«Северный поток — 2»: проигравшие от провала

<small>Фото: РИА Новости</small>Михаил Крутихин — партнер RusEnergy

Отказ от газопровода «Северный поток — 2» — «это просто самоубийство для Германии», которой может грозить экономический коллапс, заявил на днях депутат германского бундестага Вальдемар Гердт. Это далеко не первое заявление такого рода, сделанное немецкими политиками. Попробуем разобраться в этой «угрозе энергетической безопасности», как выразился Гердт. Может быть, Германия и в самом деле может пострадать от провала российского газопроводного проекта, который был остановлен еще в декабре 2019 года американскими санкциями.

Какова сейчас пропускная способность трубопроводов, которые доставляют в Германию российский природный газ? Во-первых, это «Северный поток — 1» проектной мощностью 55 млрд кубометров в год. Во-вторых, это магистральная трасса через Беларусь и Польшу еще примерно на 30 млрд кубометров. И в-третьих, это украинская газотранспортная система. Как говорил автору исполняющий обязанности министра энергетики Украины Юрий Витренко, который на тот момент был исполнительным директором компании «Нафтогаз Украины», в случае необходимости по этому маршруту из России транзитом можно ежегодно прокачивать более 160 млрд кубометров газа, а в нормальном режиме — не менее 120 млрд кубометров. В сумме получается более 200 млрд кубометров в год, и значительная часть этого объема предназначена для Германии.

Теперь посмотрим на потребности немцев в российском газе. В 2019 году, когда «Газпром экспорт» зафиксировал рекордную величину поставок в дальнее зарубежье, включая Турцию (153,39 млрд кубометров), на долю Германии пришлось 57 млрд. (На самом деле, если верить статистике германского федерального ведомства по экономическим вопросам и экспортному контролю BAFA, в этот объем газпромовцы включают не только газ, доставленный из России по трубам, но и спекулятивные перепродажи газа нероссийских компаний — то есть реально в эту страну в 2019 году было поставлено менее 50 млрд кубометров).

«Ненадежность» украинского газового маршрута, о которой постоянно твердили в Москве, не более чем миф. За все время действия транзитного контракта между «Газпромом» и «Нафтогазом Украины» украинская сторона ни разу не подводила ни поставщика, ни получателей российского газа. Все отключения и перебои происходили по политическим решениям кремлевского руководства, а не по причине каких-то неисправностей украинской газотранспортной сети. Ненадежным многократно показывал себя поставщик газа, а не оператор транзита, и европейцы прекрасно это понимают.

Простейшая арифметика показывает, что немцам хватило бы мощности первого «Северного потока» с небольшим «довеском» поставок через Беларусь и Польшу, чтобы с избытком покрыть свои потребности в газе из России.

Более того, Германия может обойтись безболезненно и без украинского транзита, если на этом направлении возникнут серьезные проблемы. Второй «Северный поток» определенно выглядит излишеством. Германии он совершенно не нужен, и согласие на его строительство было дано лишь потому, что «Газпром» взял на себя все расходы и риски по проекту, превратив дополнительный газопровод в подарок.

Что касается аргументов Вальдемара Гердта, то они не выдерживают критики. «Северный поток — 2» будет ненужным, даже если Германия резко увеличит свои потребности в газе из-за закрытия атомных электростанций.

Похоже, единственной мотивацией истерических прогнозов депутата надо считать желание повторить путь бывшего федерального канцлера Германии Герхарда Шрёдера и застолбить себе на будущее высокооплачиваемое местечко в «Газпроме» или «Роснефти».

Другие логичные поводы для таких высказываний попросту не просматриваются.

Тем не менее от срыва газопроводного проекта под давлением американских санкций кое-кто действительно пострадал. В долевом финансировании подводного участка трассы приняли участие респектабельные компании. Это Royal Dutch Shell, OMV, Engie, Uniper и Wintershall. Половину расходов, которые в целом оцениваются в 9,5 млрд евро, взял на себя «Газпром», а вторую половину поделили между собой эти фирмы. На долю каждой пришлось по 950 млн евро, из которых на этот момент они внесли примерно по 730 млн евро. Если достроить газопровод и ввести его в эксплуатацию не получится, эти инвестиции придется списать в безвозвратные потери.

Аппетит данной группы к вложению в газопроводный проект, который был заведомо не нужен Германии, а для «Газпрома» имел исключительно политическую цель — наказать Украину лишением ее выручки от газового транзита, подогревал опыт предыдущего «Северного потока», где нероссийские инвесторы оказались в немалом выигрыше.

В тот раз «Газпром» зарегистрировал в Швейцарии компанию Nord Stream AG, оставив за собой контрольный пакет размером 51 %, а остальное получили Wintershall c E.On Ruhrgas (по 15,5 %) и Gasunie c GDF Suez (по 9 %). Пропорционально этим долям партнеры распределили между собой обязательства по финансированию, но главным стало их финансовое соглашение. По этому документу все доходы от подводной части газопровода тоже распределяются пропорционально между акционерами швейцарской компании-оператора, причем «Газпром экспорт» обязался выплачивать эти тарифы за прокачку не по объему реально прокачанного газа, а по проектной мощности трубопровода, то есть за транспортировку 55 млрд кубометров в год независимо от того, сколько газа прошло по трубам в действительности. Это чрезвычайно выгодное вложение денег с перспективой стабильного дохода на десятки лет вперед.

К слову сказать, такая схема выгодна и для тех избранных газпромовцев, которые получают 51 % этих перечислений от «Газпром экспорта» на банковские счета швейцарской фирмы. Как именно данное подразделение «Газпрома» распоряжается суммами, переведенными из России за границу, остается предметом спекуляций.

Если «Северный поток — 2» останется недостроенным, и сам «Газпром», и его зарубежные партнеры по морской части проекта теряют надежду на получение запланированных стабильных доходов, а потраченные на строительство средства придется списать на убытки.

Главным же пострадавшим — но не от американских санкций, а из-за безумных трат на ненужный политизированный проект, включая прокладку нового газотранспортного коридора от Ямала до Балтики, — останется сам «Газпром» и, опосредованно, российский бюджет, который мог бы рассчитывать на прибыль от коммерческой деятельности газового монополиста. Политические авантюры, профинансированные из инвестиционной программы «Газпрома», в конечном итоге дорого обходятся населению России.

Михаил Крутихин — партнер RusEnergy