Финита Ля транзит

В эти дни прошлого года самой модной темой среди людей, любящих поболтать о политике, была тема транзита власти. Высказывались разные варианты. Одни предрекали привычный и без физического насилия кремлёвский переворот сверху. Другие настаивали, что из кремля погонят болезненными пинками и снизу. 

 Сходились лишь в одном — всё свершится в 2021 году. 

 Но потом на трибуну Думы вышла одна мудрая женщина, которая в молодости первой побывала в космосе, и предложила «обнуление». Владимир Владимирович идею поддержал, сказав, что иначе «зыркать по сторонам» начнут в поисках его сменщика и стабильность пострадать может. Ну, все головами закивали, мол, канееешна, как же нам без стабильности, без стабильности нам никак нельзя. 

 И изменили Конституцию РФ. 

 Так и жили до почти конца 2020 года. Не то, что все успокоились, но беспокойных в части транзита уже слушали без прежнего вдохновения. Да к тому же август  подтвердил свою репутацию как месяц, когда обязательно чего-нибудь случится. 

 Отравили Навального и про транзит все забыли. 

 И, вот, опять! Куда не зайди, по всем углам разговоры о непременной и скорой смене власти в Кремле. Первый то тревожный звоночек, собственно, оттуда и раздался.  «Я для себя ещё не принял решение, пойду я, не пойду на выборы в 2024 году.»— ответил В.Путин на вопрос своего бессменного летописца из «Коммерсантъ» во время Большой пресс-конференции 17 декабря 2020 года. 

 И понеслось!

 Первым принялся баламутить общественное спокойствие выпущенный из темницы по отбытию срока за политическое хулиганство профессор В.Соловей. «Не заметили того, что было под его костюмом.»— укорил он россиян в невнимательности, когда они смотрели пресс-конференцию. 

  И тут же, не отходя от микрофона Эха Москвы, поведал, что под костюмом у Путина был, оказывается, медицинский аппарат. 

 Не поверить Валерию Соловью было нельзя! Мало того, что за ним стоит самая могущественная в мире организация, но и срок он мотал в той же — по его словам — камере, где в своё время Владимир Ильич Ленин обдумывал план Великой Октябрьской Революции. Поэтому в головах многочисленных поклонников профессора стремительно выстраивалась картина.

Вот, в очередной раз из бункера идёт трансляция селекторного совещания и в этот момент член могущественной организации, предварительно внедрённый в верхние ряды кремлёвских, подползает к розетке и выдёргивает шнур питания медицинского аппарата. И всё!

 Финита ля транзит, что в переводе с греческого означает сами понимаете что. 

 Публика потвёрже, правда, продолжала пребывать в сомнениях. Уж, у стольких предсказателей его скорой политической кончины он успел простудится на их политических похоронах, что надо бы погодить и в этот раз с верой в завершения транзита в нынешнем году. Но тут случилось неожиданное! Вместо того, чтобы с небес прозвучало голосом Василия Ливанова «Даже и не думай!», появляется статья упомянутого выше летописца в упомянутой выше газете с нескрываемым смыслом — «Путин, уходи». 

 И многие из тех, которые потвёрже, задумались: «а, вдруг…»

 Сумятицу в головах усугубил один из умнейших политологов, завсегдатаев также упомянутого Эхо Москвы, где его еженедельно представляют директором института. Он, видимо от перекормления кремлёвскими грантами, вдруг, заявил о намечаемом свержении Путина в сентябре текущего года. После такого откровения, прозвучавшего из уст неподозреваемого в измене товарища, даже среди кремлёвских ребят пошёл шепоток. 

 А что может быть опаснее, чем зарождающаяся паника в своих рядах? 

Стабильность под угрозой. А что может быть у нас страшнее потери стабильности? Да ни-че-го! Срочно необходим категорический отпор всем слухам и колебаниям по части смены власти в Кремле. И прозвучать он должен ни от кого ни попадя, а от членов общества с чистейшей репутацией. От людей, которым россияне неоднократно оказывали и подтверждали своё доверие. 

 То есть, от народных наших избранников. 

 Мудрить особо тут не надо. Хорошо же с обнулением получилось, вот опять и пригласить к трибуне эту мудрую женщину — нашу прославленную «чайку». Но без повтора, без чтения по бумажке, а чтобы ярко так и чтобы народ прямо ахнул: «ну, нихрена себе, что вытворяют». Входит она на трибуну, рот открывает, а оттуда романс: «Не уходи, побудь со мною…»

 И вся Дума, а следом и весь Сенат: " Не уходи, не уходи!"