ЛЕОНИД УТЕСОВ: МУЗЫКАНТ — НЕ ПРОФЕССИЯ, А НАЦИОНАЛЬНОСТЬ

Королевская двойня

22 марта (но энциклопедии говорят — 21-го) 1895 года семья Вайсбейн произвела на свет королевскую двойню — мальчика и девочку. Уже взрослый Король, взявший себе псевдоним Утесов, очень гордился тем, что это знаменательное событие произошло именно в Одессе. «Я родился в Одессе. Вы думаете, я хвастаюсь? Но это действительно так. Многие бы хотели родиться в Одессе, но не всем это удается», — все-таки хвастался Леонид Осипович.

Мать маленького Леди (так его называли) обладала суровым и требовательным характером. Она была младшим, 22-м ребенком в небогатой семье и сама родила девять детей. Выжили, правда, только пятеро. «Когда я удостаивался быть поглаженным по голове, — вспоминал Утесов, — то бежал к сестрам и братьям, чтобы сообщить об этом потрясающем событии…» Но при всей своей внешней строгости Малка Моисеевна была натурой артистичной. «Когда она, бывало, изобразит кого-либо из наших соседей или знакомых, покажет, как они говорят или ходят — сходство получалось у нее поразительное, — признавался знаменитый сын и добавлял, — в другое время и при других обстоятельствах она могла бы стать актрисой». Отец Утесова происходил из состоятельной семьи, на бесприданнице женился против воли родителей и был лишен наследства. Жену он очень любил и… всегда слушался.

Поющий город

Желая подчеркнуть самобытность Утесова, его современники говорили, что музыкальной грамоты он не знал. При этом они совершенно не учитывали, что Ледечка родился в Одессе. А «одесситы воспитаны на итальянской опере, — напоминал Утесов. — Они знают многие оперы наизусть. В театре люди сидят с клавирами и даже с партитурами. Они следят за всем — за оркестром и за певцами. Их не обманешь…» Отрывки из итальянских опер напевали в Одессе даже извозчики.

Трехлетний Ледя без музыки жить не мог. Ближайшим источником звуков стал сосед-скрипач. Малыш ложился на пол лестничной клетки, чтобы лучше слышать инструмент. Отец, мечтавший о карьере адвоката или врача для сына, втайне от жены все же отвел его к Петру Соломоновичу Столярскому. Все одесские родители вели своих чад к этому гениальному педагогу, а он делал из них виртуозов. Но денег на занятия с мэтром, видимо, не хватало, и уроки скрипки малышу стал давать сосед — тот самый, чью игру он слушал на полу в коридоре. Будучи пожилым человеком, Утесов сокрушался: «Если бы я прошел школу у такого гениального педагога, как Столярский, я мог бы в жизни сделать гораздо больше…»

Утесов обожал скрипку, и об этом знали все. Однажды он получил этот музыкальный инструмент в подарок от самого маршала Тухачевского, который в знак уважения к таланту Утесова сам смастерил скрипку специально для него.

Юный Ледечка Вайсбейн разрывался между любовью к музыке и спорту. Скрипка и пение, футбол и борьба. И там, и там успех. В школе учитель французского давал три рубля тому, кто положит Ледю на лопатки. Ледечке же в случае победы полагался только рубль, который он и зарабатывал с завидной регулярностью. Пел этот одесский мальчик тоже хорошо — громко и с чувством. Его сценой становились городские улицы и перекрестки. Одна из «эстрадных площадок» была на Молдаванке, на углу улиц Дегтярной и Спиридоновской. Утесов вспоминал, что как-то во время выступления к нему подошел убеленный сединами старец. Это был дедушка еврейской литературы, знаменитый писатель Менделе Мойхер-Сфорим. Нет, он талантливого юношу не благословил, а с ироничной улыбкой прямо во время выступления спросил: «Молодой человек, не могли бы вы для себя и своей компании найти другой зал для своих концертов?»

Кстати, другие слушатели ценили талант мальчика и в качестве платы кормили его сладостями в одной из кондитерских.

В начале тридцатых годов Леонид Утесов повел своего друга Соломона Михоэлся на любимый перекресток и рассказал эту историю. Михоэлс площадку одобрил и продекламировал монологи из спектакля ГОСЕТа «Путешествие Вениамина Третьего». Утесов тут же подыграл, изобразив Сендерла.

Гимназия Файга

В восемь лет наш герой поступил в гимназию Файга. Учебное заведение было замечательное.

Во-первых, в нем не соблюдалась трехпроцентная норма для евреев. Просто каждый еврейский ребенок должен был привести православного однокашника. Папа Вайсбейн изо всех сил уговаривал мясника, жившего по соседству, отдать сына в гимназию. Обещал не только учебу и питание оплатить, но и гимназическую форму сделать.

