Варшавский сговор против Сороса и Меркель

В Европейском Союзе опять разлад. Ради принятия общего бюджета объемом почти два триллиона евро, большинство стран в условиях полыхающей пандемии готовы были сдать Еврокомиссии остатки национальных суверенитетов. В данном случае, речь идет о плане увязать выдачу денег из «общеевропейской кубышки» с принятием продвигаемых Брюсселем критериев верховенства права, чтобы страны в своей внутренней политике не отклонялись от общего вектора.

Однако Венгрия и Польша давно вышли за эти рамки. Их обвиняют в том, что они фактически лишили независимости судебную власть и разгромили собственные Конституционные суды, чтобы юристы не мешали политикам переписывать законодательство. С точки зрения Брюсселя, это узурпация власти и там пытаются дать отпор «бунту на корабле».

Однако Варшава и Будапешт не намерены ни отказываться от уже проведенных изменений, ни, тем более, подставляться под санкции Еврокомиссии. «Мы не можем согласиться с планом увязать бюджетные решения с критериями верховенства права в его сегодняшней форме», — говорят представители Венгрии и Польши.

В итоге эти две страны воспользовались своим правом вето, заблокировав принятие семилетнего бюджета ЕС. Тем самым они лишили всех европейцев возможности получить «антиковидную» экономическую помощь, общая сумма которой должна составить 750 млрд евро.

Варшава и Будапешт считают, что сами они здесь ничего не теряют. Если бюджет будет принят в нынешнем виде, то Польша и Венгрия не получат антикризисную помощь как раз из-за того, что нарушают принципы правового государства и верховенства права, к которым привязан этот документ. Соответственно, если бюджет не примут, то поляки и венгры и так помощи не получат. Но тогда и Еврокомиссия остается без главного документа, на основании которого она финансируется.

Польша и Венгрия настаивают на том, что эта коллизия уже обсуждалась летом на саммите Евросоюза и тогда, по их версии, был уговор предоставление «антиковидной» помощи с «верховенством права» не увязывать. Еврокомиссия же это отрицает и стоит на своем. В этом ее поддерживают страны, которые, собственно, дают деньги на борьбу с коронакризисом. В первую очередь, это Германия.

Но есть еще один фактор — это настроения остальных членов ЕС. В первую очередь, это самые пострадавшие государства, а кроме того, просто самые бедные. То есть, Италия и Испания, а также Болгария, Румыния, Португалия и даже партнеры Польши и Венгрии по «Вышеградской четверке» — Чехия и Словакия. Всем им хочется денег — и поскорее. Вторая волна COVID-19 «добила» остатки национальных бюджетов. Пользуясь случаем, Еврокомиссия сейчас ловко перенаправила их недовольство на поляков и венгров.

Страны, которые ожидают многомиллиардной помощи, особо не интересуются проблемой «верховенства права», поскольку сами остаются в границах стандартов Еврокомиссии. А вот Польша и Венгрия уже давно борются с так называемыми «общеевропейскими ценностями».

Например, аборты в Польше и так были практически запрещены (в этой почти 40-миллионной стране их делалось около одной тысячи в год).

Но недавно власти решили запретить их даже в случае, если медицинское освидетельствование показало наличие у плода необратимого дефекта или неизлечимой болезни, угрожающей его жизни. А ведь около 98% прерываний беременности производилось именно на этом основании.

В Польше вспыхнули массовые протесты, которые власти стали подавлять примерно так же жестко, как в соседней Беларуси. В Брюсселе на это смотрели уже не просто с негодованием, а с ужасом.

Правящая в Польше консервативно-популистская партия «Право и справедливость» при этом очень озабочена отношением к полякам в соседних странах. Например, ПиС провела закон, запрещающий называть нацистские лагеря, находившиеся на современной территории страны, «польскими». Вдобавок, теперь де-факто запрещено говорить о возможности пособничества нацистам со стороны отдельных поляков.

В Польше есть Институт национальной памяти, который занимается, среди прочего, борьбой с «фальсификациями истории». То есть именно тем, что стало модно сейчас и в России. Но этого лидеру ПиС Ярославу Качиньскому показалось мало. И теперь в стране создан еще и один институт, целью которого является борьба с «антиполонизмом» в самой Польше и соседних странах. Что очень напоминает любимую тему российского МИДа про всеобщую зарубежную «русофобию».

В итоге польская пресса уже пишет о том, что правительство страны рассматривает возможность проведения референдума о выходе из ЕС.

Что касается Венгрии, то она пока Брюссель этим не пугает. К тому же венгерская оппозиция настолько ослаблена, что сейчас не может организовывать настолько масштабные протесты, чтобы властям пришлось их разгонять. Не собираются венгерские власти пока и менять законодательство по абортам, заявила после решения польских коллег министр по делам семьи Каталин Новак.

Зато власти Венгрии решили запретить усыновление детей одинокими людьми, не состоящими в браке. Пока это не полный запрет, как в России, которая закрыла возможность усыновления гражданам стран, где допустимы однополые союзы. Но венгерский курс Новак обозначила четко.

По ее словам, семья — это мужчина, женщина и дети. Таким образом, бесправными становятся не только представители ЛГБТ-сообщества, но и просто одинокие родители, чаще всего матери. Как говорят критики этого закона, случись что с родителями, и даже родная бабушка не сможет взять к себе внуков, если дедушка, например, уже умер.

В общем, помимо юридических, политических и экономических противоречий между Евросоюзом и Варшавой с Будапештом существуют и гуманитарные. И для польского и венгерского режимов, по крайней мере на словах, они главные.

Венгерский премьер Виктор Орбан и лидер польской правящей партии Ярослав Качиньский уверяют, что они, как и Россия, защищают «традиционные ценности» от разных там Соросов, Еврокомиссии и Ангелы Меркель. Так что их противостояние с Брюсселем неизбежно продолжится, даже если компромисс по бюджету и будет сейчас найден.

Иван Преображенский