Буржуи взвыли- Мигрантов им вдруг теперь стало не хватать!

 

Исходник из открытых источников. Мемчик мой.

Мигрантов угнетают!

А в статьях вой и плач! Заголовки один мощнее другого «мигранты выживают в гетто», «мигранты не могут уехать домой», «россияне в пандемию вытеснили мигрантов со строек»

И вот с последнего бомбануло!

Сигнал тревоги, построение, диванные войска готовы к обороне!

Я понимаю, что заголовки должны цеплять внимание. Чем наглее, тем больше внимания. Но ведь и содержимое в этих статьях подаётся в том же негативном ключе. О, нет-нет. Никто прямо не говорит про то, как злые и ленивые ватники изгоняют из дома добрых и трудолюбивых гостей. Но за счёт выбора слов и фигур речи передаётся именно такой смысл.

А кто обидел-то?

Однако, в каждой статье наблюдается системная ошибка в стиле светоча-Солженицына – не смогли натянуть сову на глобус, ибо факты говорят сами за себя.

Почему растёт безработица среди мигрантов? Так она у всех растёт, объёмы работы снижаются. Кого на удалёнку перевели, а у кого и бизнес накрылся.

Некоторые заморские отцы/братья/дядья вдруг вспомнили, что с семьёй можно не только говорить 24/7 по мобилке вместо работы, но и надо бы непосредственно позаботиться о родственниках. Так сказать, в очной форме. Вот и поехали домой.

 

 

Исходник из открытых источников. Мемчик мой.

Разве наша доблестная ФМС выдворяла мигрантов с началом эпидемии? Ну, обещания и заверения мы все слышали ещё до введения самоизоляции. Только при наступлении самоизоляции именно наши дорогие гости свободнее прочих гуляли по округе, не особо заморачиваясь на пропуска. Не стану говорить за все регионы, но в граде стольном Москове было так. Или ошибаюсь?

И про «вытеснение» со строек – это, пардоньте, сказка голимая. Как работали, так и работают. И словцо-то какое… Будто пришли урусы окаянные, выгнали благообразных джамшутов со строек барских, потоптали и пожгли посевы их, скот угнали, а жён и детей малых в полон увели.

 

 

Исходник из открытых источников. Мемчик мой.

Но если отток мигрантов действительно происходит, то статьи констатируют признаки оздоровления экономики. Местное население получает возможность нормально работать и зарабатывать те деньги, которые им положены здравым смыслом и трезвым расчётом. Где-то уходят с рынка недобросовестные подрядчики, которые были готовы «работать за гроши» и с успехом заваливать полученные задачи.

Тут отдельно хочется пройтись по строительной отрасли и о мнимой эффективности труда мигрантов в ней. Но оставим на другой раз.

В чём причина для недовольства? Ведь всё встаёт на свои места.

Может своих пожалеем?

В итоге, много шума на ровном месте. Просто повод ещё раз пожалеть толпу взрослых мужиков, которые приехали халявных рубликов срубить.

А стоило бы обратить внимание на тех наших соотечественников, которых действительно стоить пожалеть. Или лучше помочь работой.

В России хватает людей, имеющих проблемы с трудоустройством. Взять хотя бы бывших заключённых. Я говорю не про рецидивистов, но про тех, кто реально оступился. Совершил ошибку, отсидел срок, осознал. Вышел на свободу и рад бы начать нормальную жизнь, но с судимостью устроиться на хорошую работу сложно. Вот и остаётся для них сфера низкоквалифицированного труда. А что поделать? Кушать-то хочется.

Маленькая история для иллюстрации.

В августе мы наняли пару ребят из работного дома (это где набирают рабочих и посылают потом на разные объекты и задачи: стройка, уборка, грузчики и пр..). Нам надо было откапывать небольшие траншеи – искали «потерянный» дренажный коллектор. Приехали мужички, возрастом лет за 40. Один среднего роста и жилистый, второй - щуплый и с лицом у него что-то было.

Рыли бодро и при этом аккуратно. Смена по 8 часов. Приходили вовремя. Редкие короткие перекуры и получасовой перерыв на обед. На второй день я заметил, что щуплый мужичок стал чаще отдыхать. А под конец дня совсем сник. Погода тогда стояла жаркая.

Я спросил у него, всё ли нормально? Тот ответил, что «да, просто устал из-за жары». Но видно было, что чувствует он себя не очень. Поэтому я обратился к его коллеге (тот был старшим в их паре), и попросил обратить внимание на состояние щуплого. Мало ли что с ним случится? Жилистый прекратил копать, вылез из траншеи и подошёл ближе.

- Вы извините, Лёху, - обратился он ко мне тихо, чтобы щуплый не слышал. – Он на зоне переболел сильно. Мы позже уйдём, чтоб всю работу доделать.

Я удивился от такой подробности, так как объект был режимный. Не секретка или оборонка, а просто казённое учреждение. И на всех сотрудников мы оформляли допуск, в том числе и на этих двух рабочих. Пропустили бывшего сидельца? Хм… ну, ладно. Главное, чтоб работу делал и вёл себя прилично.

- А чем он переболел? – спросил я.

- Не знаю, - мужик пожал плечами. – Я не с ним сидел, мы только в доме (работном) познакомились. Говорит, воспалюху с осложнением перенёс… Вы только бугру нашему не говорите, ладно? Я если что, сам всё докопаю. На Лёху уже жаловались. И бугор сделал последнее китайское. А куда Лёха пойдёт, если выпрут из дома? Блин, его к нам-то взяли, потому что работы много, рук не хватает.

Разумеется, их бригадиру я ничего сообщать не собирался. И гуманность тут ни при чём. Работа делается? Делается. А как мужики её выполняют – это их дело. Но вопрос «куда Лёха пойдёт?» заставил меня задуматься.

Так куда же должен пойти Лёха, если все вакансии раздать «бедствующим и обездоленным» мигрантам? Не случится ли так, что Лёху опять потянет на преступное дело? И не от глупости или бесшабашности, а тупо от безысходности.

Быть может, сначала надо таких вот «лёх» обеспечить работой, а потом уже играть в спасителей «угнетённых» народов?