Валентин Гафт: «Я поле, минами обложенное…»

Валентин Гафт (2 сентября 1935 - 12 декабря 2020) - актёр, режиссёр, писатель и поэт. Светлая память...

                               Мосты

                              Я строю мысленно мосты,
                              Их измерения просты,
                              Я строю их из пустоты,
                              Чтобы идти туда, где Ты.

                              Мостами землю перекрыв,
                              Я так Тебя и не нашел,
                              Открыл глаза, а там... обрыв,
                              Мой путь закончен, я — пришел.

              На смерть Алексея Габриловича

                           Живых всё меньше в телефонной книжке,
                           Звенит в ушах смертельная коса,
                           Стучат все чаще гробовые крышки,
                           Чужие отвечают голоса.

                           Но цифр этих я стирать не буду
                           И рамкой никогда не обведу.
                           Я всех найду, я всем звонить им буду,
                           Где б ни были они, в раю или в аду.

                           Пока трепались и беспечно жили —
                           Кончались денно-нощные витки.
                           Теперь о том, что недоговорили,
                           Звучат, как многоточия, гудки.

                              Поле

            М. Козакову, режиссеру телефильма «Случай в Виши»

                            Я — поле, минами обложенное,
                           Туда нельзя, нельзя сюда.
                            Мне тратить мины не положено,
                            Но я взрываюсь иногда.

                            Мне надоело быть неискренним
                            И ездить по полю в объезд,
                            А заниматься только рысканьем
                            Удобных безопасных мест.

                            Мне надоело быть безбожником.
                            Пора найти дорогу в Храм.
                            Мне надоело быть заложником
                            У страха с свинством пополам.

                            Россия, где моё рождение,
                            Где мои чувства и язык,
                            Моё спасенье и мышление,
                            Всё, что люблю, к чему привык.

                            Россия, где мне аплодируют,
                            Где мой отец и брат убит.
                            Здесь мне подонки вслед скандируют
                            Знакомое до боли: «жид!!!»

                            И знаю, как стихотворение,
                            Где есть смертельная строфа,
                            Анкету, где, как преступление,
                            Маячит пятая графа.

                            Заполню я листочки серые,
                            На всё, что спросят, дам ответ,
                            Но, что люблю, во что я верую,
                            Там нет таких вопросов, нет!

                            Моя Россия, моя Родина,
                            Тебе я не побочный сын.
                            И пусть не всё мной поле пройдено,
                            Я не боюсь смертельных мин.

                                               ***

                          Уже от мыслей никуда не деться.
                          Пей или спи, смотри или читай,
                          Всё чаще вспоминается мне детства
                          Зефирно-шоколадный рай.

                          Ремень отца свистел над ухом пряжкой,
                          Глушила мать штормящий океан,
                          Вскипевших глаз белесые барашки,
                          И плавился на нервах ураган.

                          Отец прошел войну, он был военным,
                          Один в роду, оставшийся в живых.
                          Я хлеб тайком носил немецким пленным,
                          Случайно возлюбя врагов своих.

                          Обсосанные игреки и иксы
                          Разгадывались в школе без конца,
                          Мой чуб на лбу и две блатные фиксы
                          Были решенной формулой лица.

                          Я школу прогулял на стадионах,
                          Идя в толпе чугунной на прорыв,
                          Я помню по воротам каждый промах,
                          Все остальные промахи забыв.

                          Иду, как прежде, по аллее длинной,
                          Сидит мальчишка, он начнет всё вновь,
                          В руке сжимая ножик перочинный,
                          На лавке что-то режет про любовь.

                                               ***

                            Я и ты, нас только двое?
                            О, какой самообман.
                            С нами стены, бра, обои,
                            Ночь, шампанское, диван.

                            С нами тишина в квартире
                            И за окнами капель,
                            С нами всё, что в этом мире
                            Опустилось на постель.

                            Мы — лишь точки мирозданья,
                            Чья-то тонкая резьба,
                            Наш расцвет и угасанье
                            Называется — судьба.

                            Мы в лицо друг другу дышим,
                            Бьют часы в полночный час,
                            А над нами кто-то свыше
                            Всё давно решил за нас.