В бане по-прежнему нет самолетов

Ольга Костина

Угадайте, что мне больше всего понравилось в новогоднюю ночь по телевизору? Правильно, Ирония судьбы . Если честно, я остальное и не смотрела. Хотя нет, вру: перед самыми курантами краем глаза глянула на гаранта. А чего он так странно выглядит, никто не знает?

Но я о другом. Сегодня великому фильму — 45. Потихоньку он начинает обрастать легендами, как и положено шедевру. Пару дней назад слушала забавную дискуссию у Татьяны Толстой на Белом шуме — обсуждалась как раз Ирония судьбы . Два молодых человека (кинокритик и психолог) возрастом лет на десять моложе фильма выдали в свет свежий взгляд: Женя Лукашин на самом деле в самолете умирает (вариант — самолет разбивается), и все дальнейшее происходит в иной реальности. На том свете, проще говоря.

Доводы, кстати, были весьма убедительными: к примеру, в самолете главный герой встречается с самим Создателем (помните, Женя спит у Рязанова на плече? А Рязанов для этого фильма — кто?). Или вот еще: в фильме полно кадров с героями, показанными через зеркала. Разве может быть эта постоянная зазеркальность случайной? А почти все песни, которые, не говоря уже о знаменитом стихотворении, — про смерть, болезни и расставание? Я вчера невольно обратила внимание еще на одну деталь: когда Женя возвращается в Москву и бредет домой через ветер и метель, камера довольно долго задерживается на церкви. Раньше не замечала... И последнее, самое убойное: для москвичей Питер — это преисподняя. Точно! Для меня — ровно так.

Ну, не знаю... Все может быть.

А вчера я, если не в 45-ый, то уж в 30-ый раз наверняка, умирала со смеху и обливалась слезами. И вспомнила, как много-много лет назад однажды встречала новый год одна, с соответствующим настроением. Часа в три ночи пустили Иронию . Рассвет в фильме совпал с реальным рассветом за моим окном. И когда фильм закончился, я вдруг почувствовала, что мое отчаяние сменилось прочной верой в чудо. Которых впоследствии в моей жизни и впрямь оказалось немало. Но это, как пишут в книжках, уже совсем другая история.

То есть мне, в общем, неважно, как Иронию можно истолковать: для меня этот фильм — волшебный допинг. Подозреваю, что не только для меня.