успехов в уничтожении советских танков, удары по нашей обороне уже не могли похвастать былой результативностью. Разумеется, причин этому много, связанных как с ростом мощи Красной Армии, так и с деградацией немецкой. Но ослабление численного состава немецких танковых подразделений явно играло в этом не последнюю роль.