Во-вторых, в гимназии был очень сильный педагогический состав. Кстати, там работал и Петр Васильевич Катаев, отец будущего писателя Валентина Катаева.

И в-третьих, руководство учебного заведения отличалось редкой широтой взглядов и принимало на учебу состоятельных молодых людей, изгнанных из остальных учебных заведений всей Российской империи.

Ледечка Вайсбейн учился прекрасно. Но запомнился он не академическими успехами, а тем, что стал единственным студентом, отчисленным из гимназии Файга. Трагедия произошла на уроке Закона Божьего. Наш герой по привычке веселил одноклассников, преподаватель больно надрал ему уши. Ледечка опустил шторы и в темноте разрисовал костюм учителя мелом и чернилами.

Занавес!

Циркач

Старший брат сокрушался, что из Леди ничего путного не выйдет, отец грозился отправить его в Херсон к дяде — работать в лавке. Но своим талантом Ледя покорил хозяина бродячего цирка и в 15 лет стал гимнастом. А 18 лет Леонид Утесов — уже довольно известный артист — выступал в нескольких театрах. Учился театральному искусству Утесов у своих коллег буквально на лету.

В поздние годы вспоминал: «...знаете ли вы, что такое работать почти целый год без единого выходного? Знаете ли вы, что такое ежедневные репетиции новых спектаклей — ведь каждые два-три дня премьера! Правда, был суфлер. Но… он подсказывал только актерам первого положения. И все-таки я читал! Запоем, со страстью. С той самозабвенностью, с какой брался за любое дело. Когда? Ночью. И откуда у меня сил хватало? Кабы сейчас мне эти возможности — чего бы я только не натворил!»

Утесов азартно брался за любую роль, но к своим талантам относился трезво: «Природа, наградив меня смелостью, снабдила и противоядием: когда я начинал осуществлять свои замыслы, то чаще всего оставался собой недоволен».

 Пресса и публика были от Утесова в восторге: «Опять много смешил публику талантливый Утесов», — писали газеты.

В 18 лет невероятно влюбчивый Ледя женился. Медовый месяц практически совпал с началом первой мировой войны. И хотя ситуация была нелегкая — торговля прекратилась, порт стоял, — в Одессе Утесов был нарасхват. Он работал сразу в двух театрах. «Кончив пьесу в одном театре, я на извозчике ехал в другой, потом возвращался обратно в первый, играл там второй сеанс и снова мчался во второй, потом опять в первый — одним словом, Фигаро здесь, Фигаро там. Но за всю эту суету семейный теперь уже Фигаро получал два рубля в вечер. Извозчик, перевозивший меня из театра в театр, зарабатывал больше», — вспоминал артист.

Сердце Утесова

Олег Лундстрем уверял, что песню «Сердце» Утесов сочинил не сам — но подсказал ее слова автору. По словам музыканта, Утесов любил вспоминать медовые дни своей жизни с Еленой Осиповной. «В Феодосии я был так счастлив, как никогда до этого. Гуляя в обнимку с Еленой Осиповной по дивным улочкам Феодосии, я твердил про себя: “Боже, как хорошо на свете жить!”» — вспоминал вновь и вновь Леонид Осипович. Олег Лундстрем уверял, что без своей Леночки «Утесов бы Утесовым не стал».

На свадьбе Утесова тоже обошлось не без приключений. Одесса. 1914 год. В наличии пять рублей и сильно беременная невеста. Родные о том, что молодые так и не поженились, не знали, так что надо было срочно заключить брак, иначе ужас и кошмар — незаконнорожденный. Утесов уговорил городского раввина поставить хупу. Но нужны десять свидетелей. Выручил синагогальный служка. Утесов писал:

«… выскочил на улицу, где обычно кучками стояли биндюжники — это была их синагога, — крикнул:

— Евреи, нужен миньян! По двадцать копеек на брата.

Они вошли в синагогу, огромные, бородатые, широкоплечие гиганты. Они были серьезны и величественны. От них пахло дегтем и водкой.

Раввин был импозантен не меньше любого биндюжника — с длинной седой бородой, в бобровой шапке и шубе с бобровым воротником (была зима, но синагогу по случаю войны не топили).

А невеста была маленькая, да и жених небольшой — мы стояли в их окружении, как Мальчик-с-пальчик и Дюймовочка. Над нашими головами развернули шатер, и раввин глубоким, торжественным басом спросил:

— Где кольцо?

Я подал ему мое поверхностно золотое кольцо, он подозрительно взглянул на него:

— Золотое?

— Конечно! — нагловато ответил я.

— А где же проба?

— Оно заказное, — соврал я, не моргнув глазом.

Он иронически улыбнулся, сделал вид, что поверил.»

