Почему Россия — последняя надежда человечества

Правильный вывод: не нужно пытаться сделать Россию частью Запада, нужно сделать Запад (и всех остальных) частью России. Привить им наши ценности.

Различных экспертов, пророков, гуру, ютуб-марксистов и прочих говорящих голов развелось огромное количество. Каждый может, конечно, слушать кого захочет, но зачем навязывать их мне?

Мне интересно обоснованное мнение, когда в тексте виден ход рассуждений автора и чётко понятно, как он пришёл к тем или иным выводам. Ты можешь быть с этим даже не согласен, но когда видна логика повествования, то можно хотя бы аргументировано спорить – с фактами и подвергая сомнению выводы.

А когда «они там все атеисты, поэтому содомиты», то вообще не интересно. Фактов нет, видно только мракобесие и предубеждения источника. Равно как и объяснения уровня «доказательства не нужны, это всё масонский заговор глобального предиктора».

Я уже молчу про авторов шедевров типа «большой госдолг – это хорошо» и «большие золотовалютные резервы это плохо».

Но зато когда случайно затронешь любого из этих микропророков и микропюреров, то сразу набегают их фанаты с криками «да он просто завидует!» (чему?) и «да он пытается пиариться за счёт светоча!».

Скучно, девочки.

Нет, хотите забивать себе голову низкокачественным интеллектуальным продуктом – пожалуйста.

Но не навязывайте его другим.

Вот такое длинное предисловие. Теперь к сути.

Я тут давеча отреагировал на очередное высказывание «специалиста по всему» Михеева. Ни слова про самого Михеева не сказал (никаких переходов на личности, хотя меня в этом обвиняли), только подверг критике его слова. С примерами, почему сказанное неправильно.

Но сделал это кратко.

В результате в комментариях развернулись баталии с обвинениями, будто я ненавижу православие, оскорбляю всех верующих, сравниваю их с фанатиками и так далее – кому на что фантазии хватило.

Что характерно, ни один из комментирующих так и не попытался опровергнуть по сути мой стартовый посыл. Все слились на переходы на личности.

Тут бы и забыть, и забить. Но… господин Михеев затронул слишком фундаментальные вещи, чтобы это можно было просто проигнорировать.

И поэтому придётся писать развёрнутый ответ.

Поскольку у нас заочный схоластический спор (а у нас схоластический спор), то традиционно для таких видов спора смиренно отмечу, что мой вклад в нижеизложенном тексте минимален, а опираюсь я в своей позиции на труды таких выдающихся философов и схоластов, как Серафим Саровский, Владимир Сергеевич Соловьёв и Николай Александрович Бердяев.

Все соответствующие мысли вы легко (ну, не очень, там объёмные тексты) найдёте в их трудах.

Итак, для начала нужно понимать, что в православном христианстве, как и в любой другой из основных мировых религий, есть два уровня понимания. Мыслители прошлого определяли их как «вульгарное (бытовое) христианство» и «высокое христианство».

Вульгарное – это свечки, куличики, пасочки, а понимание религии где-то на уровне «не согрешишь – не покаешься» (что только потворствует и умножает грех). Зачастую не имеющее почти ничего общего ни с Нагорной проповедью, ни с посланием Павла к коринфянам (которое, с моей скромной точки зрения, является глубинной сущностью христианства, её основной философской максимой).

В бурной молодости я как-то диспутировал по этому поводу с одним монахом, утверждая, что подобные «православные» не имеют права так называться. На что он мне ответил «они всего лишь слабые люди, подверженные ошибкам, не нам судить их».

И если вульгарное христианство допускает изображения Бога на иконах, то в высоком христианстве Он «безвиден и непостижим». И, соответственно, любые Его изображения заведомо неправдивы.

И даже голос Его никто из людей никогда не слышал, а с Моисеем и всеми остальными разговаривал «специально обученный ангел».

Это я к тому, что некоторые неофиты утверждают (или намекают), что они «всё знают о Боге», но знать они не могут по определению, и всё это просто такая форма гордыни.

Но мы отвлеклись.

Господин Михеев в эфире у Соловьёва (Рудольфовича, а не Сергеевича) заявил, что в советской попытке построения коммунизма виноват хилиазм (что правда, тут даже спорить не буду, кроме слова «виноват»), но коммунизм, как и любая другая форма утопий, невозможен.

Ввиду, внимание, «изначальной испорченности природы человека».

Если бы у нас был естественнонаучный спор, то я бы накидал ему трудов мэтров современной психологии, где достаточно подробно доказывается, что нет никакой особой «природы человека». Ребёнок рождается на свет всего с двумя рефлексами (дыхательным и сосательным, и даже хватательный рефлекс развивается у него чуть позже), а всё остальное это «инстинктоподобные привычки, полученные в процессе научения». И каким будет будущий человек, определяется в основном воспитанием, а не мифической «природой человека».

Никто не рождается злодеем или маньяком, ими становятся.

Я могу отдельную лекцию на эту тему написать или рассказать. Но поскольку некоторые христиане отрицают научный метод познания, то мы ведём не естественнонаучный спор, а схоластический. И буду «бить» господина Михеева я не наукой, а цитатами из Библии и трудов христианских богословов.

Начнём с разбора утверждения про «изначальную испорченность человека».

Непонятно, о какой такой «испорченности» идёт речь. Если он про «первородный грех», то данный грех был снят с людей искупительной жертвой Христа.

Если кто до сих пор не в курсе.

