Плач по Николаю как попытка легитимации безнаказанности власти

За что расстреляли Николая Второго? – За то, что он был царем. Народу надоел и оказался нелюбим народом.

За что расстреляли его семью? – За то, что она была его семьей и воспринималась как его часть и продолжение.

За что расстреляли слуг? – За то же.

Они были символом всего того, что народ ненавидел. Убрав царское устройство страны, народ желал убрать и его символы. В этом отношении расстрел Николая и его семьи был ровно тем же, что и сбивание двуглавых орлов отовсюду, где их удавалось достать, сжигание царских портретов и иной атрибутики павшего режима.

Народ эту атрибутику ненавидел – и самые верные сторонники предупреждали Николая еще осенью-зимой 1916-17 гг., что эта ненависть в обществе разлита повсюду.

Овеянный тускнеющею славой,

В кольце святош, кретинов и пройдох,

Не изнемог в бою Орел Двуглавый,

А жутко, унизительно издох.

Г. В. Иванов

Был ли расстрел царя и его семьи каким либо преступлением? Конечно, не был. Это была практика, закономерность и норма – и монархии, и русской истории, и поведения всех Романовых.

Монархия так устроена, что предполагает правление наследственное и пожизненное. Отстранить неугодного монарха от власти можно одним путем – прервав его жизнь. Романовы регулярно свергали, заточали и убивали друг друга. Это практика и норма Российской империи – и не только ее одной.

Все три правившие в России летописные династии власть получили в результате тех или иных форм народного волеизъявления, а поскольку народ власть им давал, то имел право и отобрать. В России к этому всегда добавлялось и то, что народ, признавая власть царя как абсолютную, признавал его полномочия не как атрибут, а как обязанность добиваться абсолютных побед и успехов. И видел за собой право на абсолютные и самые радикальные методы по отношению к правителю, надежд не оправдавших.

Был ли преступлением расстрел вместе с Николаем его семьи? – Нет, не был. На фоне происходящего – это была норма времени: гибли тысячи семей и миллионы людей. В последнем ничего хорошего нет, но и Гражданская война в целом оказалась результатом правления Николая. Вырвалась наружу ненависть, накопленная веками угнетения бедных богатыми и доведенная до предела именно в его правление.

Был ли преступлением расстрел детей? Вот этот вопрос звучит с особым надрывом. Так и вспоминается майданное из разных стран и цветных переворотов «Они же дети!» в адрес молодых и не очень боевиков…

Так вот, не было там, в Ипатьевском доме, детей: самому младшему Алексею было 14 лет. Никто в ту эпоху четырнадцатилетних «вьюношей» детьми не считал. Детей не было. Были члены семьи Николая, часть символики ненавистного устройства и всех постигших Россию бед.

Вопрос, кто конкретно и какие решения по расстрелу принимал – вообще несущественен. Большевики решение вопроса о царской семье долго откладывали, и к лету 17 года это было одним из обвинений в их адрес со стороны других партий, видевших в этом затягивании предательство Революции. И одной из трех главных, но никогда не упоминаемых причин левоэсеровского мятежа 6 июля. Да и ВЦИК к июню 18 года был завален возмущенными письмами с мест, требовавшими казни Николая.

Но не это главное. Расстрел царской семьи был сведением счетов восставшего народа с ненавистной ему властью и образами. Утверждением принципа, ставшего основополагающим даже в нынешней Конституции России: «Статья 3.1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ…».

И утверждением права народа спрашивать с власти любого уровня за неудачное либо расходящееся с интересами народа правление. И за последствия ошибок и некомпетентности власти.

Расстрел царской семьи утверждал, что за неумелое правление нужно отвечать – и народ вправе за это наказывать. И не только самих властителей – но и их семьи.

Осуждение расстрела царской семьи означало осуждение и отрицание права народа спрашивать с власти и наказывать власть.

А вот теперь посмотрим, когда впервые в современной России представителями властной элиты была озвучена тема расстрела царской семьи, перезахоронения ее останков и т.д.?

Генпрокуратура начала следствие по этому вопросу в 1993 году, когда нарастала волна массового протеста против экономических авантюр Гайдара и Чубайса.

Все больше она стала озвучиваться в 1996 году, когда над окружением Ельцина нависла угроза потери власти.

Перезахоронение произошло летом 1998, в 80-летие расстрела и в канун нависшего над страной экономического кризиса и спровоцированных правительством дефолта и девальвации.

В 2015 году, после необъявленной девальвации и падения уровня жизни населения минимум в полтора раза, при одновременном росте числа миллиардеров в России, СК возобновил расследование по факту гибели царской семьи.

Наконец сейчас, в унисон с объявлением повышения пенсионного возраста и официозной кампанией по его оправданию, властью были проведены акции плача по судьбе царской семьи. Официальные СМИ тиражировали этот плач и в унисон заговорили о преступном характере этого расстрела. И как раз – за день до рассмотрения вопроса о принятии законопроекта по пенсионной реформе в Госдуме.

То есть тема расстрела семьи Николая и осуждения этого расстрела поднимается властью в те моменты, когда она начинает ощущать тревогу за свою судьбу. И старательно пытается утвердить мысль о преступности и недопустимости предъявления народом претензий к власти. И тем более – о том, чтобы поступать с представителями власти в соответствии с теми эмоциями, которые народ по отношению к ним испытывает.

Утверждая тезис о преступности и недопустимости расстрела царской семьи, власть стремится к одному – легитимизировать свое право на безнаказанность. И не допустить такого положения вещей, при котором народ решит поступить по отношению к властителям и их семьям так, как он поступил по отношению к семье Николая Второго.

Властители защищают не расстрелянную сто лет назад царскую семью. Они защищают себя и свои семьи от такой же участи в будущем. Потому что чувства, которые они все больше вызывают в обществе своими экономическими действиями, все больше становятся похожими на те, которые были к представителям царской власти сто лет назад.

Они защищают свое право на неприкосновенность и безнаказанность. Право безнаказанно унижать и обирать народ, игнорировать его мнение – оставляя за ним одно право-обязанность: терпеть, радоваться и одобрять.
➡ Источник: https://publizist.ru/blogs/107559/26116/-