Сталинский конвейер смерти в тихой Вятке

Вятский край всегда считался ссылкой. В разное время здесь отбывали свой срок пленные французы, японцы и немцы, бунтари-поляки и непокорные прибалты, народовольцы и декабристы. Содержались здесь Герцен и Салтыков-Щедрин, архитектор Витберг и революционер Дзержинский. После революции большевики не стали нарушать "местные" традиции и в край понавезли "раскулаченных" крестьян, "лишенцев", "врагов народа" и ссыльных всех мастей. Сам город Вятка, переименованный в Киров через день после убийства "трибуна революции", в середине 30-х был переполнен уголовным элементом и бежавшими от коллективизации крестьянами, которые впоследствии вербовались на стройки либо пополняли криминальные отбросы. Все это создало благодатную почву для деятельности коммунистических репрессивных органов в 1930-е годы.

Палаческая "тройка", в состав которой вошли начальник УНКВД капитан госбезопасности Газов, секретарь обкома ВКП(б) Наумов и заместитель областного прокурора Мухин, первое заседание провела 14 августа. В этот день для затравки рассмотрели 56 дел, вынесли 39 расстрельных приговоров. 19 августа рассмотрено 35, расстреляно 35.

23 августа рассмотрено 86, расстреляно 86.

31 августа рассмотрели 56 дел, на тот свет отправили 45.

7 сентября работали по-стахановски: рассмотрено 100 дел и все обвиняемые расстреляны.

28 октября, похоже, взяли встречный план: расстрелять 197 человек (отстреливали три ночи. Все запротоколировано по минутам).

19 ноября истребили 168 человек.

Заседания проходили раз в неделю до 9 декабря. В итоге за четыре с небольшим месяца расстреляно 1164 человека и отправлено в лагеря на 10 лет 2261 человек. Большинство на верную погибель.. 3425 живых душ. Почти 100 зековских теплушек, 5 железнодорожных составов, 24 тома "дел", четыре месяца работы для троих, наделенных властью. А еще ящик патронов для револьвера системы "наган".

Но кроме "палач-тройки" в области работали и другие смертоносные органы. Такие, как ОСО (особое совещание), областной, районные и лагерные суды, выездная сессия военного трибунала, "палач-двойки". Всех не перечислить. Все старались! Дашь маху - ликвидируют самого. И про встречный план - правда. сохранились протоколы: разрешите добавочно расстрелять еще столько-то вредного элемента.

В Вятке, как и везде, репрессии начались в 1918 г. Тогда были арестованы все мало-мальски известные жители города и расстреляны на берегу Вятки.

Мало кому удалось спастись.  Убитых сбрасывали в яму скотомогильника в районе нынешнего кинотеатра "Алые паруса" либо в реку. 

В 30-х  -  шпионов, изменников Родины и врагов народа делали из наиболее грамотных. В спешке бывали ляпсусы: приговорили к смерти глухонемого за контрреволюционную агитацию.
Расстреливали везде: на конюшнях УНКВД под звуки работающих моторов, в оврагах за городом. Найти расстрельный подвал Вятки несложно - оказалось, знает чуть ли не каждый второй работник местного текстильного комбината АО "Вятка-Текс", занявшего в 1942 году сумрачные корпуса бывшей вятской пересыльной тюрьмы.

Сегодня подвал в текстильной пыли. Сверху - тусклый свет зачехленных лампочек. На уровне головы человека - продолговатое окошко. Оттуда, надо полагать, стреляли в затылок. Жертва падала в жестяное корыто, которое по специальному ходу под улицей попадало в неприметный деревянный дом за забором. Ночью подводы или машины увозили тела. Сквозь грязную побелку проступили буквы, написанные, быть может, кровью: "и сохра.." Вероятно, "спаси и сохрани". Увы, спасения отсюда не было.

Тайна Петелинского кладбища.

Исполнители казней, уверовав в безнаказанность, оставили следы преступлений. Это засыпанный овраг на стыке двух старых кладбищ - Мездринского и Петелинского. Пробный шурф сразу обнажил около десятка скелетов. Опешили даже видавшие виды работники УВД, присутствовавшие при раскопках. В затылочной части каждого черепа - дыра от пули калибра 7,62 мм из "нагана", состоявшего на вооружении органов НКВД - ОГПУ - ВЧК. Тут же остатки одежды, сапоги, личные вещи, даже протез. 

Много в России подобных мест.. Кое-где установлены памятники, например, в Екатеринбурге. А где-то, не по- христиански, над костями невинно убитых растет бурьян. Справедливости ради надо отметить, что, не найдя денег в городской казне на памятник, местные власти поставили некрашеный деревянный крест, привезли гранитный валун да насыпали невысокий холм. При содействии местного отделения Российской ассоциации жертв репрессий установили мемориальную доску на расстрельный подвал. Говорят, ведется работа над местной Книгой памяти, скорее, пожалуй, для того, чтобы не расформировывать группу, составлявшую мартиролог о погибших вятских солдатах. А у доживших до наших дней бывших репрессированных-реабилитированных нет денег не только на Память, но даже на газету "58-я статья". Такие вот дела в тихой Вятке.