Жертва тихо ложится в землю

Никита Исаев (1978-2019)

Кстати, да: несостоявшееся отравление Навального всколыхнуло вопросы - а кого еще могли вот так же попытаться грохнуть, только - доведя до конца? И конечно, первым приходит на ум Никита Исаев. По поводу смерти Никиты у меня ужас вполне личный - все-таки он для меня не просто "человек из телевизора", мы с ним знакомы, общались на всяких телешоу, один раз даже вели дебаты один на один (на Серебряном Дожде по поводу передачи Курил). Когда знакомый тебе человек вот так вот умирает "ни с того ни с сего" - это гораздо тяжелее воспринимается.

Он ведь действительно был такой крепкий, как боровичок. Про таких по-русски говорят "очень живой". И вот на тебе - умер в поезде... Причем и тут ведь видна явная параллель с Навальным - тоже, получается, "отравили на дорожку". И точно так же наотрез отказались возбуждать уголовное дело. Вот отрывок из статьи на эту тему на платном ресурсе Рипаблик:

"Путинское «если бы хотели, довели бы до конца» – вроде бы и не сенсационное (что он сказал-то из того, чего мы не знали?), но при этом самое громкое официальное российское высказывание в сюжете об отравлении Навального. Слишком прямо, слишком откровенно, слишком грубо, ну и вопрос, который напрашивается – если тут они не хотели и не довели до конца, то, наверное, были какие-то случаи, когда хотели и довели? Были же, получается, какие-то другие, – удачные, – убийства без особого шума, без поисков «новичка», без всемирного скандала. Когда жертва не уезжает за границу, не дает интервью, не расследует, в конце концов, собственное отравление, а тихо умирает и ложится в землю, и имя, мелькнув в некрологах, быстро растворяется в медийном шуме прошлого – мол, да, кажется, был такой, но вот умер, совсем молодой, ох, русские мужчины, не бережете себя, по врачам не ходите, очень вас жаль.

«Проснулся, попросил у меня тапочки и пошел в туалет. Его долго не было. Потом заходит, согнувшись. Я вскочила, подумала почему-то, что в тамбуре его кто-то в живот пырнул. Я к нему подхожу, он говорит: “Отравился, отравился, похоже”. Больше он ничего сказать не смог.

У него ноги не держат, глаза закатываются, его всего трясет. Я его пытаюсь посадить на кушетку, чтобы сходить за проводником. А он тяжелее меня. И мы с ним оседаем на пол», – как будто Кира Ярмыш об Алексее Навальном, но нет, год назад так описывала случившееся с политиком Никитой Исаевым его помощница и любовница Алина Жестовская. Они ехали из Тамбова на поезде, Исаеву стало плохо, на ближайшей станции (Узуново, это дальнее Подмосковье) в вагон зашел местный врач и засвидетельствовал смерть. Мертвое тело сгружали на носилки уже в Москве на Павелецком вокзале. Исаеву был 41 год, судмедэкспертиза покажет, что умер он от инфаркта"

Можно добавить только, что тело очень быстро... кремировали. Так что искать следы Новичка (или еще какой отравы) негде, даже если кто-то и захотел бы - все, поздно, "поезд ушел". В тот раз, с оппозиционером куда меньшего калибра, все сделали "чисто". Можно сказать, "потренировались".

А кроме Исаева - есть еще, конечно же, Камаев и Синев, печально знаменитые экс-руководители РусАДА, которые задумали сдуру "писать книгу о допинге в российском спорте". И оба - того-с, тоже "от инфаркта", при обстоятельствах, до боли схожих со смертью Исаева: тоже - два здоровых мужика, ни на что не жаловались, занимались спортом, и - с интервалом в месяц оба последовали в мир иной "от естественных причин". Тоже, понятно, никаких уголовных дел. Родченков тогда и сдернул на Запад - сообразил, что здесь никто шутить не собирается, да и расследовать никто ничего не будет.

Придуриваться и орать "а докажите!" тут можно сколько угодно - но на самом деле все это очень страшно. "Окна Овертона" раздвигаются с каждым таким недорасследованным случаем - когда понятно, что дело не в легкомыслии или лени "правоохранительных органов", а в том, что просто прежде всего НЕ ДАЮТ ничего расследовать. В случае с отравлением Навального все просто проявилось максимально выпуклым образом.

И не надо только клеветать на разработчиков - мол, "этот их новичок очень плохо работает, никого не убивает". Камаев, Синев и Исаев возразили бы, если б могли. Убивает, и быстро: полдня (или ночи) - и "инфаркт". Дальше кремация, и концы в воду.