Страусиная политика нынешней власти России к памяти наших предков.

Сколько монументов и мемориальных досок, посвящённых памяти жертв коммунистического геноцида, установлено на сегодняшний день в Пермском крае? Где устанавливают подобные памятные знаки и какие трудности возникают с их учётом и отметкой на картах? 

Людям, наверняка, не нужно объяснять, почему памятники жертвам коммунизма должны быть. Это понимание связано с масштабом жуткого геноцида, устроенного большевиками в период правления Ленина-Сталина. Периода, с широкой географией распространения  чудовищной машины по истреблению нашего народа -   ГУЛАГа.

Так как государственная власть всячески отстраняется от  официального увековечивания миллионных жертв коммунистического террора, то сегодня эти инициативы исходят от отдельных неравнодушных к памяти своих загубленных предках граждан, местных сообществ, сельских администраций.

Где, в каких краях, таких памятников больше, а где их нет совсем? И что происходит с ними впоследствии: они существуют, как-то дополняются, реконструируются местными силами или просто со временем разрушаются и предаются забвению?

Приведем для примера Пермь и Пермскую область.

Сейчас по области, включая известный мемориально-музейный  комплекс «Пермь-36» и памятника на Егошихинском кладбище в Перми, имеются и более скромные объекты такой всенародной памяти  — временные деревянные обелиски и поклонные кресты, импровизированные мемориальные доски, а также совсем маленькие по размеру информационные таблички всероссийского проекта «Последний адрес». Последних, кстати, в регионе на настоящий момент 49, включая те, что устанавливаются в конце ноября...

Раньше, да и сегодня, подавляющая часть мемориальных знаков были и остаются «немногословными». По прежнему, почти на всех мемориальных досках стыдливо и бесчувственно не упоминаются сведения о самом факте и гибели людей от большевистско-коммунистического террора и геноцида, также как и центральные, «коллективные» памятники остаются обезличенными и безымянными до сих пор.

Они сопровождаются стандартными и короткими фразами типа «Памяти жертв политических репрессий». Без указания того, а кто они были, эти жертвы, как они стали таковыми, как их звали, сколько их было, а главное  -  от кого и кто совершал эти вселенские преступления над народом…

Памятник на месте спецпосёлка Галяшор. 

Эти примеры показательны, поскольку демонстрируют определенное и конкретное стремление сегодняшней власти по прежнему маскировать и затушевывать самые тяжёлые и трагические времена нашей истории, прятаться за общими и казенными фразами и называть вещи своими именами. .

Несмотря на провозглашенные российским государством шаги, связанные с увековечением памяти жертв террора (принята и действует с 2015 года, реальные и практические действия в этом направлении, так и остаются уделом общественников и неравнодушных граждан. Попытки поставить на государственный или региональный учёт хотя бы уже установленные на средства этих самых граждан памятники натыкаются на неприступный бюрократический барьер. 

В иных же случаях, если говорить о памятниках на территории края, ситуация много хуже: в редких случаях они учтены хотя бы на местном уровне и за ними ведётся целенаправленный уход. Это делает возможным сознательное уничтожение памятников вандалами, что порой и происходит.