Этот брак продлился 40 лет. «Жена-друг, жена-советчик, жена-критик, — говорил о Елене Леонид Осипович. — К ее критике я прислушивался больше, чем ко всем рецензентам».

«Не надо захватывать монополию на торговлю Одессой»

В 1924 году в Москве встретились два великих одессита. Леонид Осипович выступал с бабелевскими рассказами «Соль» и «Как это делалось в Одессе», когда ему сказали, что в зале автор. «Я шел на сцену на мягких, ватных ногах. Волнение мое было безмерно. Я глядел в зрительный зал и искал Бабеля-Балмашева, Бабеля-Крика. В зале не было ни того, ни другого», — писал Утесов. В антракте Бабель заглянул к Утесову в гримерку. Он одобрил выступление земляка и спросил:

«“Зачем вы стараетесь меня приукрасить?” Потом он улыбнулся: “Не надо захватывать монополию на торговлю Одессой!”»

Впоследствии Бабель стал проверять на Утесове свои «Одесские рассказы».

— Ледя, только вы можете сказать «да» или «нет», — говорил он.

«Не пожелай ни инструмента партнера, ни его партии, ни его оклада»

В 1928 году Утесов с женой и дочерью побывал в Париже. Там он услышал американский джаз-оркестр Теда Льюиса. Театрализация концерта поразила Утесова, и по возвращении в Ленинград он создал собственный «Теа-джаз» (позднее Государственный джаз-оркестр РСФСР, Государственный эстрадный оркестр РСФСР). Владимир Старостин проработал дирижером его оркестра почти 15 лет. «Он воистину был проповедником хорошего музыкального вкуса и настоящим педагогом», — говорил дирижер о своем шефе. И вспоминал своеобразный кодекс Утесова:

1. Музыкант в оркестре должен в равной мере любить все произведения, которые исполняет оркестр.

2. Надо любить не только свою партию, но и партии других инструментов. Если не выполнять это правило, публика быстро заметит.

3. При исполнении любых мелодий, не надо давать волю своему темпераменту и «прыгать галопом».

4. Исполняя сольную партию, помни обо всех остальных музыкантах и уважай их — они такие же участники концерта.

5. Каждый солист, трубач в особенности, должен запомнить, что играть громко — не всегда хорошо.

6. Не пожелай ни инструмента партнера, ни его партии, ни его оклада.

8. Если оркестр сопровождает солиста, прежде всего надо думать о нем. Ни труба, ни тромбон, ни саксофон не должны мешать ему.

Аркадий Райкин писал об Утесове: «Он был как бы главой большой семьи. В ней далеко не все было идиллично, но при всей своей колоссальной требовательности Утёсов относился к каждому из музыкантов с нежностью, поистине родственной. Если кто-нибудь уходил из оркестра, то это было не иначе, как изгнание. А если кто-нибудь возвращался, то это было не иначе, как возвращение блудного сына. С меньшим пафосом Утесов жить не мог».

Юрий Саульский сказал об Утесове просто: «Он дирижировал душой».

Работал с Утесовым и Геннадий Хазанов: «Леонид Осипович обладал бешеным дарованием. Человек необыкновенно открытый, безусловно мудрый, он нередко общался со мной. Его голос с характерной хрипотцой и неистребимой одесской интонацией слышится мне до сих пор. “Сынок, — говорил он мне, — запомни: музыкант — не профессия, а национальность”».

Грустные «Веселые ребята»

1934 году вышел на экраны кинофильм «Веселые ребята» с Утесовым и Орловой в главных ролях. Популярность Утесова стала невероятной, его знала вся огромная страна. В газетных же рецензиях исполнитель главной мужской роли даже не был упомянут. Утесов писал: «Когда отмечалось пятнадцатилетие советского кино, Г. Александров получил орден Красной Звезды, Любовь Орлова — звание заслуженной артистки, а я — фотоаппарат».

Поговаривали, что Сталин лично вычеркнул одессита из списка награжденных. А режиссер картины Александров нанес следующий удар — он решил переозвучить роль Утесова. Так и сделал, но взбунтовались зрители, и голос артиста пришлось вернуть.

В годы войны Леонид Утесов с оркестром постоянно выступал на фронте. Моряки 3-й отдельной морской стрелковой краснознаменной бригады настолько любили и уважали Утесова, что даже назвали отвоеванный у врага небольшой остров в его честь. Самым счастливым днем в жизни Утесов называл 9 мая, и потом добавлял: «И 10 апреля — день освобождения Одессы».

Леонид Осипович ценил награды. Он был удостоен званий заслуженного артиста РСФСР, заслуженного деятеля искусств, получил орден Трудового Красного Знамени и надеялся получить звание Героя Социалистического Труда. Даже шутил: «У Сахарова отобрали три звезды. Не будут же их выбрасывать, может быть, одну дадут мне».