Я не понял: господин Михеев, называющий себя православным, отрицает сакральный смысл жертвы Христа?

Если этого мало, то могу также процитировать отрывок из послания Павла к коринфянам (13:11): «Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое».

Он о том же – что человек наделён свободой воли и способен отринуть зло в себе (даже если оно там есть).

Практически тому же самому учит нас другими словами и святый преподобный Серафим Саровский: человек способен осознать свою греховность через таинство метанойи («покаяния», мне не нравится перевод этого слова с греческого, он не отображает сути, но так уж сложилось исторически, пусть будет), пережить «катарсис» (озарение, просветление, одухотворение), а затем достичь праведности через, внимание, формирование каждодневной привычки к добрым делам.

Если хотите понимать глубинную суть православного христианства – не читайте Михеева, читайте Саровского.

Праведность – это не врождённое свойство организма. А проявление свободной воли человека, его стремления к добру и свету.

Человек, в отличие от ангелов, волен выбирать между Светом и Тьмой, между Добром и Злом.

И, собственно, всё христианство – это про воспитание в человеке привычки к Добру, преодоление Тварного через стремление к Горнему.

Тут даже Ницше, с его нигилизмом и отчаянным отрицанием христианской морали, оказывается глубинным христианином с его «Человек – это то, что должно преодолеть». Преодолеть Тварное в себе – преодолеть страх, похоть, зависть, жадность – стать больше, чем просто животным.

И тут выходит Михеев, и говорит «Ты тварь дрожащая и права не имеешь. Лучший мир построить невозможно».

Утверждение, что невозможно построить лучшее общество, прямо противоречит не только историческому материализму с его фиксацией смены формаций, но и претендует на знание божественного плана (а это снова гордыня). А вдруг божественный план как раз и состоит в том, чтобы человечество не застыло на одном месте, а непрерывно (или даже прерывно, ведь были и откаты) развивалось?! Я вот не знаю и не утверждаю, что знаю – а Михеев намекает, что знает. Гордыня, как есть гордыня.

Мы не едим себе подобных, мы не насилуем детей (я не говорю про отдельных выродков, которые именно потому выродки, что не следуют общим моральным принципам), мы отказались от рабства, мы (кроме США) осуждаем пытки, мы стараемся даже войну (действие предельно жестокое) обложить как можно большим количеством правил и ограничений, чтобы смягчить её последствия. И так далее.

Человечество, пусть медленно, пусть с огромным трудом, но стремится стать лучше, подняться над собой. И тут приходит Михеев и говорит «ничего не получится, природа человека изначально ущербна». Поэтому не нужно даже пытаться стремиться ввысь (всё равно не получится, нужно «отказаться от этих вредных иллюзий», это цитата). Нужно упасть в грязь и хрюкать.

И валить всё на «греховную природу». Предки виноваты, как в «Обыкновенном чуде».

Внимание, вопрос: где в этом христианство? Ответ: нигде.

Но это ещё, к сожалению, далеко не всё.

Дальше Михеев говорит, что «нужно перестать пытаться подстраиваться под запад» (тут согласен) и тут же делает абсолютно ложный вывод, что «нужно отбросить наши попытки построения единого, живущего в мире человечества».

Потому что, как проистекает из его выкладок, «некоторые народы тоже изначально порочны».

От этого тезиса уже рукой подать до черепомерок, деления людей на сорта и, как говорит Ервандыч, «отрицания единства рода человеческого». А это, извините, тот самый гностический фашизм/нацизм.

И тут тоже нет ничего общего с православным христианством.

Но вернёмся к «отбросить попытки построения единого человечества».

Извините, но базовым, корневым принципом русского православия является соборность. Тут лучше Николая Александровича Бердяева никто тему не раскрыл.

Соборность спасения – концепция, по которой нельзя спастись самому. Будь ты хоть трижды праведник, но если при этом не пытаешься помочь и спасти остальных – всех, кого можешь тянуть и ещё немножко – то тебе вход в рай заказан.

Именно благодаря соборности Россия стала великой. Нет, Великой. В том числе и по размерам. Именно благодаря соборности Россия сумела вместить в себя около сотни народов, сохранить их всех и при этом превратить в русских.

Причём отмазки типа «нас где-то не любят, поэтому мы им помогать не будем» вообще смешные. Я вам открою страшную тайну (шутка): большинство нынче входящих в состав России малых народов когда-то нас не любили. Иногда весьма активно. Более того, ещё и между собой увлечённо резались – псковские с новгородскими, новгородские с московскими, московские с тверскими, владимирские с киевскими и так далее. Смоленск воевал против Москвы в составе ВКЛ (а потом защищал Москву от Речи Посполитой).

Люди ему, видите ли, неправильные. Они просто люди, слабые и заблудшие. Ты их не сортировать должен и не судить, а любить и пытаться спасти. Иначе какой ты, к чёрту, православный?!

Правильный вывод: не нужно пытаться сделать Россию частью Запада, нужно сделать Запад (и всех остальных) частью России. Привить им наши ценности.

Как говорят наши братья-сербы, «Весь мир будет Россией. Кроме Косово, потому что Косово – это Сербия».

Вот вам и национальная идея.

P.S. Вот поэтому я такой принципиальный противник Михеева. Потому что всё, что он говорит, проповедует и вещает, прямо противоречит православию и тем моральным основам, на которых я был воспитан. И почему православию «верующего» Михеева должен учить атеист?!